В тени

Просидев часть ночи рядом со спящей Изабеллой, Кай, пожалуй, впервые за пару столетий пожалел, что он не смертный и не может также сладко уснуть, забыв обо всем на свете. Играясь ее разбросанными на подушке локонами, вампир недовольно нахмурился, потерев пальцем возникшую на переносице толстую складку кожи. Расслабленное личико девушки отражало спокойствие и гармонию, чего нельзя было сказать о Вольтури. Непрошенные мысли терзали его бессмертный ум, вселяя беспокойство. Неприятно. Чертовски неприятно осознавать, что он все больше и больше волнуется за судьбу девушки как за свою собственную. Что его годами отточенная интуиция бьет тревогу, напоминая своему хозяину, что всему хорошему рано или поздно приходит конец. Закон цикличности в этом мире. Нерушимый и незыблемый. А это значит, что его идиллии так или иначе наступит конец. Белла не может и дальше оставаться человеком среди вампиров. Каков бы не был ее дар и как бы его не развивали, она все равно слабее и медленнее. С одной стороны, его эгоистичная натура жаждила быстрейшего обращения юной красавицы для себя лично, чтобы наслаждаться ею в полной мере, с другой стороны, Кай прекрасно понимал, что смертным здесь не место, слишком велика опасность и, когда-нибудь, Белле просто не повезет оказаться в не том месте в не то время, да еще и без защиты. А ввиду бала-маскарада, устраиваемого Сульпицией через две недели, проблему дальнейшего будущего Беллы следует решать немедленно! Твердо решив покончить с этой нелепой ситуацией, вампир бесшумно покинул покои, отправившись в тронный зал. — В последнее время, ты не жалуешь нас своим вниманием, брат. — Послышалось из глубины хором, когда Кай, распахнув тяжелые резьбленые двери, ступил на мраморную плитку, сложенную в правильные узоры на полу. Ничего не говоря в ответ, блондин молниеносно оказался у своего трона, где рядом сидел Аро, играя сам с собой в шахматы. Его бледная рука поочередно передвигала черные и белые фигуры, которые одна за другой выбывали из игры. — Хм, как просто, шах и мат. — Медленно протянул Вольтури, объявляя оставшемуся в гордом одиночестве черному королю неутешительный вердикт. Фигура пала, игра окончена. — Может, сыграешь со мной, а то одному как-то скучно? — Не отрываясь от шахматной доски, на которой в мгновения ока черные и белые мраморные фигуры оказались на своих местах, готовые к новому бою, брюнет лукаво улыбнулся, а затем добавил. — Ты что-то хотел, брат? — Есть разговор. — Достаточно резко ответил Кай, все это время молча наблюдая за Аро. — Но это не помешает мне сыграть. — Черные или белые? — Поинтересовался брюнет, потирая ладони. — Черные. — Глаза блондина вспыхнули демоническим азартом. — Дадим им шанс отыграться. — Так о чем ты хотел поговорить? — Аро сделал первый ход белой пешкой. Вопрос был скорее риторическим, конечно же, о мисс Свон, с которой Кай пропадал последние дни напролет, раздражая этим и напоминая, что не все подвластно, не все подконтрольно. Увы. — Об Изабелле.- Блондин сделал ответный ход конем. — Я так понимаю, она оказалась способной ученицей? — Наружу вырвался ядовитый шепот вампира. По непонятным причинам для него самого, связь Беллы и Кая стала костью в горле, еще одной проблемой, над которой он сутками ломал голову. Ни уговоры Сульпиции, ни здравый смысл не помогали. Неоднократно решив пустить все на самотек, вампир снова и снова передумывал, то случайно увидев девушку в объятиях Кая в саду, то целующимися в одной из комнат особняка. И с каждым таким разом надежда на то, что Кай лишь играется, таяла на глазах. Изабелла его бриллиант, его оружие, черт возьми! Но ведь он сам толкнул ее в его объятия? Хотя, мог ли он предположить, что всегда холодный и жестокий названный брат вдруг привяжется к обыкновенной девчонке, а она его примет? Нет и еще раз нет. — Я хочу обратить ее, сегодня же. — Проигнорировав предыдущую реплику, заявил Кай, недовольно сузив алые глаза, когда от белой королевы пала его тура. — Смертное тело не выдерживает твоего напора, брат? — Съязвил Аро, забирая вслед за черной турой еще и черного офицера. Зная Кая, он был просто уверен, что тот уже давно получил свое, а услышанные этой ночью стоны, лишь подтвердили догадку. Удивительным был также факт, что девушка до сих пор ему интересна, в отличие от многих других, канувших в небытие. — Через две недели бал маскарад. Будут не только Вольтури, ты же знаешь, это опасно для ее жизни. — Парировал блондин, в то время как его армия черных фигур таяла как снег в лучах жаркого солнца. Слово за слово, умелый интриган Аро демонстративно выставлял свое умение обвести вокруг пальца не только в жизни, но и в игре, тонко намекая на свое превосходство. Во всем. Всегда. — Ты об этом. Хм…а я уж было подумал, что Изабелла не в состоянии в полной мере удовлетворить твои бессмертные потребности. — Издеваться и подначивать и без того вспыльчивого Кая доставляло поистине райское блаженство, не сравнимое даже с самыми изощренными пытками. В глубине души Аро слегка завидовал ему, его дару вселять страх и великолепно продумывать стратегию поединков с другими вампирами. Правая рука, мысль о потере которой, в последнее время, превратилась в прогрессирующую паранойю, толкающую Аро на весьма зыбкий путь некого противостояния, последствия которого могли обернуться весьма плачевно для всего клана Вольтури. Таинственная смертная девушка Изабелла, секрет которой он разгадал, но не пожелал озвучить остальным, превратилась в яблоко раздора между братьями. Ее уникальный дар восхищал и одновременно пугал, оттягивая обращение в вампира на неопределенный срок. — Давай еще обождем. — Лицо брюнета украсила весьма загадочная улыбка, за которой могло прятаться все что угодно. — Ты же сам говорил, что девушка должна быть обращена до собрания всех вампиров, чтобы продемонстрировать нашим конкурентам новые таланты и могущество Вольтури, или я чего-то не знаю? — Позиция Аро была более чем озадачивающей. Внутреннее чутье подсказывало Каю, что брат темнит, сильно темнит и ведет двойную игру. В обход его! — Кай, еще рано. — Совершенно спокойно пояснил брюнет, умело скрывая внутреннее напряжение. — Ты почти проиграл, остались король и пешка, сдавайся! — Резюмировал он, переводя разговор в русло игры, где на черно-белых клеточках в окружении белых фигур стояли черный король и черная пешка. — Потом будет поздно. — Ловким движением руки Кай передвинул единственную пешку вперед, убирая ее, и возвращая на то место черную королеву. — Моя пешка дошла до конца, превратившись в королеву. Шах и мат. Это ты проиграл, брат! — Аро в недоумении посмотрел на шахматную доску, где действительно маленькая пешечка, умело рассеяв его внимание дошла до финиша, да еще так, что в паре с черным королем загнали его короля в тупик. С бледного лица сошла коронная улыбка, а губы сложились в прямую недоброжелательную полоску. Шок! Не от проигранной партии, хотя и это больно било по самолюбию. Нет! В черном короле он увидел Кая, а в ни чем непримечательной, маленькой, слабой и беззащитной пешке — Изабеллу. Пешка стала Королевой, главным оружием своего короля. Онемев от собственных мыслей, Аро стеклянным взглядом блуждал по мраморным неповинным фигурам. Он проиграл! Неужели такое может произойти и в жизни? — Кай, она еще не готова становиться вампиром! — Последняя попытка отговорить брата, последний шанс, завуалированная просьба. — Нет, брат, Изабелла готова. И я обращу ее немедленно! — Не дождавшись согласия Аро, Кай понесся в свои покои, где пару часов назад оставил спящую девушку. Ворвавшись в свою комнату, где у зеркала стояла еще сонная Белла, он, ничего не говоря, подлетел к ней. — Что ты делаешь, Кай? — Закричала Свон, когда вампир, неожиданно зажав ее в стальных объятиях, коснулся ледяными губами пульсирующей синей жилки на ее шее. — То, что должен был сделать давно. — Достаточно резко ответил Вольтури, окончательно скрутив вырывающуюся из рук девушку. Поняв с полуслова свою участь, Изабелла изо всех сил попыталась оттолкнуть вампира, не давая укусить. Стуча маленькими кулачками по стальному торсу, она заплакала. — Пожалуйста, не сейчас, дай мне еще время! — Обвившись руками вокруг его шеи, она начала покрывать лицо Кая мелкими поцелуями, без умолку шепча «не сейчас, пожалуйста». Вольтури застыл, скривившись от теплых соленых капель, стекающих по его шее. — Ты не переживешь бал, ты это понимаешь? — Кай зло схватил Беллу за лицо, всматриваясь в напуганные шоколадные глаза. — Пожалуйста… — Проскулила девушка, убирая его руки со своих щек и поочередно целуя. — Пожалуйста, дай мне время, а потом я сделаю все, что пожелаешь. Пожалуйста, Кай … — Число и время? Назови мне конкретное число и время? — Зашипел Вольтури., прекрасно осознавая, на какое сумасшествие подписывается. — Сразу после бала. — Хорошо. — Фыркнул вампир, грубо отшвырнув на кровать заплаканную девушку. Пытаясь утихомирить всепоглощающую злость на Изабеллу, и жгучее желание придушить ее за безрассудство, за так и лезущую человечность и нежелание становиться вампиром, а заодно и на себя, за то, что дал слабину, дал ей последний шанс, оставив человеком, Вольтури вихрем вылетел из своих покоев, захлопнув дверь с такой силой, что та моментально слетела с петель, разлетевшись на щепки, и, не на шутку, напугав и без того побледневшую Свон. Пролетая темными коридорами особняка, Кай не заметил, как зацепил проходящую мимо Элис, изрядно чертыхнувшись при этом. Миниатюрная вампирша со свистом отлетела на каменный пол, сорвав при этом пару картин с ближайших стен. Не совсем понявшая, что собственно произошло, девушка поднялась и с удивлением посмотрела на правителя, который также замер, созерцая сотворенный им беспорядок. Идея отыграться на травоядной, выплеснув на нее порцию собственного яда, была заманчивой, отличной на первый взгляд. Блондин не спешил обрывать зрительный контакт с Элис, а она не решалась опустить глаза, зная, что от Кая можно ожидать чего угодно.  — Подойди ко мне. — Произнес Вольтури, протягивая вампирше руку. Элис неуверенно шагнула на встречу, аккуратно вкладывая белоснежные пальцы с кроваво-красным маникюром в мужскую ладонь. — Что ты видишь? — Подобный вопрос от Кая, мягко говоря, смутил ее, лишая дара речи. — Что ты видишь?! — Заорал он, превращаясь в зверя в человеческом обличие. — В каком смысле? — Выдавила из себя Элис, не понимая, что от нее хотят. — Будущее! — Зашипел Кай, со всей силы сжимая хрупкие пальцы, по которым пробежались мелкие трещинки, деформируя белоснежную кожу и тут же затягиваясь. — Мое и Изабеллы будущее, что ты видишь Элис?