Порванная нить...

Глава 11

Энакин замер, почувствовав, что с Асокой что-то не так, и обернувшись, заметил, что клоны держат ее под руки. Для того чтобы понять, что же произошло, ему понадобилось всего лишь несколько мгновений, за которые горожане, оправившись от первого удара, вновь напали на застывших солдат и генерала, что, даже не смотря в сторону противников, отбивал летящие в него выстрелы. -Рекс, уноси ее в тыл! – боль пронзила его душу, ведь он знал, чем все может закончиться, и все равно повел сюда маленькую девочку, которой было еще слишком рано видеть подобное. Нет, Энакин Скайуокер не забыл, что подобное ему пришлось видеть в еще более раннем возрасте, а борьба за жизнь на Татуине была действительно жестокой. Но для него, рыцаря джедая – выходца с далекой пустынной планеты, борьба и смерть была привычна, это было в его сущности, но для падаванов из храма, что с самого детства воспитывались в тепличных условиях, а после сразу же бросались в бой, это могло стать концом. – Найди какой-нибудь уцелевший дом, и отнеси ее туда! – последние слова заглушила очередная волна взрывов и эхо смерти в пространстве силы. Все шло своим чередом и медленно завершалось, заканчивая жизни тысяч живых существ. -Да генерал! – капитан подхватил девочку, и, забросив ее себе на плечо начал поспешно отступать, прикрываемый не только клонами, но и джедаем, что ни на секунду не останавливался, отбивая выстрелы в своих владельцев. – Отряды Эхо и Танго, помогите генералу! – клоны вырвались из общего потока марширующих по руинам солдат, и бросились в сторону небольшого переулка, где еще кипел бой. – «Только держись малышка…», - сам клон не испытывал ничего, когда убивал свои цели, будь то дети или старики. Даже если бы ему приказали убить младенца, он бы ничего не почувствовал, но клон знал, что обычные люди, не такие как они, или же джедаи, относятся к подобному очень плохо и тяжело переживают все подобные моменты. … -Плохо дело… - пробормотал Кеноби, смотря на данные, что появлялись на радарах. – Да еще и Энакин застрял там… - настроение генерала с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Они проигрывали этот бой, их оттесняли из системы. Да, они смогли пробить себе выход из системы, разорвав блокаду, не без той помощи, что отослал юный джедай, но вот их ситуация становилась только хуже. К Сепаратистам подошло подкрепление, а это значит, что теперь позиции они будут сдавать гораздо быстрее. -Надо отходить, - хмуро заметила Луминара, вглядываясь единственным открытым глазом в бесконечность космоса, что сейчас была замусорена остатками кораблей и множества тел. – Мы не выстоим в этой системе, надо отходить в Вивьен четыре! -И через сколько они доберутся до нас там? – Оби-Ван и сам понимал, что отступление единственный выход, но это не было решением. -У нас будет часа два на ремонтные работы и подготовку обороны! – магистр не хотела сдаваться, понимая, что если они не решат убраться отсюда в ближайшие несколько минут, то следующая волна вполне может оборвать их жизни. – У нас осталось мало времени! Скоро истребители и бомбардировщики накроют нас… -Отступаем… - это слово далось тяжело генералу, поскольку он ясно понимал, что разразиться в соседней системе спустя несколько часов. – Адмирал, мы поворачиваем назад!.. – рука болела до сих пор, их эвакуация не прошла без осложнений. -Есть сэр, мы как раз закончили устанавливать минное поле, - адмирал Юларен быстро нажал несколько кнопок на своем планшете, и все корабли, что были в состоянии двигаться, а таких было меньше половины, начали разворачиваться, бросая оставшихся на волю судьбы. – Да не будет ваша смерть мучительной, - пробормотал мужчина, чувствуя, как огромное судно начинает быстро поворачивать, из-за чего почти всех людей на мостике начало вдавливать в их кресла. Джедаи удержались на ногах только благодаря годам тренировок. -Надеюсь, наши корабли не разваляться во время прыжка, - Оби-Ван попытался пошутить, но дрожь в его голосе выдавала джедая с головой, ведь слышать, как корабль трещит по швам, а железо стонет от перегрузок, вызывало ужас и желание бежать, куда подальше отсюда, но все они были заперты в этой консервной банке, что могла стать для них могилой, если корабль не сможет выдержать поворот. -Три, два, один,.. прыжок!.. – спустя миг все остальные корабли последовали за ними. *** -Скажи, как думаешь, какой рыцарь джедай решиться меня взять? – Асока лежала на кровати, и смотрела, как ее подруга собирала свои вещи. -Ты и так знаешь ответ на этот вопрос, - Джинни обернулась, только чтобы хитро ухмыльнуться, что вызвало смешок со стороны тогруты. – Вряд ли найдется в этом ордене хотя бы один нормальный рыцарь или магистр, что будет способен взять тебя под свое крыло в здравом уме… -Но все же… - время шло, а тогруту все не выбирали, и потому девочка уже начала терять надежду быть выбранной и стать рыцарем джедаем. -Если такой и в правду появится, то следуй за ним, ведь это наш долг… *** В голове царил хаос, мысли сменяли друг друга, переплывая из одного состояние в другие, и даже не думали позволять их владелице хоть что-то из них выловить. Головная боль заставляла стонать, а ужас, что сковал сердце, вынуждал спрятаться, вжаться куда угодно, чтобы только не видеть ничего вокруг и чтобы никто не видел тебя. Ее всю трясло от ужаса и осознания того, что произошло что-то ужасное, но как бы старательно она не могла вспомнить, у нее это не получалось. Спустя, казалось бы, целую вечность, тогрута начала ощущать чье-то присутствие и то, что ей было безумно жарко. Глаза не хотели открываться, они хотели сомкнуться еще больше, позволяя тьме утянуть себя обратно, но тот, кто находился рядом, не позволял этого сделать. Расширив собственные возможности, призвав силу на помощь, Асока смогла ощутить присутствие ее учителя, что мерно светился в силе спокойным голубоватым свечением. Юная тогрута хотела потянуться, чтобы разглядеть, что же из-за себя представляет эта звезда, но стоило ей только подумать об этом, как сила содрогнулась. Её учитель просыпался, и свечение становилось невыносимым. Энакин наблюдал за тем, как его ученица приходила в себя, и не мог сдержать улыбку, что расползалась по его лицу. Это был определенно тяжелое время для него. Ситуация в которой они находились, была опасна для Асоки, но юный учитель сдерживал свой порыв помочь ей, понимая, что подобным мог сделать только хуже. Джедай знал то чувство, что сейчас испытывала его юный падаван. Он знал его, пускай и давно забыл какого это. Для него жизнь была совершенно другой, и потому рыцарь уже давным-давно похоронил в своей душе сожаления и печаль о том, что они делали. Была только цель, и н к ней шел. Была необходимость, и он следовал по своему пути, позволяя чувствам иногда направлять его. Но сейчас все было по-другому, сейчас он был учителем, и потому не мог слепо идти вперед, не заботясь об окружающих. Сейчас он был учителем, и потому попросту не мог отступить. Он знал, что ему надо сделать, и понимание этого еще сильнее злило его. -Подъем, шпилька, - слова были сказаны ровным тоном, словно бы ничего не случилось. Все это было сказано так легко и просто, словно они только что закончили тренировку, и он, учитель, отчитывал свою ученицу за излишнюю лень. – Нам еще много предстоит сделать… Всю эту ночь, до самого рассвета, он находился подле нее, даже когда надо было отдавать приказы командирам. Он находился подле своего ученика, что цеплялась за него, словно за спасительный трос, что может вытянуть ее из бездны ужаса и горя. Он находился рядом с ней, пытаясь хотя бы немного подавить ее чувства своим присутствием, обволакивая ее силой, помещаю ее в безопасный кокон. Это было опасно, но Энакин не знал больше, что еще можно для нее сделать, дабы юная тогрута не пала в безумие. -Да, учитель, - Асока с трудом смогла отпустить руку своего учителя, рядом с которым она все это время лежала. Тело ломило, слишком долго она лежала в одном положении. Рука разрывалась от боли, но все это было ничто, по сравнению с тем чувством пустоты, что образовалось в ее душе после вчерашнего боя. Энакин поднялся и направился к выходу из разрушенного здания, в котором они были всю ночь. Это было одно из немногих зданий, что было пригодно для жизни, точнее для небольшого отдыха. Здесь даже мебель почти не пострадала. Юный джедай знал, что им повезло оказаться здесь, но так же он понимал, что им еще многое предстояло сделать. Подойдя к дыре в стене, что была разрушена мощнейшим взрывом, после удара артиллерии, которая сейчас молчала и постепенно всасывалась в уничтоженный город, джедай наблюдал восход. Солнце медленно поднималось, озаряя своим светом разрушенный город, что был стерт с лица этой планеты. Что был выжжен превосходящими силами республики. Город, в котором не осталось никого из прежних жителей. Теперь здесь были только разрушенные здания и тела мертвых горожан и защитников города, что сейчас стаскивались клонами в общие кучи и поджигались. В неизвестном городе не осталось никого, ни женщин, ни стариков, ни детей, ни тех, кто должен был их защищать. Клоны маршировали по разрушенным улицам, собирая убитых и оттаскивая их к кострищам, что уже вздымались к небу черными столпами дыма. По неизвестным улицам шли солдаты республики, что выполнили приказ своего командира, и уничтожили город, стерев всех его жителей, а теперь же они подготавливались к следующему бою, где они будут уже защитниками этих руин. Войска противника шли быстрым маршем, лишь слегка задержавшись на тех силах, что были брошены по другому направлению. Силы 376го легиона до сих пор сражались, удерживая войска противника. Они не могли остановить их, но они задерживали их продвижение, уничтожая всех, кого могли. Войска Младшего дома шли в обход, стремясь уничтожить основные силы республики, что сейчас были сосредоточены в уничтоженном городке, и потому пехота в большинстве своем обходила окопавшихся солдат. … Генерал федерации был уверен, что республика кинется на спасение своих солдат, но с каждым часом ясно осознавал, что отпустил своих солдат без поддержки танков и огромного количества дроидов на армию, что ждала их. Это был его просчет, но генерал младшего дома Терской федерации был уверен в победе, хотя бы над республикой. Мужчина знал, что войска королевского дома сейчас шагают по направлению к столице, но их должны были задержать другие. Генерал знал, какие команды будут отдавать в столице федерации, и потому не сомневался в своей безопасности от налета истребителей и бомбардировщиков или же от орбитального удара. Даже сейчас можно было видеть множество огромных кораблей, что скопилось на орбите, и потому было вдвое приятней знать, что войска сепаратистов должны скоро прибыть в систему, и тогда они должны быть спасены. Да, мужчину беспокоило то, что войска сепаратистов не прибыли вовремя, но он не сомневался в том, что они прибудут сюда, и потому смело отдавал приказы, которые в ином случае просто бы не стал озвучивать. Он знал, что его время придет, но был уверен, что оно придет не сейчас, и потому позволил себе глупо усмехнуться. … Асока тихонечко наблюдала за своим учителем, что сейчас вглядывался вдаль, и даже не замечал, как солнце медленно поднималось по его телу, плавно взбираясь на шею, а после и подбородок. Юная тогрута была заморожена этим видом, и знанием того, что учитель не бросил ее, что учитель остался рядом с ней, и помогал справиться с навалившимися эмоциями. Она это знала, чувствовала до сих пор, ощущала его ауру, что укутывала ее словно одеялом. Падаван могла лишь представлять, зачем она ввязалась во все это, теперь, когда она знала, чем ей предстоит заниматься. Она не представляла раньше, на что будет похожа реальность, но была уверена в том, что ей придется помогать и защищать, а не устрашать и уничтожать. Юная тогрута с дрожью вспоминала то, что случилось всего несколько часов назад, но боль притуплялась ее учителем, не позволяя ей удариться в истерику, ведь она вряд ли когда-нибудь сможет забыть тот взгляд, которым ее одарила маленькая девочка, перед тем как скатиться ей под ноги. Юная тогрута не могла поверить в то, что она сделала. Она не могла поверить в то, что орден, которому она решила посвятить свою жизнь, занимается чем-то подобным. Она не могла поверить, отказывалась, что те, кто должны поддерживать мир и покой в республике вместо этого воюют и буквально вырезают целые города, если не планеты. Асока не могла смериться с тем, что сейчас происходит, но она знала, что должна была сделать. Она знала, кому она будет верна, даже если этот человек падет. Она медленно подбиралась к этому, но ясно осознала именно сейчас, когда все ее тело ломило от боли, когда ее разум исходился в криках ужаса о том, что она натворила, когда она могла только лежать, и наблюдать за тем, как солнце медленно поднимается по коже ее учителя. -Учитель, - Энакин обернулся не сразу, отрывая свой взгляд от костров, в которых сгорали тела погибших, - что мне теперь делать?! – она не хотела задавать этот вопрос, просто не хотела. Асока боялась услышать ответ, но еще больше она боялась задать этот простой вопрос. Ее голос был хриплым, фактически она прошептала эти слова, но юный рыцарь понял и лишь печально улыбнулся. Тогрута не хотела верить в эту реальность, но отказываться от происходящего, значит убежать. Это было можно сделать раньше, много раньше, когда ее учитель предлагал сделать это, но теперь она была просто обязана идти до конца, каким бы он ни был, хотя бы ради той девочки, что уже никогда не откроет своих глаз, которые навсегда запомнила юный падаван. -Дальше все просто, шпилька, - Энакин не мог убрать грустную улыбку, ведь его падаван сейчас так сильно напоминала ему себя. Но с той лишь разницей, что у него не было выбора, он не мог задать этот вопрос, он мог лишь идти дальше. – Дальше у тебя есть всего лишь три пути, - глаза девочки невольно расширились, - первый это сломаться и убежать, но я вижу, что это не по тебе, - действительно, обучение в ордене может помочь перебороть даже нечто подобное. – Второй путь почти не отличается от первого, - казалось, что девочка даже перестала дышать, - ты принимаешь произошедшее, но бежишь, не в силах забыть случившееся. -Нет… - даже не шепот, лишь едва заметное движение губ заставили учителя улыбнуться вновь. -И есть третий путь, - тогрута вновь затаила дыхание. – Ты принимаешь произошедшее и идешь дальше, не оборачиваясь, не вспоминая, - лицо девочки посерело. - Ты идешь вперед, убивая и перешагивая тела павших. Ты больше не будешь обращать внимания на то, что ты делаешь. -Разве нет другого пути?.. – в этих простых словах было столько мольбы и надежды, что Энакин буквально проклял себя, зная, что он должен сказать. Асока наблюдала за учителем, в тайне надеясь, что этот кошмар прекратится, и она сейчас проснется в своей удобной кровати в храме. Она мечтала об этом, надеялась, но не могла заглушить голос в сознании о том, что все, что сейчас происходит и есть реальность. Что все, о чем она мечтает, так и останется в мечтах. И все это происходило тогда, когда солнце медленно поднималось из-за горизонта, а его свет плыл по коже, подбираясь к глазам. Ответ застиг ее в тот момент, когда голубые глаза ее учителя осветили лучи солнца: -Нет, для нас, шпилька, другого пути нет, - он видел крушение ее внутреннего мира, и уже хотел вновь укутать ее в силе, заставить забыться, но смог себя сдержать, понимая, что это не решит проблему, а лишь усугубит ее. – А теперь, я еще раз приказываю тебе подняться!.. – командные нотки вернули разум девочки, и она медленно начала вставать, но оперевшись на руку чуть сильнее вскрикнула, и лишь чудом избежала падения. – Рекс, медика… - Энакин тут же кинулся к своему падавану, поддерживая ее, и быстро сканируя ее ауру, чтобы найти повреждения, и убедиться в том, что ему и так было известно. -Ну и где эта сумасшедшая?.. – голос клона был злым. -Здесь, - Энакин как можно быстрее дотащил свою ученицу до того, что осталось от дивана, на котором он раньше даже не решился присесть, плюхнувшись на каменный пол, что был залит кровью, впрочем, та уже высохла. Юный рыцарь джедай с тоской смотрел на своего падавана, которая стремилась сдержать стон боли, вырывающийся из ее груди. Он знал, теперь знал, чего ей стоила битва в ночи. Юный Скайуокер знал, что Асока заглушила свою боль, пыталась перебороть ее, как частенько делал и он сам, но реальность, и самое главное - сила, были на его стороне. У него был многолетний опыт поддержания своего тела в рабочем состоянии, у тогруты этого опыта не было. – Что с ней?! -Лучше, чем могло бы быть, - медик быстро проверял тело девочки с помощью сенсоров, что еще в прошлый раз упрятал под бинты. – Сказать по правде, лучше, чем должна была бы быть вообще… Юная тогрута лежала на диване и пыталась слушать то, о чем сейчас говорил медик, но боль заглушала ее сознание, позволяя ей лишь в краткие моменты вырваться из забытья и услышать отрывки фраз. Она знала, чувствовала, что ее состояние не критическое, но из-за пульсирующей боли в спине мало чего могла сделать. -Опять ее лечили, генерал?! – эти несколько слов вызвали взрыв радости в сознании юной тогруты, над чьим телом склонился медик и попеременно вкалывал различные растворы ей под лопатку. Эти четыре слова, такие простые и вроде бы ничего не значащие, были для нее важнее других. Эти четыре слова означали то, что ее учитель – воин, который идет вперед, не оборачиваясь назад, переступил через себя, и уже во второй раз занимался тем, что было ему не свойственно. Энакин Скайуокер лечил ее. Рыцарь джедай, о котором столько говорили в пределах храма, да и за его пределами, тот, который был известен политикам и множеству высокопоставленных лиц Республики, человек, что был ее учителем. Асока много времени мечтала о том, как она будет выполнять миссии с ее наставником, когда она оставалась одна, и лежала в кровати, в своей комнате в храме. Она часто думала о том, как же великолепно будет выполнять миссии и помогать людям. Думала о том, что так часто видела у других из ее группы, и завидовала им, ведь все ее знакомые нашли себе наставника много раньше, чем она сама. Юная Тано видела счастье на лицах недавних юнлингов, и гордость на их лицах, когда они следовали за своими наставниками, и глубоко в душе завидовала им. И мечтала, мечтала о том дне, когда же она и сама сможет вот так вот идти рядом с наставником, и просто чувствовать счастье из-за того, что кто-то о ней заботиться. Асока, как и многие другие юнлинги в свое время поняла, что она никому не нужна, кроме их наставников, которые заботились о своих подопечных, но лишь до той поры, пока юнлинг не должен был предстать перед джедаем-наставником, что продолжит их обучение и становление. Да, реальность все помогающего храма джедаев была не столь светлой. Их обучали, а после они становились рыцарями и должны были нести мир в галактику. «Мир», как же смешно это слово звучало в ее сознании, пока тихие слезы лились из глаз девочки на пыльный, пропахший гарью и заляпанный кровью диван. Да, действительно жестоко отличалась от всего, о чем она мечтала. Сейчас Асока не могла вообразить того, о чем им так часто говорили их наставники. Она просто потерялась в той каше, состоящей из мыслей и воспоминаний, что разрывали ее сознание, вырвавшись из-под замков из-за боли в спине, которая постепенно ослабевала. Асока просто не могла сопоставить все то, о чем ей говорили с той действительностью, которая совсем недавно предстала перед ней. Она не могла понять, как мир может быть связан с клинком, ее клинком, в груди у маленькой девочки, что так желала ее смерти. Юная тогрута не могла понять, как само понятие «мир» может быть связанно с тем отголоском в силе, с той волной смерти, что сейчас будоражила ауру планеты. И пускай раньше Асока не могла заметить этого, но через постепенно ослабевающее покрывало из силы, учителя, она начинала это ощущать, и ей хотелось зарыться поглубже носом в этот пропахший смертью диван, на котором истекала кровью беременная девушка, понимая, что ее жизнь постепенно утекает, как утекала и жизнь ее ребенка, и девушка это осознавала. Падаван просто хотела почувствовать вокруг себя что-то, что вновь укроет ее, и не позволит слышать ту боль и смерть, что сейчас царили на планете. И лишь теплая рука, что легла ей на плечо, позволила открыть глаза, и взглянуть на человека, что сейчас присел на одно колено, и с пониманием смотрел на нее. -Учитель, как вы можете терпеть все это?!.. … Энакин наблюдал за тем, как клон-медик раздевает его ученицу, скидывая ее повязку, а после, начинает снимать бинты, и все же заставил оторвать взгляд от той черной кожи, что покоилась под ними. Скайуокер на своем собственном опыте знал, что такие раны будут болеть еще очень долго, и на то, чтобы зажить уйдет не меньше месяца, а значит, весь этот месяц он не сможет ее в должной мере обучать. Юный рыцарь знал, что сгоревшая кожа может восстановиться достаточно быстро, но вот душевные раны, нанесенные не готовым к войне детям, будут затягиваться еще очень и очень долго. Ему было проще, ведь он пришел из того мира, где рабство считалось нормой, где жизнь и смерть стояли рядом, и где за чашку с обычной водой можно было расстаться с жизнью. Мира, насквозь пропахшего смертью, мира, где нет правда и неправды, а где есть лишь жизнь, и законы тех, кто сильнее. Да, сам Энакин Скайуокер пришел из такого мира, и потому привык видеть смерть и знать, что она вечная твоя попутчица, а значит, он может идти вперед, не задумываясь о том, что же происходит с теми, кто шел рядом или же позади него. Но для падаванов, что выросли в тепличных условиях храма, те, кто не видел жестокости этого мира, реальность была шокирующей. Сам Скайуокер, когда был еще падаваном, с оттенком высокомерия смотрел на других падаванов, кого рвало после вынужденного убийства, тех, кто не мог принять реальность. Но с того времени все изменилось, и он осознал, что это не вина юнлингов, которых растили в таких условиях, это вина их наставников, что вместо воинов, они готовили растения. Ведь нельзя вытащив из безопасной клетки, сразу же выкидывать неподготовленное создание в мир, где балом правит смерть и насилие. Стены храма притупляют эхо войн и убийств, а той малости, что доходит до детей явно недостаточно, чтобы их подготовить, к чему-то, что развернулось сейчас на планете. Сам юный рыцарь, как только получил свой новый ранг, выступал против того, чтобы отпускать падаванов на войну, ведь он видел, как погибали целые корпуса неподготовленных детей. На его глазах гибли дети, держа в руках свои световые мечи, некоторые из которых были собраны всего за несколько месяцев, а то и недель до начала, или же уже после начала войны. Его собственный падаван лишь недавно собрал свой световой меч, хотя должен был выполнять это под присмотром своего наставника, но война изменила все, заставив вспомнить старые методы, что использовались в предыдущей войне, с окончания которой минуло уж тысяча лет. Дети не были готовы к войне, и потому он отчаянно пытался откреститься от бытия наставником. Хотя, если уж говорить честно, была причина куда более сильная, чем его нежелание брать на войну детей, его тайна – его жена. Энакин стремилась уберечь ее, и потому скрывал правду. Если бы не было этой войны, он бы уже давно покинул орден. Он бы покинул орден, и мечтал бы о детях. Он помнил уроки своей матери так же хорошо, как и той пустынной планеты, на которой они жили. -Генерал, нельзя ли с ней помягче?! – клон-медик уже закончил заматывать его ученицу в новые – чистые бинты с бактой, и сейчас подключал последние сенсоры. – Она так долго не протянет. -Это был ее выбор, - слова слетели с его уст, как приговор. Да, это был выбор этой девочки, чтобы пойти с ним, и он не собирался делать поблажек ей из-за этого. Выбор юной тогруты был сделан, и если он посмеет облегчить его, то сделает только хуже. Он учитель, и его задача воспитать из нее рыцаря джедая. И одним из уроков, который ему надо преподать этой девочке, что уже сейчас начала ощущать всю ту тяжесть, что она взвалила на свои плечи, если сделал выбор – не смей отворачиваться. Ты должен идти до конца, ведь если свернешь, то ты перестанешь существовать как личность. Сверни с выбранного пути, и станешь существом, обычной серой массой, таким не место в рядах ордена. Может быть, именно это когда-то привлекло маленького мальчика в целеустремленной молодой правительнице зеленой и прекрасной планеты. Может быть, именно тогда он назвал ее ангелом?! -Опять ее лечили, генерал?! – отвечать не имеет смысла, а потому простой кивок. Зачем отвечать на вопрос, если ответ уже известен?! – Будьте с ней немного мягче, иначе она этого не выдержит. Я уже встречался с подобным, и если она сорвется, то тащить ее придется именно вам, генерал, - сказав это, медик покинул разрушенный дом, оставив только двух джедаев, да клона-командира, что принес вести своему начальнику. -Ну что там, Рекс?! – Энакин отвел взгляд от девочки, что сейчас тихо плакала, стараясь не показывать этого. Юный рыцарь постепенно сводил на нет всю защиту, которой укутал ее, и это отражалось на состоянии его падавана, что ощущала все, через их тонкую связь в силе. -Войска Младшего дома подходят, но большая их часть была задержана 376м легионом, - тут же ответил клон, сверяясь с информацией в его планшете. – К нам быстрым маршем приближаются пехотные подразделения, когда вся, или почти вся, техника осталась уничтожать наших парней. -Через сколько враг будет на подходе?! – рыцарь подошел к окну, смешно, но оно было единственным уцелевшим в этом доме, и взглянул на небо, где сейчас пылало кроваво-красное солнце. -Полчаса – час, максимум, - Рекс снял шлем и подошел к генералу, тоже обратив свой взор на солнце, что освещало не только эту планету, но и множество кораблей, что застыли на орбите этого мира. – Сколько бы проблем удалось избежать, зачисти они планету из космоса… -Ты же знаешь, не нам об этом думать, - чуть резче, чем хотелось, ответил Энакин. – Хотя я с тобою и согласен. -Каковы приказы, генерал?! – встряхнувшись, командир вновь перевел взгляд на генерала. -Готовьтесь к защите, подготовьте щиты, расставьте артиллерию на этих двух возвышенностях. За стены города не выходить! – клон тут же начал что-то набирать на своем планшете. – Подготовьте танки, а так же улицы на возможных местах прорыва, и оставьте пару дыр в нашей защите, если все так, как я думаю, то их командующего с ними нет, а значит, разъярённая толпа может кинуться в эти бреши. Внутри расставьте западню, и как только туда сунуться, уничтожайте всех! – Рекс вновь кивнул. – Для артиллерии первоочередные цели танки противника. Если их не будет, некоторое время пускай молчат, как только противник подойдет достаточно близко, чтобы мы их точно добили, пускай открывают огонь! -Все подготовим, - сказав это, клон ушел. Юный джедай вновь перевел свой взгляд на ученицу, которая стремилась как можно сильнее вжаться в диван, и горько вздохнув, подошел к ней, опускаясь на одно колено, и кладя здоровую – живую руку на ее плечо. Девочка распахнула свои глаза, и впилась в него взглядом, а спустя пару мгновений прошептала: -Учитель, как вы можете терпеть все это?!.. – если бы он сам знал ответ на этот вопрос, то ему не было бы столь трудно отвечать на него. Если бы он сам мог с уверенностью ответить на этот простой и в то же время сложный вопрос, может быть и ему самому жилось легче, но ответа у него не было. Точнее, у него был ответ, но он не мог его озвучить. Он не хотел, чтобы его падаван взвалила себе на плечи ношу, которую не сможет нести. Он не хотел, чтобы его падаван мог пострадать из-за его лжи. Бедный ребенок мог окончательно сломаться, и потому скрепя сердцем юному Скайуокеру пришлось врать. Врать, зная, что в то же время, эти слова правда, которая двигала его вперед до того момента, как он вновь повстречал Падме. -Это нельзя терпеть, к этому надо лишь привыкнуть, - слова были холодны, что вызвало дрожь в девочке. – Этот мир весь пронизан тьмою и смертью, и все, что нам остается, это смириться с этим положением вещей и привыкнуть к этому чувству. В конце концов, ты перестанешь замечать нечто подобное… -Но ведь,.. – Асока не могла подобрать слов, чтобы выразить то, что она чувствовала. -Да, это не решение, но лучшего выбора у нас нет, - Энакин поднялся, разрывая контакт, из-за чего Тано вздрогнула. – Мы можем лишь смириться с этим, ведь в этом мире мы живем. -Но как же… - девочка все еще не могла подобрать слов, чтобы описать то, что она чувствовала. -Да, ты права, мы несем мир, пытаясь заставить тьму отступить, или мы так думаем, - джедай провел рукой, заставляя девочку перевести взгляд на черный дым, что поднимался от костров, где до сих пор горели тела горожан, что в очередной раз заставило Асоку вздрогнуть. -Генерал, враг на подходе! – слова Рекса, что возник в проеме выбитой двери у них за спиной, прервали тот момент тишины, неестественной тишины, что опустилась между учителем и учеником. – И они готовятся к штурму. -Поднимайся, шпилька, у нас на этой планете еще много работы… - привычная тяжесть клинка в его руке, пускай и механической, заставила собраться, и начать анализировать окружающие пространство, а так же информацию с планшета, который ему передал Рекс. -Да, учитель, - медленно поднимаясь, Асока лишь поморщилась от боли, но она знала, как только вновь взглянула в эти глаза, что это был ее выбор.