Возвращение блудного Честера

В студии, где всё до боли знакомо, уже долгое время нет того, без чего эта студия не может полноправно называться студией - главного вокалиста. Репетиции идут полным ходом, ведь впереди лето и изнуряющий тур, но без Честера всё теряет свою магию, свою сущность, свой смысл. Майк захлопывает дверь машины и отправляется в сторону здания. На его лице улыбка от уха до уха: вчера из тура со Stone Temple Pilots вернулся Честер, а сейчас им предстоит первая за несколько месяцев совместная репетиция. За время, что они не виделись, Шинода пережил множество эмоций: гордость за друга, что тот делает успехи, вливаясь в новый коллектив; ревность за то, что Беннингтон делит свой голос не с теми фанатами, а сцену - не с теми людьми; грусть и лёгкую обиду за то, что о перевоплощениях волос рокера Майк узнаёт из соц. сетей; разливающееся по груди вязкой жидкостью, но такое редкое счастье, когда Чез выбирает свободную секундочку и звонит. Идя по коридору в студию, Майк предвкушает все прелести встречи, которую про себя Шинода уже окрестил "возвращением блудного Честера". Если вокалист уже там, то они усядутся рядышком и рокер заведёт рассказы о своих похождениях, а затем выслушает от Майка всё то, что произошло у них. Если Чез, как всегда, припоздает, то он, Майк, встретит его в дверях. Поток логических цепей типа "Если-то" прерывается, когда Шинода толкает дверь перед собой и замирает: Брэд настраивает гитару, Джо с Фениксом бегают туда-сюда с многочисленными кабелями, Чез восседает на диване и потягивает колу, Роб на своём месте постукивает палочками. Всё как обычно. Как будто и не было между репетициями маленькой временной пропасти. Это заставляет МС и облегчённо улыбнуться (какие-то мизерные страхи по поводу этого у него в душе всё же были, да), и разочарованно замереть: как же долгие приветствия, радостные возгласы, весёлые подколы, смех, рассказы? Пыхтящий на полу от возни с аппаратурой Джо первым замечает вошедшего и кивает ему. Роб приветственно машет палочками, Брэд, увлечённый шестиструнной подругой, не реагирует. Честер приветственно взмахивает руками, отчего газировка расплёскивается по дорогущему турецкому ковру, устилающему полы в несколько слоёв, придающему студии атмосферность и шарм. Какое-то глупое детское разочарование разрастается в душе всё сильнее. Но Майк владеет им. Закусив губу, он подстраивается под поведение остальных, боясь своей сентиментальностью нарушить создавшуюся атмосферу. Репетиция проходит на удивление хорошо и спокойно. Вокал Чеза всё так же глубок и ярок, Майк всё так же жмурится и замирает внутри, вслушиваясь в каждую нотку, в каждый мелизм. Сам Шинода бойко читает рэп, сосредоточенно поёт партии бэк-вокала, вовремя выхватывает из-за спины гитару, мчится через всю студию к синтезатору. Азарт и пыл работы возвращаются к нему, как и всегда в этом месте, но ощущение, что что-то не сделано, никуда не исчезает. За окном уже темно, когда ребята, усталые и довольные, покидают студию. Майк, как всегда, задерживается. Он сидит на крутящемся стуле, опустив голову. Утренняя тоска разрастается, впивается в душу цепкими корнями в виде чувств недосказанности, пустоты и прохлады. Занятый попытками урезонить себя со своими чувствами, он не заметил, что в студии не один, пока тёплые, родные руки не опустились ему на плечи. Майк резко поднимает голову, отчего картинка перед глазами плывёт цветными пятнами. - Майк... - рэпер медленно развернулся на своём стуле и встретился глазами с вокалистом. Они выражали ровно то же самое, что чувствовал Шинода. Щенячья печаль плещется в омутах цвета кофе. Честер помнит, как неохотно Майк отпускал его в тур, как наигранно сухо отвечал по телефону. Честер боялся, что Шинода не примет его возвращение, что всё не будет так, как раньше, потому сам спешит создать нейтралитет. Чтобы не получить на объятия сдержанный взгляд и похлопывание по плечу. Чтобы не разочароваться самому, а посмотреть, как всё будет. Сомнения и печали обоих крошатся и рушатся в пыль, когда глаза достигают контакта. Оба отбрасывают сомнения и корят себя за них. В следующий миг Майк порывисто вскакивает со стула и прижимает татуированного вокалиста к себе, и тот отвечает. Так они стоят долго. Оба борются с подступающими слезами, оба удивляются им, стыдятся их, оба думают, что другой ничего не заметил. Они поняли друг друга без слов, как тысячи раз до этого. Расцепив объятия и устроившись на родном диване, друзья не отрывают друг от друга глаз, на этот раз не в поиске ответов на свои вопросы, а словно не могут насмотреться друг на друга. - Знаешь... Вроде те же туры, те же автобусы, те же толпы, а всё равно всё не так, - Честер замолчал. - Ребята-то... Другие. Не те! От этих слов у Майка теплеет на душе, и, чтобы скрыть внезапно защипавшие глаза, он отправляется на охоту за кофе.