Разница между тогда и сейчас. Тогда

      Когда Джастин вступил в университетское ЛГБТ-сообщество, Брайан потешался над ним вовсю:        — Ну и зачем тебе это, нахуй, нужно? Да на их собраниях даже трахнуть со вкусом некого!        Джастин пожимал плечами. Он не собирался там никого трахать, зачем бы ему это понадобилось, когда у него есть Брайан каждые три ночи из четырёх.        — Но ведь есть другие причины, другие грани того, что мы геи.        — О, да, и какие же?        — Проблемы. Равные права. Нападения гомофобных мерзавцев.        — И ты переживаешь обо всём этом дерьме? Да ты гей всего пять минут!        — Нет. Я всю жизнь был геем, и от меня практически отрёкся отец, а в школе меня избили.        — Значит, ты обладаешь полным набором прав каждого голубого мальчика.        — Туда входит право быть оттраханым Брайаном Кинни столько раз, чтобы было невозможно сидеть? — с улыбкой поинтересовался Джастин.        — Это особое право для особо удачливых мальчиков, — ухмыльнулся Брайан в ответ.        На первом же собрании Джастин ошеломлённо увидел в толпе Джиффа и Пьера.        — Ты здесь каким образом? — воскликнул Пьер. — Брайан выпустил тебя из виду этим вечером?        Его замечания были полны насмешек и шуточек, но Джастину нравился их подтекст. Он уже прочно вписался в жизнь Брайана, и если он не сможет этим воспользоваться, это будет полный, нахуй, провал.        — Ты должен пойти со мной, — сказал он Брайану на следующий день. Они шли после занятий через кампус. Брайан не работал в этот день, и они собирались встретиться с ребятами, выпить, поиграть на бильярде. Джастин не очень помнил, был ли он приглашён, но это не имело значения.        — Не вопрос, если ты скажешь, почему я должен захотеть это сделать, вместо того, чтобы обрабатывать какую-нибудь свежую сладкую попку?        — Ага, и это как раз то, что ты делал прошлой ночью? — Джастин старался говорить равнодушно, но голос всё равно немного дрогнул.        — О, да. Невинные первокурсники для траха самое то. Разве нет?        Мудак. Это слово вертелось у Джастина на языке, но пока он не мог его произнести, хотя через несколько месяцев оно будет слетать с его уст совершенно непринуждённо. Ничего не сказав, он просто ушёл, сбежал от Брайана, ощущая такую боль и разочарование, что было больно глотать, словно он хлебнул кислоты.        Он пошёл в город в тот вечер. Впервые пошёл один, но у него было то фальшивое удостоверение личности, что Брайан сделал ему в Питтсбурге. Он знал, куда пойдёт: Брайан, Джифф и Пьер часто там бывали — Showtime. Конечно, это не Вавилон, но Джастина всё вполне устраивало.        Внутри была та же самая неистовая музыка и сумасбродные танцы, такие же потные накачанные тела и – да, задние комнаты. Джастин успел сделать всего несколько шагов сквозь толпу к ярко освещённому бару, как перед ним возник темноглазый парень:        — Можно, я куплю тебе выпить?        Джастин быстро его оглядел: парень был горяч, и он согласно кивнул, следуя за ним к бару.        — Ты тут новенький, — уверенно произнёс парень. — Не волнуйся, я не кусаюсь. Разве что, если попросишь, — и он улыбнулся. Эта медленная хищная улыбка напомнила Джастину Брайана, вот только в улыбке Брайана было гораздо, гораздо больше…        И Джастин позволил ему увлечь себя в задние комнаты. Они были меньше по площади, чем в Вавилоне, и народу там было меньше. Парень сразу приступил к делу, развернул его и прижал к стене, не тратя время на болтовню. Джастин напрягся, на самом деле он не хотел… Он совсем отвернулся, нервно сглотнув… О чём шла речь? О сиюминутном бессмысленном удовлетворении? Нет, нужно признать жестокую правду: о том, чтобы отомстить Брайану. Он уже собрался повернуться к парню и остановить его, когда заметил, что ещё один парень наблюдает за ним из другого угла комнаты, и глаза его расширены и потемнели. Джастин снова сглотнул, ощущая, как наливается член. Парень позади него (Джастин сразу не расслышал его имя, а переспрашивать теперь было бы глупо) раскатал на себе кондом. Джастин упёрся в стену, готовясь к неизбежному липкому ожогу. Парень торопливо вошёл и начал толкаться так резко, что Джастин слегка опешил, но, бросив взгляд в противоположный угол, он заметил, что наблюдатель, всё так же не сводя с него глаз, принялся себе дрочить… Джастин закрыл глаза и вспомнил, как они трахались в Вавилоне, и все возбуждённые жаркие парни в задних комнатах смотрели на них широко открытыми глазами, облизывая сохнущие губы…        Парень оказался шустрым, он кончил и резко вышел.        — Ты ещё нет? — заметил он всё ещё твёрдый член Джастина.        — Нет. — Джастин собрался извиниться, но вовремя понял, что это было бы смешно.        — О’кей, — и парень опустился на колени, услужливо обхватив ртом его член. Он сосал его, странно двигая кожу, и эта техника не шла ни в какое сравнение с медленно-быстрым горячим минетом Брайана. Естественно, он кончил, в конце концов, парень честно действовал в стиле пылесоса. Ощущения были двойственные, и Джастин впервые смог по-настоящему оценить сексуальную фантазию Брайана. Что, все остальные занимаются сексом вот так?        Парень поднялся на ноги и откуда-то извлёк визитную карточку:        — Мы должны встретиться ещё, — заявил он.        Джастин медленно взял карточку и заглянул в неё: О, он пытался сказать Трент? Звучало совсем непохоже.        — Ну, не думаю… я не могу, у меня есть бойфренд.        Парень беспечно пожал плечами и со словами «Тебе же хуже!» отошёл от него, уже махнув рукой кому-то другому.        Джастин заправил своё хозяйство и застегнул молнию, чувствуя себя потерпевшим поражение. Он впервые трахался не с Брайаном и даже не кончил толком. Он вышел из клуба совершенно расстроенным, и пока шёл к автобусной остановке, задавался вопросом, насколько он будет жалок, если поедет домой. Он посмотрел на часы: всего одиннадцать вечера… Брайан, наверное, уже вернулся (ну, если не снял ещё кого-нибудь). Он решительно шагнул ближе к дороге и поднял руку, останавливая такси.        И назвал водителю адрес Брайана. ***        — А нету его.        Джастин обрадовался, что дверь ему открыл именно Роб. Из всех четверых «парней» он нравился ему больше всех — меньше всех выпендривался и был наименее мудаком (и это включая Брайана).        — Он ещё не пришёл, — повторил Роб, открывая пошире дверь. — Можешь подождать, если хочешь, они должны уже скоро вернуться.        Джастин благодарно улыбнулся и последовал за ним туда, где был слышен смеющийся голос Триш.        Роб и Триш смотрели MTV, то есть, MTV вещало, Роб в это время пытался заниматься, а Триш громко болтала по телефону.        — Привет, Джастин! — радостно воскликнула она, потягиваясь на неудобном диване. Что-то протараторив в телефон, она повесила трубку и повернулась к Джастину, сияя улыбкой: — Ты где был?        — В городе. Это я ещё рано. Оно, типа, затягивает…        Она понимающе покачала головой.        — Кофе хочешь? Я как раз собиралась сделать. Пошли, поможешь.        Он поднялся на ноги и пошёл с ней на кухню, которая выглядела как-то непривычно — яркой и, типа, блестящей. Он подозрительно огляделся.        Триш, проследив за его пристальным взглядом, засмеялась:        — Ну, иногда они прибираются! — Она фыркнула. — Так и знала, что ты ещё никогда не видел, как оно должно тут быть.        — А что такое случилось?        — Не знаю. Не присутствовала. Роб рассказал, что Брайан вчера вечером чокнулся и всё тут убрал, — обвела она широким жестом девственно сверкающие столешницы и отдраенные полы, — сверху донизу. Он, типа, с некоторых пор стал раздражаться от беспорядка. — Она наморщила нос и отошла заправить кофеварку. — А чему ты улыбаешься-то?        Джастин вздрогнул от неожиданного вопроса, но не улыбаться не мог. Ему так и виделся расстроенный Брайан, сердито отскребающий рабочие поверхности и шурующий шваброй по полу. Это так не вязалось с рассказами про обработку сладких свежих задниц…        — Ну, просто, убирающийся Брайан — это забавно.        — Ага. — Она кивнула и, подпрыгнув, уселась на ближайшую столешницу. — Я очень рада, что он это сделал, а тот тут уже было опасно находиться.        — Это да…        — А теперь расскажи, что ты сегодня вечером делал? Где был?        — В Showtime.        — В Showtime, правда? Я там как-то бывала. Это было классно. Столько горячих мужчин! — Она поболтала ногами, постукивая пятками по дверце шкафчика. — Ты кого-нибудь трахнул?        Джастин медленно кивнул, улыбнувшись с затаённым триумфом, и Триш усмехнулась в ответ.        — Дааааа… расскажи мне, какой он был?        — Брюнет, гм… ну, нормальный такой, среднего роста…        Триш прервала его громким насмешливым фырканьем:        — Да ты на него и не смотрел!        — Развлекаетесь, детки?        Джастин и Триш абсолютно синхронно вскинули глаза на Брайана.        — Джастин рассказывал мне про свой вечер, — легко ответила Триш. — Он трахнул горячего парня в задних комнатах Showtime. Это ведь в задних комнатах было, я права?        — Ага, — кивнул Джастин и бросил на Брайана быстрый взгляд, чтобы оценить произведённое впечатление, но лицо у того осталось совершенно невозмутимым.        — Не забудьте, я участвую, — указал он на кофеварку и вышел из кухни.        — Э, да он в бешенстве! — объявила Триш почти с восторгом. — Но ты не переживай, он по-прежнему будет с тобой спать! ***        — Вот, ты ведь трахнул много парней, правда? — спросил Джастин позже.        — Ага, чем и знаменит.        — И это… — Джастин повернулся в его сторону, чтобы видеть лицо, пытаясь рассмотреть в полумраке очерк знакомого профиля. — Это всегда было так же? Так же, как между нами?        — Что ты имеешь в виду? — Тот потянулся к тумбочке, чтобы взять сигарету.        — Я трахнулся с тем парнем сегодня, и это было, ну, в общем… просто приятно. — Он услышал, как Брайан затягивается, и на короткий миг его лицо осветилось, но выражения было не определить. — Ничего похожего на то, как это у нас. Поэтому я и спрашиваю: для тебя это так же? Вот я про что.        — Джастин, что за хуйню ты несёшь?        — Секс. Ты и я. Это лучше, чем с другими?        Брайан некоторое время молчал, и Джастин снова слышал, как он глубоко затягивается сигаретой.        — Да… полагаю, что так. — И Джастин был почти оглушён этим ответом. — Если бы этого не было, ты не был бы здесь, — добавил Брайан задумчиво, будто через силу. — Я никогда раньше… — он запнулся. — Это просто иначе, о’кей?        Джастин улыбнулся про себя и забрался поглубже в кровать.        — О’кей, — пробормотал он и, закрыв глаза, пару минут слушал, как курит Брайан. — Брайан?        — Хмм?        — Ко мне завтра мама приезжает с визитом.        — Да?        — Да. И я подумал, может, стоит вас…        — Нет.        — Но я ещё ничего не сказал! — Джастин раздражённо сел.        — И не надо. Ты хочешь, чтобы я встретился с твоей мамой, — произнёс Брайан насмешливо. — Ты хочешь нас познакомить. Отлично, но я заранее предупреждаю, Джастин, я тебе не бойфренд.        — Я знаю!        — Не перебивай, блядь! Я не хочу знакомиться с твоей мамой!        — Я же знаком с твоей семьёй, ты меня брал в Питтсбург!        Молчание. Брайан дотянулся до тумбочки и затолкал сигарету в пепельницу.        — Это другое. — Он встал с кровати грациозным слитным движением, и через пять секунд его уже не было в комнате. ***        — Как я рада снова тебя увидеть, мой дорогой, как ты тут?        Джастин выбрался из маминых объятий и, призвав весь свой энтузиазм, закивал:        — Хорошо, прекрасно, великолепно, мам! Как ты сама?        — Всё отлично, милый. Но ты же правду говоришь, у тебя всё хорошо? Ты нормально питаешься?        — Мам! Я же ещё по телефону сказал — у меня всё прекрасно, а ем я всегда от пуза, ты же знаешь!        — Ладно, ладно, но ты же понимаешь, что я переживаю. — Она слабо улыбнулась, прошлась по комнате, взяла в руки раскрытый альбом. Джастин занервничал, потому что там были некоторые эскизы, которые ему не хотелось бы ей показывать. — Здорово! — восхищённо воскликнула она. — У тебя такой талант! Где ты это всё берёшь, интересно!        — Спасибо, — пробормотал он, присаживаясь на кровать.        — Джастин?        — Что?        — Ты снова в своём собственном мире, — нежно покачала головой она, — и я так рада, что ты здесь счастлив. Ты говорил, что хочешь что-то мне показать.        Да, не-бойфренда, который не хочет, блядь, показываться, который не хочет, нахуй, его признавать, который настолько мудак, что пропадал всю ночь, лишь бы настоять на своём… Джастин скривился, чувствуя, как внутри вновь закипает гнев.        — А где папа? — напористо спросил он. — Какую причину он нашёл в этот раз?        — Он занят, дорогой. Ты же знаешь, у него сейчас много работы. — В её ответе не было уверенности, а голос звучал виновато.        Джастин кивнул, ощущая, как сжимает горло.        — Конечно, он занят. Слишком занят, чтобы приехать навестить мерзкого сыночка-педика!        — Джастин…        — Что, мама? Ты же знаешь, что это именно так.        Она вздохнула и отвернулась, глядя в окно.        — А у тебя красивый вид из окна… Не хочешь показать мне кампус? А потом мы можем пообедать где-нибудь. Само собой, я плачу.        Джастин проглотил уже почти сорвавшееся возражение, и оно горечью растеклось где-то в животе.        — Хорошо, мам, давай. ***        Они попрощались на автостоянке. Мама села в большой синий минивэн и уехала, а он почувствовал, как в глазах закипают слёзы, и сморгнул их, внутренне ненавидя себя за такую сентиментальность. Он не знал, чем заняться. Можно было поработать: дописать, наконец, статью, приступить к арт-проекту, но ни к чему не лежала душа. Он поплёлся в свою комнату в общежитии и внезапно почувствовал непомерное одиночество. В общаге не было никого, кого он мог бы назвать другом. Была пара студентов с факультета искусств, с которыми он перекидывался шуточками, вместе работал на занятиях, но стоило им предложить что-то ещё, и у него всегда были другие планы. Планы по имени Брайан… Его будто толкнула мысль, что за четыре месяца в колледже он не обзавёлся собственными настоящими друзьями. Он был слишком занят, следуя за Брайаном, трахаясь с Брайаном, находясь рядом с Брайаном. И чего он этим достиг? Внутри поднялась волна негодования. В этот раз он не будет его искать, не будет извиняться! Если этот придурок захочет сам попросить прощения, тогда…        Джастин так и застыл на пороге: за его столом сидел Брайан, перелистывая страницы альбома.        — Что ты здесь делаешь?        — Ты дал мне ключ, помнишь?        Ключ? Да, он помнил. Он нарушил все правила общежития и шёл на разнообразные ухищрения, чтобы скрыть это от Вилларда, сверхбдительного коменданта. Он запер за собой дверь и прошёл мимо Брайана прямо к кровати, на которую рухнул и зарылся в подушку лицом.        — Мне очень нравится, это правда здорово! — Голос Брайана достиг его слуха, проникнув сквозь хлопок наволочки. — Ты будешь выставляться, или как?        Джастин перевернулся на спину.        — Студенческая выставка в конце семестра, я думал показать там кое-что из этого.        — Обязательно! И непременно что-нибудь со мной! — В голосе Брайана слышалась усмешка. Джастин искоса смотрел, как он встал и потянулся, высоко подняв руки, от чего джемпер задрался и обнажил полоску кожи над джинсами. Джастин почувствовал, как дёрнулся член, и нестерпимо захотелось соскочить с кровати и завалить Брайана на пол. Засранец… Он хмыкнул и отвернулся, ожидая, что Брайан поймёт намёк и уйдёт, и одновременно надеясь, что он останется, и они смогут трахаться. Всю ночь…        Брайан, очевидно, решил, что достаточно потрепал ему нервы, запрыгнул на кровать рядом, перевернул, обвив его тело рукой, погладил по волосам. Джастин закрыл глаза и замер, так это было хорошо. Он вспомнил, почему ему настолько нравится Брайан…        — Как мама?        — Всё нормально. А отец так и не приехал.        — Хуй с ним, тебе лучше без него.        Джастин открыл глаза и повернулся, заглядывая Брайану в лицо:        — Но он мой отец.        — И что? Это всего лишь значит, что он обрюхатил твою мать. Дурное дело нехитрое.        — Он не был таким раньше, — нахмурился Джастин, — он был совсем не таким, как теперь…        — Раньше? То есть, когда он не знал, что ты педик?        — Да.        Брайан презрительно покачал головой, отодвинулся и сел, прислонившись к стене. Джастин прижался лицом к его бедру, чувствуя, что плачет.        — Хуй с ним. Если он не может принять то, что ты такой, тогда просто — хуй с ним!        — Ты прав, я знаю, — глухо проговорил Джастин прямо в джинсу на крепком бедре. Потом он поднял лицо и, проглотив ком в горле, стал смотреть на лицо Брайана, тело Брайана, член Брайана — всё то прекрасное, чего отец хотел бы его лишить.        — Конечно. Я всегда прав.        Джастин не мог не рассмеяться в ответ на дерзкую широкую улыбку.        — А как ты сказал об этом своему отцу?        — Мой папашка не имеет никакого грёбаного понятия о моей жизни.        — Погоди, так он не знает?        — Конечно, не знает! — Брайан посмотрел на него с выражением «ну, ё-моё».        — Но, Брайан!        — Но что? Мой отец большую часть моей жизни провёл в грёбаной тюряге. Почему бы я стал ему рассказывать о себе такие серьёзные вещи? Он не имеет на это права. Он неудачник. Как я уже говорил, для меня он просто парень, который обрюхатил мою мать.        — Но если ты так думаешь, зачем ходишь его навещать, зачем звонишь?        Брайан пожал плечами и достал из кармана косячок.        — Без понятия…        Они в молчании делили джойнт на двоих, Джастин сидел между колен Брайана, откинувшись тому на грудь.        — У тебя есть планы на вечер? — наконец спросил Джастин.        — Бухнуть. С парнями.        Ну, естественно, бухнуть… с парнями…        — О, и правда, — через силу улыбнулся Джастин.        — Ты приглашён, само собой, — выдохнул дым в потолок Брайан.        Джастин ощутил, как губы невольно сжались в жёсткой ухмылке:        — Все твои друзья меня ненавидят.        — Чепуха, тебя ненавидит только Джесс.        Джастин тихо засмеялся и, заметив удивлённую улыбку Брайана, чмокнул его в уголок рта.        — Да, Джесс — да. — Снова тихонько хихикнув, он вытащил косяк из пальцев Брайана и глубоко затянулся. — Ты знаешь, скоро мой день рожденья.        — Оу, серьёзно?        — Мне исполнится восемнадцать.        Брайан при этом известии громко фыркнул:        — Блядь! Да ты охуительно молод!        — Ой, да брось, тебе самому-то всего сколько? Двадцать?        — Ну, побольше.        — Двадцать один?        — Ещё попытка.        — Двадцать два?        — Зачёт!        — Ха, быть не может! Ты на пять лет старше меня? Хмм, предполагаю, это неспроста. — Брайан опять фыркнул и забрал у него джойнт. — Так, стоп, что я говорил? А, да — день рожденья… — Он повернулся и взял лицо Брайана в ладони, словно картину в раму. — Я знаю, что хочу в подарок.        Брайан, насупившись, покрутил головой, заставив Джастина разжать руки.        — Что же?        — Я хочу трахнуть тебя, — медленно произнёс Джастин, и глаза его были совершенно серьёзны.        — Ты и так меня всё время трахаешь.        — Ты ведь понимаешь, о чём я. Я хочу быть сверху. Я никогда не делал этого прежде, и хочу впервые сделать — с тобой.        — Ты же знаешь, я сверху.        — Да. С другими парнями — теми, что на раз… Но это другое. И я хочу знать, как делать это правильно, я хочу быть так же хорош, как ты. — Он уже хорошо знал, что для получения желаемого необходимо воздействовать на непомерное эго Брайана.       Брайан отнёсся к идее с сомнением.        — Не знаю… Я не боттом.        — О, Брайан, давай! Это ведь произойдёт рано или поздно, и я хочу, чтобы это было с тобой. Мы столько раз были вместе — это ведь будет так горячо… и потом, если ты меня всему научишь, мы сможем снимать парней… — он понизил голос до самых обольстительных нот, — троих… четверых… сможем трахать их вместе… И ещё одна штука… Ты знаешь, что на факультете искусств можно взять напрокат видеокамеру? Её дают для всяких проектов и прочего дерьма.        — Дают? — внезапно заинтересовался Брайан.        — Ну да. Только представь, как можно будет снимать самих себя? А потом смотреть на самих себя и снова трахаться… И это мы ещё даже не думали об игрушках…        Брайан медленно улыбнулся ему в ответ:        — Я знал, что не зря склеил тебя в ту ночь…