Deus ex machina

День. Сегодня произошло нечто странное и необъяснимое. Мне кажется, я умер. Но вот, я все еще жив, дышу и хожу по земле. Я ехал на своем мотоцикле по загородному шоссе. Был очень расстроен – меня бросила очередная пассия прямо на вечеринке в честь моего дня рождения. Стерва. Наверняка ушла к тому мажористому ублюдку, который так ехидно ухмылялся весь вечер. А еще денег нет, а за квартиру пришли квитанции. Наверное, придется еще найти подработку. Друг так и не вернул плеер, надо бы не забыть напомнить. Сессия, к которой я так и не подготовился, начнется завтра. Наверняка завалю. Сосед – сука, пообещал запихнуть перфоратор мне в задницу, если я не перестану парковаться на «его» месте. Ага, конечно, а то, что он приехал на полгода позже меня никого не волнует. Урод. Посмотрим, кто кого. Алкоголь в крови мутил мысли. Мир вокруг казался сюрреалистичным. Меня не волновали грозовые облака, собирающиеся где-то в углу неба. Мотоцикл довольно урчал, руки крепко держали руль, и я летел – куда-то вперед навстречу грозе, стараясь забыть обо всех своих проблемах. Надо мной грохотал гром, подо мной грохотал верный «Харлей», в мозгах грохотали мысли. Я не понял, что произошло. Какая-то яркая вспышка. Пуф. И я ослеп. Вокруг лишь белый свет. Ничего не чувствую. А потом какой-то шум вбирается мне в уши. Капли падают на лицо, щекоча кожу прохладой. Дождь. Ливень. Я встал на ноги, пытаясь осознать, что случилось. Метрах в двадцати от меня валялся дымящийся мотоцикл. Асфальт казался странно выжженным. Краем зрения я отметил, что с моей руки исчезает странная разветвленная сетка сосудов. Решил, что почудилось. Куртка кажется странно горячей и опаленной. Что произошло? Неужто молния? Но как я тогда, мать его, выжил? И, черт побери, как мне добраться до дома? Неделя. Со мной творится что-то необъяснимое. Странности продолжаются. Я дошел до дома. Тридцать километров за полчаса. Пешком. Даже не устал. Просто шел, задумался, а потом поднял голову и увидел перед собой знакомый квартал. Был в шоке. Решил, что у меня провалы в памяти или я сошел с ума. Мышцы даже не ощущали пройденного пути. Дыхание не было сбито. Разум казался чистым и острым, словно нож, будто бы и не было влитых в организм литров текилы. Дома – опять чудо. Случайно порезался ножом, но ранка затянулась прямо на моих глазах. Осознал, что точно глючу. Задумавшись, повторил опыт. Результат тот же. Регенерация почти мгновенная. К врачу решил не идти. Если я стал каким-то Суперменом, то необходимо скрываться. А то еще сделают лабораторную крысу, потом пойди, оттуда сбеги. Надо подождать. Когда-то я смотрел передачу про людей, которые пережили удар молнии. У некоторых потом всякая херня начиналась. Может, и у меня так же? Всю неделю сидел дома, экспериментируя и редко выбираясь на улицу. Мои клетки стали реагировать на раздражения как-то по-другому. Я не чувствую холода, тепла и усталости, значит, как услужливо подсказывают мне знания по биологии, либо нарушено какое-то звено рефлекторных цепей, либо регенерация столь быстрая, что сигнал просто не успевает дойти до рецептора. А то, что я не устаю более странно. Не вырабатывается молочная кислота? Увеличилось число АТФ – то бишь энергии? Черт его знает. Месяц. Выучил всю программу института за пару дней. Прочитал половину библиотеки, которая находится на соседней улице. Научился играть на пианино. Мой разум словно стал шире, сознание, как губка – едва касаясь знания, тут же впитывает и анализирует. Исчезло чувство голода. Иногда тянет на сладкое, но скорее по привычке – просто для приятных ощущений. Даже воды больше не хочется – я уже провел опыт и понял, что могу обходиться без нее. Вот уже пошла вторая неделя, а обезвоживания все нет. Забавно. Позвонила бывшая подружка, попыталась извиниться. Раньше я бы простил. Сейчас – четко ответил, что все кончено. Определил по малейшим нюансам голоса, что ей просто хочется секса. Обдумал наши предыдущие отношения и осознал, что меня использовали. Все чувства и эмоции тоже кажутся угасающими. Остается только голый холодный разум. Господи, что со мной? Даже ужаснуться уже не получается. Только на секунду или чуть больше. А потом мозг, словно издеваясь, выдает четкие пункты плюсов моего положения. Такое ощущение, что происходит битва тела и разума. Побеждает последний. Год. Выучил всю биологию, химию, физику, математику, информатику и прикладные науки. Бросил институт. Слишком простое и глупое место, загнанное в рамки обычных людских возможностей. Изучил все возможные бизнес книги. Какое-то время поиграл на бирже. Алгоритм вычислился проще простого. Я почти удивился, как можно не догадаться о такой простой вещи. Быстро стал миллионером. Потом в голову пришла мысль, что я теперь совсем не человек. Тело все же захватило власть над мозгом. Пошел в разнос. Перепробовал почти все – алкоголь, сигареты, наркотики дают лишь кратковременный эффект. А вот секс до сих пор остается очень крутой вещью. Девушки сразу готовы раздвинуть ноги стоит сказать пару умных фраз. А потом я встретил ее. Она была так мила – скромная улыбка, ласковые карие глаза, красивая фигура, задорный смешливый характер. Уже через месяц мы стали жить вместе. Десять лет. Моя жена кажется мне идеалом. Я счастлив и даже мозг, зудящий от жажды познания, не способен этого изменить. Продолжаю изучать разные науки, но стараюсь замедлить темп. Это очень трудно, оказывается. Пока жена ничего не заподозрила во мне – я даже нашел обычную работу, не забываю хвалить ее стряпню, хотя почти не чувствую общего вкуса – рецепторы тут же разлагают его на малейшие составляющие, почти до молекул. У нас родились близнецы. К огромному счастью, я не обнаружил в них моих способностей. Неужели все может наладиться? Неужели я смогу прожить жизнь обычного человека? Одно меня пугает – со дня происшествия я не постарел ни на день. Сто лет. Как я был наивен когда-то. От жены я ушел уже через двадцать лет. О ней позаботятся наши дети, наши внуки. Естественно, она стала догадываться, что я далеко не обычный мужчина – особенно когда ей исполнилось сорок семь, а я по–прежнему выглядел на двадцать пять. Мы вместе решили, что я должен покинуть семью. Это было больно. Но еще больнее было стоять вдалеке на ее похоронах. Тогда и произошла окончательная трансформация. Больше эмоций во мне не было. Я захотел умереть. Отправился на службу по контракту. Служил в самых горячих точках. Сколько меня там убивали? Пять, десять, двадцать раз? Но я не мог уйти. Ни пули, ни гранаты, ни пришедшие им на смену лазеры не могли оставить на моем теле ни царапинки. Я стал талисманом удачи среди бойцов. Почти ожившей легендой. Совсем молодые ребята шли рядом со мной в бой и погибали с моим именем на губах. За несколько десятков лет я изучил все виды оружия, познал всю нелегкую науку выживания. Но так и не смог осуществить свою мечту. Пришлось инсценировать свою смерть. Очень странно – стоять у собственной могильной плиты. Очень странно. Тысяча лет. Наука шагнула вперед. Наконец-то учение Вернадского о ноосфере подтвердилось, и у планеты появилось особое поле, созданное коллективным разумом всех жителей. Нас теперь около пятидесяти миллиардов, как никогда остро встала проблема перенаселения. Города теперь есть везде – и в пустынях, и на доньях морей и океанов, и на их поверхности, и в непролазных джунглях, и в тундре. Мы пережили уже несколько экологических катастроф, в ходе которых едва сумели сохранить оставшиеся виды растений и животных. Для этой цели создали специальные генные хранилища. Ресурсы научились вырабатывать искусственно – ведь на Земле не осталось ничего. Энергия, в основном, поступает от Солнца, которое за последние столетия чудовищно усилило свою активность. Теперь каждому человеку с рождения вживляют особые нейроинтерфейсы и чипы, позволяющие присоединяться к Общей сети. Понятие «телепатия» вытеснило разговоры. В ходе эволюции, которая все-таки происходит с нашим видом, люди почти утратили способности к речи, зато развили мозг. Теперь мы даже не биологическая структура, а какие-то киборги. Я же, стоя у истоков компании, которая абсолютно монополизирует на нейрорынке, остался последним неусовершенствованным человеком. Мне это не нужно. Я и так могу присоединяться к Общей сети и по-прежнему умнее любого из ныне живущих. Теперь я даже не вижу смысла сменять личность. Наука ушла так далеко, что все мои способности списывают именно на нее. Я самый влиятельный человек мира, но власть, деньги, любовь перестали иметь для меня значения. Как и люди. Их лица быстро проносятся мимо, даже не оставаясь в моей памяти. Слишком уж недолговечна их жизнь. Единственная радость – наука и угасающее искусство. Только это и приносит мне умиротворение. Десять тысяч лет. Все-таки космос всегда оставался самым манящим и желанным для всего человечества, тем более наша планета стала слишком тесной для нас. Наконец-то были построены огромные крейсеры, которые смогли забрать всех желающих покинуть Землю. Я остался и наблюдал, как корабли исчезают в черном небе, разрушая последние остатки озонового слоя. Странная гордость и спокойствие наполняли всю мою сущность. Мои потомки тоже улетели на недавно открытую планету, полностью повторяющую по всем параметрам Землю. Это приятно – осознавать, что твоя частица все-таки сумела спастись в бесконечном океане и хаосе жизни. Время перестало для меня существовать. Я уже не могу точно сказать, когда событие произошло – вчера или пятьдесят лет назад. Сложно помнить о том, что не имеет над тобой власти. Теперь ничто не приносит мне удовольствия. А ведь раньше все было так важно – мода, литература, общение, мнения других… Как мелко. Сейчас есть лишь я. Остается лишь сесть на металлическую поверхность, заменяющую почву и смотреть в небо, провожая глазами новые удаляющиеся звезды кораблей. Их ждет новый мир. Мне там нет места. Сто тысяч лет. Планета словно поняла, что свободна. Я слышу ее. Она пробуждается. Такое древнее биение жизни и природы, идущее откуда-то с глубин. Все возможные металлы давным-давно сгнили. Уже который век лежу на почве. Звездная карта неба так же неизменна, как и я. Земля проснулась и исторгла из своих недр потоки магмы, которые смыли последние остатки, покинувшего ее детища. Очищение – всегда прекрасно. Лава вязкая наощупь, но я не тону и не сгораю. Наслаждаюсь видами, недоступными ни одному живому существу и лениво размышляю о вечности и Вселенной. Миллион лет. В результате катаклизмов все живое на планете, все, что оставалось от мира, было уничтожено. Вначале лавовые реки, потом внезапный ледниковый период. В результате множества химических реакций образовалось новое подобие озонового слоя. Потом шли дожди. Сотни, тысячи, сотни тысяч лет, пока не образовался новый океан. Я сидел на оголенном участке суши и просто ждал. Через какое-то время ощутил жизнь. Едва мерцающая, она быстро начала разрастаться. Простейшие, черви, рыбы… Новый виток жизни, новый виток эволюции. Я видел все. Как первые животные и растения медленно и пугливо выбирались на сушу. Как новые разновидности ящеров считали себя высшими существами на планете и как корчились последние их представители, умирая от катаклизмов. Видел, как появились первые млекопитающие и как они стали развиваться. С умилением наблюдал за развитием новых людей – вначале больше похожих на приматов, а потом почти не отличавшихся от тех, что я помнил. Иногда я старался им помогать, используя свои возможности. Иногда даже удавалось их чему-то научить. Иногда – совершать чудеса, заставлявшие новых людей чтить и уважать меня. Колесо, обработка металла, пирамиды, хрустальные черепа… А потом я отошел, наблюдая за быстро развивавшимся прогрессом. И просто ждал. Это я умел лучше всего. Неисчислимое количество лет. Я был везде и всегда, я был всем и ничем. Снова вливался в людские массы, снова имел тысячи новых лиц. Одиночество – худшее проклятие бессмертия. А находясь в потоке людей, я тешил себя иллюзиями и воспоминаниями. И ждал. Присматривать за миром уже не было нужды. Я знал, что мне было нужно. Я видел, как молодой парень едет на мотоцикле по туманному асфальтированному шоссе, не обращая внимания на разыгравшуюся бурю. Его волновала сессия, забывчивый друг и глупая девушка. Я улыбнулся, наращивая в грозовых облаках молнию. Наконец-то, дождался. Время пришло.