Изгнанники судьбы

Пейзажи сменялись один за другим, легкий и прохладный ветерок расслаблял и придавал спокойствие. Лошадь быстро неслась, оставляя позади небольшие поселения людей, кристально прозрачные озера, горы, теряющиеся вершинами в облаках. Солнце уже не светило так ярко, небо постепенно затягивалось вечерней пеленой. Аспид с интересом рассматривал местности, которые были чужды для него. Еще никогда ему не удавалось так близко подобраться к самому крупному городу людей, Хэяну. Казалось, даже воздух тут был совершенно другим, тяжелым для обычного теона. Умбра слегка наклонился в сторону, при этом покрепче ухватившись за край седла. Он хотел хоть краем глаза увидеть выражение лица Элиота. Его насторожило, что настроение мужчины так кардинально изменилось. Поначалу сложилось впечатление, что он только недавно освоил верховую езду и немного некомфортно чувствовал себя. Элиот и впрямь был очень внимателен и напряжен, но изящные пальцы крепко и уверенно держали поводья. Прядь волос мужчины, подхваченная неожиданным порывом ветра, попала на лицо умбре. Аспид, раздраженно отмахнувшись, наконец-то решился завести разговор: - Элиот, - начал он немного неуверенно. Мужчина по-прежнему оставался невозмутим, - Элиот! Мужчина дернулся и чуть повернул голову. - Я думал, ты спишь… - голос был тихий и немного хриплый, совсем не такой как раньше. - Уснешь тут, - Аспид недовольно фыркнул. – Долго нам еще? Элиот решил упустить этот вопрос, и, усмехнувшись, вновь устремил свой взгляд вдаль. Умбра вопросительно посмотрел в затылок мужчине. Готовясь повториться, Аспид вновь выглянул из-за спины Элиота. Вопрос отпал сам собой: где-то на линии горизонта, затянутый туманом, мрачно выделялся на фоне заката Хэян. Песчаные дороги сменились вымощенной мостовой с ровно высаженными по краям деревьям. Элиот дернул за поводья, и лошадь с бега перешла на шаг, грациозно вышагивая. Интерес Аспида только возрастал. Чем ближе они подъезжали к городу – тем более величественное впечатление он производил. Элиот недовольно пробурчал: - Может уже хватит ерзать? – поправив свою шляпу, мужчина осторожно потянул поводья на себя и лошадь покорно остановилась. – Слезай! Аспид искоса посмотрел на Элиота и не торопясь начал слезать с лошади. Понимая, что тело Аспида еще болит от перенесенных травм, Элиот снисходительно ждал. Едва умбра протянул руку за серпами, как она была уверенно перехвачена. - Не пойми меня неправильно, но позволь мне поухаживать за тобой, - Элиот задорно засмеялся, увидев перекошенное от негодования лицо Аспида, и, перекинув через плечо баул с серпами, добавил. – Ты еще слишком слаб. Дойти то сможешь? Сейчас мы поставим лошадь в конюшню и до моего дома пойдем пешком. Умбре ничего не оставалось, как согласиться. Почему-то в присутствии Элиота Аспиду, прирожденному убийце, было сложно сказать что-то наперекор. Странная процессия, состоящая из нагруженного вещами светловолосого мужчины в шикарном одеянии, ведущего под уздцы лошадь, и уныло плетущегося сзади умбры, замотанного в плащ, направилась в сторону городских ворот. *** Небольшая комнатка выглядела достаточно мрачной. Элиот зашел первый, уверенно двигаясь в полумраке. Умбра подошел к порогу, но остался стоять в дверном проеме. И только когда в дальнем углу комнаты зажглась тусклая керосиновая лампа, он сделал шаг внутрь. Слева от себя он увидел прислоненный к стене посох. Вопрос возник сам собой: - Так ты не просто целитель? – Аспид внимательно рассматривал посох, который выглядел не менее шикарно, чем его обладатель. – И как давно ты стал скайей? - А ты что, боишься за свое драгоценное здоровье? Не беспокойся, - добрая улыбка озарила его лицо. – Я потомственный скайя. Еще ребенком отец лично обучал меня целительной магии. - Ничего я не боюсь, - тихо ответил ему Аспид. В умбре боролись два противоречивых чувства: благодарность за свое спасение и раздражение от того, что он кому-то этим спасением обязан. Неуверенность Аспида была ощутима на расстоянии. Элиот, словно почувствовав это, тактично произнес: - Я пока посмотрю, есть ли у меня что-нибудь поесть, не каждый же день привожу домой спасенных из лап зверя теонов. А ты пока проверь, все ли твои вещи я собрал в ущелье, - с этими словами скайя протянул умбре баул и, подойдя к массивному резному буфету, начал с грохотом открывать и закрывать дверцы. Небольшую, но уютную комнатку медленно, проникая за каждый шкаф и в каждую щель, наполнял приятный запах мяты. Тусклый свет в керосиновой лампе убаюкивающе подрагивал. Умбра, сняв с себя плащ и кинув его на спинку деревянного стула, развязал баул. Доспехи металлическим звоном упали на пол, отвлекая Элиота, молчаливо заваривающего чай. - Только не говори, что ты удумал одевать это. Тело должно отдыхать, но, если ты так стесняешься – могу дать тебе рубаху. Она хоть не будет так сильно облегать, как твои доспехи, - не дожидаясь ответа, Элиот направился в другой конец комнаты и, открыв комод, начал увлеченно искать подходящую одежду. Положив доспехи на стул и прислонив серпы к стене, умбра уловил чуть слышный звук. Из приоткрытого окна доносилась странная, но в то же время манящая мелодия. Скайя повернул голову в сторону умбры, который уже шире открывал ставни. Потоки ветра устремились в комнату, игриво подхватывая и трепля волосы Аспида. Слух умбры ласкал приятный женский голос, доносящийся с северной окраины Хэяна. Взгляд Аспида скользил по незамысловатым крышам, огибал невысокие каменные башенки и устремлялся вглубь леса. Ласковый женский голос постепенно стихал, и умбра, облокотившись о подоконник, высунулся по пояс в окно, стараясь вернуть былую близость звуков. Скайя, подбежав к одурманенному парню, схватил его за руку. - Совсем крышу снесло? - испуганный взгляд был смешан с нотками злобы в голосе. Элиот потянул аспида за руку, тем самым полностью вернув его в помещение. – Я тебе рубаху нашел. Да и чай уже готов. - Ты ведь слышал, - голос был приглушенный, а взгляд по-прежнему устремлен в окно. - Ты слышал ее? - Аспид? – скайя удивленно посмотрел на умбру, разливая чай в небольшие чашки. - Кого ты слышал? - Девушка пела. Так прекрасно пела, а ты не слышал? - резким рывком умбра сократил расстояние между собой и скайей, уловил его вопросительный взгляд. - Со слухом у меня все в порядке, Аспид, - Элиот пересел на край дивана и, выждав немую паузу, добавил. - А у тебя? Умбра ошарашенно сделал шаг назад, как бы отступая. Мысли в голове порхали подобно бабочкам, так суетливо, быстро и неуловимо... "Неужели он и впрямь ничего не слышал? Неужели это лишь плод моего воображения? Нет, не может быть. Я еще не успел сойти с ума". Скайя напряженно вглядывался в лицо Аспида, на котором сменяли друг друга озадаченность, сомнение и откровенный испуг. Неужели пережитое таким ужасным образом отразилось на умбре? Помимо телесных ран еще и помешательство? - Эй, приятель... давай поподробнее: что ты слышишь и как давно у тебя это началось? - скайя пытался говорить как можно мягче. Кто знает, вдруг его невольный пациент действительно сошел с ума? - Песню слышал. Раньше подобного не было - Аспид отвечал, как прилежный ученик учителю. Было видно, что происходящее действительно его напугало. - Садись рядом,- Элиот похлопал рукой по дивану рядом с собой. Умбра неуверенными шагами вновь приблизился и осторожно присел на противоположный край. - Послушай, Аспид, - негромко начал скайя, - Не смотря на мои молодые годы, я много повидал в своей жизни: видел, как лечили мой дед и отец, многих вылечил сам... Я не сталкивался с таким недугом, но уверен, что мы обязательно справимся с этим, - произнося слово за словом, мужчина осознавал, что лжет человеку, который только-только начал доверять ему. Элиот действительно никогда не лечил душевные болезни, тем более его терзали догадки, что состояние Аспида вызвано магией. Ему не всегда удавалось справиться с колдовством, хотя он и считался одним из лучших целителей города. - Мы оба устали сегодня, дорога была не из легких. Предлагаю тебе, как гостю, занять мою постель, сам я расположусь на диване. Оставим твое лечение до утра. В ответ Аспид лишь кивнул головой. Было видно, что он пребывал в подавленном состоянии. Час спустя тусклый огонек свечи освещал склонившийся над древними книгами и рукописями силуэт Элиота, да беспокойно метавшегося на постели Аспида.