Кузнец своего счастья.

Вчера из столицы приехал мой друг детства Алексей Агеев, с которым мы не виделись уже почти два года. Сам он после школы уехал из Приморья, чтобы учиться в МГУ, да только учеба не задалась, и теперь Алёшка работает официантом в стриптиз-клубе. Сперва я посчитал его работу срамной и вульгарной, но друг божился, что ведет себя прилично и никто к его милой попке не прикасается. А когда он сказал сколько получает, я чуть челюсть не уронил на пол, даже позавидовал его милой мордашке и просто идеальной омежьей фигуре. Если бы у меня была возможность зарабатывать в месяц около пятидесяти тысяч, почти не прилагая усилий, я бы поборолся со своими комплексами и рванул покорять стриптиз-клубы и бары! Но на деле природа поскупилась и не наградила меня ничем особенным, кроме симпатичной родинки на правой щеке. В остальном я вполне стандартный: темно-русые волосы, карие глаза, обрамленные густыми ресницами и худое телосложение. Самый обыкновенный омега, за которым альфы никогда толпами не гонялись. Друг мой — другое дело, за него еще со школьной скамьи такие серьезные драки устраивали, папа не горюй! И вот вожу я этого Алёшку по набережной, показываю знакомые места, даю убедиться, что ничего в нашем городе за два года не изменилось. Он медленно поедает купленную сладкую вату и довольно улыбается, поглядывая на меня: - Пора постричься Тём, ты со своими неухоженными патлами — страшный, как бабай, ни один альфа к тебе не подойдет, - причмокивая ватой говорит друг. - А мне и не нужен никакой альфа, - ворчу я, инстинктивно прикрывая свой недлинный, лохматый хвост. - Мне скоро замуж выходить, между прочим, так что некогда красоваться перед всякими незнакомцами. - Что? И ты говоришь это только сейчас? А ну выкладывай, когда успел? Он хоть порядочный, красивый? - Красивый и порядочный. Лёшка открывает рот и глядит на меня, как на безумного. Да я и сам бы себе не поверил, если бы услышал эту историю со стороны. Ну какой муж может быть у скромного фрилансера, который даже в парикмахерскую сходить стесняется? Не люблю я, ой как не люблю, когда мои волосы трогают, а потому и стричься не даюсь. Был у меня когда-то доверенный человек для этого дела, но он уехал со своим альфой в деревню, и с тех пор я обрастаю. - Офигеть, не шутишь? - Алешка подпрыгивает на месте и громко победно кричит: - Ура-а-а! - Да тише ты! - Громов женится, ура-а-а! - продолжает он, прыгая на одном месте, а потом хватает меня за руки. - И ты, такой страшный, собрался в ЗАГС идти!? А ну бегом за мной! Разумеется, никуда я не собирался, мне попросту не за кого. Во времена университета у меня были свидания, романтика, поцелуи, но дальше как-то не заходило. Один альфа, как оказалось, встречался одновременно с тремя омегами, с другим не сошлись характерами, а последний не смог ужиться с моим котом и, стоило привести его разок домой, как Рыжик расцарапал несчастному лицо и нагадил в кроссовки. Уходил бедолага босиком... Ну а потом работа захлестнула меня, и было не до отношений, ведь после универа пришлось слезть с шеи родителей, стараться жить самостоятельно, что я и делаю. Сам оплачиваю съем гостинки недалеко от центра, и с зарплаты, что натекает за месяц, получается только оплатить коммунальные услуги, да купить поесть. Алешка всё тащит меня куда-то и не дает даже на минуту остановиться. Мне, домашнему растению, становится тяжело дышать, но как только я хочу запротестовать, друг резко тормозит меня: - Ну всё, не отвертишься, Тёмка! Свяжу и буду держать, пришла пора привести тебя в порядок. Жених, небось, слепой совсем? - Ну чего сразу обижаешь-то? - бурчу я, надув губы. - Да знаю я, что можешь ты и милашкой быть, если захочешь! Он еще крепче сжимает свою ладонь и тянет в салон красоты, самый настоящий салон красоты! Я пытался канючить, хныкать, даже слезу пустил, но Алешка был неумолим и всё напоминал, что, благодаря старшему брату, знает много болевых приемов и мне лучше не сопротивляться. После недолгой борьбы я был повержен. Друг, садистки улыбаясь, заволок мое трясущееся тело в салон и начался самый ужасный день в моей жизни. Меня постригли, обкорнали до невозможного коротко, и только челка радовала, за которую, между прочим, пришлось побороться. - Тебе идет короткая стрижка! Тём, чего ты скис? - Алёшка уставился на моё недовольное лицо и тихо рассмеялся. - Еще рано умирать, это только начало! Сейчас мастер подъедет и тебя обработают, как полагается. Голос слегка дрогнул и я вжался в кресло: - Ты это о чем? - Да не бойся, всё хорошо будет. Я пока отлучусь, Тём, ты главное, не волнуйся и не буянь, иначе сожгу твой паспорт. - Хитрый лис держит в руках мой рюкзак, довольно улыбаясь, после чего разворачивается и убегает к выходу. Вскоре и вправду приехал какой-то мастер, довольно молодой стильный омега с ярко-рыжими волосами, собранными в хвост. Он поздоровался со своими коллегами, а потом оглядел меня, интересуясь: - Артём? Бегом за мной. О дальнейшей боли, страданиях, я и говорить не хочу. У мастера было свободное время, в которое мы с Алешкой и явились, только поэтому он смог принять клиента и сделать эту чертову интимную эпиляцию! Злодей еще говорил, что мне повезло попасть к нему на прием без записи. Ну, и чего греха таить, Алешка просто заплатил ему вдвое больше, в чем сознался сам мастер, пока я умолял его не делать мне больно. С Агеевым мы встретились уже после всех моих мучений. Будучи постриженным и выбритым, я чувствовал себя опороченным. Но и это было не концом, на замену привычной клетчатой рубашке и удобных кед Алешка купил мне какое-то новомодное тряпье. Он стоял у выхода, довольный, как кот, и крутил на пальце брелок, в другой руке держа кучу пакетов: - Ну наконец-то! Долго же это было, я успел все магазины обежать. - Ненавижу тебя… Ты знаешь, что он со мной сделал? Он видел то, чего я сам никогда не видел! - Горе ты мое луковое, я через это стабильно раз в месяц прохожу и не ною! Зато всегда гладенький, как попка младенца, и парню моему нравится. Твой жених умрет от перевозбуждения, когда тебя увидит. - Да ничего у нас еще не было, не увидит он. Всё после свадьбы. И зачем я продолжаю врать? Ведь, с каждым словом, рою себе могилу всё глубже и глубже. А Алешка, если берется за что-то, то так просто не отступит, будет мучить жертву до последнего, пока не добьется своего. - Он у тебя импотент что ли? Всю жизнь так девственником и проходишь, дурачина. Не понимаешь просто от чего отказываешься. Ничего, Громов, я тебе покажу, что ты у нас еще можешь повоевать. Пойдем сегодня в клуб и сам убедишься, что от вида твоей мордашки альфы челюсти уронят! - Ага, так и уронят… - ворчу я недовольно. Мы с Алешкой поехали домой к его родителям. Никого из старших не было, так что его веселье продолжилось. Он вывалил на кровать все свои покупки и заставил меня переодеваться то в одно, то в другое. Порой я ощущал себя каким-то цветастым попугайчиком и злился, ведь не шло мне это новомодное тряпье. После часа безудержных примерок он всё же довольно захлопал в ладоши: - Идеально! - Вот сразу бы меня послушал, не пришлось бы столько нервов трепать… - Но зато мы поняли, что яркий цвет тебе не идет. Я натянул на свой тощий зад светло-голубые джинсы, которые казались на размер меньше нужного, но зато какой интересный эффект от этого был! Я смотрел в зеркало и с удивлением подмечал, что задница у меня всё же есть, причем довольно неплохая. Сверху была самая простая белая майка. И не сказать что вышел красавчик, но образ явно изменился в лучшую сторону. Алешка тем временем влез в свои любимые шорты и яркую футболку. Перед тем, как мы собрались ехать друг вызвал такси, предупредив пришедших родителей о том, что вернется поздно. Старшие Агеевы пожелали нам удачи и велели звонить, если что случится. По дороге в клуб Алешка еще больше оживился, он такие места, в отличии от меня, очень любил, и был готов там жить, впадая в бесконечный пляс. Я, наоборот, ввиду чуткого слуха, предпочитал тишину и спокойствие, поэтому чуть с ума не сошел, когда мы прошли в зал, где гремела музыка. Там можно было оглохнуть, а от количества запахов пухла голова. Уже спустя полчаса я мечтал о своей теплой постели и Рыжике под боком, тогда как Алешка во всю отрывался в толпе молодежи. Чтобы хоть чуточку почувствовать себя лучше мне в голову пришло выпить. "Хоть какая-то эйфория накроет", - подумал я и принялся глушить коктейли один за другим. Результат не заставил себя долго ждать, довольно быстро меня торкнуло и все перед глазами поплыло, тело двигалось плавно, будто в воде. Я танцевал со всеми подряд и пребывал в немыслимом восторге от происходящего, а вот Лёшка рад не был. Он только начал расслабляться, знакомиться с народом, как нас выгнали. Но ведь, раз есть барная стойка, значит на ней можно танцевать... Разве нет? - Я не видел запрещающих знаков! - заплетающимся языком пробубнил я, пытаясь ухватиться за плечо друга. - Там их быть и не должно, дурачина! Ну ты даешь! Алешка смеялся, и его смех напоминал мне музыку, так что на улице мои танцы продолжились. Я все больше пьянел, все больше переставал контролировать себя и уже почти ничего не понимал. - ... Какой этаж, Тём? - настойчиво повторял Алешка мне на ухо, голос его был довольно пьяненьким, но не так сильно, как мой, ведь я даже двух слов связать не мог. Что-то булькнув в ответ, я начал перебирать ногами, крепко держась за перила. Вскоре раздался неприятный стук, а дальше я свалился в чьи-то теплые объятия. Приятный запах окутал всё тело и мне безумно захотелось спать. Последнее, что я уловил, это слова Алешки: - Ну всё, красавчик, пост сдал — пост принял! И обещай, что трахнешь его до свадьбы… Мы ему сделали бразильца.