Я не хочу ни о чем жалеть

Это невыносимо. Нереально. Просто невозможно. И кто говорил, что ад – где-то внизу? Вот же он, на поле, насквозь пропитанном потом и кровью игроков. Моей команды. Моих друзей. Моей семьи. Боль пронизывает каждую клеточку, бежит по венам и входит в легкие вместо воздуха, не давая дышать. Все, что так долго и упорно строилось, было разрушено за какие-то 90 минут. Мы вышли на поле с уверенностью в победе, но наши мечты о выходе в финал разбились, как хрустальные вазы. Сломались, как сухие ветки на старом дереве. Исчезли во тьме. Растворились в суровой реальности. Зеленый газон отражает крики болельщиков, заполнившие стадион. А я не могу поднять глаз, оторвать взгляд от земли. Боюсь, если увижу всех болельщиков, которых подвел и разочаровал, совсем не выдержу. Надо собраться, незаметно смахнуть непрошенную слезу и поблагодарить тех, кто сегодня был с нами до конца. До нашего самого разгромного поражения. Послематчевые события словно окутаны туманом. Гробовое молчание раздевалки и прячущие глаза футболисты. Все должно было быть не так. Сейчас мы могли бы отмечать победу: прыгать, кричать, обливаться водой или кое-чем покрепче. Не дожали. Пропустили. Не смогли. Мне бы хватило одного взгляда, одного прикосновения, чтобы прийти в себя. Но того, в ком я нуждался, рядом не было. Где же Сами? Может, он решил уединиться? Быть может, ему сейчас еще хуже, чем мне?.. В последнее время меня все чаще посещают мысли, что никому не бывает так плохо, и не может быть еще больней. Но каждый раз, когда я думал, что хуже уже некуда, жизнь доказывала мне, что она крайне изобретательная стерва. Мой Сами. Не здесь. Не со мной. Только сейчас я понял, сколько хочу ему сказать, сколько сделать. Но его нет рядом, и сегодня я проиграл на всех фронтах. Темнота не успокаивает, а лишь наполняет сознание ненужными мыслями о том, что на самом деле важно. Завтра все разъезжаются по домам: для нас этот чемпионат закончен. Месяц отпуска – слишком мало, чтобы залечить раны, и слишком долго для расставания. И, даже, несмотря на то, что первым потом я увижу именно Хедиру, его мне будет не хватать больше всех. Кажется, что это будет преследовать тебя вечно. Множество несказанных слов, куча неиспользованных возможностей, и его глаза, которые так долго не увидишь. Моменты, проведенные вместе, случайные взгляды, вечера порознь, короткие разговоры. И вроде ничего и не было: долгих поцелуев, обещаний вечной любви и пустых надежд. Но ощущение потери не покидает ни на миг. Слишком больно за то, что могло бы быть, но не случилось. Упущенная возможность тянется за тобой ржавой цепью, напоминая о себе противных скрипом, режущим слух. Совершенно не осознавая своих действий, я встаю и выхожу из номера. Минута – и я уже стучу в чужую дверь в надежде, что этот день еще можно спасти. – Месут? – сонно произносит он, протирая глаза. – Можно войти? – еще немного, и моя решительность начнет граничить с наглостью. – Да, конечно, проходи, – кивает он и пропускает меня внутрь. В который раз я радуюсь, что нас поселили по одному: не хотелось, чтобы кто-то нам сейчас мешал. – Не спится? – понимающе спрашивает он и ополаскивает лицо холодной водой. – Ага, – рассеяно говорю я, глядя на его идеальное тело, еще раз убеждаюсь в правильности своего решения прийти. Понимаю, что этот мужчина сводит меня с ума, и вовсе не проигрыш виноват в моих обострившихся чувствах. – Хочешь выпить? – спокойно предлагает он запрещенное. Собственно, какая разница? Мы ведь больше не участники Чемпионата Европы, значит, и правила их к нам не относятся! – Было бы неплохо, – улыбаясь, говорю я. Вскоре мы уже сидим на кровати со стаканами виски и стараемся сделать вид, что сегодня – самый обычный день. Правда вот получается это у нас из рук вон плохо. – Это я виноват, – неожиданно выпаливаю я. – Не смей так думать! – выкрикивает хозяин комнаты. – Мы все виноваты. А ты старался, как мог. Просто не получилось, – в его глазах бесконечная забота встречается с нежностью, окутывая меня едва ощутимым теплом. – Сами, мне так плохо, – искренне говорю я. Возможно, или даже наверняка, эта реплика была лишней, но мне все равно. Этой ночью я говорю только то, что чувствую. Никакой лжи и фальши – для этого есть вся жизнь, газеты и репортеры. Сегодня – только правда! Футболист долго смотрит на меня, ставит опустевший стакан на стол и медленно, будто боясь, подвигается ко мне. Рука ложиться мне на плечо, потом на спину; вторая выполняет то же движение, но остается на предплечье. Прижимает меня к себе и не отпускает, как будто пытается забрать себе все мои переживания, всю мою боль. Не замечаю, как мои руки уже лежат на его широкой, мощной спине и поглаживают голую кожу. Одноклубник даже не представляет, каких мучений мне стоит сейчас находиться рядом. Безумно хотеть его и понимать, что это невозможно, неправильно. Лежа на груди, чувствую биение сердца. Даже с моими скудными познаниями в анатомии могу утверждать, что бьется оно учащенно, даже слишком. Это возбуждает еще больше и я, чувствуя, что могу не дойти до того, зачем пришел, отталкиваю друга и подхожу к окну. – Месут, все в порядке? – все с тем же беспокойством интересуется он. – Нет, Сами. Поэтому я и пришел. Ночной город манит своими огнями, обещая совсем другую, лучше, нежели днем, жизнь. Небо сверкает звездами, словно алмазами. В доме напротив горит свет: я даже различаю контуры танцующих женщины и мужчины. Романтика. А что у меня? Комната на одного и пустая бутылка виски? Да уж, приходится надеяться исключительно на свое обаяние. Ну, или, в крайнем случае, наглость. – Завтра отъезд. Мы долго не увидимся, – начинаю я издалека. – Мы с тобой встретимся через месяц в Мадриде, – с улыбкой отвечает он и встает, чтобы скрыть улики от наших посиделок. – Для меня месяц – это слишком. – Что ты хочешь сказать? – кричит он из ванны. – Я не хочу ни о чем жалеть. Об упущенных возможностях. Ты меня понимаешь? – я подхожу совсем близко и легко трясу его за плечи, пытаясь привлечь внимание. – Если честно, не очень, – немец непонимающе смотрит на меня. – Я не хочу целый месяц думать о том, что не сделал то, чего хотел, – откровенно отвечаю я и притягиваю его за шею к себе. Он поддается слишком легко, будто бы сам желал такого исхода. Привкус алкоголя на губах лишь обостряет ощущения и делает все происходящее нереальным. Конечно, ведь этого не может быть. Только не здесь, не в нашем ограниченном мире. Я, наконец, понимаю, почему так долго этого хотел. Я просто не мог бы уехать, не познав вкуса любимых губ, таких мягких и родных. Не почувствовав опьяняющего, горячего дыхания на щеке. Не побывав в его теплых объятиях. Постепенно понимаю, что пора уходить. Я еще не насытился, нет. Но сегодняшний день и так был слишком насыщенным, а сейчас я должен дать отдохнуть любимому футболисту. Дать ему время подумать. – Мне пора, Сами, – выдыхаю я, едва оторвавшись от него. Алкоголь все еще бежит по венам. Убеждаю себя, что это верное решение, и этой ночью я все сделал правильно. С ноющей болью в сердце вырываюсь из его объятий и отхожу к двери. Не оборачиваюсь. Боюсь, если увижу его глаза, полные желания и разочарования, не выдержу. На спине все еще горят следы от его ладоней, а в комнате вдруг становится слишком жарко. – Месут, – едва слышимый шепот застывает в заполненном напряжением воздухе. Рука мужчины медленно поднимается и тянется в мою сторону. Во взгляде – страх и надежда, и я тону в этом омуте противоположных чувств без шанса на спасение. – Останься, – это слово поражает меня, подобно молнии. Вся уверенность улетает в окно, навстречу ночным огням. Я повержен и растерян. Я счастлив. Я искал Сами на поле, но его не было. Ждал его в раздевалке, но он ушел. Все это время думал, что он был мне нужен. Сейчас я понимаю, что по-настоящему нуждаюсь в нем именно сейчас, в этот момент, находясь на пороге его комнаты. Поцелуй все еще горит на губах, а мысли давно смешались. Делаю глубокий вдох, разворачиваюсь и иду вперед. Когда наши руки соединяются, во всем отеле гаснет свет. Луна освещает наши лица и мне кажется, что я вижу улыбку на лице любимого. Один шаг, чтобы быть еще ближе. Наплевать, что будет завтра. Быть может, он захочет сделать вид, что ничего не было, но это неважно. Сейчас важно лишь то, что Сами притягивает меня к себе и снова целует. Уже без лишней боязни, более страстно и грубо, по-хозяйски. И мне это нравится. Не имеет значения, что будет потом. Главное – то, что есть сейчас. И завтра я не буду ни о чем жалеть.