(Не)случайные встречи

или Из призрачных надежд не приготовить пищи*

      Из прошлого посещения выдуманного мира я извлекла урок, который звучал следующим образом: не стоит тащить с собой что-либо ценное. Вывод, может, и несколько банальный, но уж какой есть! Было, знаете ли, не очень весело на следующий день объяснять молодому человеку, отношения с которым двигались в сторону горизонтальной плоскости, куда я умудрилась деть его аптечку, зачем мне еще одни кеды, если предыдущие были куплены пару недель назад, и как у меня вышло так высокохудожественно разбить экран телефона. Зато злосчастные сапоги, которые я, вообще-то, собиралась выкинуть, на веки вечные поселились на балконе в большой коробке со всяким хламом.       А еще мне, вроде бы, удалось нащупать закономерность, благодаря которой происходил перенос. Во всех случаях, кроме самого первого (хотя и не факт), я, прежде чем переместиться, думала о творении великого Оды, а конкретно — о неугомонных братьях, причем как о живых людях, а не как о персонажах.       Надеюсь, кстати, что с ними все хорошо… То есть я, конечно, знаю, что с ними все будет в порядке в дальнейшем, но меньше волноваться не получалось. Блин! Мне пришлось оставить их в пещере с заваленным входом! Детей оставить, один из которых, к тому же, был ранен…       Зря я про них вспомнила, да еще и так экспрессивно, потому что в этот раз переход произошел мгновенно — даже привычной темнотой насладиться не успела. Ага, так и запишем: сильные эмоции заметно ускоряют процесс…       …И вот стою я, дура-дурой, с новеньким блокнотом для всевозможных почеркушек в одной руке и с перьевой ручкой — в другой, а вокруг простирается черное-черное море. Или синее-синее — ночью, знаете ли, довольно трудно определить его настоящий цвет. Невдалеке виднелись силуэты кораблей, стоящих на якоре, но ни одну из мачт не украшал флаг с черепом и костями, чего я, признаться, ожидала.       А вообще — красиво!.. Знаете, если меня чему и научили в вузе — так это рисовать в любую погоду, при любом освещении, на любых более-менее горизонтальных поверхностях и любыми подручными средствами. Так что нет ничего удивительного в том, что через пару минут я целиком и полностью погрузилась в мир образов и линий. — Неплохо получилось, — выдернул меня из творческого процесса незнакомый голос. — А, да… Спасибо, — улыбнулась я и только потом подняла глаза на говорившего. — Ой!       Вот уж точно: «Ой!» Оказалось что за мной, не скрывая насмешливой улыбки, наблюдал Санджи. Только… Мелкий какой-то Санджи. Или не мелкий, а просто молодой и непривычно выглядевший? Никакого пиджака и галстука, зато на месте рубашка, едва-едва прикрытая белоснежным фартуком. Волосы тщательно растрепаны и выглядят непривычно длинными, опускаясь до плеч. Никакой сигареты во рту, да и вообще табаком от него не пахнет…       Пока я рассматривала кока, тот, в свою очередь, рассматривал меня. Не знаю, правда, зачем: в моей внешности, в отличие от его, не было ничего примечательно — даже чудесной брови-завитушки.       Но что-то я отвлеклась, ведь если будущий «Черная нога» здесь, значит… Ну да, так оно и было: стоило мне оглянуться, как мое местоположение перестало быть тайной. Я находилась на борту большой деревянной рыбы. Вернее, на борту корабля, чья носовая фигура изображала голову рыбы с открытым ртом. В общем, это был ресторан «Барати», виденный мною ранее лишь на страницах манги и в аниме. — Кхм, так что вы здесь делаете, мисс? — поинтересовался он, когда сообразил, что у меня нет никакого желания нарушать вполне уютную тишину. — Понятия не имею, — пожала плечами я.       Хотя… Если память мне не изменяет, Санджи на год или около того младше Эйса. И если я нахожусь на борту «Барати» (а ресторан, соответственно, где-то посреди самого слабого моря) — то Портгас недавно покинул остров Рассвета и… — Такое вообще бывает? — удивился блондин, но я не стала отвечать на его вопрос, вместо этого задав свой. — Прости, не подскажешь, у вас в ресторане не появлялся юноша? Черноволосый, чуть старше тебя, откликается на имя Эйс? — Так ты знакома с этим мерзавцем? — мгновенно завелся парень, угрожающе нависая надо мной. — Пойдем-ка! — после чего схватил меня за руку и потащил за собой.       В ресторане, несмотря на поздний час, ужинало довольно много народу. Гости пили вино, тихо переговаривались и вообще вели себя довольно прилично, а в углу я даже заметила компанию дозорных, отдыхавших возле каких-то головорезов. Вопреки моим ожиданиям (и призрачной надежде на перекус), в зале мы не остались — кок, не слушая моих возражений, взлетел по винтовой лестнице на второй этаж, так что мне, чью руку он так и не отпустил, пришлось спешно подниматься следом.       В дверь, ничем не отличающуюся от тройки таких же, мой сопровождающий начал стучать ногами, изрядно меня этим удивив. А я-то думала, что руки, которые стоит всячески беречь, — это такое художественное преувеличение… — Опять отлыниваешь от работы, пацан? — возмутился старый повар, чьи усы были заплетены в две торчащие косички. — Эй, старый хрыч! Я нашел того, кто заплатит за сбежавшего парнишку! — О, так ты решил, наконец, принести пользу, а, Санджи? — усмехнулся мужчина и перевел взгляд на меня. — А ты, значит, член команды того щенка? — Неа, — совершенно честно ответила я, ничуть не испугавшись зеффовского рыка. Гораздо больше меня занимало внутреннее убранство плавучего ресторана и, в частности, каюта-кабинет его владельца: все было простенько, но весьма функционально. Хотя, на мой взгляд, какой-нибудь цветок или рамочка с фотографией на столе внесли бы в интерьер еще и не достающую этому месту капельку уюта. — Но ты же сказала, что ищешь его, — обличительно ткнул в меня пальцем будущий мугиваровец, не проявляя никакой особой любви или, не дай боже, преклонения перед представительницей слабого пола в моем лице. — Ищу. Но он не мой капитан и даже не мой парень. — Плевать, — грохнул рукой по стене Зефф, заставив задрожать и покоситься какой-то пыльный диплом. — Раз знакома с ним — выплатишь его долг. — Он поел и сбежал, да? — кажется, это одна из любимых эйсовых фишек… — Вот именно, — скрестил руки на груди Санджи. — Так что плати давай! — Я бы с удовольствием, но у меня нет ни единого белли, — развела руками я. Да что там белли! Из-за внезапности переноса даже обыкновенные рубли остались дома, в зеленом панда-кошельке и на карточке Visa, заброшенной в один из ящиков стола. — Ничего страшного, — пожал могучими плечами шеф-повар «Барати». — С годик поработаешь официантом в моем ресторане, только и всего!       Предложение, в общем-то, было не лишено смысла, хотя я и подозревала, что попаду домой несколько раньше, чем закончится срок навязанного «контракта». — Эй, шкет, — продолжил командовать шеф. — Притащи-ка сюда парочку своих костюмов — попытаемся сделать из этой девчушки нормального парня. — Зачем это? Меня, кстати, Рина зовут… — Зефф, а это Санджи, — представился в ответ бывший пират. — А новая одежда тебе нужна, поскольку в моем ресторане никогда не работала и не будет работать ни одна баба, ясно?       Мне оставалось только кивнуть в ответ и смириться с причудами старика.       …Парень из меня вышел на загляденье. Белая водолазка и черный пиджак на пару размеров больше нужного прекрасно скрывали отсутствие кадыка и наличие груди. Без макияжа и с волосами, забранными в низкий хвост, я походила на смазливого подростка мужского пола, а вовсе не на девушку, пять лет назад отпраздновавшую свое совершеннолетие. Повара, если и догадывались о чем-то, предпочитали не спорить с Зеффом и молчали, но по этой же причине у меня не получилось наладить с ними общение. Все наши диалоги сводились к пожеланию доброго утра и спокойной ночи и разбавлялись лишь редкими просьбами принять заказ и отнести готовое блюдо клиенту.       Перенос, вопреки моим ожиданиям, не сработал ни через час, ни через два, ни посреди ночи, которую мне пришлось коротать в комнате Санджи, заняв его кровать и выселив хозяина апартаментов на пол. Да и на следующий день я все еще была на корабле-рыбе, так что, волей-неволей, мне пришлось и вправду работать, разнося заказы и подливая клиентам вино.       Первый день выдался ужасно утомительным, а еще не принес ни монетки чаевых, поскольку никогда раньше мне не доводилось работать мальчиком «принеси-подай». Потом, сообразив, что большинство посетителей «Барати» — это девушки и женщины всех возрастов, притащившие сюда своих мужчин буквально на буксире, ваша покорная слуга догадалась включить режим Санджи-ловеласа, и вот тогда-то заветные тугрики полились рекой. Ну, а что? Я им комплименты про их неземную красоту; глаза, подобные звездам; губы, что ярче самых спелых вишен; золотые каскады волос и прочую чушь, что обычно воспевают в попсовых песенках родного мира, а они мне — драгоценные белли, сокращающие срок моей личной каторги.       Санджи, которому, на мой взгляд, не хватало общения со сверстниками (все повара были старше минимум на пятнадцать лет), воспринял мой успех как вызов себе, любимому. Так что буквально на следующий день дамочек мы охмуряли уже вдвоем. Вынуждена признать свое поражение: у светловолосого кока получалось качественнее и достовернее, чем у меня. Он, словно полностью вжившись в роль Казановы, расточал улыбки и влюбленные взгляды направо и налево, что приносило ему не только вполне приличную прибавку к зарплате, но и частые неприятности: почему-то мало какой мужчина мог вытерпеть, что их спутница млеет от слов постороннего мальчишки!       Но, удивительное дело: со мной он продолжал общаться так же ровно, словно бы раз и навсегда повесил на меня табличку «друг, а не девушка», чему я, признаюсь честно, была даже рада. С Санджи было интересно просто поговорить. Он мог часами рассказывать о кулинарии (о которой, кажется, знал все и еще немного), причем так, что от его описания рецептов у меня начинали течь слюнки. Он даже научил меня печь мильфей — многослойные воздушные пирожные из слоеного теста, взамен узнав мой любимый рецепт постных банановых маффинов с ореховой начинкой и пообещав как-нибудь поэкспериментировать с их приготовлением. А еще кок очень внимательно слушал мои истории про великих художников древности, стили живописи и сравнение техник рисования, задавая, по мере рассказа, не самые глупые вопросы…       В один из дней, когда ничего не предвещало беды, а летнее солнце светило особенно ярко, в «Барати» заявились пираты. Да не простые, а имеющие награды за голову капитана и его первого помощника, что вселило в них ложную уверенность во вседозволенности. Их вызывающее поведение, пальба из пистолетов и потрясание оружием заставили одну половину посетителей поспешно расплатиться и сбежать, а вторую — окопаться в противоположном углу зала и приготовиться наблюдать за дракой. Нам с Санджи, как самым младшим, запретили даже выходить в зал, и если я с радостью последовала доброму совету, то будущий накама Луффи поступил по-своему.       Он вышел прямиком к пирующим со своим лучшим пофигистичным выражением лица, сказал Билли «Кровавому» Джинну пару слов и, дождавшись явно нецензурного ответа, просто-напросто пнул его. Да так, что не ожидавший подобного пират врезался в стену и без сознания сполз на пол. Установившаяся после этого действия тишина не продлилась долго: как только до морских разбойников дошло, что какой-то мальчишка поднял руку… ногу на их главаря, они тут же кинулись в драку. Боевые коки, словно только этого и ждали, покинули камбуз и присоединились к веселью, размахивая поварешками, дуршлагами на длинных ручках и ножами для разделки мяса.       Из зала раздавались подбадривающие крики, советы и свист, а я без особого удовольствия наблюдала за дракой через круглое окошко. Наши побеждали, что было хорошо, но количество сломанной мебели, разбитой посуды, а так же грязи (и крови) на полу росло с каждой минутой. А убирать это все предстояло мне!..       Победа осталась за поварами, хотя и не обошлись без травм и не слишком тяжелых ран. А еще оказалось, что каждый боевой кок не только хорошо готовил, но и умел делать что-нибудь еще: чинить раздолбанные в пылу сражения стулья, высокохудожественно латать товарищей, сочинять баллады об очередной великой победе, качественно торговаться с дозорными…       Порой, когда в ресторане находилось мало посетителей, а с уборкой или мытьем посуды было покончено, мне удавалось заняться рисованием. На страницах блокнота появлялись черно-белые портреты поваров и посетителей, Санджи и Зеффа, кораблей и ночного неба. А еще, соскучившись, я нарисовала портрет Луффи, но не мелкого, каким видела его в последний раз, нет! Здесь он был счастливым семнадцатилетним оболтусом, недавно вышедшим в море. На заднем плане угадывались очертания Мерри, а на борту корабля, если приглядеться, можно было увидеть силуэты Зорро, Нами и Усоппа. Хулиганская надпись на обороте гласила: «До скорой встречи, Капитан!»       Именно с этим рисунком я буквально ввалилась в покои к Зеффу, когда почувствовала, что вот-вот вернусь в родной мир. — Рина? — удивился старик. — Что-то случилось? — Ничего страшного, мне просто пора возвращаться домой, — улыбнулась я, за неделю успев привыкнуть к грубоватой заботе бывшего пирата и даже привязаться к нему. — Не думаю, что тот мальчишка, Эйс, вернулся за тобой… — Ему и не надо: некий неизвестный фрукт прекрасно справится с моим перемещением, так что я просто зашла предупредить вас об этом. — Дьявольский, да? — потер подбородок мужчина. — Я слыхал о них… Но ты ведь не только поэтому прибежала? — Вот, — протянула ему свой набросок я. — Года через три Санджи соберется на Гранд Лайн за своей мечтой. Не могли бы вы передать этот рисунок его будущему капитану? — Странная просьба, — хмыкнул Зефф, но свернутый вдвое лист взял. — Если этот паршивец и вправду решит уплыть, да еще и в компании — передам.       Я не успела его поблагодарить: по глазам резанула вспышка света, перенесшая меня с корабля в квартиру.       Шибзик, встретивший меня басовитым мурлыканьем, не выглядел особо оголодавшим, хотя я отсутствовала целых восемь дней. Вернее, всего пару часов, если верить мобильному телефону.       Моя способность начинала нравиться мне все больше и больше…