Капкан для золотой рыбки

- Здравствуй, диплом, жить очень трудно, пошли работать! Даже в 25 лет можно остаться невероятным дитятей. Дитятям легко запутаться при выборе будущей профессии и получить диплом учителя-предметника, а потом впахивать всю оставшуюся жизнь на благо родной системы образования. Нет в горячо любимой стране, в самом родном на свете Ужопинске профессии такой «историк»! Есть только учитель истории и права, а заодно и обществознания. Хотя почему нет? Профессия, то есть, но денег за неё либо не платят, либо не доплачивают. Потому доблестные молодые умы идут на передовую горячей линии системы образования. Внезапно вспомнился демотиватор про «полыхай любимая школа». До школы пешочком минут пять. Школа, которая благодушно выпустила девушку из своих душных объятий, приняла её обратно. Ещё не поздно всё вернуть. - Пидагог – ударение на первый слог. - Да, я педагог. Должен же кто-то детей воспитывать, прививать им высокие нравственные идеалы и…Серьёзно, вот что ты ржёшь? Мама с кружкой чая снова скрылась на кухне. Спасибо, любимый тролль, ты сделал утреннее волнение просто незабываемым! - Я позже пойду, иди без меня… пидагог, – кто-то громко хлюпнул в кружку от смеха. Вроде тебе 25, вроде ты был тут на практике, а до этого 11 лет провёл за знакомыми партами, вроде…Ножки мои, несите меня в глухую степь, да подальше! Одно дело, когда ты дома, перед зеркалом одним взглядом внушаешь страх и ужас учительского авторитета своему отражению, а другое, когда тебя чуть не затоптала толпа пятиклассников. Класс истории был отдельным профильным кабинетом. В нём занимались исключительно историей, реже проводили русский язык, за неимением других кабинетов. Количество учащихся в первую смену в последнее время значительно превышало количество кабинетов. Школа заботилась о своём престиже, потому новомодные доски, выдвижные карты и проекторы были закуплены, как только было на то распоряжение. Девушка помнила, сколько восторга вызывали эти новенькие доски, на которых можно было нормально писать, не боясь за собственные пальцы: мел не скользил по поверхности. Кажется, с тех времён ничего из техники так и не сменили, кроме доживавшего свой век компьютера, вызывавшего у старшеклассников вполне объяснимую волну гнева своими зависаниями. Парты теперь в кабинетах новые, а не приглушенно розовые как в её бытности. Появились обои тёплых оттенков, с мелким выпуклым узором, вместо холодной мутно-голубой краски. Школа пережила ремонт и от её школьных дней в этом кабинете остались только карты. Лаборантская не изменилась, тут всё ещё была краска, пустые шкафы, в углу корзина с картами, теми большими, ещё советскими, которые нельзя было повесить на доску. Новенькие яркие, удобно было зажимом зацепить и повесить на тонкие канаты, а эти были слишком тяжелые. Шкаф всё так же был вдоль стены, напротив был большой стол. Она не рискнула поставить на него сумку, стол развалился бы в мгновение. Нужно будет попросить кого-то из мужчин-учителей вынести его. Конспект урока лег на стол, учебник открыт на нужной странице, тема урока написана. Стакан воды на месте, костюм не помялся, причёска не упала. Детки медленно подтягиваются, полусонные, но с интересом в глазах. - Я слышал у нас новый учитель, – парни, запыхаясь, бежали в школу. Проспали, прокурили, проболтали утро и теперь опаздывали на первое же занятие. Хорошо отличатся, а главное запомнятся. - А пол? – Они пробежали мимо дежурных, не показывая пропуски. Трудно не узнать сына завуча и его компанию. - Увидишь, сам не в курсе. Ладно, удачи, – они разбежались по разным этажам. - Можно? – парень опёрся о косяк двери ведущей в класс. - Меня зовут Илларионова Екатерина Алексеевна. На доске нужно записать? – она улыбалась классу. - Нет, – класс скрипел ручками по дневнику. - Хорошо. В этом году мы с вами… - Здравствуйте, извините, можно, пожалуйста, войти? - Конечно, – она указала на единственное пустое место в классе, за последними партами и приветливо улыбнулась. Она была действительно молодая, но особенно красивой её не назовёшь. Он прошёл в класс, падая на свой стул. Обычно он сидел спереди, но кто-то не в меру ушлый решил занять его место. На перемене, они ещё потолкуют на этот счёт. - Так вот. Этот год мы проведём с вами вместе, в виду того, что Александра Никаноровна серьёзно больна. Я надеюсь, что вы тоже, как и я желаете ей скорейшего выздоровления. Если у вас есть вопросы, спрашивайте, не бойтесь. Зная свой класс, он предполагал либо тишину, либо пошлятину на её просьбу. Все практиканты и молодые учителя проходили через это, обычная подростковая вредность. Они не самый воспитанный класс. Боязни она не вызывала в принципе, обычная девушка с моложавым, не по возрасту лицом. Кажется, это называлось «baby face». Лицо её значительно моложе предположительного возраста, на вид ей не больше 19, в крайнем случае, 20. Но учителя не могут быть столь молоды. Лицо её было приятным, ничего не цепляло взгляд. Обычное, гладкое и милое лицо. На ней был юбочный костюм цвета топленого молока, белая блузка, с аккуратным платочком на шее. Яркий акцент, отвлекающий от фигуры, привлекающий внимание к лицу. Спасибо строгому костюму, о фигуре её вряд ли можно что-то сказать. Хрен с ней, с золотой рыбкой, он пришёл в школу, а не на выставку. Истории у них только два часа в неделю, часто он её видеть не будет. - Как часто к вам можно опаздывать? – раз уж эти кролики жмутся, должен же кто-то начать. - Лучше не опаздывать вовсе. Главное попасть в класс до того, как тут появлюсь я. Одно опоздание я допускаю, мало ли чего случается. - А если сломался троллейбус второй раз подряд? - А если сломался троллейбус, упал метеорит, случилось землетрясение, а затем началось наводнение, цунами и перезагрузка матрицы, историю придётся изучать в коридоре. Ведь во все печальные времена приходится чем-то жертвовать? Я думаю такая жертва, как тепло родного стула, не будет столь ужасна. Он бы ответил ей в подобном тоне, в меру язвительном, но провоцировать повышенное внимание к себе, не лучший способ получить отлично в конце полугодия. Он ещё помнит это «извините» и «пожалуйста». С роду не извинялся и не просился, а тут весь набор джентльмена в одном предложении. Не смотря на всю её юность и безгрешность во внешности, характер у неё явно есть. Класс она, возможно, прополощет не хуже старушки бывшей до неё. - Уже узнал про учителя? - Узнал, – он выдохнул в открытое в туалете окно, - молодая девушка. А вот сколько лет на вид не скажешь, молодо слишком выглядит. - Фигура как? – подначивал друг. - Не видно, да и я не смотрел, ощущение, что им эти костюмы как униформы выдают на складе каком-то, – он проследил взглядом, за учеником проходившим мимо. Они посмотрели друг на друга и блондин ему улыбнулся. - Я в этом не участвую, Игорь. - Ну, фигня же, всё как обычно. Ты ещё никогда не жаловался на то, что получал после спора. Заодно расскажешь, как там с фигурой то. - И как ты себе представляешь? - Как ты делаешь обычно, тебе никогда не отказывают, Красавчик, – друг ухмыльнулся. - Здрасти, давайте будем откровенны друг с другом: я главный мачо школы и хочу вас трахнуть. Так что ли? – парень выкинул окурок в унитаз и спустил воду. - Да ладно тебе, Олежечек. Серьёзно, что тебе стоит? – Игорь смотрел на него жалостливыми глазами его одноклассницы - По еблу схлопочешь, ещё раз так назовёшь. Рекомендаций для поступления мне это стоит. Пошли, звонок будет, – дверца кабинки громко хлопнула, а следом прозвенел звонок.