Aut vincere, aut mori (победа или смерть)

Слабость продержалась еще несколько дней. Потом стало лучше. Она начала понемногу вставать с постели. Конечно, ноги еще дрожали, запястья нещадно саднили, стертые веревкой, на которой она была подвешена, а синяки на шее от иглы причиняли дискомфорт, но, если не считать этих «досадливых и незначительных» моментов, она была в порядке. По крайней мере, это не худшее состояние, в котором она оказывалась после не слишком удачной охоты. К ней каждый день заходили братья и Кастиэль. Странно было видеть ангела после того, что произошло между ними в том мире и осознавать, что на самом деле этого не было, несмотря на то, что она все еще помнила вкус его губ. Однако ей не оставалось ничего, кроме как задвинуть те воспоминания в самый дальний уголок своего сознания. В конце концов, в ее жизни редко что-то складывалось наилучшим образом. Алина больше не злилась и не выставляла мужчин из палаты, как было с Сэмом, когда она только очнулась. Она натягивала улыбку на лицо и притворялась, что все в порядке. Но пресекала все попытки поговорить о том, что произошло. Она не была готова к тому, чтобы обсуждать случившееся. Пусть по обрывкам оброненных фраз Сэм, скорее всего, догадался обо всем. Но Алина не могла рассказать то, что увидела в своем видении. Это было слишком личным, ее идеальным миром. Который теперь приходил к ней лишь во снах. В таких снах ей казалось, что она снова живет там, а реальность — это лишь кошмар. Однако, просыпаясь, она понимала, что все ровно наоборот. Она знала, что пора собраться и выкинуть все произошедшее из головы. Все равно тот мир, что она увидела — это лишь недосягаемая фантазия, которая никогда не сбудется, так зачем себя изводить. Однако мозг с завидной постоянностью подкидывал ей картинки из того идеального дня, не давая отпустить ситуацию. Вот и сегодня она сидела на постели, поджав под себя ноги, и смотрела куда-то в пустоту. Мыслей не было совершенство. Наконец в голове была блаженная пустота. Однако ей не дали и в этот раз возможности насладиться тишиной и спокойствием. Раздался стук, а затем, не дожидаясь разрешения войти, на пороге палаты появился Дин. Один. Это удивило девушку, так как все прошлые разы он неизменно приходил с братом и Кастиэлем, стараясь растормошить и отвлечь ее. — Как ты себя чувствуешь? — В первую очередь поинтересовался Винчестер, проходя в палату и устраиваясь на стуле, стоящем рядом с кроватью. В его позе читалось какое-то напряжение, а в глазах — решительность. — Так же, как и вечером, когда вы уходили от меня. — Хмыкнула девушка. Они спрашивали ее об этом изо дня в день, словно бы и не ходили почти перед каждым посещением к ее лечащему врачу. — Мало ли, вдруг ты так сильно жалела себя все это время, что тебе стало хуже. — Голос мужчины стал жестким. Честно говоря, ему ужасно надоело то, что Алина отгораживалась от них с Сэмом, не давая им возможности помочь ей справиться с произошедшим. Словно они были ей чужие или не могли понять ее переживаний. Каждый из их небольшой семьи пожертвовал чем-то, никого не обошла эта участь. В этот момент он понял, почему так злился каждый раз брат, когда Дин по своей упёртости отказывался обсуждать проблемы, заставляя младшего изводиться от неизвестности и волнения. — Что…- Алина даже растерялась от подобного тона и слов. Она уже успела отвыкнуть от этих командирских интонаций, которые старший Винчестер обычно применял лишь на охоте. — А то! Ты чуть не погибла там, на складе, где мы нашли тебя. А теперь ты изводишь себя тем, что увидела в том вымышленном мире, не давая себе возможности выговориться. — Его слова звучали жестко, не давая девушке возможности воспротивиться или как-то оправдаться. Да она бы и не стала этого делать, ведь сейчас ей нечего было возразить. — Я был на твоем месте! Я знаю, каково тебе! Поэтому поговори со мной, хватит все держать в себе. — Несмотря на довольно суровое и громкое начало речи, к концу он все же сбавил тон, просительно глядя на нее. — Ты был…на моем месте? — Удивленно спросила девушка. Дин, как и она сама, всегда старательно избегал таких тем, так что не была ничего удивительного, что она не знала о произошедшем. -Да. Был. Чуть больше двух лет назад. Тогда меня тоже схватил джин, и я оказался в том вымышленном мире. У меня там была семья. А у Сэма была Джессика. И мама была жива. Но в один момент я стал видеть призрак девушки, которую, как и меня, похитил джин. И тогда я понял, что должен сделать. Как же я не хотел возвращаться. Мне было даже больно думать о том, чтобы покинуть тот рай, что я сам себе создал. Но я сделал это. Несмотря на терзавшие меня чувства. — Наши миры так похожи, что становится почти жутко. — Хмыкнула девушка, отвернувшись. Ее голос прозвучал сдавленно, так как ком, в который раз образовавшийся в горле за эти дни, мешал говорить. — А что здесь удивительного? Наши жизни похожи. И нет ничего странного в том, что наши желания идентичны. — Так почему ты решил вернуться? — Все так же, не смотря на него, спросила девушка. Это был первый раз с ее «возвращения», когда она с кем-то говорила о случившемся. И это было тяжело. Тяжелее, чем она представляла себе. Хотелось вновь захлопнуть ту раковину, в которую она себя поместила, чтобы отгородиться от реальности. — Потому что, как бы ни было там хорошо, тот мир не реален. Здесь у меня тоже была семья. Сэмми. Бобби. И я не имел права оставлять их. Как бы мне не хотелось променять жизнь охотника на жизнь обычного человека. — Он пересел со стула на кровать и видя, как тяжело было Алине, притянул ее к себе, крепко обнимая. — Ты была такой бледной, что у меня промелькнула мысль, что мы опоздали. — Кажется, ему все еще тяжело было вспоминать увиденное. И она могла понять его. Девушка до сих пор не осмеливалась вспоминать тот день, когда адские гончие разорвали в клочья тело ее брата. Несмотря на то, что сейчас он был жив и здоров, даже тень мысли о произошедшем причиняла боль. Слова мужчины резали сердце Алины без ножа. Она даже не заметила, как глазам стало горячо и по щекам покатились слезы, от чего на футболке Дина тут же образовалось мокрое пятно. Однако такие мелочи их сейчас не волновали, и они продолжили сидеть в той же позе, не шевелясь. За последние дни она плакала столько, сколько не плакала за всю свою жизнь. Но она так устала быть сильной. Ей было просто жизненно необходимо выпустить всю боль из себя, поэтому она не стала сдерживаться. — Когда я очнулась и поняла, что произошло… — Ее речь перемежалась судорожными вздохами, когда она пыталась говорить более — менее связно, сдерживая рвущиеся наружу всхлипы. — Я сожалела, что вы успели вовремя… Я не знала, кто такие джины… Я думала, что тот мир реален, что все мои желания сбылись. Что жизнь хоть на секунду стала благоволить ко мне, возвращая все то, что отняла… — Винчестер не перебивал ее, давая выговориться, лишь поглаживал по голове, стараясь немного успокоить. — Я так была зла, когда вернулась. Зла, потому что все оказалось обманом. Потому что мне показали идеальный мир, а потом отняли. — Она замолчала, наконец высказав все, что терзало ее эти дни. Брат с сестрой посидели в тишине, давая эмоциям, бурлившим внутри у обоих, немного успокоиться. — Я знаю, что не могу предложить тебе почти ничего из того, что было у тебя там. Однако я могу пообещать, что мы с Сэмом будем рядом. Столько, сколько сможем. Сколько нам отмеряно. У тебя есть семья даже в этом ужасном мире. И семья — это не только кровные узы. Посмотри на Бобби и Каса. Ты также дорога для них. Ты не одинока. — Негромко проговорил Дин, надеясь, что его слова все же достигнут девушки. Что обещанного окажется достаточно, как бы ни было оно малó. Однако это было именно тем, в чем девушка нуждалась. То, что хотела услышать. И неожиданно стало легче. Она не забыла разом ту счастливую жизнь, нет. Однако теперь она не сожалела о том, что выжила. Не сожалела, что вернулась. Ведь здесь у нее тоже была семья. Да, ее жизнь вряд ли можно было назвать счастливой и безоблачной, однако она готова была мириться с трудностями, пока рядом с ней были те, кто ее любит. *** Удар. Еще один. И еще. Вечернюю тишину городской окраины нарушали только гудки машин вдалеке, тяжелое дыхание Алины да звуки глухих ударов. Птицы, расположившиеся на ближайших деревьях, резко срывались со своих насиженных мест и улетали как можно дальше, напуганные этими резкими посторонними звуками Заходящее солнце озаряло окрестности своим угасающим светом, окрашивая небо в красно-золотистые тона. Девушка, выкладываясь по полной, тренировала удары на боксерском напольном мешке, располагавшемся на заднем дворе дома Бобби. Волосы растрепались и прилипли ко лбу, а все тело блестело от пота. Алина уже неделю как вернулась домой. Конечно, врач советовал еще на несколько дней задержаться в больнице, да и братья настаивали на этом, но ей уже осточертело находиться там. В конце концов, она уже довольно неплохо чувствовала себя для того, чтобы вернуться к своей обычной жизни. И сейчас, когда она уже окончательно поправилась, она тренировалась, что есть сил. Последние пару месяцев были довольно сложными. То одно, то другое ранение не давали ей нормально выезжать на охоту или, хотя бы, более-менее регулярно тренироваться. Хоть она и довольно долго охотилась, однако каждый раз довольно болезненно реагировала на свои поражения. Так было и в этот раз. Перед глазами постоянно стояла картина, с какой легкостью тот джин в переулке одолел ее. Это злило. Конечно, тогда она была в стельку пьяна, так что в ее поражении не было ничего удивительного, однако то чувство беззащитности и отчаяния буквально въелось ей под кожу. Вложив все силы в последний удар, она остановилась, оперевшись ладонями о колени, и пытаясь восстановить дыхание. — Ты хорошо сражаешься. — Раздался позади нее негромкий знакомый голос, заставляя слегка вздрогнуть от неожиданности. — Давно там стоишь? — - Поинтересовалась Савина, слегка поворачиваясь и натыкаясь на внимательный взгляд голубых глаз. — Примерно пару минут. — Беззаботно пожал плечами мужчина. — Ты что-то хотел? — Девушка подошла к железной перекладине, на которой оставила полотенце. Она вытерла лицо и шею, чувствуя, как вечерний ветерок приятно обдает ее прохладой. Мышцы приятно ныли, напоминая о проделанной работе. — Что с тобой происходит? — Как всегда, Кас был весьма проницательным. Словно читал мысли других людей. Его внимательный взгляд, казалось, проникал в самую душу. Так было всегда, с самой первой встречи. Поначалу это беспокоило. Особенно в те времена, когда никто из Винчестеров не знал, на какой он стороне. Сейчас, зная мужчину столько времени, Алина больше не спешила отводить взгляд как можно скорее. Вот и сейчас он заметил, что девушка вроде и не избегала его, однако словно возвела между ними какую-то стену. — Ничего. — Как можно безразличнее пожала девушка плечами, открывая бутылку и опустошая чуть ли не половину за раз. Несмотря на их с Дином диалог в больнице, негативное отношение к выворачивающим душу наизнанку разговорам у нее так и не изменилось в лучшую сторону. — Тебе показалось. — Боюсь, что это не так. — Нахмурился мужчина, подходя чуть ближе. Хоть он и приличное время уже был человеком, однако для Алины все еще было очень странно видеть его в такой простой одежде, как джинсы и футболка. По типу тех, что были на нем сейчас. — Просто мне надоело сидеть в четырех стенах. Я уже очень давно не охотилась. У меня такое ощущение, что еще немного — и я потеряю все свои навыки. Мое поражение в тот раз почти доказало это. — Она решила частично приоткрыть карты, надеясь, что ее ответ удовлетворит любопытство Кастиэля. На ее взгляд, не обязательно было уточнять, что помимо постыдного поражения она также старалась забыть все, что произошло между ней и голубоглазым мужчиной в выдуманном мире. Жить в одном доме, пересекаясь несколько раз за день, и помнить о том поцелуе было «немного» затруднительно. О произошедшем она не рассказывала ни одной живой душе, так что теперь должна была перемалывать все это в одиночку. И она справлялась, как умела: тренировки, помощь Бобби, выискивание информации о том, как победить Люцифера, в бесконечном количестве книг. В ход шло любое занятие, которое помогало ей хоть как-то отвлечься. — Я не считаю, что ты потеряла сноровку. Ты просто была… не в лучшей форме. — Хоть Савина и была благодарна мужчине за подобранный эвфемизм, однако это не отменяло того, что она напортачила. Кас, видя, что его слова не возымели большого эффекта, неожиданно даже для самого себя, предложил, занимая оборонительную позицию: — Предлагаю проверить, на что хватит твоих сил. — Серьезно? Спарринг? — Недоверчиво переспросила девушка, выгнув бровь. — Я хоть и человек сейчас, однако некогда был частью воинства небесного. — В его интонации явно слышалась ирония. Общение с Дином явно пошло ему на пользу. — Ладно. Посмотрим, кто кого. — Усмехнулась Алина, чувствуя, как усталость отступает на второй план, а в крови бурлит азарт. Она тоже заняла позицию, не сводя глаз с Кастиэля, надеясь предугадать его следующее движение. Вначале никто из них не торопился нападать: они кружили друг напротив друга, надеясь вынудить соперника напасть первым и вывести его из равновесия. Не выдержав, девушка напала первой: она хотела нанести удар справа, однако мужчина вовремя уклонился, заставляя ее пролететь вперёд, чуть ли не теряя равновесие. Она резко развернулась, вновь принимая устойчивое положение. Не слишком удачное начало заставило ее раздраженно фыркнуть. Она вновь кинулась вперед, не желая принимать поражение. Кулак, занесенный для удара, Кас перехватил в последний момент, и, прижав ее руку к спине, тем самым не давая девушке вырваться, прижал к стене дома. — Ну, что, примешь поражение? — Девушка на это лишь усмехнулась, не собираясь так быстро сдаваться. С размаху наступив мужчине на ногу, она заставила его дернуться от боли и ослабить хватку, давая ей возможность выскользнуть из захвата. — Я так быстро не сдаюсь. — Весело улыбнулась Савина. Первые мгновения она не собиралась драться во всю мощь, боясь покалечить Каса, однако теперь, видя, что он в неплохой форме, решила не сдерживаться. Она вновь бросилась вперед, однако несколько ее последующих ударов были блокированы. Кастиэлю надоело только защищаться, так что он тоже перешел в нападение: кулак мелькнул в воздухе, однако не достиг своей цели. Девушка перехватила его руку и, поменяв положение, вывернула его назад, локтем другой руки надавливая на плечо, заставляя мужчину слегка склониться перед в попытке облегчить боль. Удар в голень заставил Алину зашипеть и отступить, ослабляя хватку и позволяя брюнету вырваться. Она бросилась вперед, намереваясь нанести боковой удар ногой, однако ее атака была блокирована. В ту же секунду последовал захват за талию и бросок через бедро. В следующее мгновение Алина обнаружила себя распростершейся на земле. Без пары ссадин на ладонях не обошлось, но, в целом, она приземлилась весьма удачно. Перевернувшись на спину, она посмотрела на возвышающегося над ней брюнета. Что ж, Савина должна была признать, что он был весьма неплох в боевых искусствах. Только, конечно, она не собиралась говорить ему об этом. — Вставай, пора возвращаться. — Спокойно сказал Кас, ничем не выражая радость от своей победы. Он подал девушке руку, намереваясь помочь ей встать. Внезапно он почувствовал удар сбоку по голени, а рука, ухватившаяся за его ладонь, потянула мужчину вниз. Он попытался сгруппироваться, падая набок, а затем переворачиваясь на спину. Только это и нужно было Алине. Перевернувшись, уже в следующее мгновение она сидела сверху на мужчине, прижимая его запястья к земле и не давая ему возможности сбросить ее. — Ну, что, принимаешь поражение? -Вернула Савину брюнету его фразу, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Она чувствовала себя измотанной после продолжительной тренировки и последующего спарринга, однако эта усталость была приятной. — Боюсь, у меня просто нет другого выхода. — Ответ мужчины вызвал у нее слегка самодовольную улыбку. Приятно было осознавать свою победу. Она замерла на мгновение, осознавая, в какой позе они находятся. Только начавшее успокаиваться после драки сердце вновь заколотилось с удвоенной силой. Все те мысли, которые она так усердно гнала от себя на протяжении уже долгого времени, вновь всколыхнулись в ее голове, заставляя щеки окраситься румянцем. Почему-то мужчина не пытался освободиться из захвата. Не просил освободить его. Он все также продолжал лежать, не отводя от девушки взгляда. Звуки, в изобилии наполнявшие окрестности, внезапно куда-то исчезли, оставляя лишь их одних. Губы покалывало от желания поцеловать. Как тогда, в том идеальном, но выдуманном мире. В голове не было никаких мыслей. Полная пустота. Она неосознанно склонилась, сама страшась и желая того, что может произойти. Неожиданный гудок машины, раздавшийся неподалеку, словно вернул ее в реальность. Реальность, в которой она не имела права делать то, чего ей так хотелось. Все звуки внезапно вернулись, а мелкие камушки, впившиеся ей в ногу, стали ощущаться слишком отчетливо. Вздрогнув, она слезла с Кастиэля, стараясь не смотреть ему в глаза. Заходящее солнце больше не казалось красивым, а прохладный ветерок, до этого приятно остужавший разгоряченную кожу, теперь заставлял ёжиться. — Пожалуй, пора возвращаться. Хватит с меня на сегодня тренировок. — Сказала Алина, пытаясь заполнить тишину, внезапно ставшую неловкой. Девушка постаралась скрыть ту досаду на себя, что сейчас расползалась, словно отрава, в ее сердце. Она поднялась с земли, отряхнув от налипшего песка свои штаны. Как она могла потерять над собой контроль? А что, если Кастиэль понял все то, что она так тщательно старалась утаить? Алина медленно выдохнула, пытаясь взять под контроль разбушевавшиеся эмоции. Стараясь, чтобы ее уход не походил на бегство, она, не торопясь, взяла свои вещи и направилась к входной двери. — Ты в порядке? — Раздавшийся рядом голос заставил ее вздрогнуть. Однако, как только она сообразила, что Кас спрашивал не о том, что крутилось в ее мыслях, она сразу же расслабилась. — Вполне. Лишь кожа на ладонях слегка саднит. — Она подняла руку, указывая на небольшую ранку на ладони, полученную при падении. — Жаль, что я не могу исцелить даже такую мелочь. — Нахмурившись, произнес брюнет. Он все еще не смирился со своей слабостью, впрочем, в большинстве случаев показывая это только при Алине. Да и Дин иногда не следил за тем, что говорит. Как-то он в шутку сказал, что Кастиэль без сил — словно младенец. Ему, конечно, потом влетело от сестры, однако сказанных слов уже не вернешь. Казалось, что бывший ангел прокручивает их в голове снова и снова, не давая себе ни минуты, чтобы расслабиться. — Не переживай, это просто пара царапин. — Она могла бы снова сказать, что ему надо прекратить концентрироваться на том, что на данный момент он являлся человеком, ведь рано или поздно его силы вернутся. Однако она знала, что этот разговор ни к чему не приведет, ведь они говорили об этом не один раз. Мужчина просто сам должен был это осознать и смириться. Сейчас все равно ничего нельзя было изменить. Стоило им появиться на пороге дома, как Бобби окликнул их: — Появилось дельце. Не хотите прошвырнуться? А то совсем обленились. Постоянно перед глазами мелькаете, надоели уже. — Своим излюбленным сварливым тоном сказал мужчина. — Я только за. — Довольно сказала девушка, садясь на диван рядом с Сингером и заглядывая в экран его ноутбука, в котором и была вся информация по новому делу. Ей было все равно, легкое или простое это дело, главное — вырваться из этих четырех стен, в которых она находилась довольно долго. Она быстро пробежала взглядом полицейский отчет о произошедшем. Фотографии с места происшествия заставили ее слегка поморщиться: у каждой из жертв было перерезано горло, а сами тела располагались в центре странного рисунка, прежде которого девушка никогда не видела. Все трупы были найдены в одном доме на окраине города, с разницей около месяца. Также сюда было прикреплено заявление о пропаже еще одной девушки. В документе говорилось о том, что она пропала по пути из одного города в другой. Просто не доехала до пункта назначения. Ни тела, ни машины, на которой она ехала, обнаружено не было. — Бобби, ты уверен, что это дело по нашей части? Больше похоже на дело рук какого-то маньяка, или, скорее, сумасшедших сатанистов. — В ее взгляде явно читалось сомнение. — Не учи меня тут. Я свое дело знаю. Я убийства по сверхъестественной части за версту чую. — Мне знаком этот символ. — Внезапно сказал Кастиэль, когда, любопытства ради, заглянул в экран компьютера. — Он называется Пятый Пентакль Марса. — И замолчал, словно как-бы невзначай оброненное им название должно было сказать все само за себя. — Что-то я такое слышал… — Задумчиво протянул мужчина в засаленной кепке, почесывая бороду. — И о чем это должно было мне сказать? — Она недоуменно посмотрела на бывшего ангела. — Это символ, предназначенный для подчинения демона своей воле. «Начерти этот Пентакль на девственном пергаменте или бумаге ибо он устрашает демонов и, увидев его, они станут повиноваться тебе, ибо не смогут сопротивляться его присутствию». — Только сумасшедшего с демоном на побегушках нам и не хватало. — Выдохнула Алина. Она не могла представить, кем нужно быть, чтобы решиться совершить такое. Определенно сумасшедшим. Внезапно Кастиэль отобрал ноутбук у Бобби и принялся пристально вглядываться в фотографии, на котором были изображены жертвы в том самом Пенктале. — Он начерчен не совсем верно. В верхней части круга не хватает звезды Давида. — Мужчина повернул ноутбук экраном к сидящим на диване, пальцем указывая, где именно не хватает нужного знака. — То есть, хочешь сказать, что пока у них ничего не получилось? И к чему тогда все эти жертвы, если, судя по твоим словам, нужно просто начертить этот символ и тогда пришедший на зов демон будет подчинен? — Человеческие жертвы здесь необходимы для призыва не рядового демона, а кого-то из высших. Однако, из-за незавершенности рисунка они не могут вызвать и обрести власть над слугами ада. — Не представляю, откуда они могли взять этот символ. — Покачала головой девушка, хмурясь. — Скорее всего, им в руки попала одна из книг под названием «Ключи царя Соломона». Судя по неточности рисунка, это был один из поздних переписанных экземпляров. — Кажется, нам нужно наведаться к тому, кто возомнил себя всесильным магом. — Захлопывая крышку ноутбука, который забрала у мужчины, сказала Савина, смотря на Кастиэля. — Заодно и проверим, какой из тебя охотник. Выезжаем завтра утром. Думаю, что к ночи доберемся до нужного места. — Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Изматывающая тренировка дала о себе знать: все мышцы гудели от усталости и неимоверно хотелось спать. Обговорив все детали завтрашнего отъезда, она поднялась в свою комнату, чтобы как можно скорее отбыть в царство Морфея.