На осколках звездопада?..

Вика вошла в реанимацию. Все ее подопечные мирно спали, выздоравливая. Показания приборов вселяли надежду на то, что скоро эта «клумба кактусов», как прозвала Варшавская реанимационное сборище бывших дам Юры, покинет отделение нейрохирургии навсегда. «Вот уж точно, хобби - чинить его бывших, - мысленно хихикнула Виктория. - Взяли моду ко мне под нож нарываться. А ведь все началось еще с Ирины. Кстати, надо бы к Вадиму заскочить, ее проведать». Осмотрев пациенток и записав динамику, довольная Варшавская отправилась в отделение к Вадиму. На третьем этаже царили мир и покой. Вика вошла в палату, где отдыхала Ира Матросова, в прошлом Старцева. - Ну и чего светишься, как хрустальная люстра? - Ира удобно устроилась на кровати. - Сейчас расскажу, обхохочешься, - Вика умостилась рядом с бывшей соперницей. - Вчера к нам привезли бывшую жену Юрки с травмой позвоночника и его бывшую любовницу с травмой головы. - Ага, - усмехнулась Ирина, - и, конечно же, только в воспитательных целях Юрка разрешил тебе поковыряться в своих бывших. - В обеих, - гордо выдала Вика. - А сегодня из «Афродиты», ну, этот новый центр здоровья возле вокзала, по «Скорой» нам привезли Мальцеву с аневризмой головного мозга. - И «Я лечу», - Ира рассмеялась, - опять же в воспитательных целях, снова отдал бывшую тебе. - Да, - Варшавская сияла, - и ей очень повезло, что оперировала я. Юрка бы краниотомию провел, он же вредный бывает. А я ее эндоваскулярно, аккуратненько так. - Меня ты тоже аккуратненько зашила после аварии, практически рубцов не осталось, - Ира взяла Вику за руку. - Ты очень хороший доктор. И человек замечательный. Рядом с тобой Варшавский на человека стал похож, а не на сжатую пружину. - Спасибо, - Виктория покраснела и опустила глаза. - Не стесняйся, это правда, - Ира взяла с тумбочки яблоко и протянула Вике. - Будешь? - С удовольствием, - Варшавская откусила сочный кусок зеленого яблока. - Кисленькое, мы такое любим! А вы? - А мы просто капризные и футболисты, - Матросова погладила живот. - Когда? - Вика прищурилась, прикидывая сроки. - В декабре, - Ира пожала плечами. - Вадим говорит: в начале месяца. Кесарить будет. Сама вряд ли смогу. - После родов придешь ко мне на тренажеры, - Вика хрустела яблоком. - Спину надо беречь и поддерживать. - Как говорят у нас в больнице: муж и жена - одно отделение, - Ира покачала головой. - Угу, - кивнула Варшавская, - но на тренажеры все равно ко мне придешь. - О тебе, террористка маленькая, уже легенды ходят, куда я денусь, - бывшие соперницы рассмеялись. Юра разлил коньяк по стаканам и в красках стал пересказывать Олегу о Викиных подвигах. Кузнецов рассмеялся, и, уточнив детали операций, сделал вывод: - Ты надежно защищен от посягательств на свою королевскую персону! - Еще бы, с такой женой! - Юра закусил лимоном выпитое. - Вот и я себе ищу жену, чтобы при упоминании о ней, все бывшие и нежелательные сматывались с моего горизонта со скоростью, близкой к скорости света, - глубокомысленно выдал Саша. – О! Есть идея, у Виктории Андреевны есть две сестренки – близняшки, Ангелинка и Анжелинка. Моей Ксюхе они нравятся. Говорит, классные девчонки. Руслан, разбираем эти ценные кадры, пока на них другие не позарились! - Увы, но я все еще женат, - горько усмехнулся Агалагов. - Так этим куклам всего-то по три года, - рассмеялся Елагин, - пока вырастут, успеешь развестись, жениться и еще раз развестись. - Вот всегда завидовал хирургии, - Кузнецов накатил еще рюмашку, - и весело, и жизненно, и, черт побери, весь коньяк несут им! - Не завидуй, - Юра хлопнул друга по плечу. – Я всегда с тобой поделюсь. По дороге домой Юра рассказал Вике историю Руслана. Выводы Сказки не то, чтобы удивили Варшавского, просто как-то стерлись некоторые моменты из памяти. - Я сочувствую Руслану, - Вика вздохнула. – Помнишь придурка, который ко мне цеплялся, когда мы только на практику пришли? - Не очень, а надо? – Юра усмехнулся. - Повезло ему, что ты не помнишь. Так вот, этого недоразвитого мой папа каким-то боковым зрением увидел в качестве удачной партии для меня, - Вика передернула плечами. – Вот только мне, в отличие от доктора Агалакова повезло: мама и Владик были моим надежным тылом. Мама вправила мозги папе, причем радикально – они тогда и помирились. А если бы мне пришлось самостоятельно бороться против воли отца… Надежда была бы только на тебя. - Мы бы все равно победили, - Юра обнял жену. – Я уже давно не представляю своей жизни без тебя и Мишки, а скоро у нас родится очаровательная принцесса. Я так мечтал об этом, - «Я лечу» прикрыл глаза. – Любимая жена, дети, любимая работа, что еще надо для счастья? - Чтобы мы всегда были вместе, - Вика коснулась губами щеки мужа и шепнула на ухо. – Надо найти Марину и помочь им с Русланом. - Я завтра к твоему крестному подъеду, - Юра прижал к себе Вику. – Найдем и Марину, и Карину, со всеми разберемся. - Угу, - промычала Виктория. – А будут брыкаться, у меня есть куча клевых ковырялок для мозгов. Вылечим. - Я в тебе не сомневался! Утро в реанимации нейрохирургии ознаменовалось тем, что все три пациентки доктора Варшавской пришли в себя. Утренний обход «клумбы кактусов» Виктория начала с осмотра доктора Челси, как самой фартовой: ее голова была целой и невредимой. - Леонора Гербертовна, рада сообщить вам, что на поправку вы идете семимильными шагами, - Вика быстро делала записи в карте. – Думаю, скоро вы снова осчастливите своим присутствием то место, откуда прибыли к нам. - Что ты дала ему такого, что не смогла дать я? – тихо выдавила Лео. – Он ведь так любил твою мать! - Ну, наверное, я просто люблю своего мужа, - Вика усмехнулась, - люблю своего сына – его маленькую копию. А он любит меня, и… я дочь своей матери. - Что ж, ты победила, - Леонора отвернула голову. - Выздоравливайте, Леонора Гербертовна, - Вика отошла к кровати Татьяны Семеновны. Доктор Мальцева, сцепив зубы и сжав руки в кулаки, с ненавистью посмотрела на Варшавскую. Молодая, красивая, талантливая. Даже беременность делала ее не безобразной толстухой, а романтичной мадонной, ждущей младенца. Да, Мальцева в глубине души была романтичной натурой, вот только в личном плане по жизни ей не везло: склочный характер, страсть к сплетням и желание быть первой при том, что особых талантов и стремлений к чему-то у Татьяны не было. - Показания хорошие, доктор Мальцева, если все и дальше будет так, - Вика сделала пометки в карте, - завтра переведем вас в обычную палату. Понаблюдаем денька два и – к неврологам. Долечиваться. - Почему ты не согласилась с Варшавским и не вскрыла мою голову? – этот вопрос мучил Татьяну с того момента, как операция окончилась. - Потому что у стола я врач, а не обиженная девчонка, - Вика наклонилась и тихо добавила, - пора вам заняться своей жизнью, а не лезть в чужие. - И это говорит та, которая прооперировала четырех бывших своего мужа! – картинно выдала на всю палату Мальцева. - Прооперировала, - Вика улыбнулась, - удачно и без последствий. У Ирины, например швы я наложила так, что даже рубцов почти не осталось. Леонора Гербертовна скоро сможет бегать и прыгать. При компрессионном переломе это здорово. Вы и Рената Рафаэловна скачете к выздоровлению, словно боитесь со мной долго общаться, а в будущем головами сможете стены пробивать. И если сюда попадут еще пациентки с нейрохирургическим диагнозом, осложненным принадлежностью к прошлому Юрия Михайловича, я и их прооперирую как врач, с минимальным риском для них. - Ты самоуверенная девчонка, - в глазах Татьяны появились злые слезы. - Врач не имеет права быть неуверенным во время операции, - Вика улыбнулась, - выздоравливайте, - она отошла к последнему кактусу своей клумбы. Внимательно изучив показания приборов и сделав записи в карте, Вика взяла за руку Ренату и сказала: - Сожмите мою руку, - реакции не последовало. Вика искривила губы в ухмылке. – Рената Рафаэловна, у меня очень хороший учитель, и я по приборам вижу, что вы меня слышите, а если откроете глаза, еще и увидите. Субдуральную гематому, маленькую, вам удалили дренированием. Вставили катетер, краниотомию не делали. Так что не ломайте комедию, другого врача не будет. - Я встану, девчонка, - не открывая глаз прошипела Рената, - и тогда я уничтожу тебя! Вика смерила Альбас недобрым взглядом, посмотрела на приборы еще раз, сделала еще одну пометку в карте и наклонилась к Ренате: - Запомни на всю жизнь, ты в безопасности, пока пациентка, но потом… - Виктория тихо выругалась, - я тебя за мою семью порву на кучу мелких ренаток, и краниотомия вперемешку с полостной без наркоза тебе покажутся за счастье и удачу. Поверь, я только внешне кажусь милой тихой девочкой, но если ты только станешь угрозой счастью моей семьи, твоим лечащим врачом станет патологоанатом. Запомни это на всю жизнь, - Вика слегка придавила Ренату в районе шеи и резко отпустила. – Сейчас это не принесло вреда, здесь я врач, но не дай Бог нам столкнуться за этой дверью. От внешне хрупкой беременной девчонки исходила такая сила, что Альбас впервые в жизни испугалась той, которую считала соперницей. Она не боялась даже Челси, а этой девчонки Рената испугалась. Она поверила доктору Варшавской. Поверила, что за дверью палаты против этой девчонки у нее нет шансов. Вика выпрямилась, вздохнула и обвела тяжелым взглядом свою «клумбу кактусов». - Итак, дамы повторяю для всех и в последний раз, - голос Варшавской был жестким, - здесь я – врач, и другого у вас не будет. Вы все выздоровеете. И, не дай вам Бог, стать на моем пути за дверью палаты. За своих родных и любимых я вас сотру с лица земли, - Виктория в момент изменилась, мило улыбнулась и прощебетала, - Выздоравливайте, дамы, надеюсь, завтра мы переведем вас в общую палату. Вика вышла из реанимации, облокотилась на стену и выдохнула. Постояв еще минуту, она улыбнулась себе и пошла в кабинет зав отделением доложить о здоровье пациенток.