Анкано. The end.

Око Магнуса полыхнуло, ослепляя. Казалось, неизбежен взрыв. Но… Сильные мужские руки схватили за плечи и с силой встряхнули. Мир вокруг расплылся множеством кругов и покрылся непроглядной черной пеленой. В ушах зазвенело, но затем звуки вокруг стихли, и наступила тишина. Хорошо… — Эй, ты чего? — жесткая пощечина вывела Анкано из обморока, — Очухивайся, эльф, — последнее слово Довакин выделил особенно сильно. Ненависть нордов к альтмерам всегда доходила до больного фанатизма, каждый старался показать, как он относится к ним, кто словом, а кто делом. Большинство бунтовщиков всегда, к удовольствие альтмеров, заканчивали жизнь в темницах Талморского посольства. Но не Довакин. Его слава и немного удачи позволяли ему с легкостью обходить все проблемы в виде Талмора стороной. Анкано привстал, тело откликнулось ноющей болью в мышцах. Из носа текла кровь, и эльф, поморщившись, стер ее рукавом одеяния. По обеим сторонам главного зала Коллегии столпились ученики и преподаватели. Перед талморцем стоял Довакин — огромный светловолосый норд, раза в два больше тощего альтмера. С секирой наперевес он представлял нешуточную угрозу. В руке Анкано полыхнул огненный шар, но под пристальным взглядом Толфдира Талморец сдержался. Решил, что разделается с нордом потом, когда будет в лучшей форме. — Ты чуть не разрушил Коллегию и не переубивал всех здесь! — прошипел Драконорожденный, — Уходи, пока я тебя не прирезал. Уходи, пока я добрый. Анкано, стараясь не смотреть никому в глаза, медленно побрел к выходу. «Что же на меня нашло? Зачем мне понадобилось Око? Зачем? Жил бы сейчас спокойно, но нет… Что ж, вернусь в посольство. Глупые люди… Вы еще не понимаете истинной силы Альтмерского Доминиона.» Довакин тем временем мило (насколько вообще способен быть милым норд) беседовал с Псиджиками. Они создавали вокруг Ока Магнуса защитные чары и опутывали его тонкими нитками неизвестных Анкано заклинаний. Вскоре приготовления были завершены и небольшой отряд Псиджиков, вежливо откланявшись, исчез вместе с Оком. — Ты чего встал, эльф? — донеслось до задумавшегося Анкано, — Пошевеливайся, давай. Дж’Зарго подтолкнул талморца к выходу. Когтистая лапа каджита прошлась по спине, разрезая одеяние и оставляя кровавые полосы на бледной, чуть золотистой коже альтмера. «Чертов каджит… На консервы пущу. Блохастый кот.» Дж’Зарго под общий смех, толкнул Анкано еще раз. Он не удержался и свалился на холодный каменный пол Коллегии. С трудом сфокусировав взгляд, альтмер поднялся и отряхнул мантию. Неожиданное осознание того, что все те, кто еще вчера старались не спорить с ним, старались помочь, а уже сегодня издеваются, отдалось глухим ударом. Это конец. Но ведь жизнь продолжается, да? Дверь резко открылась, запуская в помещение морозный воздух Винтерхолда. Множество снежинок весело завертелось в воздухе. На пороге стоял гонец. Тяжело дыша, он, молча, передал Анкано письмо и, пожав руку Довакину, быстро скрылся из вида. Пробежавшись взглядом по письму, талморец вздрогнул. Оно было от Эленвен, и она говорила, что Анкано… может больше не возвращаться в посольство. Никогда. Его уволили, а вернее выкинули как надоевшую игрушку. Талморцам был нужен шпион в Коллегии, не больше. А теперь, когда Анкано не влияет на Архимага, он стал не нужен. Это точно конец. Альтмер, да еще и бывший талморец, да еще и в Скайриме, обычно вызывал у местного населения дикое желание оторвать эльфу уши и пустить на котлеты. А еще лучше было сдать его Братьям Бури. Но весело было только нордам. «Глупый, глупый Анкано, о чем ты думал, когда пошел на службу? О памятнике, о медалях, о славе? Все это просто смешные детские мечты, которые легко разбиваются о суровую реальность.» Медленно отворив двери, альтмер вышел из коллегии и направился в Винтерхолд. — Мест нет. Да даже если бы и были, тебе, собака ты эльфийская, я бы их не отдал! — трактирщик-норд, от которого за метр несло дешевым алкоголем, оскалился и указал Анкано на дверь. Теперь некуда идти. Посольству он не нужен, родственников нет, и делать что-то кроме магии не умеет. Да еще и из Коллегии выгнали. На улице бушевала метель. Вполне типичная погода для здешних мест. Холод буквально пронизывал до костей и Анкано, стуча зубами, вышел за пределы города. Напроситься в дом к местным жителям он даже и не пытался. Все равно бесполезно. Остается только замерзнуть. И если суровые норды переносили такую погоду легко, то вот другие расы… Метель замела снегом единственную дорогу из города, на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. С трудом создав в своей ладони огненный шарик и светя им словно факелом, талморец решительно двинулся в лес. Послышался вой волков — звери вышли на охоту или уже закусывают незадачливым путником. Анкано невольно поежился, опасаясь стать обедом. — Подождите, мистер Анкано, — донеслось до него. Эльф обернулся. Худенькая фигурка в робе Коллегии стремительно приближалась к нему, перепрыгивая через огромные сугробы и стараясь не упасть. — Что, Нирия, — Анкано, наконец, узнал ученицу, после долгого взгляда в никуда, — Тоже позлорадствовать пришла? — Нет, — промямлила эльфийка, — Я помочь пришла. Там, — она указала на заснеженный лес, — Очень холодно. И если сейчас выйти за город, то можно замерзнуть. Нужно переждать метель. — Итак, каковы условия? — Анкано подозрительно прищурился. Огненный шар в его руке отлично показывал, что сейчас талморца лучше не злить. — Условия? — рискуя получить ожоги от магического огня, она отступила на шаг назад, — Я же помочь хочу. — Хорошо, идем, — согласился альтмер после нескольких секунд молчания. Нирия схватила Анкано за руку и потащила в таверну. Запах пота и алкоголя — так пахло от нордов. Анкано брезгливо закрыл нос рукой. И эти люди еще говорят, что смогут выиграть с Альтмерским Доминионом войну! Да они даже помыться не могут. Но теперь это не его война — его сняли с поста советника и сказали не показываться в посольстве. Тонкая шелковая ткань мантии, такая любимая магами, но слишком неподходящая для здешних температур — ткань Талморского одеяния, постоянно напоминала о его позоре. О том, что он теперь — никто. Эльф печально вздохнул. Это конец всем его мечтам. — Я сюда уже заходил, — начал было талморец, но девушка приложила палец к губам. Пройдя мимо трактирщика, они поднялись на второй этаж. Щелкнул ключ в замке, и Нирия быстро проскользнула в комнату. Анкано зашел следом и внимательно огляделся. Комната была не особо большая по сравнению с тем, где он жил на Саммерсете, но казалась просто огромной после маленькой комнатушки в Коллегии. В дальнем конце был камин, дрова в котором потрескивали, обеспечивая пространство вокруг таким желанным теплом. Двуспальная кровать, шкаф и столик — вот и вся мебель. «Что ж, а ты чего ожидал от нордов? Дворца со слугами? Скажи спасибо, что ты вообще не на сене в конюшне спишь.» Нирия расположилась на краю кровати, внимательно разглядывая языки пламени в камине и, казалось, совсем не замечала подошедшего сзади мужчину. Он лег рядом, и кровать, слегка заскрипев, прогнулась под его весом. Мужчина, перевернувшись на другой бок, протянул замерзшие руки к пламени. — Итак, условия? — рука Анкано медленно переместилась на талию Нирии. Девушка вздрогнула, видимо не ожидав такого, но попробовав отстраниться с писком свалилась с кровати. — А ты смешная, — задумчиво произнес эльф, — В Коллегии ты вела себя по-другому. Анкано встал с кровати и, подхватив Нирию, усадил обратно. Девушка засмущалась и отвела взгляд, — Я просто тебе помогала. Просто. Помогала. Это так трудно понять? — То есть тебе ничего от меня не надо, — теперь мужчина по-настоящему улыбнулся. С его мантии, мокрой от растаявшего снега, небольшими струйками, собравшимися в складках ткани, стекала вода. «Так и заболеть недолго. Надо бы высушить, а то у нордов с целительством такие же проблемы, как и с магией у этих бездарей в Коллегии.» Девушка, одежда которой находилась примерно в таком же состоянии, встала и подошла к Анкано. Ее рука аккуратно прошлась по рваным ранам на спине мужчины. Он недовольно зашипел и отстранился. — Кто тебя так? — спросила она, вывернув карманы и не найдя лечебного зелья. — Дж’Зарго, — зло бросил Анкано, — Если бы не Довакин… Я бы ему… Кое- что отрезал… — он вздохнул, — К примеру, хвост и когти. — Надо обработать. Еще неизвестно что можно подхватить от этих…- Нирия на секунду запнулась, а затем продолжила, — Каджитов. Ты подождешь? Я только быстро до Коллегии добегу и принесу тебе зелий. Хорошо? Анкано кивнул и девушка быстро вышла. Стянув с себя мантию и сапоги, он остался в одних штанах и подсел ближе к огню. Бледно-желтая кожа альтмера слегка поблескивала в свете Мессера и Секунды, исходившем из единственного, чуть мутноватого окна. Худой и высокий, с длинными ушами, с телом, которое явно не знало физических упражнений и тяжелой брони, он составлял резкий контраст с накаченными нордами. Подбросив длинными пальцами в огонь еще несколько веток, Анкано блаженно прикрыл глаза. Был бы он каджитом, то непременно замурлыкал. «Когда она говорила, то задумалась над тем, как назвать каджитов. Я бы назвал их просто невоспитанными кошаками. Она так похожа на талморцев. И маг из нее хороший, наверно она одна из немногих, кто по-настоящему колдует в Коллегии. Но только зачем она мне помогает? Если кто-нибудь узнает, то Довакин, который уже стал архимагом, просто выгонит ее из Коллегии. И все из-за меня! Может уйти и не портить девчонке жизнь? Я и так успел много плохого сделать.» Дверь, скрипя каждой дощечкой, открылась, и на пороге появилась Нирия. Она тяжело дышала, русые волосы растрепались и спутались, превратившись в подобие вороньего гнезда, ворот мантии был полу расстёгнут, а щеки покраснели. — Вот, — она достала из сумки несколько зелий и сложила их на кровать, — Ложись, я тебя раны обработаю. Анкано не спеша встал, с трудом терпя усилившуюся боль, и переместился на мягкую кровать. Он лег на живот, и девушка, принялась аккуратно поливать зельем его раны. Зашипев, талморец дернулся, но девушка, прошептала ему что-то на ухо и он замер. Красное зелье быстро стягивало края раны, и Нирия взяв бинты, принялась перевязывать спину Анкано. — Зачем ты это делаешь? Ты ведь мне никто, — спросил альтмер, перевернувшись на бок и выскользнув из цепких рук девушки, — И еще я смотрю, ты не любишь каджитов. — Понимаете, — неуверенно начала она, — У меня были родители — талморцы. Жили на Саммерсетских островах. Они многому научили меня и хотели, чтобы я продолжила их дело. Но я была против, хотела быть великим магом. Вот так и направилась сюда, в Коллегию. А ты, ты такой же талморец как они, и характер такой же. И еще ты ведь меня всегда от архимага спасал. После наших «шуток» вместе с другими учениками, доставалось всем кроме меня. И вот, после того, как Довакин выгнал тебя, я побежала следом. Началась метель, и я думала, что потеряла тебя. Потом я заметила, как ты выходишь из города… Это такое странное чувство, когда кого-то благодаришь. Высокомерному талморцу было очень трудно выдавить из себя слова, но быстро поняв, что только благодаря Нирии он не замерз, и не подхватил заразу из открытых ран, он сдался. — Спасибо, — Анкано отвел взгляд и его щеки покрылись слегка заметным румянцем, — Спасибо тебе за все. — Я за ужином, — наигранно весело прощебетала девушка и тенью выскользнула из комнаты. Признаться честно, норды готовили вполне сносно, и это единственное за что мог бы их похвалить Анкано. Но эльфы готовили еще лучше. Пара глотков меда и талморец, еще раз поблагодарив Нирию, закутался в одеяло и устроился на кровати. «Тебе всегда говорили, что альтмеры самая идеальная раса. Всегда. Ты жил с этим. И вот теперь, ты, истинный сын Ауриэля, спишь в грязной нордской гостинице и напиваешься дешевым нордским пойлом. Куда ты докатился. Интересно, что бы сказала Эленвен, когда увидела тебя в таком виде? Да какая разница! Слышать больше не хочу ее имя! Выгнала, она меня значит из Талмора! Ну и ладно! Я и без нее выживу.» — Анкано, я уйду в Коллегию, но завтра утром вернусь, так что ты никуда не уходи, — девушка поставила на столик пару лечебных зелий и вышла. Вновь заболело плечо, и Анкано потянулся к пузырькам с зельями. Его взгляд упал на сумку, которую Нирия в спешке оставила. Сделав пару глотков, эльф пошевелил рукой. Все-таки огромным достоинством зелий было то, что они не только раны заживляют, но еще и обезболивают. Конечно, быстрее было бы заклинанием, но тратить силы не хотелось, еще неизвестно, что взбредет в голову Довакину — главному герою нордов и ярому ненавистнику талморцев. От зелья захотелось пить, словно он несколько недель шел по пустыне. Анкано быстро надел сапоги и натянул одеяние, уверенными движениями застегнул все ремешки и поправил пояс. Дверь резко распахнулась. — Плату, — вежливо начал трактирщик, но переведя взгляд на альтмера, повысил голос, а затем и вовсе перешел на крик, — Опять ты, эльф? Выметывайся отсюда! — Нет. И не подумаю, — Анкано зажег в руке огонь, — Если не хочешь поджариться, то уходи, — он коварно улыбнулся. — Да как ты смеешь! Стража! Стража! — победоносно ухмыльнувшись, норд вытащил топор. *** — Проблемы, гражданин? — отчеканил стандартную фразу подошедший стражник. — Талморец, — трактирщик махнул рукой в сторону Анкано, — Убери отсюда, это эльфийское отродье! — Пройдемте в тюрьму, — стражник взял растерявшегося от такой наглости эльфа за руку и потащил к выходу. — Но я же ничего не сделал! — на смену непониманию пришла ярость. «В тюрьму? Как в тюрьму? За что? Просто за то, что я талморец? Хоть и бывший, но все же. Мы же не сажаем каждого норда за то, что он Брат Бури. Вначале слежка, затем долгая работа с уликами и только потом в тюрьму… Норды, такие норды. Ни мозгов, ни магии — только мышцы.» Ночью на просторах Скайрима становилось еще холоднее. Бледный свет Мессера и Секунды слабо освещал улицы Винтерхолда. Редкие прохожие, заметив Анкано в сопровождении стражника, старались быстро уйти с дороги, что бы не нажить себе лишних проблем. Впереди показались казармы, отличавшиеся от других домов лишь охраной и парой флагов с гербом города. — Руки, — стражник вытащил веревку, — И без магии, понял? «Ну вот и все. Теперь меня свяжут и бросят умирать в темницу. В холоде и без еды, а еще там крысы. Большие, намного больше кошек, обычно они выходят на поверхность ночью, но ведь в камере вечная темнота. Жуткие твари. Нет, нет и еще раз нет. Нельзя мне в темницу. Если Братья Бури узнают, то точно допрашивать придут. Не думаю, что их методы добычи информации отличаются от тех, что мы используем в посольстве. Я маг, в конце-то концов! Так, спокойно, только без паники. Думай, давай.» В руке Анкано полыхнул огненный шар, который в следующее мгновение полетел в ничего не подозревающего стражника. Бах! Еще один шар. Стражник отлетел в ближайшую стену. Вернее то, что от него осталось. «Я его… Убил… И теперь меня… Убьют. Или посадят лет так на 20… В лучшем случае…» Анкано бросился бежать. Сердце бешено стучало, стараясь выпрыгнуть из груди, кровь в висках пульсировала. Дыхание сбилось, и как не старался альтмер незаметно скрыться, казалось, что его слышно даже в Сиродиле. Шаг, еще один. Стоп. Тяжело дыша, Анкано прислонился к дереву. Вдох, выдох. Город давно уже скрылся из виду, но еще долгое время альтмер бежал, боясь остановиться. Заныл полученный утром шрам и эльф сжал зубы, стараясь не закричать. «Погони нет, это хорошо. Но где я? Куда теперь идти?» Он огляделся. Вокруг были лишь высокие деревья закрывающие обзор. На многие километры тянулся лес. Ни дороги, ни поселений не было. Оказаться посреди леса грозило очень большими проблемами. Сзади послышался вой волчьей стаи. С неба начал падать белый пушистый снег, предвестник начинающейся метели. Анкано поежился. Все-таки талморское одеяние — это вам не шуба, ветер продувал тонкую ткань насквозь, холод пронизывал до костей, а от снега она мгновенно становилась мокрой и только позволяла быстрее замерзнуть. « — Зато красиво, — когда-то сказала ему Эленвен, выдавая форму. Похлопав его по плечу, эмиссар отправила его в Коллегию. В очень холодную Коллегию. С не менее холодным городом рядом. А также парочкой невежественных нордов. А сама осталась в посольстве. Вот бы сейчас туда.» Собрав несколько веток, Анкано сложил их вместе и попытался поджечь. Не тут-то было. Мокрые дрова поджигаться упорно не хотели. Еще пара языков пламени сорвалось с рук альтмера, но и они потухли. Силы закончились, на магию теперь можно не рассчитывать. Начиналась метель. Ветер становился все сильнее и сильнее. Стиснув зубы, Анкано двинулся через лес, стараясь найти дорогу. Ноги проваливались в глубокий снег, каждый шаг давался с трудом. «Холодно… Как же холодно. Нельзя останавливаться. Иначе…» Всхлипнув, альтмер упал в белоснежный снег. Глаза эльфа медленно закрылись. Наступила тишина. Мир вокруг стал черным, словно Мессер и Секунду, а также все звезды стерли с неба. «Хорошо… Тепло» *** Телега подскакивала на ухабах, но извозчик все равно гнал лошадь. Солдаты Братьев Бури, возвращавшиеся с задания, пели песни и попивали мед. Теперь им нужно в Данстар. Буревестник решил больше не отсиживаться в Виндхельме, а перейти к более активным действиям. Несколько дней назад был объявлен общий сбор с дальнейшим наступлением на Солитьюд. — Эй, смотри, что это там? — извозчик остановил лошадь и указ на нечто черное лежавшее в сугробе возле самой дороги. — Смотрите, еще один талморец помер, — отряд столпился вокруг тела, — Кто его в лес-то выгнал? Послышался смех одного из солдат, — Не мы их убьем, так мороз! — Хоть мы с ними и воюем, но даже талморцы не достойны такой смерти, — командир осуждающе покачал головой, затем склонился над телом Анкано и провел ладонью по лицу, — Покойся с миром. И да сохранит тебя Талос, существование которого ты так упорно отрицал… Отряд медленно двинулся к Данстару. Заставлять Буревестника ждать — себе дороже.