Love

Его последняя мысль — повернуть голову на бок, чтобы не захлебнуться в собственной рвоте и пене, извергающейся изо рта. Похоже, дилер его надул. Всё тело билось в конвульсиях, а перед глазами чернота. Это конец! Он так и умрёт здесь, на помойке за супермаркетом. Потом Крис почувствовал боль. В семь лет он упал с дерева, результат — открытый перелом руки. В четырнадцать катались с другом на мотоцикле, оба упали. Криса несколько метров протащило по асфальту, в подарок — сотрясение мозга, сломанные рёбра и ободранный бок. Ну и, конечно, ломка. И такого в его жизни было немало. У него даже имелась собственная шкала боли, от одного до десяти. Это состояние тянуло, пожалуй, на семёрку. В грудь как будто воткнули тысячи иголок. Потом он услышал женский голос, говорящий что-то о его зрачках. И снова темнота. *** Всю свою жизнь Крис делал то, что от него ожидали. Нет, он не был слабым или забитым, просто почему-то считал, что другие лучше знают, как ему строить свою жизнь. Его никто никогда не слушал, а он просто молчал. В детстве он мечтал научиться играть на гитаре, но родители отправили его в класс по фортепиано. Окончив колледж, он собирался работать автомехаником. Крис с авто был на «ты», будто с рождения знал, как они устроены. Но родители посоветовали идти в университет, желательно на финансово-экономический. Крис к совету прислушался. В университете оказалось веселей, чем он думал. Учёба, конечно, скука смертная, хотя ему всё давалось легко, но вот вечеринки были что надо. Там он впервые попробовал наркотик, впервые был сразу с двумя девчонками и впервые переспал с парнем, с удивлением обнаружив, что является бисексуалом. И дальше как на карусели: лекции, парни, девчонки, литры алкоголя, дурь. После окончания университета отец Криса пристроил его через знакомого в банк. И он очень быстро взлетел по карьерной лестнице. За три года стал заместителем директора. На работе его все любили, уважали. Крис был хорошим руководителем, строгим, но справедливым. Присутствовал на корпоративах, ходил с коллегами выпить после работы в бар, но близких друзей так и не завёл. Работу он не любил, но зарплата всё компенсировала. Хемсворт довольно быстро купил машину, квартиру. Он даже предлагал родителям купить дом, ведь они продали свой, чтобы отправить его в университет. Но они отказались. Им не хотелось больше дома, квартира вполне устраивала. К тому же они полюбили путешествия, и Крис дарил им путёвки. Он встретил Эльзу в антикварном магазинчике, что находился рядом с домом. Крис случайно забрёл туда в поисках подарка для своей секретарши. Она помогла ему выбрать подарок. И Хемсворт сам не заметил, как стал таскаться в этот магазин почти каждый день. И он вроде бы почувствовал себя счастливым. У него была работа, деньги и красивая девушка. А через четыре месяца они поженились. Слишком быстро? Возможно. Но это было не важно, ведь все были счастливы. Эльза была счастлива, родители, ну и Крис… наверное. А через месяц родители погибли в автокатастрофе. Крис был буквально раздавлен. Он безумно любил и отца и мать, испытывал к ним безграничное уважение. Когда-то они жили в бедном районе, там подчас даже выстрелы раздавались, и родители поклялись, что их сын здесь расти не будет. Крис выстрелов не помнил, зато помнил измождённые лица матери и отца, пахавших на двух, а то и на трёх работах. А впервые в школу он пошёл уже из большого дома в пригороде. Эльза поддерживала его как могла. Но однажды в баре он встретил Кевина, своего собутыльника из университета, тот и предложил ему забыться. Крис так и не понял, зачем согласился. Он забылся раз, второй, а потом понял, что не может остановиться, или не хочет. Эльза не могла понять, что же происходит с её мужем. Он был то апатичным, то раздражительным, а то и вовсе смотрел сквозь неё. Просветление настигло на работе. Он сидел, уставившись в огромное, от пола до потолка, окно. И его вдруг посетила мысль: если ему как следует разбежаться и кинуться на стекло, он разобьёт себе нос, или стекло под его натиском всё-таки треснет, и он полетит вниз с двадцать четвёртого этажа? Боже, как же нужно ненавидеть свою жизнь, чтоб в голове образовался такой дурдом. И Крис решил — с него хватит, он завяжет с наркотиками, уволится с работы и откроет свою автомастерскую. Потому что по-настоящему он был счастлив только тогда, когда его машина ломалась и он мог сам в ней копаться, не замечая, как летит время. Правда, Эльзе это не очень нравилось — после ремонта от него пахло бензином. Домой он нёсся так, будто у него отросли крылья! Ему не терпелось поделиться своими планами с женой. Влетев в квартиру, он выдал ей всё сразу. Эльза лишь мило улыбнулась и сказала, что беременна. И уходить ему с работы сейчас — довольно глупо. Вдруг бизнес не пойдёт? А ребёнку будет нужна хорошая школа и университет. И Крис опять решил придушить свои мечты, ведь теперь он станет отцом и нужно думать о ребёнке. Всё стало как раньше, но с наркотиками он завязал. Уехал на неделю и заперся в мотеле, пережидая ломку. Уж что-что, а боль он всегда умел терпеть. Тем более, теперь было ради кого. Сына он решил назвать Джоном, а вот второе имя было в честь его отца. Крис поверить не мог, что у него появился сын. Джон Патрик Хемсворт, маленький ангелочек с яркими голубыми глазами, точь-в-точь как у него самого. Не сказать, чтобы Крис вообще мечтал стать отцом, но глядя на маленькое чудо, его сердце наполнялось гордостью. Несчастье пришло внезапно. Когда Джону исполнился годик, ему поставили страшный диагноз — лейкоз. Крис был в ярости. Он всё никак не мог понять, что плохого он сделал в жизни, что его теперь так наказывают! Врачи делали, что могли, и деньги не были проблемой, но сын всё угасал. И Криса снова потянуло к дилеру. Джон умер, не дожив месяц до своего двухлетия. Крис появился на работе через две недели пьяным вдрызг и разгромил свой кабинет. Директор вошёл в его положение и отправил в отпуск. В отпуске Крис понял, что никогда не любил жену. Они всё время ругались. Крис часто был под кайфом. Эльза истерила. А потом подала на развод. На работе тоже лучше не стало, его особо не трогали, но когда директор застал его на рабочем месте обдолбаным, разозлился и уволил. А Эльза выгнала из дома. Так он остался без работы, без жены, без дома. Он мог отдать Эльзе половину имущества, или большую часть. Но он оставил ей почти всё — квартиру, машину, третью часть денег на счету. А большую половину перечислил в детский благотворительный фонд по борьбе с лейкозом. Он надеялся, что эти деньги хоть кому-нибудь помогут, ведь он не понаслышке знал, как дорого стоит лечение. Себе он взял совсем немного, только чтобы хватило снять номер в дерьмовом мотеле. Крис не хотел видеть никого из знакомых. Он вообще больше ничего не хотел. Было тупостью снимать все деньги со счёта, но хозяин мотеля предпочитал наличные, да и у драгдилеров нет оплаты по карте. Так ему казалось проще. Его ограбили через месяц, пока он был на могиле у сына, даже часть одежды унесли, а через неделю хозяин мотеля его выкинул. Теперь все его вещи умещались в небольшую спортивную сумку. Гордость не позволила Крису пойти к бывшей или к знакомым. Хотя и мог. Крис знал, что его приютят. Впрочем, это была скорее не гордость. Его боль поутихла, и он не хотел, чтобы она вернулась вместе со знакомыми лицами. Он скитался уже месяца три. Кое-где подрабатывал грузчиком, сторожем — везде, куда брали. Правда, платили мало, а на работу поприличнее устроиться не мог. Да и не хотел. Деньги Крис тратил на еду и наркотики, а ночевал где придётся — в парках, подъездах, под мостом брезговал — слишком воняло мочой и ещё чем-то неописуемым. Он ещё слишком мало был бездомным, к нему ещё не прилипло это чувство безразличия. Перед тем, как лечь куда-нибудь, он тщательно стелил газеты, постоянно тёр руки влажными салфетками, не мог есть из помойки — если не хватало денег на еду — предпочитая голодать. Он мог, он всё мог изменить, только никак не мог захотеть. А самое ужасное, что Крис всё это понимал, но как будто нарочно загонял себя глубже в нору. То был дерьмовый день. Дерьмовей, чем обычно. Он купил дозу на последние деньги, и теперь хотелось есть и спать. Возмущённо орущий желудок Крис решил проигнорировать, а вот усталость валила с ног. В парк было нельзя — ещё светло, да и копы увидят. Из подъездов, как назло, выгоняли, угрожая вызвать полицию. Пришлось идти к мосту. Там было человек десять, лица неприветливые, озлобленные, некоторые что-то бубнили себе под нос. Кроме одного — он улыбнулся и махнул Крису, подзывая. Его звали Лоуренс, старик семидесяти лет. Он рассказал, как воевал во Вьетнаме, как женился; детей им с женой бог не дал, зато всю жизнь безумно любили друг друга. Говорил, что любовь жены спасла его от депрессии после войны. Глядя в её глаза, забывал обо всём на свете. И пусть она была ростом не велика, не тоща как кость, да и грудью бог обделил, но для него женщины красивее не было. И ревновал он её страшно, а когда мирились, уж такие Шекспировские страсти кипели. Крису было странно такое слышать, сам он никогда такого не чувствовал. В университете у него была куча девушек и парней, но он не помнил их имён и даже внешности — кажется, симпатичные — и это всё. К Эльзе, к сожалению, он тоже такого не испытывал. Оказалось, жена у Лоуренса умерла пять лет назад, он был безутешен и ничего не соображал. Зато подсуетились дальние родственники. Сунули что-то подписать, и Лоуренс сам не заметил, как остался без квартиры. Пытался обратиться в полицию, но его никто не стал слушать. Документы оформлены по закону, не подкопаешься. Вот и всё тут тебе. Хотел пристроиться в дом престарелых, но там вроде мест нет, да и кому он там нужен со своей маленькой пенсией. Затем плюнул на всё и перестал унижаться, решив, что на улице не пропадёт. На войне и похуже было. Всё у него не так уж и плохо. Главное, что жена всегда рядом, в сердце и в мыслях. Вот только в последнее время что-то сердечко побаливает. Лоуренс сразу понял, что Крис на улице недавно, месяц-другой. Крис признался, что три. А дальше слова полились как из рога изобилия. Лоуренс его внимательно слушал, а он всё говорил и говорил. Он рассказывал всё, начиная с раннего детства и по сей день. О всех своих мечтах, тайнах, о том, чего никто не знал. О том, что не видит больше смысла в жизни и не прочь умереть. И рассказав всё, он почувствовал, как по щекам текут слёзы. Старик улыбнулся и заметил, для него ещё не поздно всё исправить. Будет и любовь, и страсть, и возможность воплотить свои мечты. Главное, забыть о пустоте в душе и захотеть. Они разговаривали почти до утра. Крис впервые заснул с надеждой и какой-то теплотой в душе. Проснулся он через пару часов от какого-то шороха. Он увидел, как один из бездомных стягивает с Лоуренса ботинки. Крис хотел было его отогнать, но, взглянув на старика, понял, что тот не дышит. Проверил пульс и почувствовал, что тело уже остыло — видимо, он умер сразу, как Крис уснул. Его затрясло, то ли от холода, то ли ломка началась. Он вызвал скорую, чтобы они хоть тело забрали, и побрёл прочь. Ему было плохо. Он проникся к этому старику. Лоуренс зажёг в нём какую-то искру жизни. Но Крис решил не сдаваться и начать жизнь заново. Вот только сходит за последней дозой к Мартину. Денег у него нет, но может тот не откажет. В последний раз, чтоб было время найти место, где перетерпеть ломку. После долгих уговоров дилер взял телефон в качестве оплаты и дал дозу. Даже разрешил уколоться у него, но тут же выгнал взашей. Крис прошёл меньше квартала и оказался у супермаркета, когда почувствовал, что ноги не слушаются и его подташнивает. Что-то было явно не так, не так, как всегда. Блевать на стоянке перед магазином не хотелось — стыдно. И он решил зайти за супермаркет. Последнее, что Крис увидел — мусорные контейнеры, а дальше перед глазами потемнело. Оседая на асфальт, он подумал: кто же начинает новую жизнь с дозы?! Он идиот, долбаный идиот!

***

Томаса Хиддлстона считали невезучим. Недооценённый, добрый, чуткий, милый, немного наивный. Девушки нет, квартира дерьмо, зарплата примерно такая же. В общем, невезучий недотёпа. Но он себя таковым не считал. Да, жизнь его не всегда баловала, но он старался не отчаиваться и жить так, как велит сердце. Может, это было непрактично, зато в гармонии с душой. Мать Тома умерла при его рождении. А когда ему было четырнадцать, у его отца случился сердечный приступ. Служба опеки пыталась найти его дядю, но тот затерялся где-то в Бразилии. И его поместили в приют. Том оказался в аду. Его постоянно били. За то, что не умел драться, за то, что умел улыбаться, за то, что вечно всем пытался помочь. Дети жестоки. Ему доставалось почти за всё. Но казалось, ничто не могло его сломить. К счастью, это длилось только год. Его дядя, вдоволь напутешествовавшись по Бразильским джунглям, вернулся в Сиэтл и, узнав, что его брат умер, пулей помчался в Англию, дабы забрать племянника из приюта. Так Том оказался в Америке. С дядей Эриком жить было весело. Он был смесью хиппи и Индианы Джонса. Эрик радовался всему на свете. Солнце светит — отлично! Льёт дождь — тоже хорошо. Собака ссыт на фонарный столб — вообще превосходно! Если чипсов на обед прикупить, то жизнь удалась! Ну, а если в выходные смотаться до Канады и в десятый раз посмотреть на Ниагарский водопад, то можно и умереть спокойно! Тому казалось, что из них двоих старший — он. Дядя никогда ничего не запрещал. Хочешь девушку привести? Да ради бога! Только Эрика предупреди, чтоб он свалил. На завтрак, обед и ужин есть только пиццу и гамбургеры, запивая всё это пивом — всегда пожалуйста. К сожалению, такая еда дядю и сгубила, сердечко не выдержало. Он умер, когда Тому исполнилось двадцать два. Сейчас ему было двадцать шесть, и он старался придерживаться философии Эрика, в смысле счастья… не еды. Том работал медбратом в больнице. Помогал людям и любил свою размеренную жизнь. В общем, был невыносимым оптимистом!

***

Первое, что вернулось — слух. Монотонный писк, тихие шаги, какой-то бубнёж. Затем опять боль, судороги, жар и озноб, всё тело заломило. Крис понял, что жив, и у него ломка. Перед глазами всё расплывалось, но было ясно, что он в больнице. Он крутился на койке как волчок, попытался встать, но упал. Кто-то подскочил к нему и уложил обратно, и… кажется, ему сделали укол. Он чувствовал всё ту же страшную боль, но она будто бы притупилась. Наверное, это лекарство или что-то ещё. Боль от одного до десяти, пожалуй, на восьмёрку. Если бы у него были силы поднять руку, Крис бы перекрестился. Он был благодарен Богу, удаче, тому человеку, что вызвал скорую, врачам — да всем на свете! Главное, ему дали шанс, и уж теперь он не накосячит. Время тянулось, перемежалось болью, рвотой, его кто-то таскал в туалет, а иногда терялось сознание. Но он всё время слышал голос, который подбадривал, утешал, говорил, что скоро станет легче, нужно только потерпеть. Крис и так всё это знал, но было приятно, что с ним возятся. Ему очень хотелось разглядеть человека, который ему помогает, но не было сил поднять голову и сфокусировать взгляд. Том смотрел на своего подопечного. Кажется, всё заканчивалось, и он наконец-то спокойно заснул, лишь ресницы слегка подрагивали. В его паспорте было указано имя — Крис Хемсворт, двадцать девять лет. Правда, сейчас он выглядел постарше, но оно и понятно. Пациент был высокий, довольно крупный, несмотря на измождённый вид, на мужественном лице залегли тени, а светлые волосы немного свалялись. От созерцания мужчины его отвлекла медсестра Кэти Бейкер, которая залетела в палату, как ураган.  — Том, я думала, ты хоть сегодня отдохнёшь!  — Ш-ш, что ты орёшь как ненормальная, — Том шутливо дёрнул её за косичку.  — Он спит? — Кэти виновато улыбнулась.  — Надеюсь, что да.  — Через два дня вернётся главврач, ты же понимаешь, что его нельзя здесь оставлять? По идее, его вообще следовало отправить в наркологическую.  — Я знаю, просто побоялся, он ведь бездомный, вдруг они бы… ну, — Тому вдруг стало стыдно, что он плохо подумал о врачах, предполагая, что для бездомного они бы не так старались, как для других пациентов. Но медсестра лишь понимающе улыбнулась.  — Так что ты будешь делать? — не унималась Кэти.  — Не знаю. Наверное, отвезу его к себе.  — Да ты рехнулся! В твоей квартире тебе и одному тесно, — девушка так негодовала, казалось, из её ушей вот-вот пар повалит. — Но чёрт с ней, дело не в этом, ты же его не знаешь! А что, если он опасен? Ты даже имени его не знаешь!  — Вот здесь, милая, ты ошибаешься. Его зовут Крис, — Том озорно прищурил глаза, его забавляло, как эта крохотная девушка заботилась о нём.  — О, да! Ведь все люди на земле с именем «Крис» никак не могут быть преступниками. Ты не-нор-маль-ный!  — А быть нормальным так скууучнооо, — тихонько пропел Том. Крис улыбался. Он уже пару минут слушал разговор этих двоих. Голос парня он узнал сразу, а вот возмущённое попискивание слышал впервые. Он приоткрыл глаза, пару секунд была пелена, а потом, словно в фотокамере, изображение сфокусировалось. И Крис смог разглядеть того, кто был с ним всё время рядом. Парень оказался высоким, худощавым, большие, кажется, серые глаза, прямой нос и тонкие улыбчивые губы. На голове какой-то маленький хаос. Довольно короткая стрижка, но даже так видно, что его каштановые волосы вьются. Рядом с ним стояла миниатюрная девушка, которая доставала парню едва ли до груди. Из-за маленького роста, косичек и курносого носа она была похожа на школьницу. Кэти фыркнула, щёлкнула Тома по носу и вылетела из палаты. А он, резко повернув голову, встретился взглядом с парнем, лежащим на кровати. Том никогда не видел таких ярко-голубых глаз.  — Ты уже не спишь? — глупый был вопрос, конечно.  — Нет.  — Как ты себя чувствуешь? — Том подошёл к нему, взял за руку и проверил пульс.  — Нормально. Как видишь. Сплю хорошо, не тошнит, боли почти нет, и, кажется, есть хочу.  — Замечательно! Меня зовут Том, — он сам взял и аккуратно пожал руку блондина.  — Знаю, я слышал ваш разговор, — Крис немного покраснел.  — Ну, тогда ты знаешь, что через пару дней придётся поехать ко мне.  — Я… ну… в общем…  — Ты хочешь вернуться на улицу или в ночлежку? — Том удивлённо уставился на него. — Может, тебе есть куда пойти или кому-нибудь позвонить?  — Нет.  — Тогда я не понимаю…  — Просто мне неловко и неудобно, я… — Крис похрустел пальцами. — И кстати, твоя подруга права. А что, если я сумасшедший, уголовник или просто плохой человек, неразумно везти к се…  — Ну, во-первых, у тебя одна-единственная татуировка на запястье, да и та — какие-то китайские иероглифы. Я очень сомневаюсь, что такое накалывают в тюрьмах. Во-вторых, видно, ты не так уж давно ходил в спортзал. На тебе были брендовые шмотки, а в сумке — костюм от Армани, не думаю, что психи носят Армани. А в-третьих, знаешь, я разбираюсь в людях. Ты — хороший человек!  — А-м-м, — Крис даже не знал, что на такое ответить. Но Том ему ободряюще улыбнулся.  — Сейчас я поставлю тебе капельницу, а попозже принесу поесть.  — Когда я маленьким лежал в больнице, еда была отвратная.  — Ну-у, многое ведь изменилось.  — Ты ведь врёшь, — блондин сморщился и приподнял одну бровь.  — Вру, — Том закусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Через два дня Том взял себе пять выходных, которые накопил за предыдущие месяцы, и повёз бывшего пациента к себе домой. Крис сидел в машине в немыслимых спортивных штанах и футболке явно не по размеру, едва прикрывавшей ему живот.  — Ты уж прости за вещи, я хотел их постирать, они нормальные были. Но не доглядел и медсёстры выбросили, — голос у Тома был виноватый и грустный. — А ещё костюм…  — Слушай, дался тебе этот Армани?! Я вообще люблю джинсы и футболки.  — Мы сейчас заедем в магазин и купим тебе всё необходимое.  — Ну как я могу просить тебя ещё и об этом, ты и так даёшь мне крышу над головой.  — Выбора нет, — Том захихикал. — Ты уж прости, но у тебя даже трусов нет. Давай сделаем так: я одолжу тебе, ну… предположим, тысячу долларов, а ты, когда устроишься на работу и встанешь на ноги, отдашь мне долг. Договорились?  — Договорились, — Крис улыбнулся. Сопротивляться этому позитивному комку энергии не было ни сил, ни желания. — Я завтра же пойду искать работу.  — Нет-нет-нет, ты с ума сошёл! — Том так возмутился, что еле смог припарковаться. — Даже не думай! Тебе нужно прийти в себя, набраться сил. Как минимум месяц я тебя из дома не выпущу, в смысле выпущу, но не на работу. Короче, я работаю в больнице и лучше знаю что делать. Просто поверь мне.  — Верю, — он понял, что с кудрявым спорить просто бесполезно, если что, он втихаря поищет работу.  — А кем ты хочешь работать? — поинтересовался Том  — Ну, раньше я работал в банке, деньги неплохие, но…  — Я спросил не кем работал, а кем хочешь.  — Вообще-то, я всегда мечтал стать автомехаником, — Крис тут же просиял.  — Так почему бы сейчас не пойти им работать?  — Ммм… я… — этим вопросом Том одновременно поставил его в тупик и открыл какую-то истину. Действительно, а почему бы нет? Они подошли к банкомату, Том снял тысячу и протянул Крису.  — Держи! Она вся твоя, и ты можешь покупать всё, что захочешь. Всё-всё.  — И даже костюм от Армани? — приподнял бровь Хемсворт. Том не выдержал и громко рассмеялся. При закатном солнечном свете его волосы отдавали в рыжину. А улыбка казалась совсем мальчишеской, Крис понял, что стоит и глупо отзеркаливает её. Он никогда не встречал такого улыбчивого, искреннего человека. Зайдя в торговый центр, первое, что они купили — джинсы, футболки, несколько свитеров. Крис предпочёл сразу переодеться, он устал смешить народ своим нелепым нарядом. Они провели в центре почти три часа и были похожи на вьючных ослов — пакетов было множество. А у самого выхода долго смеялись, потому что забыли купить трусы, и пришлось возвращаться. Когда они подъехали к дому, Крис заметил:  — Знаешь, а ты далековато живёшь от работы.  — Да, добираться почти полчаса, но зато хороший район, тихий, — пояснил хозяин квартиры, ковыряясь в замке. — Ну, вот и мой пентхаус! Они протиснулись в крошечный коридорчик. По правой стороне была дверь — видимо, туалет и ванная; повернув налево, Крис сразу увидел кухню, а в право была открыта дверь в спальню. По дороге они купили ещё и продуктов. Пакеты с продуктами были у Тома, а с вещами — у Криса, и сейчас они, как два пингвина, топтались в проходе между кухней и комнатой, пытаясь разойтись в маленьком пространстве. Том бросил пакеты на кухне и заглянул в комнату:  — Слушай, я страшно хочу есть, а ты?  — Я тоже, — гость провёл рукой по животу и понял, что оттуда доносятся подозрительные звуки.  — Но у меня нет ничего готового, да и готовлю я так себе. Может, пиццу заказать?  — Необязательно. Я умею, могу что-нибудь сообразить.  — Ты серьёзно? Здорово! Тогда давай меняться — ты пойдёшь готовить, а я разберу твои вещи. Хемсворт не стал заморачиваться, бросил на сковороду два стейка, отварил несколько картофелин и сделал салат.  — М-м-м, Крис, это потрясающе, — Том жевал зажмурив глаза, изредка облизываясь. — А вот у меня мясо никогда не получается — либо оно сухое, либо из него кровища хлещет. Крис покраснел, он не привык к похвале. К тому же, хозяин квартиры его немного смутил. Том наслаждался едой, причмокивал чуть запрокинув голову, тщательно пережёвывал пищу, облизывая вилку. В общем, он очень привлекательно ел. Когда они покончили с ужином, гость стал собирать со стола тарелки.  — Стоп! Ну, уж нет! — Хиддлстон вцепился в его запястья. — Так нечестно! Ты готовил, а я — убираю.  — Хорошо, — Крис уже привык, что спорить с кудрявым чудом бессмысленно. — Тогда, если ты не против, я хотел бы…  — Принять душ? Конечно, полотенце в спальне, в шкафу, третья полка сверху. Заходя в комнату за полотенцем, Хемсворт прихватил и пижамные штаны, которые купил сегодня. Ему показалось будет неудобно, если он вывалится из ванны в одном полотенце. Выходя из душа, он вдруг озадачился проблемой сна, сообразив, что единственное спальное место — большая кровать во всю комнату. И даже при всём желании он не сможет лечь на полу, поскольку там попросту нет места. Зайдя в комнату, он остановился как вкопанный. Его взору предстала интересная картина. Том сидел на подоконнике, чуть ли не наполовину свесившись в окно, и курил. Он держал сигарету в тонких пальцах, делая глубокие затяжки и, прикрыв глаза, выпускал дым сквозь тонкие губы. Движения были такие плавные, завораживающие, и Крис завис, глядя на это. Затем Том выбросил окурок, закрыл окно, и чуть не упал с подоконника, заметив, что за ним наблюдают.  — Я, а-а-м, понимаешь… — Хиддлстон покраснел и сложил руки на груди.  — Господи, я надеюсь ты не собираешься оправдываться за то, что куришь? — Хемсворт удивлённо вскинул брови.  — Я… Ну, в общем, сказал на работе, что уже бросил, а на самом деле ещё иногда покуриваю, но редко. И получается, что я их обманываю, и мне очень-очень стыдно за это, — курильщик чихнул и почесал нос. А Крис просто не смог сдержать улыбки.  — Том, мне как-то неловко, — гость неопределённо махнул в сторону кровати. — Может ты…  — Что? Постелить тебе в другом месте? Ну, и где ты предпочитаешь свернуться в позе эмбриона? На кухне, в коридоре, или здесь, между телевизором и шкафом? Крис, единственное свободное пространство в этой квартире — моя кровать. Ты же видишь, она огромная! Даже если ты на своей половине будешь танцевать, я этого не узнаю. Так что, не дури и ложись!  — На какой половине?  — Выбирай любую, мне всё равно. Кстати, если хочешь что-нибудь почитать, в шкафу есть книги, — это он уже говорил выходя из комнаты, направляясь в душ. Гость решил нагнать сон и, воспользовавшись советом, взял первую попавшую под руку книгу. Это оказались сонеты Шекспира. Крис их никогда не читал и решил, а почему бы и нет? Для разнообразия. Он с блаженством растянулся на кровати. Тело слегка гудело. Они слишком долго шлялись по магазину, а в последнюю неделю он практически не вставал с больничной койки, и с непривычки усталость дала о себе знать. Крис уже начал придрёмывать с книгой в руках, когда в проёме дверей заметил движение. У него отвисла челюсть. Том стоял в одних синих боксерах, тело было ещё влажным после душа. Сон как рукой сняло.  — Тебя не смутит, если я буду спать в одних трусах? — сказал Том, слегка краснея. — Уж извини, я не подумал приобрести себе пижамные штаны.  — Н-нет, что ты? — Крис ответил на автомате, а сам не мог оторвать взгляд от хозяина боксеров. Не то, что бы у Криса был какой-то определённый вкус насчёт парней. В университете было так, потянуло — хорошо, значит понравился. А Хиддлстон оказался в его вкусе, определённо. Без одежды он уже не казался таким худым. На животе прорисовывались мышцы пресса, жилистые руки и весьма натренированные ноги, эти чёртовы длинные ноги! Хемсворт невольно глянул в район паха. Судя по выпуклости, с размером у Тома всё в порядке. Крис почувствовал, как по груди и животу побежали мурашки, а в штанах ощутилась тяжесть. Твою мать! Хозяин жилища сделал пару шагов в комнату и повернувшись задом к гостю, наклонился и взял книгу с кресла, стоявшего в углу у окна. Чёрт! Ещё и задница что надо! Округлые подтянутые ягодицы. Крис сглотнул противную, тягучую слюну.  — Может хочешь телевизор посмотреть? — спросил Том, ложась в постель.  — Нет, спасибо, я уже почти сплю, — Хемсворт старался не смотреть на него, а вникнуть в текст стихов, но через десять минут, поняв что не может прочитать и трёх строчек, сдался и захлопнул книгу.  — Спокойной ночи — пожелал ему Хиддлстон.  — И тебе, — да, спокойной блин ночи! Было ужасно стыдно. Его, как говорится, вылечили, обогрели, приютили, одолжили денег, а он, как похотливый козёл, роняет слюни на своего благодетеля. Минут через пять Крис почувствовал, как Том протянул руку и погасил ночник над их головами, а ещё через десять, уже вслушивался в мерное сопение. Утром Хиддлстон проснулся от каких-то странных звуков. Он сел на кровати и упёрся взглядом в пятую точку гостя, которая то опускалась, то поднималась. Сосед, уперевшись в изножье кровати, отжимался от подоконника.  — Что ты делаешь? — Том любил спрашивать очевидное. — И… доброе утро!  — Доброе утро! Отжимаюсь. Пришлось так, на полу совсем нет места, — Крис улыбнулся. Том был такой сонный и взлохмаченный. — Спортклуб мне сейчас не по карману, а я дурак, надо было хоть гантели купить.  — О, у меня есть! Кажется, они под кроватью.  — Не думал, что ты… — Хемсворт с удивлением посмотрел на Тома. Его руки не были лишены мышц, но видно, что железо парень не тягает.  — Нет, что ты, — соня потёр глаза и улыбнулся. — Мне подарили их несколько лет назад, а я так и не пользуюсь. Предпочитаю тренировать нижнюю часть тела, — Хиддлстону вдруг показалось что это прозвучало двояко, и покраснев, он поспешил добавить: — Я бегать люблю. О, в этом Крис даже не сомневался. В памяти невольно всплыли сильные ноги и подтянутые ягодицы. Пока хозяин квартиры сладко зевал и пытался проснуться, спортсмен пошёл в душ. А выйдя оттуда, снова не отказался бы от душа, на этот раз холодного. Том стоял на полу на коленях, отклячив задницу и прогнув спину, забравшись наполовину под кровать. Он шевелился, пыхтел и, судя по звукам, пытался достать гантели. Крис не мог больше смотреть на это безобразие и пошёл готовить завтрак. Так продолжалось дня три. Хемсворт просыпался раньше, приводил себя в форму, шёл в ванную и потом готовил завтрак. Пока он готовил, Хиддлстон заправлял постель и тоже шёл в душ. Затем они вместе завтракали, по очереди мыли посуду и шли смотреть телевизор, при этом Том обязательно брал с собой яблоки. У него была привычка смотреть телевизор и хрустеть яблоками. Пару раз Хемсворт пытался залезть в интернет и поискать работу, за что получил от хозяина ноутбука подзатыльник. Больше всего Крису нравилось то, что Том ни о чём не спрашивал. Они много болтали, но всё о пустяках. Оказалось у них много общего — музыка, фильмы, книги. На четвёртый день, после сытного ужина, так как по телевизору не было ничего путного, Хиддлстон решил просто поваляться на кровати. Хемсворт расположился в кресле с книгой.  — Ты можешь завтра отвезти меня кое-куда?  — Конечно, если это будет не работа, — ухмыльнулся медбрат.  — Я хочу сходить на могилу к сыну, — Крису очень захотелось всё рассказать.  — Что? — Том резко сел на кровати, а его брови сложились домиком, но гость снова уткнулся в книгу, не решаясь продолжить. — Крис?  — Да?  — Расскажи мне о себе, — парень сел поудобнее, обняв подушку. И Хемсворт рассказал всё, начиная с самого детства. Умолчав лишь о том, что встречался с парнями в университете, сам не зная почему. Ему приятно было с кем-то поделиться, как тогда с Лоуренсом. Но если Лоуренсу он выговаривался как священнику на исповеди, то рассказывая Тому, постоянно смотрел на него, подмечая, как тот отреагирует. Не осудит ли? Ему было, почему-то, очень важно мнение Тома о себе. Но Хиддлстон и не думал осуждать. Он сидел напряжённый и очень грустный, а когда Крис закончил, соскочил с кровати и обнял. И не смотря на его комплекцию, объятия были очень крепкими, а от его волос так приятно пахло мёдом и сандалом. Крису показалось, что за последнее время он не испытывал ничего приятнее. А по телу бегали чёртовы мурашки. Вернувшись снова на постель, Том сел скрестив ноги и решил поведать о себе. Он рассказал обо всём, кроме девушек, ну или парней, а Крису было интересно. Очень интересно.  — А девушки? У тебя было много девушек? — Хемсворт лукаво прищурился.  — Нет, не очень. Последняя, Линда, бросила меня почти год назад.  — Почему?  — Я бесперспективный, — Том горько ухмыльнулся. — Видишь? — он сделал в воздухе круг пальцем, обводя всю комнату. — Квартира меньше крысиной норы. Машину ты сам видел, в ней сидеть стыдно, не то что ездить, а я… тряпка и всего лишь медбрат.  — Ты что? Не бери в голову! — Крису вдруг захотелось разобраться с этой Линдой. — Просто она тебя не любила, вот и всё. Твоя бывшая — дура! — Хемсворт закусил губу. Девушки, чёрт, значит всё-таки девушки.  — Ну, знаешь, в какой-то степени я её понимаю. Женщинам нужны материальные блага, они всегда думают о будущем.  — Кстати, а почему медбрат? Почему не пошёл учится дальше? Например, на хирурга?  — Ну-у-у, — Том потёр виски собираясь с мыслями. — Как бы тебе объяснить? Я хотел заботиться о людях, а если стать хирургом, они будут для меня безликими пациентами. Крис понял, что Том имел в виду. В семнадцать лет он попал в аварию. У него что-то случилось с селезёнкой. Хирурга, который его оперировал, он видел всего пару раз, даже не помнил его лица. Но он прекрасно помнил медсестру, которая ухаживала за ним. Она делала ему перевязки, уколы, приносила еду. На следующий день они съездили на кладбище. Пока Крис что-то шептал у могилки, Том деликатно стоял в стороне. Затем немного покатались по городу, посидели в закусочной на пристани. Позже, заехали в магазин за продуктами. А уже у дома, когда Том пытался припарковаться, машина издала странное жужжание. Из её выхлопной трубы вылетел огромный, чёрный клуб дыма.  — Всё! Сдохла! — Том в отчаянии постучался лбом о руль. — Я знаю, ей давно пора на свалку, но она дорога мне как память. Она дядина. Представляешь, он выиграл её в покер!  — Если хочешь, я могу починить, — Крис похлопал его по плечу, и ободряюще улыбнулся — Но понадобятся запчасти. И наверное, это займёт не один день.  — Ничего страшного, деньги у меня есть. Покупай всё, что нужно. Ты правда сможешь её починить?  — Думаю, да, — Крис невольно заулыбался — Том сиял как летний день. Следующие две недели шли по накатанной. Крис покупал запчасти и возился с машиной. Кое-какие мелкие детали перекочевали к ним в коридор. Они лежали на полу, попахивая бензином и машинным маслом. Он кормил Хиддлстона завтраком, ужином, даже давал с собой обед, чтобы тот не ел всякую гадость на работе. В общем, чувствовал себя домохозяйкой. Ему было одновременно и тяжело и радостно находиться рядом с Томом. Тяжело было физически. Он устал бороться с возбуждением. С каждым днём Хиддлстон всё больше привлекал его. Не было сил смотреть, как Том потягивается, облизывает губы, жмурится и постанывает, поглощая очередной кулинарный шедевр Криса. А однажды ночью, Том случайно перекатился на его сторону и оказался совсем рядом. Хемсворт не выдержал и провёл ладонью по его спине, а в ответ услышал тихий стон. Пришлось идти в душ посреди ночи. Крис чувствовал себя извращенцем. Представлял, как раскладывает Тома на кухонном столе или облизывает всё его тело на кровати. От этих картинок становилось ещё жарче и тяжелее. Почти всё в нём возбуждало Криса. Утончённые пальцы, длинное гибкое тело, тонкие красивые губы и прямой нос. Взгляд серо-голубых глаз, наивный, но такой сексуальный. Криса огорчал тот факт, что Хиддлстон интересуется девушками. Хотя у него оставался шанс, ведь сам Крис умолчал о парнях. Так может Том сделал то же самое? Последние две недели превратились для Тома в ад. Каждое утро после звонка будильника, он слышал тяжёлое дыхание Криса, который тягал дурацкие железяки. Открывая глаза он видел его торс, который становился рельефней с каждым днём. Тому казалось, что Крис невероятно красив. Каждое утро он кормил Тома завтраком, беспокоился об обеде и готовил ужин. Ещё возился с его машиной. Причём было видно, делает он это не из чувства благодарности. Крис получал огромное удовольствие, копаясь в запчастях. Они очень много разговаривали. Сблизились. И становилось неловко смотреть Хемсворту в глаза. Это просто убивало Тома. С каждым днём он всё больше привязывался к Крису. А самое ужасное было то, что он чувствовал желание. Оно овладевало им при разглядывании этих невозможных глаз, чувственных губ, светлых волос, собранных в небрежный хвостик, и идеального тела. Однажды ему приснилось, что Хемсворт целует и ласкает его. Проснувшись, Том обнаружил у себя стояк. До звонка будильника было полтора часа. Промучившись минут двадцать он понял, что больше не уснёт. Пришлось идти в душ и сгорая от стыда, снимать напряжение представляя своего соседа. А ведь когда-то Том пообещал себе, что не посмотрит больше ни на одного парня. Хотя, здесь ему всё равно ловить было нечего. Прошла ещё неделя. Крис полностью восстановил машину и очень гордился собой.  — Том, я сегодня просмотрел объявления и, кажется, точнее надеюсь, нашёл себе работу.  — Но, Крис, ты… — Хиддлстон был так ошарашен, что даже перестал есть.  — Послушай, — Хемсворт неосознанно положил свою руку поверх томовой. Медбрата это смутило, и он замолчал. — Я починил твою машину, отремонтировал всю сантехнику, которая барахлила. Подкрутил все имеющиеся в доме полки и дверцы. И если ещё хоть день просижу без дела, то свихнусь! Том, клянусь, я здоров и полон сил!  — И где эта работа? — Хиддлстон заметно сник.  — Вообще-то, недалеко от твоей больницы, — он улыбнулся и подмигнул Тому. — Это — автомастерская. Мне бы хотелось туда устроиться, но не знаю, возьмут ли. У меня нет специального образования.  — Крис! — Том ободряюще погладил его по плечу. — Ты починил мою машину. Один! Дело не в образовании. У тебя настоящий дар! Уверен, тебя возьмут. Если они не дураки конечно, — ухмыльнулся Хиддлстон. — Я могу тебя отвезти, у меня выходные.  — Здорово! Мне будет не так страшно, — Крис рассмеялся, Том с таким аппетитом набивал рот фасолью. На следующий день они поехали в автомастерскую. Хозяином оказался мужик лет шестидесяти, по имени Чак. Крис честно признался, что не имеет опыта работы. Чак позадавал ему вопросы, осмотрел их машину и велел Хемсворту прийти на следующий день. Тогда он посмотрит, на что Крис годится. Но было видно, что простому Чаку понравился свой в доску Крис. Проезжая мимо больницы они прикинули, что от неё до мастерской минут семь ходьбы. По пути соседи решили пополнить запасы еды. Они стояли на парковке у магазина. Том остервенело запихивал продукты в багажник, а Крис смеялся. Но тут внимание блондина привлёк какой-то парень. Он был примерно его возраста, крепкий, невысокий, и очень внимательно на них смотрел.  — Малыш! — парень был на другой стороне парковки и махал рукой. — Эй, малыш, ты ещё помнишь меня?! — парень начал продвигаться в их сторону.  — Крис! Садись в машину! — Том так разнервничался, что даже выронил ключи. Подхватил их с асфальта и прыгнул в машину. Крис последовал его примеру. Хиддлстон с такой скоростью газанул с парковки, что на повороте блондина ударило об дверь. Минут через пять Хемсворт решился спросить:  — Может объяснишь, кто это был? — Крис мельком глянул на водителя. — И почему мы удирали, будто ограбили банк?  — Я не хочу об этом говорить, — Том был бледным и каким-то подавленным — так не похоже на него. У Криса кольнуло в душе, что-то было не так. До дома они ехали, не проронив ни слова. Молча поднялись в квартиру, молча разобрали пакеты. Готовили и ели тоже в тишине. А потом молчать надоело.  — Я думал, мы друзья и доверяем друг другу, — Крис медленно ковырял десерт ложкой.  — Дело не в тебе, — Том тяжело вздохнул. — Просто мне неприятно вспоминать об этом.  — Ну, извини. Сегодня была не его очередь мыть посуду. Покончив с едой, Крис ушёл в комнату. Включил телевизор и лёг на кровать. Он решил не давить на Тома. Наверное, ему действительно неприятно говорить об этом. Ведь он, всегда такой открытый и улыбчивый, так резко загрустил и закрылся. Когда придёт время, Том ему обязательно расскажет. Чак взял Криса на работу и не мог на него нарадоваться. Всё удивлялся, как так случилось, что Хемсворт никогда не работал механиком. Пара месяцев пролетела незаметно. Крис безумно радовался работе. Радовался, что уставал и засыпал мгновенно. По крайней мере, он больше не мучился бессонницей, осознавая, что Том лежит рядом в одних трусах. Он отдал долг Хиддлстону, а в благодарность покрасил машину за свой счёт. Теперь она стала действительно тёмно-синей. Ещё Крис настоял на том, что пока он живёт у Тома, квартплату они будут делить пополам. Тот был согласен на всё что угодно. Он панически боялся, что Крис переедет, когда накопит нужную сумму денег. Откуда ему было знать, что у Хемсворта были деньги. Крис неплохо зарабатывал в мастерской и мог переехать ещё в первый месяц. Но не хотел. Влечение к кудрявому ангелу мучило его, но не чувствовать этого жара было бы ещё хуже. И пусть у него нет шансов заняться с Томом сексом. Нестрашно. Крис готов довольствоваться и малым. Смотреть в его глаза, читать в тишине, смеяться вместе над дурацким фильмом, готовить или вместе ездить за покупками. Наблюдать, как он краснея курит, а потом доводить себя до исступления дрочкой под душем. Лишь бы быть рядом. Крис жаловался Тому, что работа в мастерской не такая прибыльная, как он думал. Хиддлстон ему сочувствовал, но в душе ликовал. Он понимал, вряд ли механик согласится долго делить с ним эту конуру. И не представлял, как будет жить без Криса. Том привык, что это воплощение силы и красоты всё время рядом. Он любил когда они спорили о музыке, о пиве, какая футбольная команда лучше, Саундерс или Сихокс. Хиддлстон даже любил те моменты, когда они с Крисом смотрели друг другу в глаза, не зная что сказать, по его телу бегали мурашки, а состояние неловкости зашкаливало. Но он понимал, рано или поздно Хемсворт уйдёт, и это вгоняло его в тоску.  — Том, что с тобой происходит? — Кэти подёргала его за рукав.  — А с чего ты взяла, что что-то происходит? — он невозмутимо проверял состояние коматозного больного.  — Не делай так!  — Как? — Том решил пойти на склад за медикаментами, надеясь хоть там скрыться от Кэти.  — Не отвечай вопросом на вопрос, — девушка, шагая за ним, начинала злиться.  — Прости, я устал, — он присел на край стола.  — Нет, не устал, — медсестра приподняла его голову за подбородок. — Том, мы знакомы четыре года, и за это время я ни разу не видела тебя таким. Ещё пару месяцев назад ты весь светился, а теперь грустишь. Может, ты влюбился? Это та девчонка из ночной смены? Или медсестра из хирургического?  — Господи, Кэти, ну, что за чушь ты мелешь? Я даже не помню их имён!  — Но в чём тогда дело? — она пыталась заглянуть другу в глаза. — Может, это твой сосед? Прикидывался хорошим, а на самом деле злодей?  — Кэти Бейкер, котёнок, ты сбрендила или подхватила горячку от какого-нибудь пациента, — Хиддлстон театрально приложил ей ладонь ко лбу, измеряя температуру.  — Да ну тебя! — медсестра откинула его руку. — Я по-хорошему, а ты… — было видно, девчонка обиделась. Том подумал, что всё-таки она хороший друг. Так почему бы не поделиться с ней?  — Ладно. Крис мне нравится.  — В смысле? — Кэти была явно озадачена.  — Ну, а какой, по-твоему, смысл в этих словах? — Том улыбнулся. Казалось, он даже слышит, как заработали винтики в её голове.  — Т-а-а-к, — девушка часто заморгала глазами. — Пойдём-ка на свежий воздух. Ты покуришь, а я обмозгую.  — Но Кэт, я же…  — Ой, да ладно тебе! Думаешь, я не знаю, что ты иногда куришь? Я ведь не идиотка. Они стояли на улице минут десять. Том давно раздавил окурок, а Кэт всё молчала.  — Кажется, ты поговорить хотела? — он слегка толкнул её плечом. — Может, тебе неприятен тот факт, что мне нравится парень?  — Это не неприязнь, это разочарование, — Кэти ему подмигнула. — Я-то надеялась, сейчас брошу своего женатика, ты отошьёшь эту похотливую курицу из хирургического, и мы с тобой, два неудачника-оптимиста, сойдёмся. Я бы получила хорошего парня, а ты — такую милую меня. А теперь — облом. Куда мне тягаться с этим Крисом, — она еле сдерживала улыбку, а Том уже смеялся в голос. — Мне ничего не светит. Он красавчик. Боже, да у него даже сиськи больше моих!  — А если серьёзно, — сказал Хиддлстон вытирая слёзы после смеха. — Это мне облом.  — Почему?  — Он не говорил, что ему нравятся парни, — Том весь ссутулился.  — Балда, — Кэти стукнула его по лбу. — Но ведь и ты молчал! Надо сказать.  — Что именно? — Том выпучил на неё глаза.  — А-а-а-м… То, что тебе и парни нравятся. Либо то, что тебе нравится сам Крис.  — Ни за что! — медбрат вскинул голову и сложил руки на груди.  — Ну, тогда будешь вечно заниматься рукоблудием, тайком на него поглядывая, — и девушка потянула его за ухо в здание. — Пошли, трусишка, работа ждёт. Обычно Крис заканчивал работу часа на полтора раньше Тома, но сегодня было много заказов, и он решил задержаться. Хемсворт позвонил, когда Кэти и Том уже вышли на улицу, и попросил подождать минут десять, чтобы вместе поехать домой. Хиддлстон хотел сам за ним заехать, но механик решил, что нет смысла зря делать крюк.  — Так что ты решил? — Кэти поёжилась. Осень уже вступила в свои права и по вечерам было холодно. — Скажешь ему?  — Я даже не представляю, как к этому подступиться. У меня нет шансов, — парень снова закурил. — Может, нам подвезти тебя?  — Нет, что ты? Моя сволочь подъедет через пару минут. О, а вот и объект твоих мечтаний! Привет, Крис! — медсестра махнула рукой  — Привет, Кэт! Пока Том курил, они болтали о всякой ерунде и о том, как прошёл день. А девушка смотрела на них. Если бы Хиддлстон ей ничего не рассказал, возможно, она бы и не обратила внимания. А так, Бейкер переводила взгляд с одного на другого. И чем больше она наблюдала за Крисом, тем шире становилась её улыбка. Когда он смотрел на Тома, его взгляд словно загорался. Стоило Хиддлстону опустить руку или провести ею по волосам, блондин будто коршун, перехватывал эти движения взглядом, пожирая медбрата глазами. Больше всего её смешило, как этот верзила смущался. Он стоял, засунув руки в карманы и ковырял асфальт носком ботинка, словно школьник. Через пять минут подъехал ухажёр Кэти, и они все поплелись на стоянку. Она попрощалась с друзьями и пошла к своей машине.  — Том! — девушка держалась за дверцу машины и улыбалась. — А шанс всё-таки есть!  — Ты серьёзно? — он чувствовал себя идиотом, крича на всю стоянку.  — Думаю, да, — и послав ему воздушный поцелуй, она села в машину.  — Это она о пациенте? — спросил Крис.  — Д-да, о пациенте, с очень тяжёлым диагнозом, — Том улыбнулся и завёл машину. В этот вечер было особенно неловко, наверное из-за того, что сказала Кэти. Том хотел поговорить с Крисом, выложить всё начистоту. Но в машине не место, за ужином как-то неловко. Да и что сказать? Мужик, ты такой умный, добрый, красивый, я тону в твоих глазах? Или я тебя хочу? Или, у меня на тебя стоит?! А что? Тоже вариант. Хиддлстон мысленно перебрал все варианты, но ничего путного в голове не сформировалось. Все его мысленные признания заканчивались тем, что Крис уходил. А этого Тому очень не хотелось. Ужинали почти в тишине, лишь Хемсворт бросил пару фраз насчёт того, что его выходной отменяется.  — Много работы? — спросил Том, дожёвывая лазанью.  — Да, но Чак сказал если приду, то отпустит пораньше, — блондин упёрся взглядом в тарелку. Телевизор смотрели молча. Какое-то шоу про автомобили. Погруженный в свои мысли, Том не особо вникал в присходящее на экране. Криса передача тоже не волновала. Только минут через десять они оба заметили, что шоу закончилось и теперь идёт фильм. 2 На следующий день Кэти вновь пристала к Тому.  — Бейкер, ну, вот как ты себе это представляешь?! — Хиддлстон немного на неё злился.  — Скажи ему… нууу… — девушка почесала затылок. — Я встречался с девушками, но мне нравятся и парни, а от тебя я вообще без ума! Вот! — медсестра посмотрела на него так, будто решила все мировые проблемы.  — Кэт, если что, я ведь друга потеряю!  — Ничего, милый, у тебя ещё есть я, — она кое-как дотянулась и потрепала его по волосам.  — Да иди ты! — Том шутливо потаскал её за нос.  — Уже иду, миссис Фландерс пора ставить капельницу, — Кэти улыбнулась. — Ну, а если серьёзно, ты взрослый человек и поговорить надо. Глупо всё время отмалчиваться. К тому же, он на тебя та-а-ак смотрит! На простых друзей так не смотрят. Хотя, я могу и ошибаться. Чак не обманул и, действительно, отпустил Криса пораньше. В четыре Хемсворт был уже дома. Том должен был прийти в восемь, а то и позже, так что ужин готовить рано. От нечего делать он пропылесосил, забросил бельё в стиральную машину, помыл полы. Оглядел квартиру. Почти идеальный порядок! Золушка, блин! Механик посмотрел на часы. До прихода Хиддлстона оставался примерно час, так что можно сходить в душ. В последнее время Крис завёл постыдную, но необходимую, как он считал, привычку. До прихода соседа он шёл в душ и дрочил, так было меньше шансов возбудиться. Это началось недели три назад. Они ужинали, Том испачкал пальцы в соусе, и принялся их облизывать. То, как он посасывал пальцы, обхватив их губами, доконало Криса. Стояк был железный, а вот спортивные мягкие штаны, к сожалению, ничего не скрывали. К тому же, была его очередь мыть посуду. Пришлось сидеть и ждать, ковыряясь вилкой в тарелке, пока виновник его позора уйдёт с кухни. И ещё, с тех пор он носил джинсы, ткань плотная, грубая, но хоть какое-то ощущение преграды. Том пришёл раньше обычного. Хемсворт ещё готовил ужин. В кастрюле что-то кипело. Пахло мясом, овощами, и у медика засосало под ложечкой.  — Прости, ещё не готово, осталось совсем чуть-чуть, — Крис виновато улыбнулся. — Голодный?  — Не настолько, чтобы ты себя винил, — Хиддлстон улыбнулся и стянул яблоко со стола.  — Как день прошёл? — помешивая жаркое, он вслушивался в размеренный хруст.  — Нормально, — Том отвечал рассеянно. Доедая яблоко, он принимал для себя важное решение. Пора! Прямо сейчас! Хватит этой неловкости и неизвестности, пусть его пошлют, но, по крайней мере, он будет знать. Крис смотрел как Том доедает яблоко. При последнем укусе по его губам потёк сок. Хиддлстон облизал губы, но одна капля всё-таки сбежала и медленно поползла по подбородку. Но Том так нервничал, что даже не обратил на это внимания. Он встал со стула и, нервно потирая руки, пытался что-то сказать. Но Хемсворт его не слышал. Как во сне Крис сделал шаг навстречу, одной рукой обхватил затылок и провёл языком по подбородку, а потом и по чуть приоткрытым губам. Отстранившись, посмотрел в серо-голубые глаза и не найдя в них ни осуждения, ни препятствия, снова продолжил. Как же было приятно ласкать его сладкий рот, проникать глубже, касаясь его языка своим, чувствовать под ладонью мягкие, кудрявые волосы. Том потерял счёт времени. Он чувствовал спиной холод, видимо холодильник, а впереди горячий, буквально обжигающий Крис. В какой-то момент блондин приобнял его за поясницу и прижал к себе ещё теснее. Хиддлстон почувствовал как их стояки соприкоснулись, и не выдержав, застонал партнёру в рот. Поцелуй всё же пришлось прервать, поскольку оба задыхались. Они стояли уткнувшись лбами и обжигали друг друга горячим дыханием.  — Крис, я хотел сказать…  — Что?  — А впрочем уже не важно, — он усмехнулся. Действительно, не важно.  — Господи, как я хочу тебя! — Хемсворт потянул его в спальню  — Крис, подожди, мне…нужно в душ, — медик немного покраснел, а будущий любовник обнял его, сжал ягодицы и зашептал на ухо.  — Если ты не выйдешь через десять минут, я сломаю дверь и войду, — механик провёл рукой по волосам кудрявого, лизнул мочку, и выпустил свою жертву. Из душа Хиддлстон вышел в полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. Крис стоял у окна. Услышав шум, он повернулся и глаза его потемнели. Они снова неистово целовались. Том стянул с него футболку и погладил упругие мышцы пресса, прошёлся по груди, чуть царапнув соски, затем опустил руку ниже и сжал пах. У Криса вырвался гортанный стон.  — Том, где у тебя…ну, — осенило Хемсворта, перед тем как они собрались повалиться на кровать.  — Чёрт! — медбрат стукнул себя по лбу. Этого он не продумал, да и думать было не о чем. Кто же знал, чем всё закончится?! — Презерватив у меня найдётся, а больше ничего.  — Я сейчас! — блондин метнулся на кухню, а через секунду вернулся с маленькой бутылочкой оливкового масла, смущённо улыбаясь. Если человеку что-то нужно, он становится воистину изобретательным. — Подойдёт? — парень в полотенце беззвучно рассмеялся и кивнул. Том снял с себя полотенце и лёг на живот. Крис навис над ним, поцеловал основание шеи, провёл языком между лопатками. Укусил за ягодицу и зализал след зубов, затем плеснул масло в ладонь и провёл между двумя половинками, помассировав средним пальцем тугое кольцо, а Хиддлстон при этом рвано выдохнул, чуть приподнимая бёдра. Было понятно, что у Тома давно никого не было. Он был очень узкий и напряжённый. Крис с трудом смог проникнуть лишь на одну фалангу. Хемсворт на время отвлёкся. Попросил любовника лечь на спину, обнял и перевернулся вместе с ним, так, что Том теперь лежал на его груди.  — Так-то лучше, — улыбнулся Крис, прикусил губу Хиддлстона, увлекая его в поцелуй, и проникая пальцем глубже. — Как давно у тебя был секс? — полюбопытствовал механик срывающимся голосом.  — Месяцев семь назад, на вечеринке, я… Я не помню, как её звали. А-ах. О, боже! — Том не выдержал и застонал, уткнувшись любовнику в плечо. Крис протолкнул в него второй палец.  — Её? — послышалось что-то вроде усмешки. — Том, моя рука между твоих ягодиц, а ты говоришь мне о сексе с девушкой? Я имею в виду парня.  — Оу, ну тогда… десять лет назад, — он смущённо посмотрел на партнёра.  — Что? — Крис был весьма удивлен, но это хоть как-то отвлекло от его безумного стояка, который был весьма болезненно придавлен джинсами. Боль была ещё та, примерно на пятёрку.  — Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, — сквозь стон пообещал кудрявый и увидел вопросительный взгляд Хемсворта. — Или ты хочешь, чтобы я… — он куснул любовника за подбородок, за скулу, провёл языком по шее. — Поведал тебе об этом прямо сейчас? А-а-а-а, — Тома выгнуло дугой, а голова запрокинулась назад.  — Попался! — Крис хищно улыбнулся, найдя бугорок простаты и потирая его. Крис хорошо растянул его, легко входило три пальца. Узнав, что у Тома давно не было парня, Крис решил постараться. Природа его наградила немалым достоинством, а любовник был очень узким, и хотелось, чтобы удовольствие было на двоих. У Криса больше не было сил смотреть, как Хиддлстон насаживается на его пальцы, постанывает с хрипотцой в голосе и подмахивает, проезжаясь членом по его прессу. Ещё немного, и он кончил бы в штаны, как подросток! Терпеть он больше не мог. И не он один.  — Крис, я… больше не могу! — Хиддлстон закусив губу, судорожно дышал, и партнёр послушно вынул из него пальцы. Том сполз пониже, дрожащими пальцами расстегнул пуговицу и вжикнул молнией. Стягивая джинсы вместе с бельём он зацепил член и услышал над головой сдавленное шипение. Взяв с края кровати заранее приготовленный презерватив, он положил его рядом и склонился над пахом парня. Он прижал член Криса к животу и наклонившись, провёл губами по мошонке, прихватывая кожу. Подавшись выше, провёл языком по стволу очерчивая венки, пощекотал уздечку, и обнял губами головку. Хемсворта подкинуло на кровати, он утробно зарычал, стараясь не толкаться в рот Тома. Но любовник, издевательски ухмыльнувшись, насадился ртом на член Криса, стараясь принять как можно глубже. Он плотно стискивал губы, порхая языком по вершине головки. Ещё секунда и Крис бы кончил, но подлый медик пережал его ствол у основания, продолжая сладко мучить. Крис наблюдал, как Том ведёт языком по его стволу, и от этого крышу унесло вместе с гвоздями. Хемсворт признался себе, если бы Том вовремя не останавливался, он бы уже кончил, и не раз.  — Том! Том, я прошу, не мучай, нет сил терпеть! — он буквально умолял.  — Как скажешь, — Хиддлстон лукаво улыбнулся, и, надорвав упаковку, раскатал презерватив по стволу партнёра. Они поменялись местами. Крис был рад, что Том лёг на спину. Хотя сейчас, после долгого перерыва, это не лучший вариант, но Крису хотелось видеть эти потемневшие глаза. Он развёл его ноги и подложил подушку под поясницу, чтобы приподнять бёдра. Хемсворт взял ещё немного масла и распределил по презервативу. Чуть оттянув ягодицу, толкнулся в дырку, но головка едва влезла. Ему пришлось войти и выйти несколько раз, прежде чем продвинуться дальше. Было видно, что Тому больно. Он прикусил губу, сминал в руках простыни, ноги дрожали, но он терпел, стараясь расслабиться. Крис поглаживал его бёдра, чтобы снизить напряжение, проводил ладонью по члену, гоняя кожицу. Ему самому пришлось нелегко, Хиддлстон был такой тугой и горячий, что у блондина перед глазами плясали красные огни. Войдя до конца, он склонился над Томом, давая ему время привыкнуть. Крис ласкал его, дразнил соски, то проводил с нажимом шершавым языком, то покусывал. Прихватил зубами кожу на шее и поставил засос. Никак не мог оторваться от сладких припухших губ. Они сплетали языки, а в ушах гремел пульс. Том первый дёрнулся под ним, давая понять, что готов. Поначалу Крис двигался очень медленно, чувствуя как партнёр окончательно расслабляется. Притянув его к себе поближе и услышав вскрик, Хемсворт понял, что нашёл нужный угол. Тогда толчки стали чуть резче, сильнее. Том плотнее обхватил его ногами, а Крис, понимая, что долго не продержится, начал отдрачивать ему в такт своим толчкам.  — Крис… ещё…сильнее, — любовник стонал и метался под ним. Почувствовав, что он на самом пике, Хемсворт опустился на Тома, оперевшись локтями по обе стороны от его головы и начал целовать его, откровенно, глубоко, влажно, трахая своим языком его рот. Член Хиддлстона тёрся между их животами, и в какой-то момент не выдержав, Том выгнулся всем телом, содрогаясь в оргазме. Он ещё сильнее сжал коленями бока Криса и застонал в поцелуй, прикусив его нижнюю губу. Дрожь тела любовника передалась и Крису. Ощутив, как Том сжимается вокруг него, Хемсворт с трудом толкнувшись пару раз, кончил. Между ними было горячо и мокро, но разрывать объятия совсем не хотелось. Через несколько секунд гул в ушах стих, а сердцебиение пришло в норму. Крис потихоньку вышел из Тома.  — Ты в порядке? — он снял презерватив, завязал узлом и бросил на пол.  — О, да! — Хиддлстон улыбнувшись, поёжился от неприятных ощущений на животе.  — Если бы ты знал, как я давно хотел этого, — Крис погладил его по волосам, и потянулся к тумбочке за влажными салфетками.  — Так почему не сказал? — у Тома мелькнула мысль сходить в душ, вместо того чтобы обтираться салфетками, но сил совсем не было.  — А ты почему молчал? — поинтересовался Хемсворт, вытирая сперму с живота.  — Но, я же не знал, что… — возмутился Том.  — Вот и я не знал, — Крис улыбнулся, отнял у него салфетки и поцеловал. Их поцелуй прервал характерный звук в животе Тома. Хозяин живота смущённо похихикал.  — Чёрт! Ты ведь не ужинал, — заволновался Крис.  — И ты.  — Лежи, не вставай, я сейчас всё принесу! — блондин совершенно не стесняясь, пошёл голышом на кухню.  — Как скажешь, — глядя, как удаляются упругие, сочные ягодицы, Том не мог понять, чего он больше хочет. Ужин, который принесёт ему Хемсворт, или Хемсворта, который принесёт ему ужин. Минут десять Хиддлстон слушал урчание в животе, и то, как Крис гремит посудой, разогревая поостывшее жаркое.  — Прошу! — голый повар вплыл в комнату с подносом, на котором стояли две тарелки, и пара банок пива.  — Спасибо! Ну вот, кому-то приносят завтрак в постель, а мне ужин, — засмеялся Том и подтянул их подушки повыше, чтобы сесть удобней. Они ужинали, смеялись, разговаривали о последних неделях неловкости. О взаимной симпатии и о страхе признания. И оба ловили себя на мысли, будто знают друг друга тысячи лет. Было что-то удивительное в этом моменте. Вот так вот лежать и обнимать партнёра, чувствуя сытость и лёгкую хмель. Понимать, что всё чего хотел, кажется, сбылось. И в голове никаких мыслей. Правда, одна мысль всё же засела в голове Хемсворта.  — Ты мне расскажешь? — Крис провёл пальцами по спине любовника.  — Хорошо, — Хиддлстон почему-то сразу понял, о чём его спрашивают. — Но там ничего особенного.  — Но, наверное, что-то всё-таки случилось, раз ты на десять лет завязал с парнями?  — Просто подходящих парней не было, — Том лукаво улыбнулся и поцеловал Криса в губы.  — И всё же? — Крис крепче обнял его.  — Ладно. Мне было шестнадцать, ему восемнадцать. Мы учились в школе. Он был красавчиком, таким милым, наглым, его боялись и обожали.  — Дай угадаю. Капитан школьной сборной? — Хемсворт хмурился. Ему не понравилось, что Том считал того парня милым и красивым.  — Нет. Крутой бунтарь в чёрной косухе. Я до него с девчонками встречался, на парней вроде и не смотрел, а его увидел и влюбился. Как придурок голову потерял.  — А он? — Крис вдруг понял, что ревнует.  — Нет. Но, наверное, я ему нравился. Мы начали втихаря встречаться, но разве в школе можно что-то утаить? Правда, меня не гнобили, но не из-за охрененной широты взглядов, а просто его побаивались. Поначалу всё было хорошо…  — А потом?  — Потом… Он говорил, что хочет меня видеть и я бежал к нему. Понимаешь? Я хотел отношений, а получалось, что стал рабом, заложником.  — Он тебя не… — Крис чувствовал, как от злости сжимаются кулаки.  — Нет-нет, он не бил. Но потом его понесло. Несколько раз на перемене он, приобняв меня, тащил в туалет. Мы ничего не делали, но все думали, что… Это было унизительно. И ещё он часто повторял: «Малыш, ты моя собственность». Козёл! Однажды я шёл по коридору и услышал позади шёпот: «Подстилка». Это стало последней каплей! Я нашёл в себе силы и послал его. И перешёл в школу на другом конце города.  — А он к тебе не приходил?  — Пришёл как-то раз. Типа, малыш, чё за фигня?! Но тут вышел мой дядя и пообещал, если он не свалит, то лишится всех выступающих частей тела. Мы встречались восемь месяцев. Ещё полгода я страдал, а потом стало смешно, каким же я был придурком!  — Это тот козёл со стоянки? — осенило Хемсворта, и он пожалел, что не рассмотрел как следует того парня.  — Да, Френки, мать его!  — У тебя остались к нему чувства? — любовник внимательно посмотрел на него.  — Крис! Да ты сбрендил? Не слушаешь меня, — Том ущипнул его за живот. — Я со стоянки удирал, чтобы не блевануть от чувства отвращения к нему. А заодно и к себе, как я вообще мог любить такого как он? Позже Том пошёл к окну покурить. А Крис смотрел на его спину, обтянутую тонкой простынёй, и удивлялся, они оба с работы, оба уставшие, особенно после секса, а сна ни в одном глазу, хотя на часах два ночи.  — Пойдём в душ, ты замёрз, — Крис обнял его сзади.  — Дай мне хоть окно закрыть, — по телу побежали мурашки. Том так и не понял, то ли это от холода, то ли потому-что Хемсворт обнимал его, совершенно голым. Том намыливал голову и смотрел, как Крис моется, как водит сильными руками по бугристому, идеальному телу и, встав под воду, обмывает его. Заметив смешную, пенную шапку на голове Хиддлстона, Крис притянул его к себе под воду, слегка массируя его голову, пока смывался шампунь. Тому было так приятно, что он невольно застонал. Тогда любовник, чуть вытолкнув его из-под воды, налил в руку геля и начал растирать по телу. Хемсворт водил руками по груди, задевая маленькие горошины сосков, по плечам, спине, а потом не удержался и провёл скользкими руками по упругим ягодицам, просунул палец в ложбинку, потирая пальцем горячую, мягкую дырочку. А Том опять не смог подавить в себе стон.  — Больно? — забеспокоился Крис.  — Пока не очень, больно будет позже, завтра, — Хиддлстон опустил голову и, глядя на свой стояк тяжело вздохнул.  — Тогда прекрати издавать такие звуки, — Крис шептал ему на ухо, задевая губами мочку. — А иначе, я за себя не ручаюсь, — он плотнее прижался к партнёру. И Том почувствовал, как вставший член любовника, упирается ему в ягодицы. Ну, по крайней мере, в своей проблеме он был не одинок. Они стояли под душем пока по ним стекала мыльная вода. Их члены соприкасались, по телам будто бежал электрический ток. Они неосознанно толкались бёдрами на встречу друг другу. Крис не выдержал, прижал Тома к стеклу кабинки и поцеловал, жарко вылизывая губы, проникая языком в глубь рта. Они целовались долго, пока не кончился воздух. Губы покраснели, приятно покалывали. Крис облизал средний палец и, глядя Тому прямо в глаза, погрузил его на одну фалангу в припухшее отверстие. Хиддлстон рвано вздохнул, захотелось прикрыть глаза, откинуть голову, но он не мог оторваться от голодного, гипнотического взгляда Криса. На краю сознания билась мысль, что слюны явно не достаточно. Сбегать за маслом? Далеко. Гель, шампунь? Не самая удачная идея. Крем! Чёрт возьми, крем для рук! Он же сам купил его неделю назад. Руки механика не всегда легко отмываются и Хемсворт иногда тёр их щёткой. Пальцы становились шершавыми, мерзко цепляясь за одежду, а крем помогал. И как он не вспомнил о нём в первый раз?! Крис оставил Тома буквально на пару секунд. Открыл душевую кабинку, высунул руку и достал из шкафчика крем. Том упёрся руками, чуть выгнувшись. Крис ласкал его уже тремя пальцами, Хиддлстон постанывал, пытался насадиться сам, но Крис продолжал растягивать, хотя его член уже болезненно ныл. Во-первых, он боялся, что в этот раз Тому будет больнее, а во-вторых, было что-то завораживающее вот так погружать пальцы в любовника, зная, что именно от твоих движений он кричит и стонет, бессвязно умоляя. Внутри Том был горячий, мягкий, нежный, а стоило Крису задеть бугорок простаты, как он вскрикивал, беспомощно скользя руками по стеклу.  — Крис, ну же, возьми меня, — голос Тома был тихий и сиплый.  — А ты уверен? — Крис наклонился и шептал ему в ухо, откровенно дразня. Придвинулся ближе и обнял второй рукой, поводил ладонью по груди, лаская напряжённые соски. Спустился на живот, пробежался пальцами по бёдрам. Том не выдержал и потянулся к паху, но Крис перехватил его руку и придавил своей к стеклу.  — Чёрт! Перестань меня мучить, Крис, трахни меня! От этих слов у Криса задрожало всё тело. Он вынул пальцы и ввёл член до самого основания. Оба издали хриплый стон. Хемсворт брал его размашистыми толчками и судя по крикам Тома, сразу попал в точку. Хиддлстон насаживался, стремился на встречу толчкам. Чувствуя, что близок к финалу, Крис обхватил член любовника. Ему даже не пришлось ничего делать, Том сам толкался в его руку, и ему хватило нескольких движений. Он вскрикнул и откинул голову на плечо Крису. Хемсворт почувствовал как партнёр его сжимает, по телу пробежала дрожь, и он кончил в тугое, горячее нутро. Они снова мылись, разомлевшие и усталые. Упав на кровать голышом, они укутались в одеяло. Крис обнял Тома и поцеловал в висок, а через пару минут заснул. А к Хиддлстону сон пришёл не сразу. Он глянул на время. Три часа ночи. Так поздно? Хорошо, что завтра выходной. Том провёл рукой по влажным волосам Криса, по его щеке, по шее и остановил руку на груди, под которой размеренно билось горячее сердце. Его восхищал этот человек. Он столько потерял в жизни, через многое прошёл, но не озлобился. Столько в нём энергии, силы, доброты, жизни и нерастраченного таланта! Том вспомнил, что скоро Рождество и надо бы сделать Крису подарок. Вот только какой? Это должно быть что-то интересное. Может, часы? Нет, Хемсворт совсем недавно ими обзавёлся. Том нахмурился. Надо бы и ему, наконец, купить себе часы, а то дурацкая трещина на стекле мешала смотреть на время, особенно когда он проверял пульс у пациентов. Том улыбался своим мыслям. У него в жизни всё было не так уж и плохо. Он любил свою работу, своих немногочисленных друзей, бывало и влюблялся, и вроде бы всё было хорошо, но пусто, чего-то не хватало. Не было покоя. А сейчас он чувствовал этот самый покой, но от восторга хотелось кричать, прыгать, смеяться. Может он влюбился в Криса? Нет. Нельзя путать влечение, симпатию и дружбу, с любовью. Крису снился сон. Он видел Эльзу, она качала головой, как будто была им разочарована. Потом он видел сына. Тот махал ему маленькой ручкой на прощание. Мальчику было всё так же два года от роду, но голос звучал по-взрослому, осознанно. Улыбался и говорил, что счастлив за него. И вдруг Крис оказался в мастерской. Он возился с мотором, а Том сидел на капоте другой машины и улыбался. Хемсворту было так приятно, что он здесь, рядом, просто сидит и смотрит. И всё было прекрасно, пока Крис не собрался подойти к нему и вдруг понял, что не может! Ноги не слушались. Он дёрнулся раз, другой, но всё бесполезно. У него началась паника, стало трудно дышать, а Том вдруг стукнул по капоту рукой. Сработала сигнализация. Резкий, отвратительный звук! Крис открыл глаза и понял, что лежит лицом в подушку и задыхается, а на тумбочке надрывается будильник. Идиот, он совсем забыл его отключить. Выключив, он посмотрел на время. Твою мать, семь утра! Глянул на Хиддлстона, но тот даже ухом не повёл. И не удивительно, его и после восьмичасового сна от кровати не отдерёшь, а сейчас они спали от силы часа четыре. Память ухватила ускользающие обрывки сна. Как его напугало то, что он не смог подойти к Тому. Но нет, всего лишь сон, а кудрявый лежит рядом, тихо посапывает и хмурится во сне. Крис вдруг вспомнил, как несколько часов назад прижимал его тело к холодильнику. Целовал, чувствуя вкус яблока и немного сигарет — наверное, покурил перед домом. По низу живота пробежала лёгкая судорога. Надо же. Хемсворт точно помнил, что не отличался такой активностью. По крайней мере раньше, он не возбуждался от одного воспоминания о поцелуе. Ну, может дело было не только в поцелуе, а ещё в осознании того, что под одеялом они абсолютно голые. Хемсворт не хотел будить Тома и честно пытался заснуть, но плоть не унималась. Какого чёрта, в конце-концов у них у обоих выходной, они могут спать хоть до обеда. Крис включил свет и стянул с парня одеяло до бёдер, тот поёжился и покрылся мурашками. Он пододвинулся ближе и обнял его. Никакой реакции. Хемсворт погладил его по спине, зарылся рукой в волосы, лизнул губы и попытался протолкнуть кончик языка в рот любовнику. Том ожил. Замычал, ничего не понимая, приоткрыл глаза и чмокнул нарушителя сна в нос. Хемсворт переместил руки на поясницу.  — Криииис, — Хиддлстон сладко потянулся и забубнил приставучему парню в шею. — У меня всё болит… Я не против, но если мы сделаем это сейчас, потом неделю буду ходить как калека, прости.  — Ничего страшного… Знаешь, у меня есть другая идея, — но Крис понял, что говорит последние слова в пустоту. Том опять погрузился в дремоту. Хемсворт коварно улыбнулся и потихоньку перевернул любовника на спину. Навис над ним, целуя родинку на шее, кадык, ключицы, провёл языком кривую линию, задевая оба соска, и спустился к животу, оставляя влажный след, а затем приоткрыл одеяло и лизнул полувставший член. Том завозился, чувствуя щекотку и прохладу, но всё никак не мог сбросить остатки сна. То состояние, когда балансируешь между сном и явью — вроде бы уже слышишь, почти всё чувствуешь, но организм заторможен, а глаза отказываются открываться. Может Хиддлстон и не хотел просыпаться, но вот его тело явно пробудилось. Крис ещё несколько раз лизнул член Тома от основания до головки и улыбнулся. Его действия возымели эффект, плоть налилась и окрепла. Раньше он не делал минет, никогда особо не хотелось. Это ему обычно расстёгивали ширинку, он и слово не успевал произнести. Но сейчас хотелось. Это дико заводило. Хиддлстон наконец-то проснулся, вздрогнул, выпучил глаза и попытался сесть, но Хемсворт положил ему ладонь на грудь и толкнул назад. Тома ещё никогда не будили таким способом. Он чувствовал лёгкое возбуждение, ему казалось, что всё происходящее — сон. Но когда его ноги раздвинулись и чья-то рука начала ласкать его яички, дремота моментально улетучилась. Голубые глаза прожигали насквозь. Было невозможно смотреть, как пухлые губы Криса насаживаются на его член. Том еле подавлял стоны и вцепившись в простыню, старался не шевелить бёдрами. Живот всё время дёргался, напрягаясь. Криса веселило то, как Том зажмурился и старается не толкаться ему в рот. Совсем недавно он дарил Хемсворту ту же ласку, но когда доставляли удовольствие ему, почему-то смущался, даже покраснел, и любовник решил его немного помучить.  — Том, открой глаза и посмотри на меня, — когда на него уставилось румяное, сероглазое чудо, Крис пощекотал языком уздечку и обняв губами головку, чуть сжал их. У Хиддлстона вырвался даже не стон, скорее хрип. — Знаешь, я ведь делаю это впервые.  — У…у т-тебя хорошо получается. Крис несколько раз размашисто поскользил губами, помогая себе рукой, всё-таки достоинство у партнёра было не малым. Странно, он делал минет Тому, но сам так сильно возбудился, будто это ему доставляли удовольствие.  — Крис! Господи, Крис! Я сейчас… сейчас, — он вытянул руку в слабой попытке оттолкнуть любовника, но Хемсворт лишь улыбнулся, насадившись глубже. У Хиддлстона поджались пальцы на ногах, по телу пробежала сладкая дрожь, и вскрикнув, он кончил, чувствуя, что его плоть всё ещё во рту у Криса. Хемсворт сглотнул семя, его было не много и оказалось, это не противно, более того, он ещё сильнее возбудился. Он приподнялся и увидел как любовник ему сыто улыбается. Том прищурил глаза и поманил Хемсворта пальцем. Тот передвинулся чуть ближе к руке Тома, понимая, что сейчас и ему подарят разрядку. Но Хиддлстон покачал головой, ещё раз поманил пальцем и постучал себе по груди. Крис тяжело сглотнул, осознавая чего хочет от него любовник. Он подполз на коленях почти до плеча Тома и нерешительно перекинул через него ногу. Чёрт его дёрнул посмотреть вниз! Том медленно облизнул губы и приоткрыл рот. Хемсворту показалось, что он сейчас кончит только от этого зрелища. Поэтому направил ствол в рот партнёру и упёрся взглядом в стену. Том творил с ним что-то невероятное, Крис понятия не имел, что умеет так стонать, переходя почти на крик. Крис вцепился одной рукой в светильник на стене и очень старался не толкаться в горячую глубину. С их размерами надо быть осторожней, а то так не долго и удушить любовника. Он чувствовал дрожь по всему телу, Том всё время гладил его по груди, по бёдрам, сжимал ягодицы, направляя, подталкивая. Кончая, Крис сорвал со стены светильник, он так и держал его в руке, содрогаясь в оргазме. Не удержавшись, Хемсворт чуть осел и тут же получил шлепок по заднице — Том давал понять, что он не пушинка и давит ему на грудь. Выключив светильник и бросив его на тумбочку, Крис сполз вниз и прижался к губам Хиддлстона. Они целовались как ненормальные, чувствуя вкус друг друга. Через несколько минут Том задремал. Хемсворт улыбался, укрывая их обоих и думая, что Том, будь его воля, мог бы спать вечность. И сам через минуту вырубился. Проснулся Том от запаха кофе и лёгкого перезвона посуды. На часах было половина третьего. По пути в душ он заглянул на кухню. Крис стоял к нему спиной и кажется, жарил яичницу. По его губам пробежала лёгкая улыбка, ну что же, самое время для завтрака, ну или обеда. Выйдя из душа, он тихонько подкрался и наблюдал, как Крис ставит тарелки и кружки с кофе на поднос.  — Если ты собираешься нести это мне, то я уже здесь, — он стоял у холодильника, а на губах блуждала улыбка.  — Тогда иди ко мне, — Крис поцеловал его, но не так как ночью, страстно и жарко, а нежно, едва касаясь. — С тех пор как проснулся, хотел это сделать. Они пообедали и весь день просидели дома, точнее, провалялись на кровати — сидеть Тому было дискомфортно. Смотрели телевизор, читали, и никуда не хотелось идти. Хотелось покоя и тишины, а может это была просто лень.  — О, боже! У вас всё было! — Кэти потащила его в процедурную, в надежде выкачать хоть каплю информации.  — Женская интуиция? — Тому стало не по себе. Неужели женщины видят мужчин насквозь?!  — Нет, твой засос, — она улыбнулась и поправила ворот рубашки. — Ну, рассказывай, ты ему признался?  — Не успел, он…  — Он что, первый признался?  — Ну-у-у, можно и так сказать, — Том улыбнулся и опустил глаза, невольно вспомнив так называемое признание Криса.  — Так-так-так, и почему это мы жутко покраснели? — Кэти хихикала и пыталась заглянуть в его глаза, уж очень она любила его смущать. — Ты мне главное скажи, всё хорошо?  — Лучше не бывает! Кэт, это были самые счастливые два дня в моей жизни. Он замечательный!  — Ладно-ладно, уймись, а то взорвёшься как фейерверк. Он красивый, добрый, умный, заботливый, и судя по твоей довольной роже, ещё и в постели хорош. У него есть хоть один изъян? Хотя, он бывший наркоман, и…  — Нет-нет, с этим покончено. Это всё из-за прошлого. У него были причины. Хотя нет, на это нет причин. Я его не оправдываю, но бывают обстоятельства, которые в минуты слабости подталкивают, и ты… Ну, что я тебе объясняю? Он хороший человек! — Том выдохнул, думая, донёс ли он до подруги свою мысль.  — Том! Я так рада за тебя, — и Кэти крепко обняла его. — Господи, поверить не могу, ты нашёл себе парня в больнице! Может и мне поискать? Как ты думаешь, мистер Стражински выйдет из комы ну, хотя бы, до Дня благодарения?  — Бейкер, прекрати! — Том знал, надо бы её отругать за такое кощунство, но и сам не мог удержаться от улыбки.  — А что? Я серьёзно! Или может обратить внимание на мистера Джексона, ему всего-то шестьдесят, самый расцвет, к тому же богат. Что мне ещё нужно для счастья? Его деньги и гастрит. Представляешь, я буду готовить ему здоровые завтраки и подавать, как медсестра и жена в одном лице.  — У тебя всё в порядке? — до Тома начало доходить, что её горькая ирония неспроста.  — Нет. Я бросила Дилана, — девушка старалась держаться, но голос предательски подрагивал.  — Но ведь ты его любишь!  — Знаю.  — И он тебя любит!  — И это я знаю, — девушка старалась держаться, но её подбородок дрожал. — Том, я устала. Сколько я уже жду пока он разведётся? Года три?!  — Два с половиной.  — Неважно. Сначала не знал как ей сказать, видите ли, они с колледжа вместе, а теперь она больна, надо подождать пока выздоровеет. Врун!  — Кэт, а если она действительно больна?  — Плевать! Я хочу начать новую жизнь, хочу чтобы меня любили не поглядывая на часы. Хочу быть счастливой, как ты, — Кэти не выдержала и всё-таки разрыдалась, уткнувшись Тому в грудь, а он крепко обнял её. 3 В Хэллоуин они оба работали, и Крис расстроился. Он очень любил праздники, словно ребёнок. Но он вышел из положения. Хемсворт нарядился в какой-то жуткий костюм, облил лицо красной краской и подкрался к Тому, когда тот вышел покурить после обеда. Сначала Хиддлстон испугался, даже вскрикнул, а потом, когда понял что это Крис, перепугался второй раз, решив что тот ранен. В итоге, над неудачной шуткой смеялся только Хемсворт и Кэти, которая вышла вместе с Томом, а Хиддлстон пытался неумело избить шутника. К вечеру у Тома созрел план мести. Он отпросился с работы пораньше, на стоянке Кэти нанесла ему макияж, получилось что-то вроде вампира и ещё он раздобыл клыки. Хиддлстон решил напасть в коридоре, он притаился за углом, а когда Крис повернулся чтобы закрыть дверь, вампир набросился на свою жертву и вцепился зубами в шею. Правда через секунду, «жертва» сама впивалась Тому в шею, в губы, и ещё много куда. Почти всю ночь вампира истязали сладкими пытками. Пролетело ещё несколько недель. День Благодарения они толком не праздновали, потому что оба работали. Но вот Рождество Крис пропускать не собирался, это был его любимый праздник. Том тоже любил Рождество, но никогда не праздновал его как полагается. Его отец вообще не любил праздников, а дядя ограничивался тем, что заказывал пиццу, прося покрошить на неё индейку, ну или хотя бы курицу. Утром, пока Хиддлстон спал, Крис украсил комнату сверкающими гирляндами. Притащил откуда-то пару веток ели, пристроил их на стене и тоже украсил. Проснулся Том около часа дня в одурманивающем запахе хвои. Открыв глаза, он увидел праздничное убранство и в душе потеплело. Он улыбнулся, когда вспомнил о подарке для Криса, лежащем под кроватью. Покончив с завтраком-обедом, который у них получался в выходные дни, Крис выдал Тому яблоки, приказал сесть у телевизора и не совать нос на кухню. Крис со всей серьёзностью собирался заняться Рождественским ужином. К восьми вечера в квартире стоял такой запах, что у Хиддлстона рот наполнился слюной. Через несколько минут Крис позвал его на кухню. Том вошёл и замер. В центре их маленького столика стояла запечённая, гигантская индейка. Стол был украшен свечами. Ещё были картофель, клюквенный соус, бутылка вина и, кажется, рождественский пудинг. Крис нарезал индейку и ворчал, что она суховата, а Том прикидывал, за сколько дней они съедят этого слона, а главное, что такого хорошего он совершил в жизни, что ему достался такой парень, как Хемсворт. Они поужинали, выпили вина, и долго разговаривали. Наверное, это и есть отношения — когда есть о чём поговорить, даже если ты уже знаешь о партнёре всё. Когда перевалило за полночь они поцеловались, пожелав друг другу счастливого Рождества и решили перейти к подаркам. Крис подарил Хиддлстону часы. Красивые, дорогие, водонепроницаемые. Тот был в восторге, но всё сокрушался о цене, за что был заткнут поцелуем. Том же преподнёс Крису гитару, и самоучитель игры на ней. Надо было видеть лицо Хемсворта, его озарила детская непосредственная улыбка, такая, будто сбылись все его мечты. Он бережно держал гитару, неумело пробегаясь пальцами по струнам, и никак не мог перестать улыбаться. Через несколько минут он аккуратно положил свой подарок на кресло и набросился на Тома с жаркими, страстными поцелуями. В эту ночь они «поздравляли» друг друга раза три или четыре, к утру они сбились со счёта. Крис стоял возле старенького форда, он собирался перебрать мотор, но так и завис с отвёрткой в руках. А всё потому, что вспомнил как Том, пока он утром варил кофе, подошёл к нему сзади и обнял, нежно куснув за плечо и, так же как утром, по его телу побежали сонмы мурашек. Он был так счастлив, хотелось кричать во всё горло. Ему казалось, что у его сердца вдруг отросли крылья и оно несёт его всё выше, и выше. Хемсворт немного задержался и решил сделать Тому сюрприз, дойти до больницы, чтобы вместе поехать домой. Он увидел их издалека. Хиддлстона обнимал какой-то парень, крепкий, чуть ниже ростом, и на нём не было формы. Хотя, кто-то мог заехать на работу в выходной. Крис решил не паниковать и начал припоминать всех знакомых и коллег Тома, но не на одного из них, парень не был похож. Осознав, что уже пять минут скрипит зубами и сжимает кулаки, он развернулся и пошёл на автобусную остановку. Хемсворт уже полчаса сидел на кухне и барабанил пальцами по столу. Мысленно, он уже избил того парня, да и Тому успел врезать. Криса это напугало, он никогда не испытывал ревности и не думал, что это чувство может так сжигать изнутри. Но он пообещал себе, что спокойно выслушает партнёра. На деле же всё оказалось по-другому. Не успел Том зайти в квартиру, как Хемсворт начал буравить его злым взглядом, а когда Хиддлстон решил его обнять, чуть оттолкнул.  — Не трогай меня!  — Что-то случилось? — Том немного опешил.  — Кто он? — Крис хмурился, сложив руки на груди.  — Я не понимаю. О чём ты говоришь? — в глазах любовника начал появляться страх.  — С кем ты сегодня обнимался у больницы?  — Что? Я… — и тут на удивлённой физиономии Тома начала расползаться улыбка, перешедшая в безудержный смех. — Господи, Крис, ты меня напугал!  — Чего ты ржёшь, объясни толком, — хотя и без объяснений, Хемсворт начал чувствовать себя идиотом.  — Это Дилан, парень которого любит Кэти.  — Это который женатый?  — Да. Его жена действительно была больна и как только она окрепнет, он с ней разведётся. Он даже документы о разводе подготовил, но Кэт его и слушать не хотела. Дилан попросил меня поговорить с ней, ведь он её действительно любит, ну я и поговорил. И, кажется, у них там что-то налаживается, он от радости, минут десять тискал и благодарил меня. А ты видел и ушёл?  — Да. Прости, — высокий уровень собственного идиотизма и вины накрыл Криса с головой.  — Так значит, ты ревновал меня? — Том подошёл и взял его пальцами за подбородок, поворачивая голову, чтобы встретиться с ним взглядом.  — Нет. Да. Том, если ты мне изменишь, предашь, я не выдержу, я…  — Что? Убьёшь меня?  — Нет, того, с кем ты изменишь.  — Дурак, — Том чмокнул его в кончик носа, а затем склонившись к губам, утянул в поцелуй. После этой бури в душе, Крис растерялся. Вроде никогда не был собственником, ревнивцем, а тут устроил такую сцену. Хемсворт не знал как объяснить это помешательство себе и Тому. Увидев, как Хиддлстона обнимает другой, он будто озверел. Только он имеет право обнимать Тома, наблюдать, как тот пылает от его ласк, смотреть в эти потрясающие глаза или понимать, как утренняя улыбка, дарит радость на весь оставшийся день. Вдруг, в голове что-то щёлкнуло.  — Том?  — Да? — Хиддлстон вынырнул из недр холодильника.  — Я это… люблю тебя! — Крис смотрел ему в глаза, боясь увидеть что-то вроде: «упс, а мне это надо?», но Том закрыв холодильник, смущённо улыбнулся.  — Я тоже люблю тебя! Крис подскочил к нему, порывисто обнял и они решили доказать свою любовь прямо на кухонном столе, наплевав на ужин. Со времени их признания прошло два месяца. Всё было как всегда. Почти. Том нервничал уже какое-то время — Крис приходил с работы очень поздно, когда он уже спал и за долгое время брал лишь пару выходных. Умом он понимал, партнёр действительно много работает, но в душе поселилось сомнение, а что если Крис жалеет о сказанных словах или Том ему надоел, и Хемсворт старается меньше бывать дома. Том устал от этих метаний и решил спросить напрямую. Крис взял выходной в начале марта, и они решили прогуляться. Шёл дождь, но он никогда не был помехой. Они зашли в Аквариум, Том всегда любил эту бесконечную синеву за стеклом, с её потрясающими обитателями. Выпили кофе в Старбаксе и решили пройтись по причалу.  — У нас всё в порядке? — Том уставился на залив.  — Ты о чём?  — Ну-у, ты в последнее время…  — Много работаю? Да, но разве между нами что-то изменилось? Ложась спать, я всё так-же обнимаю тебя, ну, и не только, — Крис игриво подёргал бровями. — Мы общаемся как и раньше, просто реже. Но я тебе обещаю, это не на всегда, просто я коплю деньги.  — На что? — на секунду Тома посетила жуткая мысль: а что если Хемсворт хочет жить отдельно? Но через секунду он понял, что это ерунда.  — Я хочу вложиться в бизнес Чака.  — Зачем?  — Понимаешь, он неправильно ведёт дело. Может подустал или ещё что-то. Дела идут хорошо, но могут идти лучше. Ему нужно нанять ещё пару механиков, а он всё осторожничает. А так, из-за загруженности, мы теряем много клиентов, особенно с раритетными автомобилями. Ведь у Чака отличные связи, он может достать те детали, которые недоступны конкурентам.  — И сколько тебе нужно денег? — Том задумчиво закусил губу.  — Сейчас у меня тридцать пять тысяч, но хочу накопить восемьдесят, может сто. А потом поговорю с Чаком, — Крис мечтательно улыбнулся. — Наймём работников, расширим здание... Хиддлстон залюбовался. Ему нравился такой Крис — кипучий, вдохновлённый, сама энергия, сама жизнь. Они дошли до небольшой забегаловки, где столики стояли прямо на улице, под навесом. Что тут скажешь, жителей Сиэтла не испугать ветром и дождём. Они пообедали, Том рассказал что Кэти помирилась с Диланом и тот уже подал на развод. Том сладко потянулся собираясь вставать. Кто знал, что такой хороший день может так неприятно закончиться.  — Малы-ы-ыш, а мир тесен! — к столику ухмыляясь подошёл Френки.  — Что тебе нужно, придурок? — Крис кинул убийственный взгляд на подошедшего.  — Ух ты, какого свирепого кабанчика ты себе нашёл, — Френки с вызовом разглядывал Криса. Хемсворт дёрнулся, собираясь вскочить, но Том под столом сжал его ногу, давая понять, что не стоит вестись на этот бред.  — Что тебе нужно? — Хиддлстон не смог подавить гримасу отвращения.  — Мне просто интересно, какого чёрта ты так убегал от меня в прошлый раз?  — У нас были срочные дела, — Том всё сильнее сжимал ногу Криса, понимая, что ещё немного, и Френки уже ничего не спасёт.  — А может ты просто боялся, потому что до сих пор от меня без ума? — Френки откровенно издевался.  — Френки! Во-первых, я не понимаю что тебе от меня нужно, а во-вторых, ты как был дерьмом, так им и остался. И, судя по развитию, ты всё ещё школьник! — Том ухмыльнулся.  — А ты был мямлей, малыш, а теперь, посмотрите-ка! Но дела особо не меняет, как был подстилкой, так подстилкой и остался! — он сказал это так громко, что со всех столиков на них обернулись. А в следующую секунду, их стол полетел в одну сторону, а стул Криса в другую, и он с размаху ударил Френки по лицу. Том услышал характерный хруст — нос был сломан. Но Крису этого явно было недостаточно и он как следует приложил задире под дых. Френки согнулся, жадно хватая ртом воздух, и пуская из носа кровавые пузыри. Хемсворт схватил его за шиворот и подтянул повыше.  — Слушай меня, мразь. Если ты хоть раз в жизни попадёшься мне на глаза, я тебя раздавлю, понял? — Крис цедил слова сквозь зубы, будто выплёвывая. — Ты меня понял? — в ответ ему что-то пискнули, жалобно и утвердительно. Крис отпустил Френки, поднял стол, взял под руки испуганного, покрасневшего Тома и увёл его. Домой они ехали молча. У Хемсворта на опухших костяшках выступила кровь. Как только они зашли домой, Том тут-же их обработал и заклеил пластырем. А Крис наблюдал за ним, понимая, что Хиддлстон сам не свой.  — Том, прости, но я не смог сдержаться. Наверное, я действительно выглядел как свирепый кабан, но я не такой жестокий, просто…  — Крис, мне плевать, что ты ему врезал. Френки — единственный человек в мире, которого мне не жаль. Мне жаль твою руку, — Том слегка помассировал его кисть.  — Тогда в чём дело? На тебе лица нет. — Крис погладил его по щеке.  — Мне стыдно! Понимаешь как это унизительно, он назвал меня подстилкой и все люди на меня смотрели. Я готов был умереть со стыда.  — Эй, — любовник приподнял его голову за подбородок и улыбнулся. — Ведь все же поняли, что он придурок, стыдно должно быть ему, а не тебе. К тому же, я не понимаю, почему он тебя так назвал? Ты ведь встречался только с ним.  — Френки вкладывает в это слово несколько иной смысл, — Хемсворт вопросительно поднял бровь, а Том горько ухмыльнулся пряча взгляд. — Подстилка, потому что я снизу.  — Господи, он ещё тупее, чем я думал, — Крис громко рассмеялся. — Ну, как? Как ты вообще мог обратить на него внимание?  — Знаешь что? — Том, чуть толкнул его и гордо прошествовал на кухню. — Мне было шестнадцать и я сильно сомневаюсь что ты, в этом возрасте, был великим мудрецом!  — Том? — Хемсворт лежал на кровати поглядывая, как партнёр у окна затягивается сигаретой перед сном.  — М-м?  — А ты когда-нибудь думал о верхней позиции?  — Я не понимаю, о чём ты. Давай спи уже, тебе завтра на работу.  — У меня завтра выходной. Я хотел порадовать тебя с утра, ну да ладно. И ещё, ты меня прекрасно понял, — в голосе Криса послышалась улыбка.  — Я… — Том вздрогнул, потому что Хемсворт вдруг оказался у него за спиной и зашептал на ухо:  — Ты покраснел, Томас. Ты всегда краснеешь, когда смущаешься, — продолжал шептать ласковый голос.  — Хемсворт, а у тебя есть хоть капля смущения?  — Была, пока я не засунул язык тебе в рот, — и этот самый юркий язык, проскользнул в ухо.  — Ну, прекрати! — Хиддлстон поёжился, и отстранился.  — Я не отстану, пока не ответишь, — Крис не отводил взгляда.  — Ну хорошо, может быть, не уверен, — Том выбросил окурок, продолжая всё больше краснеть.  — Ты стесняешься сказать потому что считаешь, что я буду против, или принципиально не хочу быть снизу? Думаешь, я боюсь или меня это отталкивает?  — Крис! Ну что ты привязался! — чтобы хоть чем-то себя отвлечь, Том задёрнул шторы.  — Эй, посмотри на меня! — Крис покружился. — Разве я не красавчик, неужели ни одной пошлой мысли насчёт меня?  — Ну хорошо, хорошо! — Хиддлстон понял, что в покое его не оставят. — Один раз я об этом думал, доволен?  — И что ты себе нафантазировал? — Крис хитро прищурился.  — Это была даже не фантазия, а просто мысль.  — Так ты этого хочешь?  — Я не знаю, — Том наконец-то посмотрел в ярко-голубые, любопытные глаза.  — Подойди ко мне, — когда любовник подошёл, Крис повернулся к нему спиной и стянул футболку. — А теперь обними меня, прижмись и пофантазируй. Том последовал просьбе и обнял партнёра, чувствуя, как Крис поддался назад и вжался ему в пах своими ягодицами. Он не стал ничего придумывать, просто ему было приятно, вот так стоять и обнимать Хемсворта. Ничего конкретного, от волнения, в голову не лезло. Но вдруг, возникла просто абстрактная идея. Каково это? Обладать этим сильным телом, ощущать, как под тобой, двигаются стальные мышцы. Он и сам не заметил, как начал возбуждаться.  — О, я смотрю с фантазией у нас всё о`кей, — Крис повернулся и поцеловал его. — Продолжай в том же духе, а я мигом в душ. Когда Том остался один, до него вдруг дошло: сейчас Крис выйдет из душа и он будет им обладать. От этого вспотели руки, а в штанах стало ещё горячее. Крис вышел из душа абсолютно голым, гордо демонстрируя свой стояк.  — Знаешь, пока я тебя представлял, завёлся, — он указал пальцем вниз. — Ты снимешь штаны, или тебе помочь?  — Да, конечно. Я…  — Том, посмотри на меня. Я хочу этого, а ты смотришь на меня так, будто я приношу себя в жертву! Хиддлстон улыбнулся, снял штаны и поманил Криса пальцем. Они долго целовались, а затем блондин достал смазку, подошёл к кровати, лёг на живот, сунул под себя подушку и развёл ноги пошире. Том улыбнулся: да уж, чувство стыда его любовнику неведомо. Том гладил его спину, ягодицы, бёдра, пытаясь расслабить. Как бы Хемсворт не храбрился, но напряжённое тело говорило об обратном. Он нервничал. Хиддлстон склонился над ним, чуть прикусил лопатку, проделал влажными поцелуями дорожку вдоль позвоночника, горячо подышал на крестец. Провёл большим пальцем между ягодиц, нежно помассировав сжатое колечко, а затем наклонился и поводил по нему языком, продолжая до тех пор, пока не услышал тяжёлое дыхание Криса и ощутил его попытку сильнее прогнуть спину. Том заставил привстать его на колени, нанёс смазку на руку и провёл по промежности. Проник указательным пальцем на одну фалангу, вытащил и снова вставил, и так несколько раз, пока палец не вошёл полностью. Обхватив второй рукой ствол Криса, он приставил к отверстию средний палец и протолкнул. Партнёр немного напрягся, но Том задвигал ладонью по его члену и Хемсворт расслабился. Хиддлстон продвинул пальцы поглубже, поводил ими в круговую и нашёл то, что искал. Крис вздрогнул и не смог сдержать стон. Том улыбнулся и склонился к его уху.  — Ну что, попался, — припомнил он слова Криса. Хемсворт хохотнул, но новая волна удовольствия перевела его смех в стон. Крис выгибал спину, толкался назад, пытаясь насадиться уже на три пальца, стояк был просто каменный. Ничего подобного он раньше не испытывал.  — Том! Давай, а то я… кончу даже без рук, — любовник вытащил пальцы и Крис чуть обернулся. — Слушай, — он попытался выровнять дыхание. — Если я пискну пару раз, не обращай внимание. Это не значит, что я не хочу. Мне ведь должно быть немного больно, но это не страшно, я терпеливый. Том приставил ко входу головку и толкнулся. Было горячо и тесно до боли, но он продолжил медленно входить, несмотря на услышанное:  — Хиддлстон! Мать твою, у тебя там кувалда! Господи… как больно, это на десятку… боль на десятку! — Крис сам от себя не ожидал такого, но боль была какая-то другая, непривычная, тупая, распирающая, не та, которую он ожидал. Том прижался к нему, целуя плечи, шею. Низ живота сводило. Сейчас хотелось только одного — неистово двигаться, но он старался отвлечься, еле сдерживая себя.  — Ш-ш-ш, тише… тише, мой хороший, сейчас всё пройдёт. Говоришь, терпеливый? — в голосе звучала улыбка. Том водил по члену Хемсворта рукой, потирая пальцем уздечку, обводя влажную головку, немного вышел из него и снова потихоньку вошёл. Чувствуя, что Крис немного расслабился, он начал медленно двигаться. Он подтянул к себе партнёра поближе, немного сменив угол. По тяжёлым вздохам Криса и движениям навстречу, он понял что достиг цели. Это были потрясающие ощущения. Том ударялся пахом о крепкие ягодицы, водил ладонями по влажной спине, чувствуя, как под ними бугрятся переплетённые мышцы. И вынужден был признаться самому себе, что хотел обладать этим сильным, красивым телом, полностью.  — Том, я… хочу видеть тебя, — Крис с трудом произносил слова, всё тело горело от возбуждения. Когда Хемсворт перевернулся, Том притянул его бёдра поближе, чтобы найти нужную точку, а найдя, перехватил ноги любовника под коленями и стал вбиваться сильнее. Крису понравился такой Том, в этот момент он казался ещё красивее. Его лицо пылало страстью, губа закушена, брови заломлены, и периодически вырывался глухой, хриплый стон. Стройное, блестящее от пота тело, напряжено как тетива лука, на животе ярко прорисовались мышцы пресса, движения бёдер завораживали. Крис понял, что больше не выдержит и обхватив член рукой, начал надрачивать в такт толчкам. Через несколько секунд он вскрикнул и семя выплеснулось на грудь и живот. Том почувствовал, как Хемсворт сжимается вокруг него, пульсирует. Толкнувшись несколько раз и поняв что на пике, он попытался выйти из Криса, но тот скрестил ноги у него за спиной и крепко сжал. Хиддлстон не выдержал и громко простонав, кончил в партнёра. Крис разжал ноги и Том упал на него обессиленный. Они лениво целовались, а Хемсворт поглаживал спину любовника.  — С тобой всё хорошо? Я не был груб? — Том вышел из него и погладил по щеке. — Ты в поряд…  — Ну что ты дёргаешься, я же не хрустальный!  — Да? А кто орал: «боль на десятку, на десятку!»? — Хиддлстон поудобнее устроился рядом.  — Ну-у, в начале и правда было больно. Я думал, что стоически выдержу молча.  — И это говорит человек, у которого была куча переломов!  — Это другое, — Крис решил переменить тему. — А ты что, стеснялся кончить в меня?  — Вот вечно ты так! — и Том опять залился краской.  — Что? — Хемсворт громко рассмеялся. — Я обожаю, когда ты краснеешь. Может, пока я не утратил способность двигаться, а ты не умер от чувства вины, повторим ещё разок?  — Ну уж нет, у меня нет сил, твои ноги весят тонну!  — Тогда в душ и спать, — Крис попытался стянуть Тома с кровати.  — У меня даже на душ сил нет.  — А, то есть помимо того, что ты меня трахнул, я тебя ещё и в душ должен тащить? — любовник откровенно веселился.  — Крис! — Том опять покраснел, но тут же соскочил с кровати и гордо прошёл мимо Хемсворта, за что получил от того шлепок по заднице. Том уже неделю обдумывал, как сделать это предложение Крису, чтобы он не отказался. У него, конечно, ещё был козырь в рукаве — огромные глаза и брови домиком. Хемсворт не мог смотреть на такое тоскливое выражение лица своего парня и выполнял любую просьбу.  — Крис, а сколько у тебя уже денег?  — Почти сорок три штуки, а что? — Хемсворт отвлёкся от игры на гитаре, точнее, от её попыток.  — Иди сюда, — Том похлопал по кровати и Крис уселся напротив него.  — Что-то случилось?  — Да! У меня есть пятьдесят шесть тысяч. Я хочу чтобы ты их взял и вложил куда хочешь!  — Ты рехнулся? — Хемсворт почти злился. — Откуда у тебя деньги?  — Я не рехнулся, а деньги — дядино наследство.  — Тогда какого чёрта ты снимал эту коробку? Ты понимаешь, что мог взять небольшой кредит, добавить к этой сумме и купить вполне приличную квартиру? — Крис просто негодовал от такой непрактичности. — Неужели тебе не надоело входя в ванную комнату, утыкаться носом в душевую кабину или бочком пробираться к кровати, потому что от неё до стены тридцать сантиметров, а кухня, ну это вообще особый разговор!  — Понимаю, но мне ничего не нужно было. А сейчас, когда появился ты… это больше того, о чём я мог мечтать. Пожалуйста, возьми эти деньги, у тебя они хотя бы в дело пойдут!  — Том, я не могу, это твои деньги.  — А мне казалось, — Хиддлстон обидчиво опустил взгляд. — У нас теперь всё общее.  — Том! — у Криса сердце разрывалось, когда партнёр грустил. — Ну хорошо-хорошо, я возьму эти деньги! Вложу в мастерскую и дела пойдут так, что мы с тобой вмиг разбогатеем.  — Да плевать! — Том поцеловал любовника, и счастливый полез в шкаф, искать чековую книжку. Следующий месяц Том прибывал в эйфории. На работе всё было отлично — мало потерь, много выздоровлений. Медсестра из хирургического завела роман с главврачом и перестала отчаянно с ним флиртовать. Дилан развёлся с женой и переехал к Кэти, она теперь улыбалась так, что можно было ослепнуть. С Крисом тоже всё было хорошо. Правда, в последнее время он был такой сосредоточенный, скрытный, усталый. Том не предавал этому значения, главное, между ними всё было хорошо, а остальное — «железно-механические» дела, в которые он не лез. Спустя несколько дней, выходя с работы Том с удивлением обнаружил Криса, стоявшего у машины.  — Что-то случилось? — Хиддлстон обеспокоено смотрел на механика.  — Нет, просто хочу тебе кое-что показать. Давай ключи и садись в машину, — Крис еле сдерживал улыбку. Они ехали минут десять. Остановились у четырёхэтажного дома и Крис потянул Тома на последний этаж.  — Ну, тебе нравится? — Хемсворт испытывающе уставился на него.  — Да, но… Мы что, уже так разбогатели, что можем подыскивать квартиру?  — Вроде того. Но ты осмотрись. Тебе нравится? — Крис от волнения, даже руки потирал. Том огляделся, прошёл по квартире. Она была практически пустой, лишь пара стульев, маленький журнальный столик без одной ноги, несколько странных картин, криво висящих на психоделических обоях. В квартире было две комнаты. Та, что поменьше, видимо спальня, а большая — гостиная, средних размеров кухня. Но внимания заслуживала ванная комната, в ней была не только душевая кабина, но ещё и ванна, Том уже мысленно представил, как они принимают её вдвоём и стало вдруг так уютно.  — Ну как? — Крис даже замер.  — Боже, квартира замечательная, но не думаю, что мы сразу сможем её купить. Может хозяин согласится на съём и мы…  — Она наша!  — Что? — у Тома глаза полезли на лоб.  — Она наша! Прости, я сначала должен был посоветоваться, но не удержался, подумал тебе понравится!  — Но на какие деньги?  — На наши!  — А как же мастерская? Господи, Крис, ты же хотел…  — Здесь всё само разрешилось. Чак, старый засранец, прознал что я коплю деньги и решил, что я хочу свалить к конкурентам или того хуже, открыть собственное дело. Видимо испугавшись, что уйду, да ещё и клиентов с собой прихвачу, предложил мне партнёрство.  — Это замечательно, но мне кажется, квартира стоит больше чем у нас было.  — Тут мне повезло, один мужик, ещё тот денежный мешок, был в восторге от того, что я сделал с его тачкой, а я обмолвился, что ищу квартиру, он и предложил по дешёвке. Это квартира его любовницы, которая перекочевала в статус жены. Так ты доволен?  — Я… — нужно было что-то сказать, но от счастья, Том растерял все слова, по-этому он подошел к Крису и просто обнял его. Переехали они через три недели. Ремонт сделали сами. Но, в целом, квартира была в отличном состоянии, так что всё что им пришлось сделать, это сменить обои. Ну не нравились им красно-розовые цветы на стенах. Перевезли свои немногочисленные вещи, а вот кровать купили новую, решив, что старая своё отстрадала. Новую кровать поставили в спальне, туда же пошли шкаф и прикроватные тумбочки. А вот для гостиной решили раскошелиться на новый кожаный диван и стеклянный столик. Когда всё расставили, один угол оказался пустым. Том подумывал о кресле, но Крис пресёк все идеи — это место для ёлки и всё тут, Хиддлстон долго смеялся, но спорить не стал. Хемсворт полулежал на кровати, широко раскинув ноги и читал. Том устроился у него между ног, прижавшись спиной к животу и дремал. Крис улыбнулся, отложил книгу и вплёл пальцы в кудрявые, мягкие волосы. В его жизни теперь было всё. Любимая работа, любимая квартира, и любимый человек рядом. Ему казалось, что именно благодаря Тому, он добился того, о чём мечтал, и получил всё что хотел. Выходит, всё, что ему нужно было в жизни — любовь?! Том потянулся, зевнул и перебрался под бок к Крису, устраиваясь на его плече. Но почувствовал на себе взгляд и поднял голову.  — Ты чего? — улыбнулся Том.  — Ничего, — Крис провёл пальцами по его скуле. — Знаешь, я должен сказать спасибо тому человеку, который нашёл меня возле мусорных баков. Если бы не он, мы бы с тобой никогда не встретились. Точнее, меня бы вообще уже не было в живых.  — Можешь сказать спасибо мне, это я тебя нашёл.  — Что?! Ну как? Я не понимаю! — Крис не мог поверить своим ушам.  — Мы ехали на работу. Я подвозил Кевина и Кэти. Мне нужен был дезодорант для машины — ты же знаешь, как она смердила — Кевину сигареты, а Кэт захотела сладкого, ну мы и тормознули у супермаркета. Они пошли вперед, а я поотстал, курить хотелось, — Том виновато пожал плечами. — На стоянке не стал курить, чтобы они не заметили, решил зайти за магазин, там тебя и нашёл. Вызвал ребят на скорой, на ней и уехал с тобой в больницу.  — Почему ты мне не говорил?  — Так ты не спрашивал.  — Ты, невозможный! — Крис так приобнял его, что чуть не раздавил.  — Я знаю. Любовь — над бурей поднятый маяк, Не меркнущий во мраке и тумане. Любовь — звезда, которою моряк Определяет место в океане. У. Шекспир