* * *
– Барт, может не стоит? Мне не хочется снова мыть полы и красить забор Скиннера. – Синеволосый мальчик с огромными очками на не менее большом носу лихорадочно мельтешил перед высоким блондином и то и дело одергивал того за локоть. – Милхаус, прекрати уже, это всего лишь маленький и весьма поучительный розыгрыш! Сеймур сам любитель проучить, забыл? – Ну, одно дело он – взрослый, а другое дело – ты. Маленький мальчик с ограниченными правами. – Эй! Ты ничего не попутал, случайно? Нам не десять, а тринадцать. Тот возраст, когда наши права были ограничены далеко в прошлом. Сейчас, будучи подростками, мы вправе делать то, что хотим. Законы-хреноконы – мы процессы, двигатели прогресса не можем подчиняться всякой ерунде и безвольно двигать в ногу с взрослыми. -Ну, может ты и прав, Барт. – Я всегда прав, так что на, пока подержи этот конец веревки, а я пойду, найду ещё одного олуха, чтобы тот держал другой , – парень протянул длинную альпинистскую веревку другу и, обойдя дом директора почти полностью, огляделся по сторонам. Однако прохожие будто испарились. Постояв с полминуты, юноша фыркнул и, не дожидаясь "чуда" начал обвязывать дерево. – Чертов Скиннер, чертово дерево .Все планы рушатся, когда такие как он портят жизнь таким как я, – Барт пару раз чертыхнулся и наконец закончил завязывать "морской узел". Обернувшись назад, Симпсон вдруг побледнел. – Привет, Барт, – перед ним стоял возмужавший за лето Мартин Принс. Воспоминания нахлынули как вода из ведра. Но другая волна, волна наполненная логикой и справедливой трусостью полностью разбила эти воспоминания на сотню другую луж. – О, Мартин. Давно не виделись. Извини, но мне пора. Сам понимаешь, скоро учеба, а домашка на лето все еще лежит в рюкзаке. Да и мама попросила быть пораньше сегодня. Гомер хочет сообщить новость какую-то и Милхаус тоже… там… будет, – парень не знал, как избавиться от противного чувства. Чувства, которое его грызло всё лето: каждый день, каждую ночь. – Я понимаю, Бартоломью, – рыжеволосый парень грустно улыбнулся. – Вот и славно, тогда до... ну, ты понимаешь... до встречи, – сглотнув жирный ком, неожиданно застрявший в горле, Барт слегка вздрогнул и добавил: – и не называй меня так, хорошо? – Конечно. Но я.… У тебя красивое имя и я бы .. – Пока, – перебив одноклассника и чуть не сбив с ног старого Ганса по прозвищу "Крот", Симпсон поспешил домой, напрочь забыв и про розыгрыш и про Милхауса с веревкой. Даже про скейт, который он оставил с лучшим другом. Добежав до знакомого поворота, за которым уже виднелся родной дом, Барт вдруг остановился. Его переполняли разные чувства. Одно из них не переставало покидать с начала лета и по сей день, чувство еще не понятое и даже весьма приятное, но так и не названное им до сих пор. Другое появилось хоть и гораздо позже, но по определению не менее важное. – Надо вернуться. Хватит бегать, Барт! – будто бы внутреннее Я обрело материальный облик из осенних листьев и лениво взывало к разуму. – Нет. Я не стану убегать. Снова. – Барт вздохнул, – мне нужно поговорить с ним и, как говорится, поставить все точки над и. Мартин Принс младший – невысокий, но уже не упитанный парень с рыжими до плеч волосами за лето изменился до неузнаваемости. Решив что-то поменять в себе и остановившись на внешности, парень, полностью опираясь на свои чувства к Барту Симпсону, принялся за очень трудную работу. Ему пришлось многим пожертвовать: отказ от любимых мучных изделий, дневной сон ,так благоприятно влияющий на работу мозга, но отрицательно сказывающийся на фигуре. Вставая с рассветом, пробегая несколько километров, он не позволял себе ложиться обратно в кровать. Нет. Только не этим летом. И всё ради одного него – ради Барта. И что теперь? Этот бессовестный мальчишка снова сбежал от него. Чувство обиды поглощало всё сильнее и ничего не оставалось делать, как идти домой, да ждать осень. Ведь осенью учеба. А учеба – это повод для встречи с Бартом. – Мартин,– тихий, но такой знакомый до боли в сердце голос прозвучал в гробовой тишине, как раскат грома. Он пришел. К нему. И уж теперь, да теперь, Мартин не позволит Барту убежать. – Прости, что ушел. Ну, сбежал.. – Ничего больше не говори, – Мартин схватил за руку Симпсона и неожиданно для себя, для Барта, да и для всех остальных поцеловал парня в губы. На мгновение оцепенев, Симпсон быстро пришел в себя: опьяняющий поцелуй вторым заходом смог отрезвить свои же последствия в мгновение ока. Но отстраняться не было смысла, ведь наконец-то он понял все чувства. Прижавшись к парню, Барт обвил руками шею Принса, тем самым ответив на его чувства полной взаимностью.* * *
– Мардж, у меня для тебя сюрприз! – Гомерчик, если это та открытка с маленькими бабуинами на ней, то это очень мило. – Э, нет, милая. Я бы хотел признаться, – мужчина виновато потупил взор в пол. – Пап, что-то случилось? Ты скоро прожжешь взглядом наш ковер, так было, когда тебя уволили, и ты долго не мог признаться маме. – Нет, Лиза, - отец обреченно взглянул в глаза жене и снова перевел взгляд в пол, – я сам уволился. – Гомер!– знакомое мягкое ворчание. Однозначно нужно сказать что-нибудь умное и полезное. Что-то, что разрядит обстановку. – Но я устроился работать в нашу тюрьму! – Гомер! – понизив тон, Мардж грозно посмотрела на мужа. – Мне приснился чудный сон! Там была ты, и Лиза ,и Мэгги! Все вы мне велели сменить свой образ жизни. Лиза велела бросить пить… – И как, пап? – Сегодня посмотрим. Вот. В общем, Лиза – пить, а ты и Мэгги – сменить работу. Красное пятно рассказало мне про тюрьму, что там хорошо кормят, как заключенных, так и рабочих. А я проанализировал всё ,сложил "а" и "б", вот и получилось ,что моя работа - это охрана в Спрингфилдской Тюрьме им. Святого Патрика. – Пап, что-то мне не нравится это "красное пятно". – Это образ ангела, милая, своеобразный образ ангела. – Тебе виднее, - нахмурив брови, девушка покинула кухню, так и не принявшись за обед. – Мне к Нельсону пора. У него сегодня репетиция с группой своей. Хотя, что я вам рассказываю, вы все равно не заинтересованы в полученной информации, и она не несет в себе полезного свойства для вас. – Пока, Лиза. – Гомерчик, может она права? Твои весьма... эксцентричные сны ведут всегда к копне проблем. Им не стоит потакать. В последний раз, похожий сон завлек тебя на митинг против алкогольной продукции: "после десяти вечера не продаем". А после внутренней борьбы ты перестал есть и спать. Спасибо доктору Хибберту за курс восстановления! Иначе всё бы закончилось очень плачевно. – Но, Мардж, я уже уволился! – Гомер обреченно сел на табуретку и положил голову на стол. – Попроси у мистера Бернса прощения. Скажи ему, что такое больше не повторится. – В двадцать пятый раз не простит. – Ох, Гомер, все твои заморочки очень усложняют нашу жизнь! Гомер, послушай меня хоть раз. Мне кажется ,что ты не должен идти туда. И я подчеркиваю: НЕ ДОЛЖЕН. – Я понял, Мардж, должен. Я ДОЛЖЕН идти на эту работу! – Ты никогда меня не слушаешь, а если и слушаешь, то искажаешь всё сказанное мною для своей пользы только для себя. – Гомер хочет идти работать в Спрингфилдскую Тюрьму. Гомер сказал - Гомер сделал! – топнув два раза ногой, второй раз для правоты своей позиции, мужчина гордо удалился восвояси.* * *
– Что же. Всё идет своим ходом, мистер Твик. Я уже запустил в ход все свои связи, всю свою мудрость, знания и опыт против Барта. Мой план идеальный! И ничто, ничто не помешает мне отомстить. Погладив крысу, Шестерка "Сайдшоу" Боб захохотал.