Моё море

Дышать становится сложнее. Лёгкие сжимаются от недостатка кислорода, будто стараются выдавить его из самих себя. Кожа кажется гусиной, словно покрыта мокрым полиэтиленом, и рассказы о том, что поры на коже дышат, становятся бесполезными. Попытка глотнуть нужного воздуха заканчивается выходящими пузырями изо рта и набитыми водой до отказа лёгкими. Дёргая руками, происходит попытка выплыть, но что-то тянет вниз. Тело тяжёлое, сил не остаётся, вода давит на грудную клетку, снова попытка вдохнуть, но лишь выходит тихий крик, прерываемый водной толщиной. Глаза закрываются, Тао просыпается. Снова этот сон. Сколько он уже ему снится? Кажется, с того самого момента, когда он на соревнованиях чуть не утонул. И каждый раз, просыпаясь посреди ночи оттого, что кто-то или что-то давит ему на грудь, словно вода, он задыхается. Резко садится в постели, запускает пальцы в тёмные как смоль волосы, тянет жадно свежий воздух. Тао часто мёрзнет посреди ночи, но всё равно упрямо открывает окно, чтобы холодный осенний ветер пробивал его спальню, и Тао тайно надеется, что хотя бы так его организм не будет задыхаться во сне. Однажды он просто не проснётся, Тао уверен. Поднявшись с теплой постели, Тао закрывает ставни, бросив взгляд на лужу на подоконнике, что появилась из-за дождя. Он задёргивает плотные шторы и ложится обратно, поднимая взгляд к белому потолку, на котором танцуют мрачные тени ветвей. На часах половина четвёртого ночи, но сон молодому китайцу всё никак не шёл. К утру, когда первые лучи освещают тот же белый потолок, парень поднимается с кровати, накрывает постель тёмно-синим пледом и сразу идёт в ванную, чтобы привести себя в порядок перед тренировкой. Он быстро чистит зубы, умывает уставшее лицо, недолго смотрит на своё отражение: тёмные мешки под глазами, тёмные глаза, кажется, уставшие настолько, что никаких эмоций не выражающие, потрескавшиеся губы, искусанные от частого волнения, нездоровый цвет лица. Виной тому обычный недосып, постоянные кошмары и отсутствие аппетита, отчего за последние два месяца китаец сбросил несколько килограммов. Тао решает принять душ. Он включает воду в душевой, забирается вовнутрь и закрывает прозрачную дверцу, вставая под холодные струи, слегка бодрящие. Совсем слегка, потому что после недели подобного сна и первых кошмаров душ перестал бодрить вообще, а кофе и подавно. Тем не менее, после душа Тао по привычке идёт на кухню и наливает самый крепкий, который только может пить: с двумя с половиной ложками растворимого кофе и одной сахара. В этот раз ругается тихо, почти шёпотом, потому что как обычно забыл купить новую банку кофе и ему остаётся только на одну ложку ― совсем детский. Он разводит кофе в кружке-термосе, берёт с собой приготовленный с вечера завтрак, а по совместительству обед и ужин, а потом быстро надевает рубашку на всё ещё влажное тело и, застёгивая её по дороге к своему мотоциклу, кое-как надевает сверху куртку. Заводит мотор недавно купленного мотоцикла, надевает шлем, надевает рюкзак на плечи и, оттолкнувшись ногой от земли, трогается не спеша с места. В бассейне, где Тао обычно занимается и тренируется, необычно мало народу. Всего двое пловцов и его личный тренер, сидящий в своей будке и разбирающий бумаги. Тао стучится в прозрачную дверь и без разрешения входит. ― Тао? ― Крис, подняв голову и оторвавшись от бумаг, недолго смотрит на парня, стоящего на пороге, а потом снова принимается скреплять по пять листов скрепками. ― Что случилось? ― Я ухожу, ― говорит он на одном дыхании, замечает, как тренер замирает на месте и прикусывает губу. ― На этот раз навсегда. Это моя последняя тренировка. Ифань мечется по столу в поисках чего-то, молчит и глаз не поднимает, находит печать и щёлкает ею по стопкам в пять листов. ― Причина? ― голос металлический, строгий, но лишь Тао слышит в нём нотки волнения и неравнодушия. Нет, Крису не плевать. ― Брось, ты знаешь. Крис молчит. Останавливает руку в паре сантиметров от бумаги и отбрасывает печать куда-то в угол небольшого кабинета. Он резко встаёт со своего кресла, подходит к окнам и закрывает жалюзи, отчего кабинет оказывается в полумраке. Ифань подходит к Тао вплотную, заставляя того замереть, затем потягивает на себя, схватив за ремень брюк, прижимает к себе и проговаривает в самые губы. ― Объясни мне, в чём дело. Настала очередь Тао молчать. Он чувствует горячее дыхание парня на своей шее, чувствует его влажные губы на своих скулах и короткие поцелуи. Чувствует, как внизу живота внутри начинает завязываться узел возбуждения. Нет, Тао не такой. Его не влечёт к парням. А вот Криса как раз влечёт. Особенно к Тао, который отказывается признавать очевидное. То очевидное, что очевидно лишь для Ифаня, а для самого Тао нет. Крис мягко добирается до губ младшего, целует требовательно и жарко, прижимая крепкой рукой за талию к себе. У Тао губы на вкус слегка солоноватые, пахнет от него морем и свежестью и совсем немного хлоркой, что бассейн чистят. Крис подталкивает Тао к своему столу, усаживает на столешницу, сбросив практически всё с него, а потом продолжает целовать настойчиво его губы, цепляясь зубами за нижнюю, оттягивая, руками блуждая по накаченному телу и сильным мышцам. Тао тихо стонет в губы старшего, затем отстраняется. Отталкивает Ифаня от себя и бросается на выход. Он вытирает на ходу свои губы, всё ещё ощущая вкус недавно съеденного тренером клубничного йогурта, сильно сжимает руку в кулак и прячется в раздевалке. Дыхание сбилось. Тао снова задыхается, сердце колотится с неимоверной силой и быстротой. Брюнет прижимается затылком к кафельной стенке и тяжело дышит. Облизав губы, Тао неосознанно бьёт себя по лбу, выругавшись. Дверь раздевалки открывается, и в помещение вваливаются два парня. Тот, что повыше нещадно брызгается своими мокрыми волосами на того, что ниже и громко хохочет, потом замечает Тао и медленно подходит, переглянувшись с другом. ― Эй, чувак, всё хорошо? ― он касается плеча китайца и снова переводит взгляд на своего друга. ― Воды наглотался что ли? Тао кивает и трясёт головой. Вот уж точно. Воды он наглотался ещё в тот день, когда решился прыгать с той самой вышки в пятнадцать метров. И он слепо верил, что у него получится тройной прыжок, получится то самое сальто, которое ни у кого не получается, тот самый прыжок, за который дают более всего очков. И он слепо верил, что сможет вывести свою команду хотя бы на второе призовое место. Но он слаб. Во время соприкосновения с водой, Тао слышал крик своего тренера. Кажется, он забыл о нужной позиции, чтобы войти в воду и не поломать себе кости. Как итог Тао получил несколько ушибов о воду и страх на всю жизнь. Плюс кошмары, испорченную карьеру и невозможность добиться тех результатов, что были раньше. Тао слабак. Парни смотрят на него с недоверием, пожимают плечами и продолжают свои детские игры. Брызгаются водой и мокрыми шапочками, трясут головами друг над другом и громко хохочут. ― Постой-ка, ― тот, что ниже отталкивает высокого от себя и смотрит на пловца. ― Разве не ты полтора года назад ударился о воду? Китаец замирает, слыша вопрос. Недолго думает и мотает головой в отрицательном ответе. Надевает на чёрные волосы резиновую шапочку, поправляет плавки и уходит, хлопнув за собой дверью. Говорить с ними ему определённо не хочется. Парень садится на бортик бассейна, спускает ноги в прохладную воду и не спеша болтает, разглядывая пустую водную гладь. А ведь это моя жизнь. Моя жизнь ― вода и всё, что с ней связано. Моя жизнь ― это постоянно плыть, рисковать, прыгать, задерживать дыхание. Моя жизнь ― грести изо всех сил, не сдаваться тогда, когда другие сдаются. Так почему я не могу просто жить своей жизнью? Тао слышит привычный скрип двери кабинета тренера и резко отталкивается руками от борта, прыгая в воду и успев вдохнуть побольше воздуха. Он ныряет слишком глубоко, что ноги его достают до дна, а затем отталкивается от воды и плывёт к другому концу огромного бассейна, к той самой вышке, чтобы воспроизвести в памяти тот момент ещё раз. Вокруг слишком шумно, чтобы сделать прыжок. Повсюду кричат и поют песни, выкрикивают поддержку и трубят в свистки. Топот раздаётся со всех сторон. ― Ты не сможешь, не стоит, ― Крис смотрит на меня недоверчиво, сдерживая запястье. ― Смогу. ― Вырываю руку. ― А если разобьёшься? ― он хмурит чёрные брови и сжимает руку в кулак. ― Тогда ты устроишь мне самые красивые похороны под водой, ― улыбка озаряет моё лицо, и я собираюсь рвануть к той лестнице, ведущей к вышке. Крис останавливает меня. Он притягивает меня к себе за руку, сжимая запястье, обнимает и целует в губы. На секунду я даже не успеваю набрать побольше воздуха, это кажется мне сном, но я почему-то отвечаю на его поцелуй. Крис хмурится, пробирается языком мне в рот, и тут я понимаю, что это слишком. Отталкиваю от себя и краснею. ― Что ты делаешь?.. ― руки дрожат, паника закрадывается в голову. Хватаюсь за перила лестницы. ― Целую тебя, ― усмехается тренер и уходит, махнув рукой, ― удачи, Тао, я болею за тебя. Сглотнув, делаю шаг на лестницу и бегу со всех сил наверх. Я должен. Я смогу. Я обязан. Вода по-прежнему спокойна, обволакивает сильное тело, держит его на плаву. Тао не приходится даже помогать себе руками, чтобы не нырнуть, он лишь держится одной рукой за борт, а второй болтает в воде, глядя на бирюзовую гладь, куда он должен был тогда прыгнуть. Слишком шумно. ― Тао! Тао! Тао! ― раздаются голоса вокруг. ― Тао! Я слышу взволнованный голос Ифаня, он говорит о том, что я не готов, что я не смогу. Он не верит в меня. Он никогда не верил в меня. А я должен доказать. Опускаю взгляд вниз и вижу голубое дно бассейна, но чтобы коснуться его пальцами я должен преодолеть воду. Я смогу. Повернувшись спиной, выдыхаю, поправляя шапочку на голове, расправляю руки в стороны и делаю несколько осторожных и коротких шагов назад, оказываясь на самом краю доски. Зал затихает. ― Неужели он прыгнет?.. Прыгну. Прыжок раз, прыжок два, прыжок три… свободный полёт… тело обдувает прохладным ветром, пока лечу вниз, так спокойно и свободно, вода ― мой дом, я могу ей доверять, вода поймает, вода защитит. Удар. Больно, пожалуй, слишком сильно. Где-то далеко я вижу свет, вода переливается, свет от этого колеблется. Может, стоит закрыть глаза? Да, определённо стоит. ― Тао! Тряхнув головой, брюнет потеряно смотрит по сторонам, глотает ртом воздух. Сильные руки хватают его под руки и вытаскивают из воды, бросив на холодный кафель борта. ― Ты о чём думаешь, мать твою?! ― орёт Крис, отвесив брюнету неслабую пощёчину, чтобы привести в чувство. Тао открывает глаза и смотрит непонимающе на него, потирая горящую щеку. Ифань взбешён, разъярён, безумно зол и недоволен. Рукава его идеально белой рубашки намокли, штанины брюк подвёрнуты на два оборота, но и это не спасло их от воды. Крис ходит туда-сюда, стуча по кафелю каблуками начищенных туфель, сжимает кулаки и скрипит зубами от злости. ― Ты совсем на голову больной? ― его голос эхом отдаётся в большом помещении с высокими потолками. Тао молчит. Откашливается водой на пол, содрогаясь от холода, и дрожит, боясь получить ещё один удар. Но удара не следует. Крис бросает на него холодный взгляд и уходит, проговорив: ― Уходи. И чтобы я больше тебя здесь не видел. Дверь его кабинета захлопывается через несколько секунд, Тао чувствует на себе сочувствующие взгляды тех двух парней. Они оба направляются к нему; тот, что выше подаёт ему руку и поднимает, а тот, что ниже заботливо набрасывает на плечи белое полотенце. Парни ведут его в раздевалку и помогают переодеться. Затем они отвозят его домой и даже оставляют свои номера телефонов на какой-нибудь случай. Тао закрывает за ними дверь и плетётся в спальню, падая на кровать совсем без сил. Глаза жжёт от наступающих слёз, но он жмурится и сжимает зубы, подтягивая подушку к груди и пытаясь уснуть. Снова слабак.