Ice Cream Cake

Солнце медленно поднималось из-за горизонта. Алые волосы развивались на ветру, аккуратно уложенные кудри постепенно выпрямлялись, теряя свою идеальность. Их хозяйка едва успевала поправлять их, пытаясь наводить красоту, сопротивляясь ветру. Её попытки были напрасными, но в стремлении нравиться водителю потрёпанного, но горячо любимого, отполированного до блеска автомобиля, ей не было равных. Бархат красной помады терялся в красоте её алых губ, а нежные веки были подведены толстыми стрелками, в тон вкуса и моды. Всё ради водителя. А он сидит и сосредоточен на дороге, стараясь быть осторожным – иначе его сокровище пострадает. Какой же он потрясающий… Такой сосредоточенный, внимательный. Его чёрная кожаная куртка и кок заставляют составить в голове образ плохого парня. Заставляют всех девчонок в школе хотеть его, представлять в самых сокровенных мечтах. Однако, несмотря на это, сейчас он заботится лишь о ней. Она, чей синтезатор покоится вместе с его скрипкой на заднем сидении, вычурная юбка платья в стиле 60-х распласталась по пассажирскому сидению, а глаза пылают любовью. В душе сотни тысяч взрывов сладких конфет и звон миллионов колокольчиков. Так сильно любить можно только впервые. Когда их автомобиль останавливается около заправки, пододвигаясь к водителю, девушка одаривает его лёгким поцелуем. - Джонни, - в её голосе столько трепета, словно это свидание первое и единственное в её жизни. Не в силах противостоять своим чувствам, Джонни впивается в её губы, властно запуская руки в её неидеальные волосы. Девушка чувствовала, как невесомый поцелуй превращался в страстный, подчиняющий, заставляющий повиноваться и получать невероятное удовольствие от того, как в их телах кровь перенасыщается гормонами счастья. Наверное, больше никогда настолько радостной она почувствовать себя не сможет. Потому, что в их поцелуях живёт лишь настоящее, а в головах – абсолютное отсутствие заботы о будущем. Они вместе здесь, сейчас, и будут здесь так долго, как смогут, пока телефоны не будут включены, родители не увидят этого и не отправят в их след партию полицейских машин. Но они не будут включать телефоны, будут заставлять родителей нервничать ради того, чтобы отомстить. За то, что те не разрешают им быть вместе. Оставив инструменты в сохранности, парень взял её за руку. Нежность, бьющая фонтаном из ключа подростковой страсти. Решительные шаги по жизни начинаются с кафе на отдалённой заправке, по дороге в город миллионов голосов. Конечный пункт тех, у кого есть мечта, но нет возраста совершеннолетия. Их не волнует то, что будет если они окажутся на дне города огней. Пусть эти мысли подождут до завтра – они слишком не реалистичны, слишком далеки, слишком не правдивы. У них точно всё получится, ведь у них есть их любовь и мечта. Одна на двоих. - Оперетта, пожалуйста, - говорит Джонни, не забывая о манерах. Ради неё, после бесчисленных часов домашних арестов и некоторого количества листов в личном деле, он всегда вспоминал о манерах. Грустный, он становился совершенно другим, едва на горизонте появлялся её силуэт. Сейчас же, когда она сидела перед ним и рассматривала приобретённый кусочек торта-мороженного, хотелось, чтобы время больше никогда не двигалось вперёд. - «Остановись, мгновенье, ты прекрасно», - то и дело вертелось в голове у Спирита, хоть он и знал, что мистики не существует. Правда, толком не помнил, из какой это книги. Что-то из литературы за восьмой класс. Как можно думать о книгах, когда отвечающий за это мозг полностью подвластен сердцу? Когда один её вид заставляет сердце биться быстрее, а от её взгляда часы замирают, останавливаясь на считанные мгновения. - Спасибо, - говорит она, после чего отправляет кусочек в рот. Он же отправляет в рот конец сигареты, по привычке долго затягиваясь и облегчённо выдыхая. Но Оперетте это не мешает. Торт-мороженное тает на языке, быстро превращаясь в белую жидкость, холодок от которой смешивается с запахом сигарет и ещё некоторое время раскатом грома проходит по организму. Чем-то напоминал их отношения, их любовь. Даже не так… этот торт-мороженное напоминал любовь. Она была первой. С первых впечатлений, первых кусочков она поражает палитрой своих оттенков. Сколько разных вкусов можно почувствовать? Сколько можно прочувствовать эмоций? Вся радуга человеческих чувств открыта пред тобой и всё, что остаётся – только погрузиться в них. Затем, в голове зарождаются мысли. Кажется, что это будет вечно. Что этот торт будет радовать тебя так всегда, что взрывы из сотен конфеток и звон колокольчиков – вечны. Но тортик тает, оставляя за собой всего лишь лёгкий привкус. В случае Оперетты это был привкус поцелуя с парнем, полностью захваченным сигаретами. Но этот вкус будет не как у всех – он будет вечным. Они всегда будут вместе. Их первая любовь не какая-нибудь шутка. Она – настоящая, а, значит, будет жить. - У меня на губах что-то осталось? – красноволосая с хитростью смотрит на своего парня, осознавая, что вопрос провокационный. - Конечно, - Джонни смахивает пепел и наклоняется к любимой. Его рука ложится на её щеку, отдавая своё тепло. Оперетта почувствовала, как лёгким движением его язык касается её губ, затем прорывается дальше, проникает в её рот, настойчиво играя с её языком. Их кровь вновь на сотню процентов состоит из гормонов, в бешеном темпе пульсирующих по всему организму. Единственный, кто вызывает у Оперетты такую реакцию. Нет, другие парни ничего не знают о ней. На этой неделе она готова была пропустить понедельник, вторник, среду и четверг, лишь бы увидеть его, лишь отправиться вместе с ним. - Мы точно сделаем это? – всё ещё с недоверием спрашивала она, расправляя складки на распластавшемся платье. Бак заправлен и автомобиль готов, а с помощью кнопки с треугольником салон наполняют первые ноты Highway to hell. – Мы едем туда? - Да, детка, - самоуверенно, надевая тёмные очки, Джонни улыбается. – We're on highway to Boo-York!