Остановка

На остановке было безлюдно и тихо. Впрочем, именно так, как и должно быть в одиннадцать часов вечера. Я присел на выкрашенную в серый цвет металлическую лавку, предварительно проведя по ней ладонью, и закурил. Конечно, по закону я должен был отойти как минимум метров на десять в сторону, но кого это могло волновать в одиннадцать вечера на пустой остановке в двадцати километрах от города? Тем более, отойти я не мог. Больная нога, натруженная за день, тянула мерзкой ноющей болью. Судя по расписанию, найденному мной в интернете, этот последний автобус должен был прийти через двадцать три минуты. Так что мне оставалось только сидеть и ждать. Я сделал очередную затяжку и откинулся назад, прислоняясь спиной к пластиковой стенке. Как я оказался в этих ебенях в одиннадцать вечера? Как и любой придурок. Исключительно по собственной вине. Идея провести вечер у парня из интернета, как и любая подобная идея, с самого начала была дурацкой. Но я, как всегда, решил, что это – мой шанс, и я, наконец, найду хоть кого-нибудь. Кого-нибудь, кому я буду нужен. Глупые надежды. Несложно предположить, что из этого всего вышло. Очередной знакомец оказался очередным придурком. Я проторчал в его квартире весь вечер, сам не зная, на что надеясь. Наверное, на какое-нибудь чудо, которого так и не произошло. Закончилось все тем, что я попрощался, отказался от вызова такси, потому что денег на него у меня не было, и поплелся к ближайшей остановке, одновременно выясняя в жутко медленном телефонном интернете, попаду ли я на хоть какой-нибудь автобус до Москвы. Мне повезло. Автобус был. Меня бы кто так ждал, как я этот автобус. От этой мысли вдруг стало смешно. Сколько лет я лелею эти чертовы мечты? Пора бы уже понять, что отношения – это сказки для натуралов. Я тупо уставился на тлеющий кончик сигареты, наблюдая за тем, как на нем постепенно собирается пепел. От созерцания этого нехитрого процесса меня оторвал посторонний звук. Звук... шагов? От неожиданности я едва не подскочил. Наверное, то, как я дернулся, со стороны выглядело очень по-идиотски. По обочине к моей остановке шел какой-то парень со спортивной сумкой через плечо. Короткая стрижка, широкие плечи, уверенная походка. Все, что мне удалось разглядеть. Еще бы, бля. Ночью мое и так находящееся в плачевном состоянии зрение подводило почти совсем. А линзы я носить не любил, от них глаза у меня краснели и слезились. Конечно, как вариант, оставались очки, но в них я себе не нравился, а потому предпочитал мириться с тем, что есть. Между тем парень подошел совсем близко, глянул на часы и сел на другой край лавки, точно так же, как я, предварительно проведя по ней ладонью. Я зачем-то повернул голову. Почувствовав мой взгляд, он повернулся тоже. Мы на секунду встретились глазами, а потом я отвернулся. Наверное, слишком поспешно. Я, как всегда, выглядел глупо. Дотлевшая до фильтра сигарета обожгла пальцы. Я бросил ее на асфальт и придавил мыском кроссовка. Скорее бы пришел чертов автобус. Я забьюсь в угол и, может, перестану чувствовать эту неловкость. Он ведь смотрит на меня? Я чувствовал чужой взгляд буквально кожей. Руки у меня подрагивали. Впрочем, так со мной бывало, когда я видел кого-то, кто мне очень нравился. Я мог ехать в метро и представлять, как сидящий напротив парень... Бля, да я много чего себе представлял. Но все это было полной херней. Потому что западал я обычно на натуралов. Та же ситуация вырисовывалась и сейчас. Парень, сидящий со мной на одной лавке, был натуралом с вероятностью девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента. Мне не светило абсолютно ничего. Я вытащил из кармана пачку, выбил очередную сигарету, прикурил и зло затянулся. Такие придурки, как я – обречены на одиночество. Потому что хотят слишком многого. К примеру, этот парень. Он никогда не станет моим. Я могу только вот так вот глупо мечтать о том, как он жестко положит свою ладонь на мой затылок и грубовато поцелует в губы. И о том, как это прикосновение сладко отзовется во всем моем теле. В паху у меня резко потяжелело. И я очень пожалел, что надел узкие джинсы. А еще мне захотелось заплакать. Или встать и шагнуть под одну из проезжающих машин. Кому нужен такой, как я, в конце концов? Двадцатичетырехлетний придурок, мечтающий о какой-то там любви. Блядь... Налетел очередной порыв ветра, взъерошивший мои и так пребывающие в полном бардаке волосы. Я автоматически зачесал их набок пальцами и вздрогнул от резкой яркой вспышки. Громыхнуло так, что я почувствовал вибрацию всем телом. По крыше забарабанили первые тяжелые капли. Так повезти могло только мне. Ливень набирал силу. Как и гроза. Сверкало через каждые полминуты, если не чаще. И, судя по грохоту, сопровождающему эти всполохи, где-то совсем рядом. Правый бок у меня был уже совсем мокрым – ветер задувал дождь под крышу. Единственное, что я мог сделать, чтобы не намокнуть еще сильнее, подвинуться ближе к центру лавки. Так я и поступил. И вздрогнул, когда задел чужое плечо своим. Похоже, проблема попадающего под крышу дождя беспокоила не меня одного. – Извини, – мой голос прозвучал как-то хрипло. Он не ответил. Только бросил на меня короткий равнодушный взгляд. А потом подошел автобус. Притормозил у остановки, раскрывая двери. Парень подхватил свою сумку, легко поднялся на ноги и в пару шагов преодолел расстояние до них. Я тоже с трудом встал и поковылял к автобусу, морщась от боли. И когда нужно было подняться в салон, я вдруг с ужасом понял, что не могу. Такое у меня бывало. От усталости нога почти переставала слушаться. Но не сейчас же, блядь! И вдруг... – Давай руку, – бросил мне парень со спортивной сумкой. Я уцепился за его ладонь, как утопающий за соломинку. И он, не прилагая видимых усилий, буквально поднял меня по этим несчастным ступеням. – Спасибо, – выдавил я, отпуская теплую сухую ладонь. – Ага, – отозвался он. Я сглотнул и упал на сиденье. С ненавистью сжал пальцами онемевшее от боли колено. И только теперь понял, что, залезая в автобус, наступил в явно глубокую лужу. Придурок... Меня снова пробрал неуместный смех, и я в голос фыркнул. Ебать, какое же я ущербное уёбище... И ладно бы все это было единичным случаем. С кем, как говорится, не случается дерьмо. Но вся драма заключалась именно в том, что со мной дерьмо случалось каждый день. В той или иной мере. Сегодняшнее тянуло баллов на семь. И имело все шансы дотянуть и до восьми. Я зачем-то глянул вправо и глупо замер: парень с остановки сидел рядом со мной. На сиденье через проход. Какого черта? Я снова осторожно глянул в его сторону. И только теперь, в освещенном салоне, понял, что ему не больше двадцати. Парень был явно младше, чем показался сначала. Меня сбил с толку его рост и широкие плечи. Наверное, рядом с ним я буду выглядеть совсем мелким. Почему помог? В смысле, зачем? Просто по доброте душевной? Я выглядел настолько жалко? Надо полагать. Я вынул из кармана телефон и уткнулся в экран. Интернет здесь был тоже из рук вон плохой, так что я открыл скачанную пару недель назад книгу и принялся вчитываться в слова. Но спустя десять минут я обреченно понял, что понятия не имею, о чем в тексте идет речь. Потому что мысли мои снова и снова возвращались к парню со спортивной сумкой. К тому, как он держал меня за руку. Какие у него были сильные и теплые пальцы. И к тому, что он сейчас вот прямо здесь, рядом. Только руку протяни. Ебать... Не выдержав, я снова обернулся. А парень словно этого и ждал. – Юра, – как-то очень просто сказал он, глядя мне в глаза. И протянул руку. – Мирослав, – выговорил я непослушными губами, послушно пожимая протянутую ладонь. Какое же дурацкое у меня имя. – На улице пиздец, – он мотнул головой в сторону залитого дождем окна. – Может, когда в Москву въедем, кончится... – я стиснул в пальцах телефон. Поддерживать разговор я не умел никогда. Наверное, именно потому все мои знакомства заканчивались одноразовым перепихом. – Чё читаешь? – поинтересовался он у меня. – Я... – я запнулся. – Это Сэлинджер. «Над пропастью во ржи». Скачал пару недель назад, – не знаю, зачем это добавил. – Не читал, – Юра мотнул головой. – Про что книга? – Это роман, – я снова запнулся, подбирая слова. – Про парня одного, которого выгнали из школы. Я еще не дочитал, на самом деле. – И интересно? – он смотрел прямо мне в глаза. – Мне нравится, – я сглотнул. – А ты какие книги любишь? – Я больше фильмы смотреть люблю или в игры играть, – он опять провел рукой по ежику волос. – Читать не особо. – Может, ты просто интересных книг не читал? – я зачем-то включил и выключил экран телефона. – Да я вообще не очень много читал, – пожал плечами Юра. – Со школы кое-что помню. Мастера и Маргариту заставили прочесть. Но мне понравилось. Кот прикольный. – «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус», да? – припомнил я. – Чё? – фыркнул Юра. – Нет такого слова «починяю». – Это цитата, – мне вдруг стало весело. – Так Бегемот сказал, когда их арестовывать пришли из НКВД. – Э-э... – теперь замялся Юра. – Ну, да, вроде. Он там это... на трамвае ездил еще. – Точно, – я осторожно попробовал вытянуть ногу. Это получилось, правда, болью прострелило почти до поясницы. – Чё с ногой у тебя? – спросил он вдруг. – Пару лет назад машина сбила, – скрывать мне было нечего. – Но это не всегда так. Сегодня просто ходил много. – Ясно... – протянул Юра. – И что, оно сильно болит? – Терпимо, – слукавил я. От этих вопросов мне вдруг снова стало неловко. И Юра словно это почувствовал. – Хочешь музыку мою послушать? – вдруг спросил он. – Да, – я кивнул. – Я к тебе сяду, – поставил меня в известность Юра. Поднялся на ноги и пролез к окну, на кресло рядом со мной. И протянул наушник. *** Время прошло незаметно. Так что момент, когда нужно было выходить, мы едва не проворонили. Юра подхватил свою сумку и пошел по проходу впереди меня. И когда я попытался спуститься по ступеням, он подал мне руку. Я пошатнулся, неловко ступил на больную ногу и буквально упал на него. Впрочем, Юра меня поймал. И на пару секунд вышло так, что он прижимал меня к себе обеими руками. Я задохнулся. И когда он, отпустив меня, отступил в сторону, мое сердце все еще неестественно сильно колотилось о ребра. – Тебе куда? – это я спросил, чтобы избежать неловкости. – Пока не знаю, – он пожал плечами. – Меня из дома выперли сегодня. Дыхание у меня перехватило. Это ведь мой шанс? – Хочешь... – я сжал и разжал кулак, – можешь у меня пока... переночевать. Последнее слово прозвучало как-то вопросительно. – Уверен? – Юра недоверчиво на меня глянул. – Я один живу, – я нащупал в кармане сигареты. – Ты никому не помешаешь. – Пошли тогда, – почти скомандовал он. А губы у меня расползлись в предательской дурацкой улыбке. *** Когда я вышел из ванной, мой гость сидел на разложенном диване и бесцельно щелкал каналы. Он был в одной майке и синих свободных шортах. И я почему-то подумал, что под ними у него ничего нет. Глупая мысль. – Будем укладываться? – я присел рядом. – Можно, – Юра глянул на меня искоса. – Как нога? – Получше немного, – соврал я. – Но болит, да? – он отложил вдруг пульт, оставив какую-то дурацкую программу о животных. – Болит, – я откровенно не понимал, зачем все эти вопросы. – Я могу помассировать ее, – Юра вдруг опустил ладонь на мое бедро. – Хочешь? – Ты умеешь делать массаж? – не знаю, зачем я это спросил. Наверное, потому что мне одновременно и хотелось этого, и нет. Не хотелось показывать свою слабость. А еще было просто... неловко. Никто, кроме врача в больнице, не делал для меня этого. – Курсы закончил, хочу в салоне работать, – он как-то тепло мне улыбнулся. – Не бойся. Тебе будет приятно. Я сглотнул и лег. А Юра вдруг бесцеремонно раздвинул мои ноги и положил больную к себе на колени. От неожиданности я охнул, но он успокаивающе провел ладонями по икре, и я забыл как дышать. В неверном свете экрана он казался мне еще моложе, чем когда мы познакомились. Почти подросток. – Нашел у тебя за подушкой, – он продемонстрировал мне флакон со смазкой. – Подойдет вместо масла. Хорошо, что в комнате было полутемно, иначе было бы отлично видно, как вспыхнули мои щеки. Я всегда краснел в подобные моменты. Чертова смазка! И как я только додумался засунуть ее туда! Что он подумает обо мне? А Юра тем временем налил на ладонь смазки и осторожно принялся наносить ее на мою ногу. И его пальцы словно... снимали боль. Незаметно, понемногу, но я словно ощущал это. Он начал со ступни. Осторожно разминая каждый сантиметр, нажимая именно там, где это было нужно. У парня явно был талант. И я сам не заметил, как расслабился. Его рука прошлась по колену, размазывая новую порцию прохладного геля, и я тихонько простонал, не сдержавшись. – Больно? – ласковые пальцы пробежались по бедру. – Нет, – выдохнул я. – Наоборот. – Приятно? – он тоже говорил совсем тихо. – Да... – по моему телу прокатывались волны тепла. Боль в ноге прошла почти полностью, а еще я был возбужден. И, наверное, Юре это было прекрасно видно. Плевать... – Хорошо, – он кивнул и принялся дальше разминать мое колено. А я, помолчав, спросил: – За что тебя выгнали? – Из дома? – зачем-то уточнил он. – Да, – я прикусил губу, мне очень хотелось поправить член, стянутый плотной тканью трусов. – Сказал родителям, что гей, – Юра дернул плечом. – Отец взбесился и велел собирать шмотки. Я покидал в сумку, что успел, и поехал в Москву. Думал, может, у друга перекантуюсь. – Почему ты мне рассказал? – голос у меня охрип. – Ты ведь гей? – его руки все скользили по моему бедру. – Я почти сразу понял. – Как понял? – дурацкий вопрос, наверное. В ответ Юра только как-то тепло усмехнулся и вдруг поцеловал меня в коленку. Мазнул губами по коже. От этого прикосновения меня прострелило словно электрическим током. И единственное, чего мне больше всего хотелось сейчас – чтобы все это оказалось реальностью. Чтобы... – Твою мать... – это сорвалось с моих губ неосознанно. Потому что Юра склонился к моей ступне и вобрал в рот пальцы. – Не надо... – Тише, – Юра как-то незаметно оказался у моих ног, коленями на диване. – Тебе нравится. Он целовал мои ноги, гладил осторожными пальцами. И делал это так неумело и по-детски, что перехватывало дыхание. И когда он навис надо мной, протиснувшись меж моих бедер, я понял, что хочу его. Мальчишку с затуманенными от возбуждения глазами. Он потянул с меня трусы, и я позволил, чуть приподнявшись. Сам снял футболку, отложил в сторону. – Такой хрупкий, – его пальцы прошлись по моей груди, зацепили сосок. – Сколько тебе лет? – выдохнул я, подаваясь наверх, чтобы потереться членом о его пах – он так и не снял свои шорты. – Это важно? – Юра ткнулся губами в мой висок. – Не особо, – я неосознанно выгнулся навстречу, когда он сам вжался в меня бедрами. – Девятнадцать, – его хриплый голос пробирал насквозь. – Мелкий еще, – я скользил ладонями по его спине, прослеживая перекатывающиеся мышцы. – Тебе со мной понравится, – он лизнул меня в ухо. – Обещаю. В ответ я осторожно погладил его затылок и потянулся за поцелуем. Целовался Юра тоже как-то по-детски. Но явное отсутствие опыта компенсировал уверенностью. И я полностью отдался в его руки, позволяя все. И когда он провел влажными от смазки пальцами меж моих ягодиц, я только шире развел ноги. – Говори мне, – это он выдохнул в самые мои губы, проталкивая палец. – Я знаю о том, как это делать, только в теории. – Мне... – я охнул, когда палец вошел почти полностью. Все же у меня ничего не было уже полторы недели. – Ты все правильно... – Вот так? – он мягко двинул пальцем, почти сразу задевая во мне нужное место. – Да... – формулировать длинные предложения я уже не мог. А потом только стонал, чувствуя, как он осторожно растягивает меня, постоянно добавляя смазки. И когда его пальцы уже почти свободно скользили внутри моего тела, а я только и мог, что хрипло дышать, подаваясь на них, Юра склонился надо мной, коротко поцеловал в губы и, приспустив шорты, провел рукой по члену. Я сглотнул и обхватил ладонью свой. – Можно? – Юрин голос я слышал словно сквозь вату. – Давай... – впрочем, свой тоже. И он толкнулся. Наверное, слишком резко. Я всхлипнул, вцепился онемевшими пальцами в его плечи. – Шшш... – его губы снова скользнули по моим. – Я понял. Буду осторожнее. – Все нормально, – это мне удалось выговорить внятно. Он не ответил. Просто снова поцеловал меня. Все так же мягко. И качнул бедрами, проталкиваясь глубже. Мне стало хорошо почти сразу. Я сжимал его поясницу ногами, подавался на каждое движение и совсем несерьезно хныкал, царапая короткими ногтями его спину. Я впервые смог отдаться вот так вот. Полностью, безоговорочно подчиняясь. И доверяя. Девятнадцатилетнему парню, которого встретил пару часов назад на безлюдной остановке. Наверное, я бы сделал сейчас все, что бы он ни сказал. Но он просто двигался во мне, беспорядочно целуя лицо, шею... Так, будто мы были любовниками очень давно. – Пожалуйста... – это я выдохнул, чувствуя, как по телу расползается горячая, почти болезненная волна. – Я сейчас... И он понял. Движения стали резче, глубже. Но его накрыло раньше меня. Он глухо простонал, кончая глубоко во мне. От неожиданности я замер. Я не позволял такого никому. Ни разу. – Прости... – он подался назад. И я почувствовал, как из меня течет. И почему-то это ощущение только добавило возбуждения. Оно смешалось со стыдом, превращаясь в неидентифицируемое болезненное чувство. Я неосознанно повернулся набок, подтягивая колени. Пальцы у меня дрожали. А Юра вдруг прижался грудью к моей спине, обнимая, оттолкнул мою руку и обхватил мой член своей ладонью. Я кончил быстро, дрожа в крепко обнимающих меня руках. Юра ткнулся губами в мой мокрый от пота затылок, а потом перевернул меня на спину. Я лежал перед ним абсолютно обессиленный и плохо соображающий. По телу до сих пор гуляли отголоски удовольствия. – Понравилось? – серые глаза смотрели с пониманием. – Да, – одними губами выговорил я, не в силах разорвать зрительный контакт. – Я ведь обещал, – он убрал с моего лба волосы. – Сначала думал, что я тебе не нравлюсь. Я ведь нес бред про книги. А потом ты на меня посмотрел. – Ты мне с самого начала понравился, еще когда на остановку пришел, – я осторожно погладил его по щеке, зацепил уголок рта. – Мне тогда показалось, что ты гораздо старше. И я думал, ты натурал. – Просто хочу выглядеть как все, – он как-то грустно улыбнулся. – Тебе ведь такие нравятся. – Почему ты так решил? – поинтересовался я. – Я ведь понравился, – Юра лег набок и приподнялся на локте. – А я? – мне вдруг стало интересно. Чем я вообще мог приглянуться такому, как он? – Люблю легких, – он прошелся ладонью по моему боку. – Чтобы можно было на руки поднять. – А серьезно? – я поймал его ладонь. – Я был тебе нужен, – улыбки в голосе Юры больше не было. – И я понял, что хочу быть нужным именно тебе. Это серьезно. – Спасибо, – я сглотнул. – За это не благодари, – он мотнул головой. – А за что? – его губы были буквально в паре сантиметров от моих. Но он не ответил. Просто жестко положил свою ладонь на мой затылок и грубовато поцеловал в губы. Именно так, как я себе это представлял. *** А потом, когда мы после душа уже лежали под одним одеялом, тесно прижимаясь друг к другу, он вдруг тихо и как-то неловко спросил: – На сколько я могу остаться? – У меня? – уточнение было здесь абсолютно не нужно, но я почему-то спросил все равно. – У тебя, – Юра сглотнул. – Да. – На сколько захочешь? – мой ответ прозвучал с вопросительной интонацией. Я просто не верил. В то, что мне вдруг настолько неправдоподобно повезло. Это ведь был я, неудачник, знакомящийся в интернете. – Я умею готовить, – Юра говорил это тихо, в самое мое ухо, поглаживая меня по животу. – И буду делать тебе массаж. Оставь меня. Его пах вжимался в мои ягодицы. Может, парню просто негде жить, и он рад любой возможности? Вряд ли я нужен ему просто так. Потому что кому я могу быть нужен просто так? – Оставь, – теплые губы скользнули по виску. – Тебе понравится. Понравится? Он ведь не врал, когда говорил это в первый раз, когда вот на этой самой постели... Плевать. Даже если ему просто негде жить. – Оставайся, – мой голос охрип. Я прижимался спиной к груди Юры и понимал, что отдам все что угодно, чтобы так было завтра, послезавтра и еще столько, сколько я смогу его удержать. – Спасибо, – и когда его губы коснулись моей шеи, я почувствовал улыбку.