Sunrise Surprise

Проснулась от того, что кто-то настойчиво теребил меня за плечо. Что за хрень?! Точно помню, что засыпала в гордом одиночестве. Я перевернулась на бок, даже не пытаясь разлепить глаза, натянула одеяло на плечо. Вчера был тяжелый день, так что - не кантовать! В эту же секунду одеяло с меня безжалостно сдернули. Да что за…?! Я бросила через плечо самый злобный взгляд, на который только была способна. И тут же рывком села на кровати – рядом со мной сидел совершенно посторонний мужчина, лицо которого было наверняка не менее офигевшим, чем мое, и вопрошал меня: - Who the hell are you?! Я инстинктивно потянула одеяло к подбородку, потихоньку щипая себя за бок. Больно. Значит, все-таки не сон. Белка? Нет, это уж слишком. В горле пересохло настолько, что я поняла: ни слова сказать не смогу. - Who the hell are you?! – он повторил вопрос, А я только беспомощно таращилась на своего внезапного соседа по кровати. Взъерошенный какой-то. То ли после сна, то ли просто удивился, увидев меня-то. Провела рукой по своим волосам – та же беда - у меня вообще после сна лохматость повышенная, а тут еще шок такой. Лицо мужчины показалось смутно знакомым. Если узнаю, что это друзья расстарались с розыгрышем, порву на британский флаг. - Do you hear me? – а он серьезно настроен на диалог. Я кивнула. - Do you understand? Еще один кивок. - Can you speak? Я показала неопределенный жест рукой. Ситуация не укладывалась в голове. Так что я подняла указательный палец вверх, типа «минуточку» и, вспоминая школьный курс английского, пробормотала: - Excuse me. I have to take a shower. – душ должен мне помочь. С этими словами я выбралась из кровати и пошлепала, как мне казалось, в сторону ванной. По ходу оглядела себя. Все правильно – на мне был веселенький пижамный комплект, розовый такой, с собачкой, маечка и микро-шорты, места для фантазии вообще не оставляющие. В этом одеянии я легла вчера спать в собственную постель (в голове пронеслась мысль «хорошо, что не лето» - летом я сплю топлесс). То, что я не в своей квартире я поняла, как только ступала за порог спальни. Я растеряно обернулась. Мой нежданный знакомый все так же сидел на кровати и с интересом наблюдал за мной. - I have to take a shower, - повторила я, и сделала рукой движение над головой, изображая, что принимаю душ. – Пшшшш. Тут сознание наконец покинуло меня. Тело сползло вниз по стенке, и я мягко ткнулась затылком в ковер. * * * Жара, жара, жара и адская тяжесть... Кетрин, я люблю тебя, ты гениальный режиссер, но лучше бы мы снимали не в Иордании, а на Аляске... на Аляске? господи, только не это адское место! - Джереми проснулся в холодном поту. Ощущение жары и тяжести на теле не пропадало. Открыв глаза, он обнаружил, что поперек груди у него лежит нога. Обнаженная женская нога. Так. Это не съемки Дамера. К тому же Дамер расчленял мужчин. Да и нога всё ещё при хозяйке. Аааа!!! Папарацци в моей кровати! Он сдернул одеяло с остальной части гостьи. Злость затмевала зрение, поэтому привлекательность дамы он с первого взгляда не оценил. Оценил наглость. Нахалка прервала поток его бранного красноречия и беспардонно направилась в душ, причем Джереми не покидало ощущение, что его считают глухонемым идиотом, объясняясь жестами и простейшими фразами... Но вдруг полуголое чудо свалилось на ковер, не дойдя до цели. Как бы ни злился актер на незваную гостью, оставить ее валяться на полу он не мог. Впрочем, как и вернуть на свою кровать. Поэтому он по возможности бережно поднял тело (заметив в скобках, что вес вполне комфортный для кантования) и вывалил в большое кресло в углу спальни. Затем нашарил мобильный и вызвал своего агента. Разговор получился путаным и недолгим, короче говоря, агент послал клиента по старой дружбе куда подальше и посоветовал отдыхать менее опасным для рассудка способом. Джереми швырнул телефон на подушки. С очередным приступом озлобления он привычно подхватил шпиёнку и потащил в ванную с целью учинить ей приход в сознание в особо жесткой форме. * * * Сознание вернулось ко мне резко, вместе с потоками холодной воды, которыми окатывал меня мужчина. - Хватит! Хватит! – заорала я во всю мощь своих легких. Сложилось впечатление, что незнакомец получает нездоровое удовольствие, поливая меня ледяной водой. Я пыталась отбрыкиваться, но он крепко прижимал обе мои руки к моей же груди. Так и захлебнуться недолго! - Stop it! Stop it! Хвала небесам, он все же выключил воду! Я сидела, все еще отплевываясь, вцепившись обеими руками в бортики ванной. Плечи и руки покрылись «гусиной кожей», зуб на зуб не попадал. Но это еще цветочки – под тонкой тканью майки отчетливо проступили соски – еще бы, холодина такая! И эта чудная картина открылась, между прочим, не только моему взору: только что топивший меня товарищ беззастенчиво меня разглядывал. Первым желанием было прикрыть себя пестренькой занавеской, но я, стиснув зубы и скрестив руки на груди, всем видом показала, что тоже способна играть в гляделки. Да и мужчина, кажется, совсем не стеснялся щеголять передо мной в одних боксерах. Я решила «отомстить» и ответила таким же жадным взглядом – знай наших!!! Фигуры у него отличная, вполне в моем вкусе: широкие плечи, рельефные мышцы рук, перевитых венами (подавила в себе желание провести по ним пальчиком), кубики пресса с узкой полоской темных волос, уходящей вниз, узкие бедра…Если б ситуация не была такой …ммм…нестандартной, то все могло бы закончиться очень волнующе. Новоявленный Герасим, перехватив мой взгляд усмехнулся: - How are you? - Fine. – он еще спрашивает! А слабо самому под ледяной душ? Он еще раз усмехнулся и, кивнув в сторону большого пушистого полотенца, покинул ванную. Я успела про себя отметить, что обтянутая боксерами попа очень даже ничего так, аппетитная, не побоюсь этого слова. Что? Что за картинка там у него? «Багз Банни»? Очень смешно. * * * Затем он вышел из ванной и принялся одеваться, потому что втык охране следовало делать как минимум не в одних трусах - ребята этого не оценят. Одевшись по-домашнему, он спустился вниз и вызвал пульт консьержа. Этот разговор получился еще более коротким, хотя и более информативным. Информация была ясной и нулевой. Никто не входил, не выходил, а также иным образом не пересекал периметр. Джереми почувствовал себя не в своей тарелке. * * * Я включила теплую воду и подставила лицо под струи. Окоченевшее тело начало расслабляться. Вымокшие майку и шортики решила не снимать – чего уж там. Но сейчас мысли были не об этом. Что же все-таки происходит? И где я, черт возьми, нахожусь? У меня, наконец, появилась возможность осмотреться. Судя по имевшемуся в ванной мыльно-рыльному набору, в данном пространстве проживала одна боевая единица, женщины здесь не было – это факт. И этот факт меня слегка порадовал: не хотелось бы попасться в своей пижамке на глаза чужой мадаме, вдруг расклад сил будет не в мою пользу. Нет желания удирать потом с расцарапанным лицом. Я все еще надеялась, что это чья-то злая шутка. Вот я сейчас выйду из ванной, а там уже толпа друзей, кричащих с глупыми рожами: «Сюрприиииз!». Только пусть они мне сначала объяснят, как они смогли транспортировать меня сюда, не разбудив. Я ж точно, помню, что ложилась спать трезвая, как стекло. Ладно. С этим разберемся после. Сейчас есть проблема понасущнее: где вся моя одежда? Видимо, придется обращаться к хозяину квартиры. Так и вижу эту картину: выхожу я из ванной в одном полотенце и заявляю «Мне нужна твоя одежда». Лишь бы не добавить «…сапоги и мотоцикл». Хм. Тогда и полотенце не нужно… * * * Сверху донесся звук включенного фена. Реннер странным образом испытал облегчение: по крайней мере, это не глюк, девушка существует. Он решил дать событиям немного пойти своим чередом и отправился на кухню состряпать себе что-нибудь на завтрак. «А эта пусть хоть утопится… всё равно ей не выйти наружу. Разберемся» - решил он. И добавил про себя: "На каком это языке она на меня заорала? Что-то знакомое..." * * * Ладно. Обойдемся на этот раз без мотоцикла. Но с одеждой надо что-то решать. На глаза как раз попалась рубашка. Я огляделась, но больше ничего не нашла. Придется пока походить так. Откуда-то снизу раздавались приглушенные звуки, а потом до меня донесся аромат свежесваренного кофе. Да, это сейчас не помешает. Я, застегнув рубашку ровно на одну пуговицу, босыми ногами пошлепала вниз. «Поливальщик» сидел за столом и потягивал кофе, закусывая ароматный напиток сандвичем. * * * Нет ничего более бодрящего по утрам, чем чашка самого горячего «американо»… пролитая на штаны! Джереми подавился сандвичем: красотка с влажными волосами, босиком и в его рубашке, застегнутой где-то в районе пупка (хоть и надетой на мокрый мини-нарядец), поразила его во все части организма, в том числе и до сих пор негенномодифицированную. С воплем отскочив от стола, он заметался в поисках спасения. Оно, точнее она, не замедлило выплеснуть ему на ноги полный графин воды со льдом, удачно стоявший на виду. Месть совершилась. Мужчине полегчало (во всех смыслах), и он смог расслышать сквозь свои сдавленные «факи» странное заклинание, прозвучавшее как “ou-lla-vier-dy” … после чего полуодетая засланка принялась очень симпатично хохотать. - Ты сумасшедшая? – спросил Джереми без неприязни. * * * Это я- то сумасшедшая? С чего вдруг? - Нет. Но сначала мог бы предложить даме кофе, раз уж я так удачно зашла и спасла, между прочим, твой генофонд. Я решила вести себя как можно более нахально и не подавать вид, что я вообще не в курсе, где я и как сюда попала. Поэтому, удобно расположившись на стуле, я потягивала горячий крепкий кофе. - Ну и кто ты такой и какого черта здесь делаешь? Он удивленно поднял бровь, но на вопрос все же ответил: - Джереми Реннер, к твоим услугам. Джентльмен, блин! «Реннер». Стоп! До меня наконец дошло, ГДЕ я могла его видеть! Я внимательно посмотрела в лицо человека, сидящего через стол от меня. Он, что, на премьеру прикатил? Да нет, я бы знала об этом. Скорее, мои вусмерть укуренные друзья решили мне отомстить (правда, не могу вспомнить, чтобы я кого-то убила, ибо «мстя» была страшна! Нельзя же так шутить!). Как они вообще смогли ЕГО уговорить участвовать в этой авантюре? Меня, понятно, чем-то опоили и притащили к нему в отель. Нет! Это ж наверняка двойник!!! Я все так же молча встала из-за стола и подошла вплотную к мужчине, протянув руку к его лицу. Не знаю, что он там про меня подумал (наверняка утвердился в мысли о моем душевном нездоровье), но напрягся он – это факт. Я же просто коснулась шрамиков от ветрянки на его лице. Не грим. Черт! Он настоящий! Надо было видеть его глаза в тот момент, когда я задумчиво склонилась над ним, ни слова при этом не проронив. По-моему, он уже раздумывал, пристрелить меня или усыпить. Я вернулась на свое место и уселась, подперев щеку рукой и погрузившись в раздумья. Правда, недолгие. Меня быстро вернули на грешную землю, щелкнув пальцами прямо у меня перед носом: - Эй! Ты вообще себя нормально чувствуешь? - Дда.., - я как-то нехорошо себя почувствовала, но вспомнив холодный душ, от обморока воздержалась. – Ты мне лучше скажи, как и зачем ты меня сюда затащил? И что ты, в конце концов, делаешь в «холодной» России?! * * * До мужчины не сразу дошел смысл вопроса. Он еще не вполне отошел от пронзившего его до нутра ощущения невероятной, абсурдной родственности с человеческим существом, сидевшим напротив. Когда она прикоснулась рукой к его детским меткам, он замер, чтобы не спугнуть это необычайное чувство. Даже матушка никогда не относилась к следам той болезни так трепетно. Но постепенно слова незнакомки – кажется, всё-таки повторенные дважды – проникли в его сознание. В России? Да еще в холодной? Впору было сказать «С лёгким паром!», да вот беда: Джереми не знал этого русского фильма. Шестым чувством он понял, что словами горю не поможешь, и заявив: Мы в Штатах, детка! – он доверия не обретет. А доверия почему-то хотелось. Он провел ладонью по лицу, чтобы смахнуть наваждение, и, взяв девушку за руку, вывел в садик при доме. Она послушно шла следом: мягкая трава и густые деревья создавали идеальные условия для прогулки босиком и неглиже. Двор окружала живая изгородь, но возле одного из столбиков освещения стояла забытая хозяином стремянка. - Полезай. – жестом показал Реннер девушке. - Ты меня за электрика принял? – ошарашенно спросила она. - Не бойся, я поддержу. Просто выгляни туда. - Эммм. Ну ладно. – и она стала осторожно подниматься, но через секунду воскликнула: Вниз смотри, вуайерист! Джереми потупился, отчего его воображение заработало еще интенсивнее. Вид за оградой открылся настолько не российский, что она чуть не упала на голову своему провожатому. * * * Да чтоб мне на месте провалиться! – Я чуть не задохнулась от осознания нереальности увиденного. В памяти всплыла масса ругательств на «великом и могучем», изредка перемежаемые «факами» от Дяди Сэма. Тут же я просто всем существом ощутила полную свою беспомощность. Это ощущения накрыло меня с головой. На ватных ногах я спустилась с лестницы и села прямо на землю. Почему-то пришла мысль, что даже заплакать от бессилия я сейчас не смогу. Внутри была абсолютная пустота. Последняя надежда испарилась в ту секунду, когда я поняла, что до России мне сейчас, как до Луны на коленях: все вокруг просто дышало тем самым духом развитого капитализма – от соседних домов с их вылизанными клумбами, газонами и гаражами на несколько машин, до тротуаров, чистых до тошноты. Мужчина опустился на корточки рядом со мной и несколько мгновений внимательно смотрел мне в глаза. Уж не знаю, что он прочел в моем взгляде… Я позволила ему подхватить себя на руки. Он бережно прижал меня к себе и я всем телом почувствовала исходящее от него тепло. Руки сами обвили его шею. Он усадил меня на диван и укутал одеялом. А потом принес бокал, в котором плескалась янтарная жидкость, сунув его мне в руки: - Просто выпей это. Я глотнула и закашлялась – обожгло горло. - Прости, водки у меня нет, - Джереми улыбнулся. - Очень смешно, - пробормотала я, уже чувствуя, как по телу растекается тепло. * * * Барышня вдруг разревелась, да так, что Джереми испугался, не станет ли ей дурно. Но «припадок» оказался коротким, и дальше она только сопела, глядя впереди себя огромными мокрыми глазами. Хозяин дома порылся в шкафах и откопал новенький спортивный костюм, который купил когда-то для одной из сестер, да так и не подарил, и легкие летние тапки. Он положил сверток на колени гостье и, заботливо заглянув в ее лицо, предложил: - Прогуляемся? Они целый час катались по тихим улочкам Модесто, а потом остановились у парка. Огромная зеленая территория с дорожками для велосипедистов и массивами густых деревьев успокаивала самим фактом своего существования. Они уселись на лужайке и наконец-то попытались объяснить себе и друг другу сложившуюся ситуацию. * * * - Так, давай с самого начала,- заговорил Джереми. – Так сказать, восстановим хронологию. Начиная с того, что было, когда ты легла спать. - ОК. Вчера был тяжелый день. Я пришла домой, переоделась в уже известную тебе пижамку и легла спать. - Одна? – почему-то уточнил мужчина. - Одна? – передразнивая его слегка на повышенных тонах ответила я . Еще как одна. Уж в этом-то я ни на минуту не сомневалась.- Нет, блин, с лучшей подружкой! Тебе что, аншлаг в постели нужен был?! - Да ладно, остынь! Одна, так одна, - он ухмыльнулся. – Уж и спросить нельзя. А ты уверена, что одна, или все-таки..? – Джереми с легкостью увернулся от моей руки, просвистевшей у него над ухом. - А почему это тебя так интересует? – я все еще не теряла надежду засадить ему в бок кулаком, но мужчина все время уворачивался и я оставила эти попытки. - Хочу знать о тебе всю правду. По-моему это логично, - он пожал плечами, делая вид, что ничего особенного он и не спрашивал. – А что было днем? - Бооооже, какой ты нудный! – воскликнула я, напуская на себя раздраженный вид. – Да ничего особенного и не было. Я легла на траву, заложила руки за голову, прикрыла глаза, пытаясь вспомнить детали, и начала рассказывать, как прошел день. На самом деле, это был вполне себе обычный день. Наша компания организовывала крупное корпоративное мероприятие. И я металась между людьми, перед каждым из которых стояла конкретная задача, проверяя, всю ли еду и напитки подвезли вовремя, появится ли к установленному сроку приглашенная «звезда» (очередная внезапно ставшая популярной певичка из серии «поющие трусы»), не закатит ли она истерику по поводу выполнения - невыполнения своего райдера, не подерутся ли господа А и В, которые друг друга на дух не переносят и т.д. Ничего особенного, хотя…Весь вечер мне казалось, что кто-то за мной наблюдает. Сначала я пыталась отогнать это ощущение, но вскоре это стало просто невыносимым, будто меня прожигали взглядом. В голове рисовались жуткие картины - фигура в черном балахоне, указывающая на меня рукой. Я озиралась, никого похожего не обнаруживала, и бежала дальше командовать парадом. Пару раз на глаза попадался одинокий (ни с кем не общавшийся, что странно) благообразный старичок, смотрящий на меня с неизменной улыбкой. Но мне и в голову не пришло провести параллели между этим старичком и прожигающим меня взглядом. А потом я столкнулась с ним в дверях кухни. И вдруг словно все звуки пропали. Он посмотрел мне прямо в глаза и спросил «А ты счастлива?». Я кивнула, с наигранной веселостью ответила «Конечно!» и пробежала мимо него в зал, даже не придав сей неожиданной встрече значения. Только кольнуло что-то глубоко внутри. - ….А потом я вернулась домой и легла спать. Одна. Точка. - Я закончила рассказ и открыла глаза. Джереми смотрел на меня, задумчиво покручивая кольцо на мизинце: - Как, говоришь, выглядел этот твой старичок? - Невысокий. В белом, нет, в ослепительно белом костюме, белоснежные же волосы, аккуратная бородка клинышком, которую он изредка теребил. А глаза – васильковые, ясные, проницательные. Такие глаза бывают только у юных. – Я призадумалась. А дедок-то и вправду странный какой-то. Я встряхнула головой, отгоняя морок. Мой собеседник выглядев задумчивым. Или растерянным? - А потом я проснулась от того, что кое-кто меня бесцеремонно толкал. – Я попыталась сделать беседу оживленнее. Уж больно странно затих мой новый знакомый. – Давай, толкай свою версию! * * * У меня вчера весь день ныл укус… - Джереми покосился на девушку, но по ее наивному взгляду понял, что пока в этом смысле от нее угроза не исходит, и поведал вкратце историю об укусившей его фанатке. - Дебилка! – возмутилась Ирина - Вот оно, точное слово. Жаль, что у нас за это определение она бы затаскала меня по судам! – рассмеялся Реннер. – а вот насчет старичка я ничего придумать не могу, кроме, прости, «Звездных войн»… ты знаешь, что это? - Не в лесу живем, уважаемый! Это только у вас думают, что можно так легко взорвать Кремль! Джереми слегка покраснел. – Я говорил Тому, что это… как ты говоришь? Дебильная идея… но он не послушал. Очень погано смотрелось? - Ну… из серии «спасибо, поржала». - Ок… так вот, о «Звездных войнах»… - Йода – маленький и зелёный! - Я про Оби Вана. - И что? Я не фанатка фантастики. И траву не курила. - Иногда я думаю, что если все они существуют? - До или после того, как мы их придумали? Джереми с еще большим интересом посмотрел на новую знакомую. Удивительное самообладание! Сидит на траве на другом конце земного шара от своей родины, неизвестно как сюда попала, и рассуждает с ним о кино… без денег и документов… кстати! Ее же как-то надо отправить обратно. Билет на самолет не проблема, но документы… жизнь не кино, он совершенно не умел подделывать паспорта и визы. - Слушай, - спросил он, игнорируя ее последний вопрос и с удивлением отмечая в себе волнение в ожидании ответа, - а ты вообще домой хочешь? * * * - Нет…да….не знаю… Хочу ли я домой? Хороший вопрос! Что я имею? Сумасшедшую работу, которая отбирает все мои силы, причем как моральные, так и физические. Работу, которая даже не оставляет времени на что-то, кроме нее. Правда, есть еще родители, которые через пару дней, если я вдруг пропаду из поля зрения, непременно начнут бить тревогу. - Слушай, мне надо с родителями связаться! Есть скайп? – сказала я. - Связаться? Правда?! - он удивленно поднял бровь.- И что ты им скажешь? Что проснулась непонятно где, практически голая, а рядом незнакомый мужик?! – мужчина воздел руки к небу, подразумевая, что мое решение безумно. - Да!!! – я почти орала.- Отличная идея! А потом появишься ты в своих труселях «Багз Банни», и я скажу «А это, мамочка, твой будущий зять!». Тут ты лучезарно улыбнешься, скажешь с ужасным акцентом «Zdravstvuy, mama!». Мама в обмороке. Занавес. Я поднялась, намереваясь двигаться в сторону машины. Остряк, блин. - Ладно, Петросян, пошли. Что-нибудь придумаем. Джереми поднялся следом. - А кто такой Петросян? - Это ваш Эдди Мерфи, только из Армении, - ляпнула я первое, что пришло в голову, и добавила, оборачиваясь к нему, - в начале карьеры. Сели в машину, взревел мотор. - Скажи, а чем тебе не нравится Багз Банни? – Джереми смотрел на меня слегка удивленно. Я расхохоталась: - Чуваааак, ты слишком много болтаешь! Крути педали! Везя Ирину домой и настраивая ей скайп, Джереми впервые задумался, что она представляет собой с, извините за мелодраматизм, моральной точки зрения. Совершенно его не стесняется – это можно считать и его собственной заслугой, такой уж он обаятельный. Но то, что она уверена в спокойном отношении родителей к сложившейся ситуации, говорит о вполне современном – и не очень симпатичном почему-то для него – воспитании и традициях ее семьи. Стоп! – сказал сам себе актер. – Ты что, жениться на ней собрался? Старый сентиментальный дурак! Сколько же можно верить в неизбежную встречу с судьбой? Но ситуация и впрямь очень странная. Впрочем, надо бы на всякий случай выяснить, правда ли эта фантастическая история, которую она рассказала. У этих русских всякие гаджеты есть, охрана могла и не расчухать проникновение. И, оставив девушку болтать по интернету, Джереми, стыдясь сам себя за пошлую подозрительность, прокрался в холл и набрал номер приятеля из местной полиции. Приятель оказался на выезде и был сильно занят. - Что-то срочное? – спросил он, но по его тону стало ясно, что отвлечь его от выполнения задания сможет разве что бомба, падающая на Белый Дом. - Нет, - ответил мужчина после недолгого раздумья. – Просто надо было кое-что узнать. - ОК. Я тебе позже перезвоню, - в трубке раздались короткие гудки. В это время я как раз пыталась связаться с мамой по скайпу. - Мам, привет! – мамино лицо было спокойным, значит, мое исчезновение пока не стало достоянием общественности. – Ты только не волнуйся! – кто меня за язык тянул? После этой фразы все всегда начинают испытывать некий дискомфорт. – У меня все хорошо! - Ты где? – ну вот, пожалуйста! - Мам, я…в…командировке! Да! По обмену опытом! – затараторила я. - А почему ты в спортивном костюме? Каким опытом вы там обмениваетесь? – Слава Богу, если мама шутит, значит, все не так страшно, как рисовало мне мое воображение. - Нет, это я в отеле переоделась, отдыхаю после перелета. - Перелета? Ты же вроде паспорт у нас забыла? Помнишь, хотела за ним заехать? – мама отвернулась и порылась в столе. – Да вот же он! – Она показала мне мой собственный паспорт. Вот облом! Ну у мамы и память! Зато теперь я знаю, что хоть какой-то документ, удостоверяющий мою личность, в природе существует. Только находится он в другой части света. - Мам, не поверишь, для нас забронировали частный самолет, Так что долетели быстро и с комфортом. Видишь, даже паспорт не понадобился! – Боже, что я несу?! - Но у тебя точно все хорошо? - Да, мам, не волнуйся! Скоро буду дома! – я краем глаза заметила, что Джереми с любопытством слушает разговор, застыв в дверях. Интересно, он и по-русски понимает? - Когда? – вопрос был задан закономерно, сама напросилась. - Когда? …Ой, мам, мне надо бежать…через час важная встреча, а я еще не готова, - надо как-то заканчивать, а то мама меня расколет, и ей не понравится та правда, что уже вертелась у меня на языке. – Все пока-пока, целую! Я отключилась и закрыла лицо руками. Я не привыкла врать маме. Джереми подошел и встал рядом, коснулся ладонью моего плеча. Я взглянула на него. - Все-таки какой красивый русский язык! Как мама? - По-моему, она не поверила ни одному моему слову, - горестно проговорила я. – Скоро начнет звонить моим подругам. Это будет номер, если выяснится, что никакой командировки не было. Я решила отправить мейл коллеге, чтоб та что-нибудь придумала на работе по поводу моего отсутствия. И еще один подруге, которая должна была подтвердить маме «официальную версию». Подруге придется рассказать правду. Потом. Когда-нибудь… Джереми как бы раздвоился в эту минуту: рациональная его часть с иронией наблюдала за тем, что испытывает эмоциональная, и откровенно забавлялась бессилием последней: мужчине хотелось отбросить все подозрения и обнять эту заокеанскую «потеряшку», для начала по-отечески, а там как бог даст… но он удержался. - Пообедать не хочешь? Ирина привычно двинула в кухню… но вдруг остановилась, пристально глянула в глаза актеру и снова повернулась к компьютеру. В окне адреса появилась строка «онлайн-переводчик». И вскоре девушка широким жестом пригласила Джереми ознакомиться с содержанием своей недавней переписки. Из деликатности она оставила его наедине с монитором и пошла осваивать хозяйский холодильник и микроволновку. У Реннера перед глазами плыли строчки текста. И не потому, что гугл жёг не по-детски, выражая мысль так, что нужно было напрягать фантазию, чтобы понять больше двух фраз кряду. А от масштабных угрызений совести и какого-то детского стыда, будто его застукали за какой-то злой каверзой. Он всё-таки взял себя в руки и дочитал сообщения. Потом написал своё – другу из полиции, но не в том ключе, в котором собирался четверть часа назад, а совсем по-другому. Снизу аппетитно запахло гарью. Слега встревоженный, Джереми спустился к Ирине бодрым галопом. И правильно, что предложила Джереми почитать мою переписку. А то непонятно, какие там мысли крутятся в его американской голове (при их-то «теории заговора»). Я спустилась на кухню, открыла холодильник и замерла перед кучей контейнеров с какими-то полуфабрикатами. Не глядя, достала один, попыталась почитать и опознать продукт, но этикетка смерзлась насмерть, так что я решила считать сей продукт условно мясным и сунула в микроволновку размораживаться, а потом перебросила субстанцию на сковородку. Вот уж не могла подумать, что при процветающем капитализме люди едят такую неаппетитную гадость. Оставалось надеяться, что на вкус ЭТО лучше, чем выглядит. Помешивая потенциальный обед на сковородке, я задумалась. Интересное у меня положение получается. Я в чужом доме без документов, телефона и денег. Из одежды на мне в лучшем случае полметра ткани (не считая спортивного костюма с «барского плеча»). Сто процентов, высунусь на улицу, заметут! Вот блин, а «теория заговора», оказывается, заразная вещь! Черт! Обед, кажется, отменяется! Мало того, что я спалила обед, так еще и спалилась сама – вон Джереми несется, аж отсюда слышно! Я заметалась по кухне. Понятно, что замести следы уже не успею, но инстинкт сработал, как часы. Мужчина, примчавшийся на кухню быстрее гепарда, увидев меня с кухонными рукавицами на руках и со сковородкой, в которой еще дымился, пованивая, несостоявшийся обед, вдруг стал смеяться как сумасшедший. Он ржал надо мной минут пять, не меньще. Смеялся все время, пока я вываливала эту дрянь в мусорку и отмывала сковородку. Остановился только тогда, когда я швырнула обе рукавицы на стол и с обиженным лицом собиралась прошествовать мимо него. Тут он схватил меня за руку: - Постой! - Не-не-не, финита ля комедия! Я попыталась вырваться. Но он просто сгреб меня в охапку, подтащил к холодильнику и достал еще одну упаковку. А потом потер ее пальцем. Когда он убрал руки и показал мне размороженое пальцем на упаковке окошечко, то я увидела на этикетке значок в виде собаки. Корм для животных. Кто бы мог подумать. - Прости, но это действительно было смешно! – Джереми надел на руки рукавицы и изобразил меня, мечущуюся по кухне. Я улыбнулась: убедил. Он усадил меня за стол (наверное, чтоб избежать более глобальных разрушений), и сам взялся за дело. По исходившим от плиты ароматам я поняла, что голодной не умру. Не сегодня. Наблюдать за ним было одно удовольствие. И кто придумал, что место женщины на кухне? Если б знала, уступила бы ему это место с удовольствием. Я вытянула руку поперек стола и положила на нее голову, все так же продолжая наблюдать за мужчиной. Почему-то сказала: - Знаешь, мой папа очень вкусно готовит. - А мама? - А мама еще вкуснее. Я открыла глаза и поняла, что лежу на кровати, заботливо укрытая одеялом. Мужчина сидел неподалеку на кресле с ноутбуком на коленях. Мой язык проснулся раньше, чем мозг: - Ага. Ты опять меня перенес. У тебя хобби таскать девушек туда-сюда или… - …или мне просто нравится тебя лапать? – он не дал мне договорить, - ты это имела в виду? Во-первых, если б я мог выбирать, то выбрал бы второе. А, во-вторых, у тебя крепкие нервы, раз ты засыпаешь, где придется, а уж про то, где ты просыпаешься, я вообще молчу! Я запустила в него подушкой. За время послеобеденного отдыха поджигательницы Джереми успел прошерстить и отсечь как неприемлемые сайты, предлагавшие поддельные документы по экстремистски высоким ценам; сайты, промышлявшие регистрацией нелегальных мигрантов (кто бы мог подумать, что у нас такой спрос! надо будет сказать Джеку, куда они там смотрят); а также правительственные сайты по тематике натурализации и репатриации политических беженцев. Затем настал черед научно-технической информации. Но термин "пространственная трансгрессия" упорно не хотел встречаться вне ресурсов о Гарри Поттере и Стар Треке. Причем ему все время попадалась серия, где о результате испытания устройства переброски докладывали: "То, что к нам добралось, долго не прожило". Ирина наконец проснулась. После удара подушкой он про себя решил в следующий раз оставить ее на собачьем коврике (раз уж к корму она и так пригляделась) и поделился своими изысканиями. - По-любому, без науки не обойтись. Ты же умный, у тебя должны быть знакомые физики. - С чего ты взяла, что я умный? - У нас это все знают. - Физику? - Нет, что ты умный... - не думая об эффекте своих слов, Ира выползла из-под одеяла и пошла ополоснуть лицо. Вернувшись, она застала Реннера одетым по-цивильному и настроенным решительно. На ее вопросительный взгляд он безаппелляционно заявил: - Тебя нужно одеть! - и не дожидаясь ответа, зашагал на выход. Оглядев себя, Ирина пожала плечами, не обнаружив особой раздетости, но последовала за хозяином положения вниз. В следующие два часа они ездили по магазинам, причем Ира ощущала себя героиней фильма "Красотка", а Джереми запомнился продавцам в новом образе отца невесты. На самом деле ему так польстило "общественное" мнение о своем интеллекте в далекой России, что упомянутое качество напряглось и выдало вердикт: ехать в НАСА в тренировочном костюме гостье нельзя, могут забрать на опыты. Гейл точно не удержится, она такая... В принципе, поездка по магазинам была неплохой идеей. Надо же было заиметь еще что-то, кроме пижамы и спортивного костюма. Я скромно надеялась приобрести хотя бы пару комплектов нижнего белья, да еще джинсы и пару маек – самое удобное, что придумало человечество (на мой взгляд). Но Джереми оказался непреклонен (приступ щедрости его одолел, что ли) и таскал меня по магазинам два часа кряду. Не знаю, что уж там чувствовала героиня Джулии Робертс шествовавшей с кучей пакетов в руках, но у меня ощущение было двойственное: с одной стороны, «облизали» с ног до головы (да, это вам не «совковый» сервис!), а с другой, неловко было чувствовать себя содержанкой, ведь я привыкла платить за себя сама. Не представляю, что он потом будет делать со всей этой кучей барахла, когда я испарюсь отсюда и из его жизни. Мужчина помог мне занести пакеты в дом и остановился на пороге: - Мне нужно уехать на какое-то время. Держи ключи, - с этими словами он вложил мне связку ключей в руку. Что-то я слегка запаниковала, но, чтобы не показать этого, решила пошутить: - Мы ж вроде не в тех отношениях, чтоб ключами от дома разбрасываться. Не рановато? Он еле заметно улыбнулся и добавил: - Постарайся усидеть дома. Не хотелось бы потом искать тебя по полицейским участкам. - Боишься, что я устрою взлом с проникновением в пару ближайших домов, а тебе потом стыдно будет смотреть в глаза соседям, - я все еще пыталась развести его не реакцию, но он, кажется, уже понял мои намерения и не собирался поддаваться на провокации. - Ты чужая, и это заметно. А у нас здесь не принято шастать по улицам без удостоверения личности. Просто будь дома, ладно? У тебя есть три часа, а потом нам нужно будет кое-куда съездить. Я решила сменить тактику: - Есть сэр! Слушаюсь сэр! – я вытянулась в струнку, отдавая ему честь по- военному. – Форма одежды? - Официальная. - Разрешите выполнять? – чеканила я слова (Ну что ж ты такой холодный?) Джереми наконец заулыбался: - Ты невыносима. - Я знаю. Мужчина замер, оперевшись на косяк, и внимательно смотрел на меня. А я пыталась побороть в себе желание (и откуда только оно взялось) чмокнуть его в щеку, так сказать, на прощание. Справилась и собой и сказала: - Да иди уже. Я буду дома, все будет нормально. Обещаю! Три часа. Масса времени. Я отнесла пакеты с вещами наверх, в спальню. Чтобы убить время, решила принять горячую ванну. А в ванной я люблю лежать, слушая музыку. Плеер я уже заприметила на тумбочке и, пока нет дома хозяина, решила его одолжить. Взгляд упал на стоящие тут же фотографии…Джереми с мамой на красной дорожке (так мило!),…Джереми с папой, улыбаются (одно лицо),….а здесь куча родственников, не разобрать кто где…Я поставила фотки на место и ушлепала в ванную. Часами могу лежать в горячей воде, с густой пеной. Музыка в плеере была в самый раз, а шоппинг ощутимо поднял настроение. Кайф! Вдруг сквозь забойные ритмы я услышала какие-то звуки. Выключила музыку, прислушалась. Так и есть – кто-то ломится в дверь. Я пулей выскочила из воды и принялась стремительно вытираться. Шум и возня у двери только усиливались. Я швырнула полотенце на пол и ринулась в комнату, где меня ожидало упакованное свежеприобретенное нижнее белье. Схватила одну упаковку – не поддается, вторая – та же история. Обложила белье, его упаковку и упаковщиков «факами», натянула на себя подвернувшийся спортивный костюм и рванула вниз, перепрыгивая через ступеньки. Даже не успев отдышаться, я распахнула дверь и увидела перед собой неожиданно оказавшееся знакомым лицо. Мимо меня галопом в дом влетели две собаки, а за ними вошла улыбчивая женщина. - Добрый день! – она оглядела меня с ног до головы, не переставая лучезарно улыбаться. - Здравствуйте, ..ммм…миссис Реннер! – выпалила я. Вот вляпалась! - А вы..? – она вежливо сделала вид, что пытается припомнить, где могла меня видеть. - Меня зовут Ир…Айрин. Рада встрече! – ума не приложу, что мне делать дальше. Джереми, где тебя черти носят! Даже Штирлиц никогда не был так близок к провалу! - И я очень рада познакомиться с подружкой своего сына, - она, все так же улыбаясь, проходила все дальше в дом, а мне ничего не оставалось, как только уныло плестись следом. - Я не… - начала было я, пытаясь прояснить ситуацию. - А где вы познакомились? – мама была настроена решительно. - Мы?...На пробежке! – выдала я первое, что пришло в голову, тем более, это оправдывало мой внешний вид. Боже! Здесь его мама, а на мне под костюмом даже белья нет! Почему такие ситуации случаются только со мной?! - Я вижу, ты девушка спортивная, - продолжала мама. - О да! – закивала я, а сама не могла припомнить, когда в последний раз делала зарядку. - Ой, привет, дорогой! - К моему счастью тут наконец в дом вошел Джереми. - Я вижу, вы уже успели познакомится, - спросил он с улыбкой, обнимая мать. Я в это время незаметно от мамы делала ему больше глаза и отчаянно жестикулировала. - Да, я уже познакомилась с твоей подружкой, - успела мама выдать свою версию. - Да мы не…, - опять начала я, но мужчина взглядом показал, что мне сейчас лучше замолчать, а потом подошел ко мне и обнял за плечи. - Не поворачивайся к маме спиной, она у тебя мокрая, - зашептал он мне. - Да знаю я! Я только что из ванной! – зашипела я в ответ. И мы тут же синхронно заулыбались маме. - Почему ты не сказал ей правду? – спросила я, когда мама упорхнула, забрав собачек. - Ты хочешь еще и ей мозг взорвать? – ответил он и взглянул на часы.- У тебя полчаса. Напоминаю: форма одежды официальная. Вэлери Кэрли с улыбкой посмотрела вслед отъезжающей машине сына. Джереми никогда не умел врать ей, и она была рада, что барышня, которую он почему-то приютил у себя, тоже не владеет этим неприятным навыком. Может быть, на этот раз… она вздохнула и продолжила свой путь к дому. Филиал НАСА в Сан-Франциско «Моффет Филд» - весьма внушительное зрелище, даже для американцев. Что уж говорить о туристах издалека. Джереми окончил беседу с Гейл Бартон (как эта ботаничка издевалась над ним в колледже, не шло ни в какое сравнение с моментом премьеры «Мстителей») и пошел за Ириной, оставленной им на попечении экскурсовода в музее морской авиации США (http://sfbayarea-ru.livejournal.com/1741816.html ) Он застал ее завороженно разглядывающей женскую летную униформу. - Хочешь примерить? - Ты отправишь меня домой в составе экспедиционного корпуса? - Разве что в случае третьей мировой войны. Ну, ты готова? - Наш бронепоезд всегда на запасном пути, ты в курсе? - Что? - В смысле против лома нет приема, дорогой, только если нет другого лома. - А, ты об этом, - закатил глаза актер. – Я имел в виду, нам пора в лабораторию. Я договорился. - Ты прекрасен. – она сказала это по-русски намеренно и ждала реакции. - Дивьяносто девьять, да? – рассмеялся Джереми. - Не меньше! – и они отправились в научный отдел. Мисс Бартон была не красавица, но в ее глазах светился ум и неуемный интерес к жизни, проявлявшийся в том, что Гейл с юности обожала расследовать темные дела природы, а именно посвятила себя изучению космических объектов, именуемых черными дырами. Материя и антиматерия равно трепетали перед ее интеллектом и сдавали позиции, как бозон Хикса. Под ее строгим взглядом Ирина почувствовала себя распадающейся на атомы и невольно обхватила себя руками. На помощь пришел Джереми, положив ей руку на плечи – одной его ладони хватило на всю ее лопатку, надо заметить. - Начнем, - профессор показала на небольшую камеру, напоминающую солярий-переросток. Подопытная, вздохнув, зашла за ширму и принялась раздеваться. Из-за пахнущей антисептиком занавеси до Ирины донесся тихий голос Реннера: - Пожалуйста, будь осторожна. И непонятный ответ мисс профессорши: - Рада за тебя, Джерри. Загудела аппаратура, закрылась крышка. Дышать было легко, клаустрофобией Ирина не страдала, так что процедура не оставила никаких неприятных впечатлений. Просто было темно, что-то гудело, покалывало кожу. Затем аппарат открылся, и она увидела встревоженные глаза Джереми – они так выделялись на его лице, что не сразу было заметно, что в принципе он улыбается. Из-за пульта раздался комментарий дамы-физика: - Получи и распишись! Отчет пришлю утром. Уже по дороге домой я спросила: - Ну что, сам расскажешь, что вы с твоей подружкой искали, или ждать, что покажет вскрытие? Молчание. Чуть улыбается. Загадочный. - А, ну да, я ж забыла – вам что русские, что инопланетяне – лишь бы опыты ставить, - ну давай, давай, колись! - Ты что, не можешь подождать до утра? Ты всегда такая нетерпеливая? - Вообще-то да, такой уж характер, формировавшийся годами. - Придется взяться за твое перевоспитание. - Неужели?! А уверен, что справишься? – я повернулась к нему, насколько это позволял сделать ремень безопасности. - Уверен, - он ответил мне долгим взглядом. – В крайнем случае, применю грубую силу. Я непроизвольно взглянула на его руки, крепко сжимавшие руль. Отвернулась к окну, чтобы он не видел, как я улыбаюсь. - Скажи, но ты хотя бы видел ИХ? – я решила добить Джереми. - Кого «их»? - Тараканов. - Каких еще тараканов? – ага! Опять попался! - В моей голове! Они там не замышляют Великую мартябрьскую революцию? Что-то я за них начала волноваться. Он улыбнулся, молча покачал головой (и я поняла, что я «невыносима») и втопил педаль газа в пол. Я смотрела в окно. Стремительно темнело. Странно, как быстро я привыкла к новому часовому поясу. 11 часов разницы во времени – это вам не баран чихнул! - Кстати, Гейл мне не подружка, - услышала я голос Джереми, который вернул меня к реальности. - Правда? Хочешь поговорить об этом? Острячка… ох и странные они, эти женщины, не то что собаки – те любят молча… Внезапно на Джереми накатило странное ощущение – будто девушка рядом стала какой-то нереальной. У него даже сердце защемило, и он поспешно ударил по тормозам, чтобы не попасть в аварию. Хвала ремням безопасности, ни ему, ни пассажирке резкая остановка не повредила. Кстати, появился предлог прижать руку к груди, чтобы унять сердцебиение. Ирина обеспокоенно подалась к нему: - Что, сердце? - Я не старик! – возмутился мужчина, и тут же его кольнуло под лопаткой, а силуэт соседки стал почти прозрачным. Джереми Реннер впервые в жизни потерял сознание. Вот теперь я по-настоящему испугалась! В России я б сейчас вызвала скорую по знакомому всем с детства номеру 03, ждала бы машину полчаса, а потом объясняла не всегда трезвым врачам, чем же я мужика до кондрашки довела. Здесь наверняка все проще. Я начала припоминать, что ж там показывали в закупленных в огромном количестве сериалах. Мысли проносились со скоростью урагана. Во-первых, у них есть страховка – заветное слово, зная которое ты по-любому попадешь в больницу. Вопрос, как мне узнать номер социального страхования. Во-вторых, надо звонить 911! Я выскочила из машины, в два прыжка оказалась с другой стороны и распахнула водительскую дверь. Пошарила по карманам Джереми и нашла наконец телефон. Через пару секунд я уже разговаривала с диспетчером: - Моему другу стало плохо! Видимо, что-то с сердцем. Он потерял сознание! - Сообщите, где вы находитесь. Машина уже выехала… И правда, буквально через несколько минут Джереми аккуратно перенесли с водительского сиденья на каталку и погрузили в кардиомобиль. У меня попасть внутрь не получилось, я была вежливо, но твердо вытолкана наружу. Успела только узнать, что Джерри повезли в Memorial Medical Center. Где находится эта клиника, я не имела ни малейшего представления, так что, не долго думая, прыгнула за руль и помчалась за скорой, молясь всем богам, чтоб меня только не засекла полиция. К клинике мы подъехали одновременно. Джереми завезли внутрь, похоже, что он все еще был без сознания, зато в кислородной маске и при капельнице. Я подлетела к регистратуре (или как там она у них называется) и обратилась к стоявшей по ту сторону стола тучной афроамериканке в халате: - Моего друга только что привезли к вам. В какой он палате? - Вы родственница? – мой вопрос был проигнорирован. - Нет, но.. - Вы знаете номер его карты социального страхования? Ага! Если б я знала, как она выглядит! Вместо ответа я положила перед этой цербершей бумажник Джереми, который очень удачно нашла в бардачке. Она бросила на меня взгляд, которым, видимо, мечтала меня убить (не на ту напала, стерва!) и открыла бумажник. Карта была там, я вздохнула с облегчением. Заодно краем глаза подсмотрела, номер палаты, куда отправили человека, которого я чуть не угробила. - Так в какой палате лежит мистер Реннер? – повторила я вопрос, забирая бумажник обратно. - В палате могут находиться только родственники! – сказала, блин, как отрезала! – Как вы сказали, вас зовут? - Спасибо! Удачного дежурства! – я одарила ее очаровательной улыбкой и поспешила удалиться. Итак, план Б! Палата 134. Этаж, к счастью, первый. И удачно висящий в холле план эвакуации. Что американцам запрещено, то русского только раззадорит. Поскольку «церберша» продолжала коситься на меня недобрым взглядом, пришлось сфоткать незаметно план на телефон и покинуть холл. На изучение плана эвакуации, который условно можно считать планом здания, ушло пару минут. Еще какое-то время я потратила на поиски нужного окна. Как раз нужное окно оказалось закрытым, но гостеприимно распахнутым было соседнее. Боже, сделай так, чтоб в этом месте не было камер видеонаблюдения! Я сбросила туфли и пиджак, мысленно пожелала себе удачи и ласточкой вспорхнула в окно (откуда только силы взялись). Затихла на подоконнике, присматриваясь. До двери было несколько метров, а в палате два пациента, вроде, оба спали. Я бесшумно, на цыпочках, проскользила по палате в сторону двери. Один из пациентов поднял голову. - Я тебе снюсь, - прошептала я. Он кивнул и снова засопел. Я стянула белый халат со спинки его кровати, осторожно открыла дверь и выглянула в коридор. Поблизости никого не было, это дало мне возможность попасть наконец в палату, где находился Джереми. Выглядел он нормально (даром, что лежал под капельницей) только был немного бледен. Я присела на краешек его кровати. - Привет! Ты как? – отметила про себя, что на мониторе его пульс участился. - Нормально. Что ты здесь делаешь? - Просто проходила мимо и решила занести тебе телефон и бумажник. Должен же кто-то из нас быть при документах. - Как ты сюда попала? Только не говори, что тебя ко мне пропустили. - Тебе не понравится ответ, - мне не хотелось его сейчас волновать. - И все же? - Через окно в соседней палате. Поверь, это был единственный способ! - Ты сумасшедшая, - он улыбнулся и сжал рукой мою ладонь. - Есть немного. - Останься. - Я и не собиралась уходить, - это была чистая правда. Внезапно я услышала звук открываемой двери и нырнула под кровать. В палату зашел доктор-начищенные-ботинки. - Как вы себя чувствуете, мистер Реннер? - Прекрасно! – голос и впрямь звучал довольно бодро. - Рад слышать! Я загляну к вам утром, часиков, скажем, в 8. - Спасибо, доктор. Начищенные ботинки ушли, и я вылезла из-под кровати и опять присела рядышком. - Ты спи, я побуду здесь, - сказала я, беря мужчину за руку. - Если тебя увидит охрана, будет не очень хорошо. - Я уйду с рассветом. «Привет, дорогуша! Знаю, ты ненавидишь это слово, поэтому и начинаю с него: тебе полезно взбодриться перед чтением нижеследующего. Да, я помню, слово «нижеследующий» ты тоже не переносишь. Итак, попытаюсь изложить живой и красочный материал великой науки языком сухой и общедоступной беллетристики. Короче говоря, обойдусь по возможности без терминов квантовой механики. Как ты знаешь – или не знаешь – я занимаюсь проблемой черных дыр не случайно. Я давно разрабатывала теорию, согласно которой черная дыра – не далекое от нас космическое явление, а вполне земная повседневность. В связи с этим я собрала большой материал по необъяснимым исчезновениям людей и объектов на Земле: от кэмденских пьяниц до бермудского треугольника. Многочисленные наблюдения и эксперименты, описание которых доставило бы истинное наслаждение всякому мыслящему существу, я тебе приводить не буду (хотя для актера ты интеллектуально нетипичный субъект). Так вот, во всех подобных ситуациях приборы, изобретенные в нашей лаборатории – хвала свободному миру, ценящему фундаментальную науку! – фиксируют возмущение слабого нейтринного поля. Это излучение совершенно неопасно, но обнародовать свои выводы я никогда не решусь, ибо мир наш хоть и свободный, но в значительной степени параноидальный. И я не желаю стать причиной ни стирания с лица земли Кэмдена, ни бомбардировки Бермуд нашими доблестными ВВС. Всё это между нами, конечно. Перехожу к твоей проблеме. Ибо у тебя проблема, мой дорогой друг. Девушка явно подверглась воздействию нейтринного поля. Даже не знаю, как тебе это сказать, чтобы не испугать. Она сама – нейтринная структура, весьма нестабильная. Что-то произошло, и она оказалась в нашей с тобой реальности, на другом краю шарика. Я не знаю причины и не могу пока спрогнозировать возможные последствия. Привези ее ко мне через пару дней, мы повторим анализ и узнаем, стабилизируется ли поле или, напротив, распадается. Тогда решим, что делать и как ей сказать. С уважением, Гейл Бартон (не лучница).» Над госпиталем «Мемориал» занимался рассвет. Джереми лежал неподвижно, стараясь даже не дышать. Сердце было в полном порядке – просто на груди мужчины мирно покоилась голова той, кому оно втайне принадлежало. Я проснулась от того, что кто-то нежно перебирал мои волосы. Открыла глаза и встретилась взглядом с Джереми. - Привет, - я осторожно убрала голову с его груди. Отметила, что я все еще сжимаю его руку. - Привет. - Ты в курсе, что эта ваша отвратительная привычка - говорить друг другу «привет» по утрам - очень заразна? - Правда? Не замечал. А что у вас? - Мы по утрам продираем глаза и идем с кислой миной на работу, достраивать капитализм. Мужчина улыбнулся и закрыл глаза. Кажется, он что-то говорил о моей привычке засыпать где попало? Мда, рассвет я явно проспала. Если бы я была Золушкой, то точно облажалась бы на балу, пропустив полночь. - Эй, - я провела ладонью по его щеке, чтобы он посмотрел на меня. – Пообещай мне одну вещь… - Все, что угодно. - Никогда больше так меня не пугай. - Доброе утро, мистер Реннер! Как ваше самочувствие? – в палату бодрым шагом вошел доктор. Раз уж я не успела смотаться до его появления, придется таки сохранять хорошую мину при плохой игре. - Э…мисс…вам нельзя здесь находиться! - Да, мне об этом уже говорили, но…, - начала я. - Я вызову охрану! - Подождите! Доктор…как вас там…Симмонс…я ничего плохого не делаю! Не нужно охраны, я сейчас уйду, - я старалась держать руки так, чтоб он их видел. Мало ли, что он там обо мне подумал. - Просто скажите, что с мистером Реннером! - Только обещайте, что немедленно покинете помещение! - Можете не сомневаться, уйду так же, как и пришла. Доктор вздохнул, наверное, понял, что так просто от меня не отделается. - Ложная тревога. Кардиограмма и УЗИ сердца показали, что все в норме. Просто дайте ему немного отдохнуть…И никаких физических нагрузок хотя бы неделю! Через пару часов мы его отпустим. Все, можно перевести дыхание. Ложная тревога! - Спасибо, доктор! Перед тем, как сдержать обещание и покинуть палату, я наклонилась к Джереми и прошептала: - Машина недалеко от входа в больницу. Жду тебя там. И только после этого я подошла к окну, задержалась на подоконнике, чтоб помахать доктору ручкой, и спрыгнула на землю. Усевшись в машину, я прикрыла глаза и попыталась проанализировать события прошедших суток. Не заметила, как отключилась – все-таки полночи я честно боролась со сном, сидя у кровати Джереми. Меня разбудил настойчивый стук в окно. И кто это у нас такой красивый в форменной фуражке? Добегалась! Я опустила стекло. - Доброе утро, мисс. - Доброе, - ответила я, сильно в этом сомневаясь. Утро было добрым, пока я не попала в поле зрения полиции. Что там Джерри говорил про документы? – Что-то случилось? – решила я уточнить. - Вас видели вылезающей из окна этой клиники. Боюсь, мисс, вам придется проехать с нами участок. Последнее, что я видела перед тем, как у меня перед носом захлопнулась дверь полицейской машины, было ошеломленное лицо Джереми… - Джек, сделай что-нибудь, придумай. Она… она больна, ей нельзя оставаться в камере! - Джер, что ты о ней вообще знаешь? - Многое, поверь, дружище… - И всё – приятное? - Нет… но это не то, что должно беспокоить власти! - Я вижу, ею интересуется НАСА. - Что?! Откуда ты… - Реннер, Америка не частная лавочка, что бы ни думали по этому поводу русские. У нас потому и порядок, что мы всё замечаем. - Джек… если она останется там, она умрёт. И я… уеду в Россию! - Как там говорил их театральный мудрец? «Не верю». - Ну и копы в Модесто, твою мать, цитируют Станиславского! Поможешь, как друг, или нет?! - Прости, Джереми. Это уже вышло за пределы города. Я всегда знала, что когда-нибудь я допрыгаюсь. Вот и допрыгалась. Из окна больницы. Теперь сижу в полицейском участке и даже не предполагаю, что мне делать дальше. Сейчас мне зададут пару вопросов, на которые я не смогу ответить, а потом задержат – как там у них положено – на 24 часа? Полицейский инспектор, или коп, как тут их «ласково» называют, пытался установить мою личность: - Ваше имя? - Айрин, - я сделала максимально честное лицо, на которое только была способна. - Фамилия? - Не поверите, Доу. Не поверил. А узнает, откуда меня к ним на голову принесло, вообще не знаю, что с ним будет! - Ваши документы? Хороший вопрос. Сама мечтаю их раздобыть. Не поможете? Нет, не помогут. - Где ваши документы? – повторил он. - Я не знаю. - Вы их потеряли? – это он мне якобы помочь пытается? - Я не знаю, - решила уйти в глухую оборону. Его напарник в это время ходил возле меня кругами (а я-то думала, только у нас менты парами ходят). Небось, представлял, как меня в камеру предварительного заключения тащит. Или как они со своим дружком разыгрывают всемирно известный спектакль «плохой – хорощий полицейский». И кто ж из них плохой? Любопытно, любопытно… Тут дверь открылась, и в помещение ввалился еще один субъект в форме. Эти двое как-то сразу заулыбались коллеге, кинулись пожимать друг другу руки. Надо же, вот счастье-то привалило! Из разговора их я поняла, что этот новопоявившийся товарищ – их бывший коллега, теперь работает в другом участке. Он проходил мимо, решил занести друганам кофе (а где же пончики?). Тут он обратил внимание на меня. - Айрин, детка, что ты тут делаешь? – Вот дает! Еще и руки как для обнимашек распахнул. Я молчала. Кто знает, что это за фрукт и откуда он знает мое имя. Может сказать, мол, обознался чувачок? - Эй, ребят, а чего вы тут мою сестру-то держите? – он удивленно раскинул руки в стороны. И незаметно подмигнул мне. - Привет! Как дела? – я махнула ему рукой из своего уголка. - Мы тебя потеряли! – он кинулся ко мне обниматься. Пришлось обниматься, раз ему этого так хотелось. - Она выпрыгивала из окна клиники «Мемориал». Пусть хоть тебе пояснить, какого черта ей там было надо! - Да она безобидная! – Он окинул меня взглядом. – Правда, заторможенная какая-то. Но это из-за лекарств, она их горстями пьет. - И что за лекарства? - А я знаю? Я ж не врач! – Он взял меня под руку и начал медленно вести в сторону выхода. – Ребят! Если я ее сейчас домой не отвезу, мне потом родственник весь мозг проедят! - Да погоди ты, Джек, успеешь! Дай нам хоть документы на нее заполнить. Как ее фамилия? - Фамилия? Девичья, по матери или по первому мужу? Инспектор скомкал бумаги и кинул в сторону урны. Не попал. Я ухмыльнулась. - Ладно, Джеки. Забирай ее, и валите отсюда, чтоб я вас больше не видел! За тобой должок! - Не вопрос, братишка! С этим словами Джек вывел меня из участка. - Спасибо! – прошептала я, недоумевая, с чего это он мне помогает. - Не за что! Садись в машину! В какую, блин, машину?! В полицейскую?! Ни за что! - Нет, спасибо, меня на такой сегодня уже подвозили. Да и нет у меня привычки садиться в машину с незнакомыми мужчинами, - я начала медленно отползать от него, надеясь убежать с этого места во весь дух. - Я Джек. - Потрошитель? – это у меня с перепугу вырвалось. - А Реннер забыл упомянуть, что ты острячка. Реннер?! У меня отлегло от сердца. - Садись в машину, а то сдам тебя обратно. Пришлось подчиняться. Джереми метался по дому, как зверь по клетке. Номер Джека не отвечал, и он в сотый раз перечитывал сообщение Гейл. Нейтрино, в бога душу мать! Что они там сделали с ней, эти коммунистические капиталисты?! Вдруг зазвонил мобильный. На том конце раздавался какой-то шорох и сопение. Наконец раздался задыхающийся голос, от которого у Реннера чуть не выпрыгнуло сердце: - Джереми, помоги! Я не знаю, куда он меня завез! - Айрин, кто завез? Почему ты с телефона Джека? - Твой Джек маньяк! Меня бог уберег! А теперь я где-то на задворках, тут стройка какая-то и ни одной таблички. - Какой еще маньяк, он отличный парень… ты возле его машины? - Я не Буратино! - В смысле? - В смысле не враг я себе, вот в каком смысле! Я убежала. О, погоди, вижу какую-то мачту, может это поможет? - Как она выглядит? - Как зеленый факел… - Театр! Брендон-театр. Стой где стоишь, я сейчас буду! Актер выскочил из дома и, прыгнув в машину, газанул с места так, что взвизгнул асфальт. … Джек очнулся в своей машине, прикованный наручниками к рулю и с фингалом над глазом. С пассажирского сиденья на него строго смотрели небесно-голубые старческие глаза Оби Ван Кеноби. Полицейский отключился вторично. Когда он снова пришел в себя, это случилось в доме его брата в Чикаго. Брат с семьей путешествовали по Индии, поэтому у Джека было достаточно времени, чтобы предаться задушевному анализу ситуации в компании всего содержимого домашнего бара. … - Наконец-то! - Что случилось, почему ты не в тюрьме? - Замечательное приветствие! - Прости, я спятил… как ты выбралась? - Твой Джек… он меня забрал, под видом своей родственницы. А потом… потом… он начал ко мне приставать. - Джек?! Это точно был он? - Откуда мне знать, я его до сих пор ни разу не видела! Лысый, усы как у моржа… - Да, это он… ничего не понимаю. Ты цела? - Угу. Приобрела ценный опыт по обездвиживанию американского полицейского. Мы налетели на кого-то по дороге, ему пришлось резко затормозить, и он ударился о руль. Ну, я и воспользовалась его наручниками. - Вы кого-то сбили? - Нет… это странно… мне показалось, это был тот старик… седой, голубые глаза… - Ирина поёжилась. Джереми опомнился и пригласил ее в машину. Они поехали домой. Ехали молча, каждый думал о своем. Уже в дверях дома я спросила: - Сам-то как себя чувствуешь? - Нормально. - Что врач сказал? - Просил напомнить, что мне противопоказаны физические нагрузки, а еще, что ты должна меня беречь, - он усмехнулся. - Договорились. С этой секунды начинаю носить тебя на руках… Тут я вспомнила еще об одном деле: - Что твоя подружка, прислала уже отчет? Джереми почему-то медлил с ответом. - Мммм…Еще нет, наверное, она сильно занята. - Ладно. Черт с ней! После перенесенного стресса, сначала в полицейском участке, а потом в машине у Джека, я все равно была рассеянной. Даже если б Гейл нашла в моем организме зародыш Чужого, я б сейчас на это не среагировала. В России для снятия стресса есть один проверенный способ. Я глянула на Реннера. Не, не вариант. «Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала…» - отменяется. Пойду-ка налью себе крепкого чая, и сахарку побольше. - Не возражаешь, налью себе чайку? – спросила я, направляясь на кухню. Не дождавшись ответа, глянула на мужчину. Он как-то странно себя вел, будто ему надо что-то сказать, но он никак не может подобрать слова. - Слушай, - наконец начал он. – Тут такое дело…пока тебя не было, звонила мама…(я прям реально почувствовала, что ничем хорошим для меня это не закончится)…Завтра она собирается прийти ко мне в гости вместе с моей сестрой и племянниками. Он смущенно почесывал затылок, будто разрешения моего спрашивал. - В чем проблема? Я могу спрятаться в шкафу. Или в каморке под лестницей, представляя, что я Гарри Поттер, - я мысленно нарисовала эту картинку и улыбнулась (а что, кто не мечтал попасть в Хогвартс?) - Боюсь, не получится. У мамы, похоже, далеко идущие планы на тебя, - вот теперь он все сказал, расслабился, ждет моей реакции. - Насколько далеко? - Отсюда не видно. Боже! Надеюсь, мне не придется предъявлять ей две полоски на тесте? Я задумалась, пытаясь представить, что ж делать дальше-то. - Эй, чего молчишь? – Джер отвлек меня от моих мыслей. - Да вот думаю, может, не поздно еще вернуться в машину к Джеку. - Айрин! Я серьезно! Совсем забыла, его же нельзя волновать! - Ладно! Все будет ОК! Слыхал, что такое «пельмени»? Удивим маму? Решила приобщить Джереми к исконно русской кухне методом полного погружения – все делать, как полагается. Обязанности поделили: мужчина занимается мясом, а тесто - за мной. Он еще не знает, что мы будем вырезать кружочки из теста стаканом и лепить пельмешки полночи вручную. Ха! А он молодец, так серьезно подошел к делу. Настолько серьезно, что в какой-то момент не удержалась, громко вскрикнула над миской с мукой: - Господи, что это?! - Где? - он подошел поближе. – Я ничего не вижу. Еще бы! Но я продолжала настаивать: - Да вот же! Ты что, не видишь?! Он склонился над миской, чтоб рассмотреть увиденное мною «чудо чудное», а я тут же сильно дунула на горку муки. Видели молодого Санта Клауса без бороды? А я видела! Смеялась так, что живот заболел. И пропустила ответный «удар», мгновенно став его мучным близнецом. - Твоя мама все еще считает меня твоей подружкой? Ты уже придумал легенду, как и где мы познакомились? Или будем придерживаться версии «на пробежке»? – я просто засыпала мужчину вопросами. Приближался час «Икс» и у меня был легкий мандраж. Ну с мамой, допустим, я уже на днях познакомилась. Мой «бойфренд» сказал, что ее зовут Валери. Как зовут его сестру и ее детишек, я прослушала, но это, опять же от нервов. Господи! Да я в школе на экзаменах так не волновалась, как здесь и сейчас! Вечером этого же дня Джереми, проводив родню до обочины (дальше идти просто не мог, тем более садиться за руль: у этих русских даже их пель… пель-ме… эти котлетки в тесте… и те пьяные), не дошел до гостиной, усевшись на крыльце на традиционные «качели»-скамейку. Перед глазами была лужайка, а в воображении – всё, что на ней происходило в этот шумный вечер. Дамы сначала чуть-чуть дичились друг дружки, но мама – богиня, она всё наладила, и, кажется, одобряет то, что она называет «его выбор». Сделал ли он свой выбор? Они с Ириной не перемолвились и тремя фразами за всё это время: девушка хлопотала по хозяйству, а он, шелапут (вот и результат культурного обмена: выучил русское слово, значит – весёлый человек), гонял мяч с племяшками, потом гонял волан… кидали тарелочку псам… снимали с дерева котёнка… потом племянника… потом дядю Джера… нет, вечер определенно удался. Когда дети у-хо-до-ка-лись (он определенно делает успехи в русском…), взрослые перешли на напитки и разговоры 18+. В итоге родню увезло такси, а он сидит тут и смотрит на лужайку. И что-то мрачит его безоблачную радость. - Привет, обжора! И куда только влезло столько пельменей! Вроде не Шварценеггер. Удивительно, даже косвенный намек на не самый значительный для мужчины рост, которые его всегда задевали (правда, он не дошел в этом до крайности, как Дауни-младший, и скрытых каблуков не носил), в ее устах звучали мило, как комплимент. - А не надо так вкусно готовить, мисс! – и он похлопал по скамейке рядом с собой, приглашая ее сесть. Она охотно устроилась рядом и даже позволила притянуть себя вплотную. Как тут же выяснилось, это была военная хитрость. Ласково положив ему голову на плечо, Ирина спросила: - Ну, и что мы будем со мной делать? - Ты про что? - Как всякий вшивый, про баню… - ? - Ну, это такая русская сауна. Не бери в голову. Что пишет профессорша? - Уже не «подружка»? - Да уж едва ли, она для тебя слишком серьезна, древолаз. - Верно подмечено. В колледже она наслаждалась, когда преподаватели поручали ей подтянуть меня по физике. - Ну и как? - Как видишь, в педагогику она не пошла. - Ну, зато заинтересовалась черными дырами! - Ты мне льстишь. - Ничуть… ты так ловко уходишь от темы – настоящий бермудский треугольник. Слово Бермуды напомнило Джереми о просьбе Гейл. - Кстати! Нам надо будет к ней еще разок заехать на днях. - А что такое? Не через все сканеры меня еще прогнала? - Вот именно… В закатном свете ее лицо светилось медовым пятном, на котором выделялись темные глаза. - Джереми Реннер… - Да? - Ты очень хороший актер. - Спасибо. - Но лжец – никудышный. Рассказывай всю правду. Что со мной? Как я сюда попала? Мужчина со вздохом потянулся в карман и вынул измятый, но не утративший своего смысла отчет мисс Бартон. Вечер и в самом деле был потрясающим. Мама Джера оказалась отличной собеседницей. С другой стороны, будучи матерью 6 детей, невозможно не обладать коммуникабельностью. Ее сын почти все время резвился во дворе с племянниками. Почему-то пришло в голову, что он сам мог бы стать хорошим отцом. Я поразилась сама себе. С чего вдруг у меня такие мысли? Глядя на то, как Джереми общается с мамой, как весело играет с племяшками, я особенно отчетливо ощутила, что соскучилась по своей семье. Не знаю, может, Валерии своим материнским сердцем почувствовала мое настроение, но она вдруг обратилась ко мне: - Айрин, ты уже слышала, как Джереми поет? Я, конечно, знала, что он неплохой музыкант, но лично в этом убедиться не довелось. Еще бы, так все завертелось! За несколько прошедших дней это был первый спокойный вечер. - Сын! Зайди в дом! Ты нам нужен, - прокричала она в окно, не дожидаясь моего ответа. Когда он зашел, Валерии с порога заявила, что я хочу услышать его чудный голос. - Хочешь? – уточнил он. - Да. -Уверена? - Да! Он подошел к инструменту, коснулся пальцами клавиш, и с улыбкой сказал, глядя прямо мне в глаза: - Ну, ты сама напросилась! Я кивнула и залезла с ногами на диван, устраиваясь поудобнее. Никогда не думала, что музыка может произвести на меня такое впечатление. Казалось, он играл только для меня. А для меня существовал только он и его голос. И пусть песня была написана в далекие 80-е, но каждая ее нота, каждый звук сейчас для меня обрели особенное значение. Я перехватила взгляд Валерии, которая с улыбкой наблюдала за происходящим. Наверное, она уже не раз видела, что на ее сына с восхищением смотрят тысячи глаз. Но даже эта мысль, так некстати промелькнувшая в моей голове, ничего не меняла. Это была магия! (Леонард Коэн «Аллилуйа») Когда он проводил родственников и устроился на крыльце, я решила к нему присоединиться. В конце концов я весь вечер старательно изображала его девушку, могу я еще немного побыть в этом статусе?! Джер был в добром расположении духа. И меня посетила шальная мысль, - выяснить, что же там мутит Гейл. Вот и выяснила. На свою голову. Когда он отдал мне смятый листок и я пробежала глазами текст, улыбка сползла с моего лица. Я не сразу поняла, что это вообще такое. Прочитала еще раз, потом еще. Встала и молча зашла в дом, прошла на кухню, машинально, не отдавая себе отчет, взяла со стола какую-то бутылку, плеснула в бокал и сделала большой глоток. Резко обожгло горло, так, что из глаз брызнули слезы. Это вернуло меня к реальности. Я вылила остатки в раковину и только сейчас поняла, что Джерри стоит у меня за спиной, нежно гладит руками мои плечи, пытаясь успокоить: - Прости меня, пожалуйста, - услышала я его слова. – Я и в самом деле не знал, как сказать тебе это. Я повернулась и оказалась с ним лицом к лицу. В его глазах читалась целая гамма чувств. - О чем ты не мог мне сказать? – я почувствовала, как во мне растет гнев. – Что я какая-то «структура», монстр, Франкенштейн, да?! А давай отвезем меня к Гейл на опыты, разрежем меня на кусочки, на органы, чтоб она меня тщательно обследовала! Какой-нибудь докторишка исследует ДНК, защитит очередную диссертацию, получит очередную Шнобелевскую премию! Заодно узнаем, какого черта я все еще «не стабильная»!!! – я сама не замечала, что ору во весь голос. - Пожалуйста, успокойся! - О да! Я спокойна! Как танк! Нет, как киборг! Я ж, по-вашему, не человек…кто я там… «нейтринная структура»! – я сделала паузу, чтоб набрать воздуха в легкие. – Да убери ты от меня свои руки! Вместо этого он обнял меня, крепко прижал к себе, зарылся лицом в мои волосы. Но меня уже было не остановить. Я продолжала орать, хоть теперь это и стало весьма проблематичным: -…да, я непонятная субстанция, без мыслей, без чувств, без всего, что могло бы сделать меня человеком… - ….прошу, успокойся! – он шептал мне прямо в ухо.- Все будет хорошо! - ЧТО будет хорошо?! – я билась на его груди. – Приедут ваши «люди в черном» и заберут меня?! А может мне ножом полоснуть по венам, залить кровищей весь дом, чтоб ты понял, что я живая?!!! Он не отвечал, все так же крепко обнимая меня. Видимо понял, что мне просто нужно как следует проораться. - Отпусти меня! – внезапно прекратив орать, сказала я, чеканя слова. – Отпусти! – я повысила голос, поняв, что ничего от него не добьюсь. – ОТПУСТИ! – заорала я так, что почувствовала, как дребезжат стекла, а через все мое тело словно пропустили ток. Он разжал руки и…. ….в ту же секунду я рывком села на кровати… - Так вот как ты тут живешь. – сказала Гейл Бартон, устраиваясь на кресле в гостиной однокашника. Замечание предполагало некий отклик, но Реннер просто сидел напротив со стаканом виски в руке, который всё ещё был полон – казалось, мужчина теоретически знал, что этот предмет должен помочь ему, но как им пользоваться, сообразить не мог, да и не пытался. - Джерри… - осторожно окликнула его женщина. – Возьми себя в руки, хорошо? Он с горечью поднял на нее глаза: - Взять в руки? Да чтоб они отсохли, эти руки… не удержал я ее, Гейл, понимаешь? Отпустил… И ее не стало!!!! – стакан полетел через комнату и разбился об угол камина, брызнув осколками и ароматизируя всё помещение запахом крепкого алкоголя. К чести мисс Бартон, этот выпад не произвел на нее никакого действия. - Не стало? Как именно? – строго спросила она. Тон ученого поневоле подействовал на актера. Он спрятал лицо в ладони и попытался вызвать в памяти необычайную картину вчерашней ночи. Она так кричала, Гейл… как будто ее убивают… - Перенос так болезненен? - Перенос? Нет… не знаю… она на меня кричала… что она киборг или что-то такое… - А, эмоции. – сухо зафиксировала факт физик. - Да, ЭМОЦИИ! – с нажимом повторил Джереми. – Но ТЕБЕ не понять. Гейл ничуть не обиделась. - И слава богу. Кто-то должен оставаться в своем уме. Иначе вас всех занесет бог знает куда. Как твою барышню. - Ты еще скажи, что она сама виновата! - В какой-то мере, возможно… погоди спорить, рассказывай дальше. Вы поссорились? - Она всё повторяла «отпусти меня»… - А как ты ее удерживал? - Ну как… вот так… - он показал жестом объятия. - Ах, это. Думаю, речь шла о другом. На нее очень подействовало то, что она узнала о своем состоянии, верно? - Очень – не то слово. Она будто с ума сошла… - Испуг. Понятно. Подсознательное желание вернуться в исходную точку. Экстремум напряжения… - Ты сейчас с кем разговариваешь, дорогая? – хмыкнул Реннер. - Наконец-то ты стал узнаваемым. Хоть автограф проси. – рассмеялась женщина. – В общем, так. Мои технические выкладки тебе едва ли интересны. Скажи, чего ты хочешь? Реннер задумался. - Её… - наконец молвил он с беззащитным выражением лица, так что истолковать этот ответ грубо не смог бы и отъявленный циник. Гейл Бартон циником не была. - Поздравляю. – только и сказала она без всякой иронии. – Выслушай меня. Скорее всего, она переместилась к себе домой. - Скорее всего?! А есть варианты?! - Нннну…. Они всегда есть… Успокойся! Давай сначала проверим этот. Что ты о ней знаешь? Где она ТАМ живет? - Понятия не имею… погоди! Скайп! Старые друзья переместились к компьютеру актера: он по-мальчишески перепрыгивая через две ступеньки, она – неспешным шагом взрослого человека. *** Я не могла понять, где я. Настолько разительной была перемена. Горло саднило от долгого крика, тело еще ощущало прикосновения его рук, но Джереми рядом не было. Не было даже намека на его существование. Неужели это был сон? Сверхреалистичный, сносящий башню сон. Я не могла в это поверить. Зажмурилась сильно-сильно, чтоб сдержать внезапно набежавшие слезы. Время будто остановилось. Я осмотрелась. Я не дома, это факт. Так где же опять меня угораздило уснуть? Осмысление пришло позже. Холодные стены, настолько несимпатичные, что дрожь брала при одном взгляде на них. Мерцающие лампы освещения. И стоящая рядом капельница, заканчивающаяся иглой в моей вене. К черту иглу! Я выдернула ее из вены и согнула руку в локте, чтоб остановить кровь, выступающую на месте прокола. Дверь приоткрылась и в дверях была мама. Мы встретились взглядами и, как в замедленной съемке, я увидела, как из ее рук выпал стаканчик с дымящимся кофе. - Слава богу! Наконец-то ты пришла в себя! – мама не сдерживала слез радости. Она прижала меня к себе и я разрыдалась на ее плече. - Давно я здесь? – спросила я, немного успокоившись. - Несколько дней, - мама сидела на моей кровати и все не могла на меня насмотреться. - А как я здесь очутилась? Мама вздохнула, словно собираясь с силами. - Это было чуть после того, как я переговорила я тобой по скайпу,- она вздохнула, не заметив, что я вздрогнула при упоминании того разговора. – Теперь я уже не знаю, беседовала ли я с тобой или это мое воображение разыгралось. Теперь у меня появилось двоякое чувство: с одной стороны, я не сбрендила, раз уж разговор по скайпу «привиделся» не только мне, а, с другой стороны, как такое вообще возможно?! - Так вот, - продолжала мама. – Раз уж ты сказала, что отправилась в командировку, я решила заскочить к тебе домой полить цветы. Она замолчала, видно было, что ей тяжело это вспоминать. - Я уже почти уходила, когда услышала, что в комнате надрывается твой мобильный. Я открыла дверь, а ты лежишь в своей кровати, как будто спишь. Я сначала разозлилась, потом решила тебя разбудить, но не смогла.. Врачи сказали, что неизвестно, сколько ты пробудешь в коме. В коме? Разве это вообще возможно? - Мам, забери меня отсюда! - Конечно! – мама поднялась с моей кровати. – Я схожу за твоим врачом. Она обернулась у самой двери, остановилась, как вкопанная, увидев, как я поднимаюсь с постели: - А почему на тебе этот спортивный костюм?! ** «… к другим новостям. По материалам сайта «Карел_инфо»: Американский шеф полиции провел лекции в Петрозаводске. В Петрозаводском государственном университете на факультете Политических и социальных наук студенты Кафедры международных отношений прослушали ряд лекций Джека Бурка, шефа полиции города Модесто штата Калифорния. Джек Бурк признался, что получил большое удовольствие от теплого приема русских студентов, которые задавали интересные вопросы и не забывали выразить благодарность лектору после занятия. Формат круглого стола Джеку Бурку понравился больше, чем простые лекции, поскольку это дало возможность поговорить со студентами на равных. Перед отъездом Джек Бурк выразил надежду на возможность продолжения общения и сотрудничества со студентами ФПСН и пожелал им успехов в международной и благотворительной деятельности.» - Господи, какая же красивая страна! И такая бедная, при ближайшем рассмотрении. В прошлый приезд ни черта же не видел… а тут… этот остров с деревянными храмами и домиками (с непроизносимым названием) – об этом же песню надо написать… а какая набережная тут забавная, с дурацкими инсталляциями – подарками иностранных друзей. Дураки мы, а не друзья… - Джереми Реннер растянулся на диване в VIP-купе поезда «Петрозаводск-Москва» и блаженно заложил руки за голову. Колеса стучали по стыкам рельс, за окном была ночь, сопровождающий (он же телохранитель) давно уснул; актер припоминал события последних двух недель и подавлял в себе желание побежать впереди локомотива. … в скайпе они с Гейл никого не нашли. Ни в иринином, ни по адресу ее мамы. А уж когда подруга на отчаянный призыв актера (от имени которого выступала Гейл, во избежание фанатских выплесков и вообще внимания СМИ к происходящему) ответила, что девушка в больнице – Джереми чуть не отрастил крылья, желая немедленно перелететь Атлантику и пол-Европы. Соединенными усилиями мисс Бартон и агента Реннера в Голливуде Сокола удалось уговорить притормозить и не метать икру так яростно. И тут вовремя подоспел звонок из полицейского управления Модесто. Коллеги «потеряли» Джека Бурка. Он как пропал в тот день, когда забрал неизвестную женщину из участка, так и на службе не появился, и дома его не видели, и на связь он не выходил. Жена решила, что он, «как обычно», на секретном задании, и не очень волновалась. А вот коллеги были в шоке: шефу Бурку надо было буквально днями отправляться в русскую область Карелию с лекциями по обмену опытом. АКТЁР Джереми Реннер понял, что пробил его звездный час. К черту Оскар, попробуй сыграть в жизни! Причем сыграть человека, который в России уже бывал, и к тому же совершенно непохожего на тебя – ролища на сопротивление, как говорят в лицедейском цеху. Попасть в Россию стало его идеей фикс. Напрасно ему говорили, что Карелия далеко от Москвы, что там холодно, что лекции читать действительно придется. Зря, что ли, он изучал криминалистику в молодости?! Что? Лекции про другое? Выучу! Если текст «селёдок в бочке» выучил и доктора Шеринг без запинки слушал – это уж точно одолею. В общем, он добился, что «шефу Бурку» продлили срок пребывания в России и предоставили возможность после Петрозаводска пробыть некоторое время в Москве как туристу. И вот столица чужой родины ждала его в свои объятия. Правда, придется выдержать еще какое-то благотворительное мероприятие, но это уже последнее. А там он займется поисками вплотную. По контактам скайпа Ирины уже пошарили правильные ребята, и он даже знал ее московский адрес: 3-я улица Строителей, дом 25, квартира 12… Улица Строителей! Джереми, суеверный, как всякий актер, счел это хорошим знаком. Потому что он вовсе не был уверен, что объятия Москвы и объятия Иры одинаково неизбежны. http://karelinform.ru/?id=33398 (извините, имя не совпало)))) http://gov.karelia.ru/gov/Photos/photo.html?id=4918 (мы верим – Реннер смог бы!) Радовало меня в этой ситуации только одно: я еще не свихнулась. Ну или не совсем свихнулась. Ведь разговор по скайпу был еще и в маминой памяти, а коллективно с ума не сходят. Да, а еще у меня был спортивный костюм, тот самый, каким-то образом перенесшийся вместе со мной. Странно это все. Я решила с головой погрузиться в работу. «Улыбаемся и пашем!» - стало моим девизом. Я заряжала позитивом всех, кто находился от меня в радиусе километр. «Надевала» утром перед зеркалом улыбку, которую «снимала» только вечером. Себе стала напоминать Джокера…А чего это вы все такие серьезные? Я упахивалась так, чтоб сил хватало только на то, чтобы снять обувь и закинуть пару кусков пищи в топку, перед тем, как упасть лицом в подушку. Зато голова не забита всякими тревожными мыслями. А еще меня озарила одна идея. Озарила мощно, прямо в голову. Каждый раз, ложась спать, я надеялась проснуться там, на другом конце света. На работе я появилась посвежевшая и похорошевшая (да, поход в СПА влетел мне в копеечку). Девочки ахали и недоумевали. Еще бы, я светилась, как начищенный пятак (знал бы кто, как погано-препогано было на душе). Коллеге, которая должна была прикрывать тылы в мое отсутствие, пришлось сказать «правду». По официальной версии, я ездила в Питер к своему «Ромео». Коллега оказалась настоящим мужиком (в хорошем смысле), не стала расспрашивать про подробности. Похоже, подробности она придумала сама, так как вскоре все перестали удивляться моему отменному настроению. На носу был чей-то очередной корпоратив. Я даже не стала спрашивать про заказчика. Какая, в сущности, разница. Я искала подходящий зал, объездила кучу мест. Наконец остановилась на одном – «Метелица» на Новом Арбате. А что, бюджет позволял, смета утверждена. Даже интересно стало, что за медийная персона решила здесь загудеть. Зал и вправду был хорош, хоть свадьбу гуляй. Довольно быстро нашли общий язык с руководством и арт-группой, договорились о живой музыке, программе, обговорили возможность пригласить кого-нибудь из восходящих звезд. Лучше помоложе, и чтоб юбка покороче. - Ну, как продвигается приготовления к полицейскому балу? – «убили» меня вопросом прямо на пороге в одно прекрасное утро. - Какой-какой бал? – я думала, что ослышалась. Не так уж долго я и отсутствовала, чтобы совсем выехать из темы. Не могли же появиться новые словечки в нашем лексиконе? - Полицейский. Ты что, невнимательно читала? Мероприятие их у нас под таким названием фигурирует. - Да ладно! – ухмыльнулась я. – И откуда ж у «нашей доблестной» такие бабки? Они вышли из тени? - Я надеюсь, твой вопрос чисто риторический. Я кивнула. Бал. Надо же! И кто ж у нас такой креативный? Мое-то воображение сразу нарисовало прелестную картину: дамы в шикарных вечерних туалетах в сопровождении пузато-усатых мужиков, в дурно сидящих мундирах. Или после аттестации они выглядят иначе? - Разрешите поинтересоваться, а что за повод у сих господ? - Да мало ли! Очередной чин кому-то дали, медаль какую-нибудь вручили…Кто ж там разберет? А еще приезжает к ним какой-то импортный чудик, типа по обмену опытом. - Серьезно?! А каким? - Ну, допустим, научит наших бороться с коррупцией. - Подходяще. А наши его чему научат? - Чему-чему…тому, что пиво без водки – деньги на ветер! Тебе, что, заняться больше нечем?! Дуй отсюда! Как там у Булгакова? Авек плезир! http://metelitsa-club.ru/concert-hall/ru/glavnaya.html Гудящий, заполненный под завязку зал и не подумал замолкать, когда объявили, что сейчас присутствующих будет приветствовать заокеанский гость. Все ждали выступления лакомой штучки, протеже одного из известнейших продюсеров (как получилось, что именно он покровительствует красотке, было еще одной из интриг вечера, потому что его модная ориентация ни для кого не была тайной). Так что Джереми-Джек «отстрелялся» легко и формально: пара дежурных фраз на английском, пара слов на ломаном русском (это всегда приятно местным, он это заметил еще весной и применил позднее в Японии) – и «шеф Бурк» больше никого не интересует. Поставлена галочка, можно переходить к водочным процедурам. Джереми сошел с невысокой сцены и бочком продвинулся к выходу в фойе – душно было ужасно, несмотря на кондиционеры. Он вышел в фойе – и тут его бросило в холод: прямо на него смотрела Ирина! Стоящая как соляной столб в паре метров от входа в зал и на полуслове оборвавшая разговор с менеджером. Забыв обо всём, он сделал к ней шаг, едва ли не раскрыв объятия. Эффект превзошел все ожидания: девушка глотнула воздух, как выброшенная из воды рыба, и метнулась прочь, насколько ей позволяли туфли на высоком каблуке. - Куда вы? Познакомьтесь с шефом Бурком! Она остановилась, но повернулась не сразу, явно прилагая большие усилия, чтобы прийти в чувство. - Шеф Бурк! Ирина, то есть - Айрин – продолжал менеджер, явно настаивая на рукопожатии. Джереми понял две вещи: он гениальный актер, а Джек жуткая скотина. И еще он понял, что если сейчас сделает ошибку, то получит по своей гениальной морде вопреки всем законам гостеприимства. Поэтому он сделал решительный шаг в сторону «мисс Айрин» и, вытянувшись во фрунт, церемонно отдал честь. Облегчение на лице Иры сняло камень и с его души. Она сделала неловкий книксен и, извинившись делами, убежала куда-то за угол. Идти за ней «Бурк» не решился и направился в место уединения освежиться и поразмыслить, если окажется, что еще есть чем. Так не бывает! По крайней мере, так не должно быть! Господи, кого я убила в прошлой жизни? Почему из всей массы заокеанских копов к нам прислали именно эту усатую сволочь! Жаль, что он не из Германии. Тогда б на полном серьезе его про себя можно было обозначить под ником «Херр Моржов». Как он вообще меня нашел?! Удрать с корпоратива я не могла. Придется прятаться от несостоявшегося маньяка по углам. Кто знает, что там у него в голове. Поди после той аварии последние мозги поотшибало. А, может, еще и за мобильник предъявит (я его мстительно выкинула, как только позвонила Джеру). Кстати, отсидеться в мадамской комнате – мысль светлая. Не тут-то было! На подходе к означенному помещению меня вдруг резко схватили за руку. Это был небезызвестный мистер Бурк собственной персоной, вынырнувший из соседней двери. Я вскрикнула. - Айрин, подожди! – начал он весьма миролюбиво. Что, гад, приехал закончить начатое?! Как там говорят в народе: не для тебя мама ягодку растила! Я резко развернулась к нему и сильно наступила ему на ногу каблуком (вот и пригодились, родимые), а потом саданула коленом в пах. Мужчина согнулся пополам, а я быстро рванула обратно, туда, где побольше людей. «Аргентина – Ямайка – 5:0»… бедный Джер не знал этой песни, но начало припева так и звенело набатом в его голове и – что важнее – другом месте, когда он ввалился туда, откуда только что вышел навстречу «любимой». Определенно, в момент их «соприкосновения» его организм наверняка пожелал ей дематериализоваться полностью. Дверь снаружи приоткрылась, и Джереми быстро заскочил в кабинку перевести дух. Потом, приведя себя в порядок, смело вышел из-за дверцы. И остолбенел. У писсуара в недвусмысленной позе пристроилась давешняя певичка – звезда вечеринки. Она посмотрела в зеркало, заметила статую американского гостя, ухмыльнулась, оправила юбочку и, лихо улыбаясь, отправилась… отправился вон. Прихрамывая на ногу и мозг, дважды контуженный актер вышел из этого страшного места. И заодно из «Метелицы». На улице он закурил, задумался, потом резким жестом отодрал фальшивые усы и отправился на парковку, решив дождаться подругу возле ее дома. Машина плавно тронулась с места и покатила по названному адресу, бесконечно тормозя в московских пробках. Впрочем, времени впереди было вдоволь: полицейский бал собирался гулять до утра. Во избежание повторения «незабываемой» встречи с шефом Бурком, я искала местечко, где можно было бы спрятаться, но так, чтоб наверняка. Чтоб ему даже в голову не пришло, где я. Пришедшая мысль была проста до гениальности и гениальна по своей простоте. Я решила вломиться к охранникам. Захватила на кухне немного еды, подумала, зацепила и выпивку заодно. У нас в России не пьет только автопилот, да и тот – на спирту. Ребята вначале приняли меня настороженно, еще бы – посторонний же человек. Но я пояснила, что рулю процессом (своя я, парни, своя!), а в зале очень шумно, народ, уставший блюсти порядок на улицах, вконец распоясался, везде накурено, у меня аллергия…(я что-то там еще наплела), так что мне просто необходим тихий уголок. В довершение речи я позвенела принесенными бутылками. Это всегда срабатывает – охранники начали тихо давиться слюной, но еще ломались. Правда, недолго. Я сказала, что за нарушение правопорядка их никто не арестует (кому ж это сделать, если народ уже в хлам). Парни сдались. Я вздохнула с облегчением. И села поближе к камерам наблюдения, будто за гостями слежу, вдруг мое присутствие понадобится. Я уже начала подремывать, когда услышала пьненький голос одного из охранников: - Эй, парни, кажется, наш капиталистический друг решил свалить по-тихому. Сон как рукой сняло. Я кинулась к камере, чуть не снеся весь личный состав к чертовой бабушке. - Где?! - Да вот же он! – палец с грязью под ногтем ткнул в один из мониторов. – Ни фига он себе усы отрастил, даже отсюда смотреть страшно! - Точно, - пробурчала я, внимательно наблюдая за тем, куда этого камрада понесло. Он пропал из зоны видимости. - Эй, парни, куда он делся?! - Да вот же он! – палец ткнул в другой монитор. – Эй, красотка, полегче! – это я случайно ему по ногам пробежалась. Но я уже не слышала, а смотрела, как шеф Бурк выходит на улицу, закуривает и….вот черт! Я рванула прочь из помещения, чуть не высадив дверь вместе с косяками. Набрав со своего мобильного городской номер Ирины, Реннер с чувством глубокого удовлетворения убедился, что поспел к ее дому раньше хозяйки, так что или они войдут туда вместе, или… о втором варианте он старался не думать. В паху еще слегка ныло. Всё же водителя он отпустил. Это был свой человек, к тому же ответственность за иностранца нес не он (а кто нес, тот не донес, это обоих мужчин сейчас совсем не волновало). Джереми собирался немного вздремнуть – надо полагать, праздник затянется и Айрин отпустят не так скоро… он заперся изнутри, заглушил мотор и оставил лишь узкую щель между стеклом и дверцей, чтобы легче дышалось. Сама не помню, как выскочила из «Метелицы», в висках стучала кровь, я никак не могла отдышаться. И это даже не от быстрого бега, просто сердце готово было проломить мне грудную клетку. Когда я узнала в человеке, выдававшем себя за Джека, совсем другого мужчину, я думала что просто взорвусь, эмоции зашкаливали. Я даже не знала, что я ему скажу. Желание обнять и прижаться к его груди боролось во мне с желанием хорошенько его отколотить за то, что он отпустил меня тогда. Но вначале надо было его найти. Возле входа в развлекательный центр его не было. Я выругалась и понеслась обратно в зал. - Прошу прощения, - я схватила проходящего мимо менеджера за рукав, - шеф Бурк… - Что с ним? – менеджер явно испугался. - Нет, все в порядке, - поспешила я его успокоить (а то ненароком еще кондратий обнимет). – Кажется, мы забыли шефу Бурку вручить памятный сувенир!!! – я ляпнула первое, что пришло в голову. - Какой сувенир? - Как какой?! Матрешки, 7 штук, роспись под гжель, ручная работа! Хотели еще балалайку купить, да не нашли инструмент подходящий! - А, ничего страшного, - сразу расслабился менеджер. – Утром я попрошу кого-нибудь их отвезти. - Да что вы, я сама могу съездить! Так неловко! Такой высокий гость – щебетала я. – Вы не подскажете, где он остановился? - В «Метрополе», - он как-то странно посмотрел на меня. – Не знал, что тебе нравятся мужчины такого типа. - Да, спасибо! – ляпнула я уж совсем не к месту и вихрем унеслась ловить такси. Проснулся он от того, что ему в плечо ткнулась какая-то длинная узкая железяка. Он невольно схватился за нее рукой, и тут же стекло дверцы рассыпалось от мягкого, но сокрушительного удара: грабители передумали вскрывать автомобиль тихо, раз уж в нем оказался живой свидетель. Какового тут же выволокли наружу и, уложив на капот, полностью и молча вычистили карманы. Актер молчал, понимая, что в данной конкретной ситуации звать на помощь выйдет себе дороже. Он только напрягал мышцы, чтобы дать понять правонарушителям, что в случае чего свою персону в обиду не даст. Гопники заценили намёк, и, полностью обобрав пассажира и салон машины, швырнули жертву наземь и принялись методично избивать коваными ботинками. Ни один из них не оказался русским Нео Недом, поэтому остановились они только, когда мужчина на земле затих. - Ну чо, в багажник и в воду? – хрипло сказал один из негодяев. «Труп» изо всех сил сдерживался, чтобы не уползти. Всё-таки не зря ему рекомендовали носить бронежилет последней модели – лёгкий и незаметный под одеждой, но очень прочный. Однако приходилось ждать, пока эта стая уйдет. - Не… лучше спалить, следов меньше. - Да ну его нах, пусть валяется. Оттащим в кусты. А тачку Торчку отвезем, он такие любит. - Торчок же недавно откинулся, надо ему? - Торчку всегда НАДО… - вся компания заржала, поняв шутку, которую Джереми оценить не смог бы, даже если бы хоть слово понимал по-русски. Такси поймала на удивление быстро. За рулем, по традиции, ну ни разу не русский тип. - «Метрополь», - выкрикнула я, падая на заднее сиденье и пристегивая ремень. - Дарогу пакажэш? – повернулось ко мне черноглазое лицо. - Вы что, издеваетесь?! Водила заржал, дал по газам и машина рванулась с места. Кажется, до «Метрополя» мы тащились целую вечность. «Кто придумал, скажи, эти пробки?». Меня не оставляло чувство, что бегом я бы добралась туда быстрее. Ну наконец-то! Я расплатилась с водителем, сунув ему не глядя какую-то крупную купюру. Пусть оставить себе на чай (или как там у них принято?). Вот и он, «Метрополь» - легендарный пятизвездочный московский отель. Говорят, помимо прочих селебритиз, здесь останавливался даже Барак Обама. Барак в «Метрополе»… Я набрала в грудь побольше воздуха и вошла внутрь. Из последних сил стараясь не глазеть по сторонам, я прошла на ресепшн. - Добрый вечер! – начала я. Хотя какой там вечер, наверняка скоро рассвет. - Добрый! – вежливо согласился со мной благообразный молодой человек. – Чем я могу Вам помочь? - У меня здесь назначена встреча с одним из ваших гостей, Джер…Джеком Бурком. - Понимаю, – многозначительно сказал он, пытаясь вытянуть из меня побольше информации, а самому уйти от прямого ответа. - Видимо, мы с ним немного разминулись! Он молчал, якобы, не понимая, что мне от него нужно. Пришлось мне развивать мысль дальше: - Вы могли бы мне сказать, в каком номере он остановился? - К сожалению, такую информацию о наших гостях мы не предоставляем. У меня упало сердце. - Пожалуйста, это очень важно! – взмолилась я, из последних сил сдерживаясь, чтобы не вскочить на стойку, разделявшую меня и моего собеседника, и не начать трясти его за шиворот. Он внимательно посмотрел на меня, раздумывая. И хоть одета я была вполне прилично, в духе «Метрополя», но лихорадочный румянец на щеках и чуть взъерошенные волосы заставляли его призадуматься. К слову о волосах: вон Паттинсон по жизни лохматый ходит, и ничего. Так что, давай, родимый, колись!!! - Пожалуйста! – повторила я. Он вздохнул. Потом понизил голос, чтоб слышала только я сказал: - Мистер Бурк еще не вернулся в свой номер. - Спасибо! – пробормотала я. А ведь он должен был приехать уже давно! Неужели Джереми понесло смотреть достопримечательности? Как бы он не нашел приключений на свою американскую задницу. Я тоскливо оглядела холл, раздумывая, ждать ли мне его здесь. Внезапно мой взгляд остановился на одном из гостей «Метрополя». Белоснежный костюм, белые же волосы, лучистые голубые глаза, полуулыбка. Старый знакомый! Только в этот раз на нем еще была белоснежная шляпа, которую он чуть коснулся пальцами, будто приветствуя меня. - Прости! – я снова обратилась к «ресепсионисту». – А как зовут того старичка, в белой шляпе? Его лицо кажется мне знакомым. - Кого, простите? – он посмотрел в ту сторону, куда я указывала рукой. - Да того, в белой шля.., - прошипела я, но заметив чересчур удивленный взгляд, посмотрела туда, где только что сидел мой старичок. Там никого не было. Я пулей вылетела на улицу. У входа никого не было. - Ну а теперь ты счастлива? – услышала я знакомый голос за своей спиной. – Пожалуйста, не оборачивайся, - добавил он, предвосхитив мое намерение. - Я счастлива?! Нет! Я ни хрена не счастлива! – я повернула голову так, чтоб хотя бы краем глаза видеть собеседника в белом. – Я не могу припомнить, чтоб я когда либо была ТАК несчастлива! – я больше не могла сдерживать эмоции. – Я знаю, что Вы в этом замешаны! - я резко повернулась, но за моей спиной было пусто. В молодости Джереми Реннеру приходилось ночевать под открытым небом. Но никогда – избитым, ограбленным и к тому же не в тёплой Калифорнии. Впрочем, что касается избитости, он отделался лишь синяками и ссадинами, ну и костюм был безнадежно испорчен. Ему удалось как-то защитить лицо; не то чтобы он пёкся о своей неземной красе, но хотелось, чтобы любимая узнала его с первого взгляда. Он полежал в кустах, куда его оттащили, ровно столько, чтобы угонщики скрылись за поворотом, и выкарабкался из чахлых зарослей на небольшую площадку, в свете поздних окон (фонари почему-то не горели) напоминавшую руины детского городка. Невдалеке угадывался контур скамейки. По пути к ней искатель приключений чуть не провалился в открытый люк теплотрассы, но сработали месяцы «ауткомовских» тренировок – вовремя удалось сгруппироваться и шарахнуться в сторону. Он постарался устроиться так, чтобы не терять из виду подъезд. Но, несмотря на боль в отбитом бедре, плече и далее по списку, вскоре глаза фальш-копа смежил тяжелый сон. Однако выспаться ему не удалось, на сей раз по причине погодных условий: стал накрапывать дождик. «Так вот она какая, любовь… - блаженно подумал Джереми и побрел под козырек подъезда. Там уже притулился какой-то тип негигиеничной наружности. Двукратного номинанта на Оскар он безошибочно принял за своего и подвинулся. В таких жизненных обстоятельствах языкового барьера не существует, к тому же актер моментально прикинулся глухонемым. Так что местный бродяга даже сердобольно предложил ему отхлебнуть из своей банки знаменитого коктейля «сучий потрох», однако пойло настолько явственно оглашало ароматом список ингредиентов, что никогда не пробовавший стеклоочистителя Реннер решил и не начинать и вежливым мычанием выразил отказ. Мой недавний собеседник помахал мне шляпой с другой стороны улицы и начал удаляться быстрым шагом. Я припустила за ним. Но как бы я не старалась догнать его, расстояние совсем не сокращалось. Я уже выбилась из сил и остановилась перевести дух, когда внезапно поднявшийся ветер швырнул мне в лицо вырванный из какого-то журнала листок. «Твое счастье в твоих руках!» бросился мне в глаза заголовок какой-то статьи. Что за муть?! Я подняла глаза. Белый старичок стоял в паре метров от меня и лучезарно улыбался. Казалось, он планирует открыть какую-то дверь, которую в сумерках сложно было заметить. Он еще раз коснулся шляпы рукой, слегка поклонился мне, открыл дверь и шагнул внутрь. Я в один прыжок сократила расстояние и бросилась за ним… …Яркая резкая вспышка света бьет по глазам. Когда я наконец проморгалась, то поняла, что стою посреди переулка, рядом с собственным домом. Со вздохом разочарования я поплелась домой. Единственным эффектом от «угощения» оказалось то, что сон сняло как рукой. Бомж скоро захрапел, что и более благоприятных обстоятельствах не сошло бы за колыбельную. Американец, оборванный, замордованный, отвергнутый – идеальный образ для советской карикатуры «Нью-Йорк – город контрастов» - перебирал в памяти события последних недель. То стрёмное утро, когда она появилась в его спальне. А он её мучил холодной водой! Отлились кошке мышкины слёзки (крыша над подъездом слегка протекала, и дождь напоминал о себе редкими и равномерными, как удары метронома, каплями за шиворот). Как потешно она смотрелась с горелой сковородой… кажется, он понимает, почему чистая и тихая улочка Модесто произвела на нее такое сильное впечатление. Кстати, почему бомж не воняет? Джереми дотронулся до своего лица и понял: у него под носом запеклась кровь, вот он и не чует. Отмыть решил ближе к делу. Кстати, который час? Часы с него сняли, разумеется, первым номером программы. Из-за облачности было непонятно, далеко ли еще до рассвета. Между прочим, что-то бал затянулся. Понятно, почему преступники безнаказанно разгуливают по городу! Полиция-то на вечеринке. Слушает эту… этого… это… он чуть не рассмеялся, но мышцы живота заныли под бронежилетом, и он передумал. Итак, что же было дальше? Они гуляли в парке, именно тогда на него произвел впечатление характер этой удивительной девушки. В недобрый час он решил отвезти ее в НАСА. Впрочем, кто знает, может быть, она всё равно однажды исчезла бы, а он без Гейл даже не знал бы, как ее найти. И этот последний вечер в его доме… с семьёй. Его семьёй, созданной им самим, а не неуёмными темпераментами его родителей. Джереми почувствовал, что вот-вот расплачется. Вдруг тишину двора прорезал рёв двигателя большегрузного автомобиля. Бомж встрепенулся и, кряхтя, поднялся с места. На всякий случай Джереми сделал то же самое, слегка покачнувшись. К ним направлялся низкорослый, коренастый тип неопределенно-восточной национальности. - За работу! Этому дашь, сколько захочешь, я двоих не нанимал! … Первое, что увидела Ирина, появившись на месте действия, были два оборванца, разгружающие фургон «Кока-колы» у задних дверей продовольственного магазина. В одном из них она с очень сложным чувством узнала Джереми Реннера! - Прошу тебя, скажи, что ты так готовишься к новой роли по системе Станиславского! – только и успела сказать я, прежде чем он заключил меня в объятия. - Ты пришла, - прошептал он мне. Конечно, пришла. Я здесь живу. Но вместо этого спросила: - Сколько ты уже в России? Пару дней? Неделю? А моя страна тебя уже поломала. Он улыбнулся. Я смотрела на этого ставшего для меня дорогим человека. На ссадину на скуле, на изрядно испачканный и порванный костюм, и на светящиеся счастьем глаза. А потом взяла за руку и сказала: - Ну что, Гаврош, пойдем домой. Сразу должна предупредить: я – не «Метрополь», про люкс придется забыть. Но одноместный номер-стандарт всегда к твоим услугам. Для начала надо будет отмыть беднягу. Погнала Джера в ванную. Он замер на пороге, видимо, пораженный ее скромными размерами. А что ты хотел, дорогой?! Российские ванны настолько суровы! - Заходим, не стесняемся, раздеваемся! – подгоняла я его, включая теплую воду. - Раздеваться? Я рассмеялась: с чего вдруг такая стыдливость? - Послушай, Золушка, мне уже давно 18 лет, и, да, я уже видела голых мужчин! - Что, правда? – заулыбался он. - Угу. Пару раз! – ухмыльнулась я. Всё-таки он настоял на том, чтобы остаться одному. Санузел, как они тут называют ванную, был еще и совмещенный, как они тут говорят, так что… Раздевшись и пустив горячую воду, Джереми забрался под душ. Расслабляющее действие воды и пара радовало, хотя синяки и ссадины стали ныть довольно сильно. Он осмотрел себя… ничего, шрамы вроде бы украшают мужчину… мысли спутались и упомянутый мужчина мягко осел под поток воды. Что-то он засиделся в ванной. Я подошла к двери и прислушалась – только шум бегущей воды. Постучалась – молчание. Вот черт! Джереми сидел в ванне, его глаза были закрыты. Меня охватил страх. Липкий, пробирающий до костей. Я выключила воду и кинулась проверять, не захлебнулся ли он. Слава богу, дышит. Где-то у меня был нашатырь. Резкий запах быстро привел мужчину в чувство. - Твоя страна меня доконает, - вымолвил он, едва открыв глаза и увидев мое испуганное лицо. - Ерунда, ты ее полюбишь,- сказала я, стараясь улыбаться. Глядя на ссадины, синяки и гематомы, покрывающие его тело, в сказанное мною верилось с трудом. Запекшуюся кровь с лица он уже успел смыть. Я опять включила воду, молча взяла с полки гель для душа, щедро плеснула на руку: - Не возражаешь? – спросила я, распределяя гель между ладонями. - Разве я могу тебе что-то запретить? Он едва заметно вздрагивал, когда я прикасалась к его ранам. Никто из нас не проронил ни звука за все то время, пока я смывала с его тела воспоминания о недавних событиях. - Прости, но вариантов немного, точнее, вообще нет, - сказала я, протягивая ему стопку вещей. - Подойдет, - ответил мужчина, натягивая на себя спортивный костюм. – Не знал, что у тебя есть брат. - У меня нет брата. - Но костюм ведь явно не женский. - А ты наблюдателен, Соколиный глаз, - улыбнулась я и повела моего гостя на кухню. - Горячего шоколада нет. Зато есть горячий чай с вареньем. Это вещь! – поставила на стол чашки и креманку с вареньем. - Vesch! – согласился еще взъерошенный после ванной Джер, по скорости поедания варенья затмивший Карлсона. - Я постелила тебе на диване. Вместо ответа он скорчил обиженную рожицу, но от варенья так и не оторвался. Шорох на диване. - Ты чего? - Не спишь? - Сплю. Тишина. Вздох с дивана. - Ну что ты? Болит? Молчание с дивана. Обреченный вздох с кровати. Шорох. Скрип дивана под двойной тяжестью. - Ну? - Ты будешь со мной? - Я с тобой. - Нет… совсем со мной. - Шелапут. Я – с тобой. - Ты уедешь? - Отъезд из этой страны, милый, это не эмиграция. Это эвакуация. Отрывистый глуховатый смешок мужчины. Шорох. Вздох «два в одном». Тишина. Тепло. Рассвет за окном.