На осколках звездопада?..

В семейной «палате» страдали господа Лагода и Рыжова. Эммануил Илларионович стонал, Маргарита Федоровна цедила сквозь зубы нелицеприятное в адрес жениха. - И черт тебя дернул меня притащить сегодня в эту чертову больницу! - Марго, но мы должны проверять, чему здесь учат студентов, - простонал обваренный декан. - Я еще позову экспертов, чтобы оценить тяжесть наших травм и подам на больничку эту в суд! – хорохорилась дамочка. Варшавский материализовался в палате тихо и внезапно. Бросив взгляд на «пациентов», он сообщил им: - А экспертов звать не надо, я уже пришел, - бесцеремонно откинув покрывало, предоставленное декану, Юра быстро осмотрел его, - это до свадьбы заживет, жених недоваренный, - покачав головой, Варшавский перешел к Марго, осмотрел Рыжову и, устроившись в кресле у окна, спросил: - Вот скажите мне, гости незваные, - Юра «похрустел» пальцами, - как вам не стыдно? - Стыдно? – взвизгнула Рыжова. – Нас покалечили, и нам еще должно быть стыдно? - Судя по тому, как вы верещите, покалечило вас не сильно, - усмехнулся Варшавский. - Мне просто любопытно, до мозга гостей, ну, это если мозг у вас в наличии, как вы посмели оставить доктора с язвой без горячего обеда? А, теоретики от науки? - Нас чуть не угробили в вашей больнице! – попытался повысить голос на «Я лечу» Лагода. - В моей больнице? – удивился Юра. – Да в МОЕЙ больнице вас не пустили бы на порог! – Варшавский рассмеялся. – Значит так, врачи без больниц, слушаем внимательно, дважды не повторяю. Из этой больницы у вас есть два выхода, - голос Юры стал жестким. - Первый – очень быстро ногами, культурно через двери, - Варшавский махнул рукой в сторону открытой двери. - А второй? – осторожно спросил Эммануил Илларионович, напуганный напором врача. - А второй – короткий и быстрый, - кровожадно улыбнулся Юра. – Через окно, под нами как раз травма находится. Помня, сколько проблем в прошлом доставил ей этот врач, Марго вскочила с кровати, подхватила со стула вещи и скрылась за дверью санузла. Декан проводил невесту испуганным взглядом. - Советую присоединиться к невесте. У вас полчаса исчезнуть, - бросил ему Юра, покидая палату. Через пятнадцать минут в кабинете Лавровой Юра и Майя Петровна любовались улепетывающими возмутителями спокойствия. - Чем мог, - Юра развел руками и улыбнулся бывшей начальнице. - Спасибо, - Майя Петровна с благодарностью посмотрела на коллегу. – А можно еще одну просьбу? - Пробуйте, пока я добрый, - Варшавский усмехнулся. - Прочтите с Елагиным студентам обзорные по сосудистой и нейрохирургии, - осторожно попросила Лаврова. - Легко, хотите в понедельник? – как-то быстро согласился Юра. - Хочу, - Майя Петровна не верила удаче. - Тогда в понедельник доктор Варшавская прочтет им обзорные, - «Я лечу» сиял, - все равно ей еще неделю кататься в кресле. Вот пусть студиозов и терроризирует. - Вика? – удивилась Лаврова. – Хотя… она столько лет с тобой у стола, - Майя Петровна улыбнулась. – Юр, приятно, когда ученики в таких врачей вырастают? - Приятно! – Варшавский засиял. В отделении Варшавского - старшего разыгрывалось свое представление. Во-первых, готовя к кесареву пациентку с каверномой, Аня Игнатова позвала для консультации Юлю Малинину, и та разговорила девушку. Оказалось, что она сирота родом из глухой северной деревушки. Несколько лет назад приехала в Приморск поступать в педин. Экзамены сдала успешно, поступила в институт, и там познакомилась с приятным симпатичным лаборантом, который красиво стал за ней ухаживать. Через пару месяцев он сделал девушке предложение, и они поженились. Первые недели после свадьбы еще напоминали сироте сказку, а когда мама мужа уехала со своим бойфрендом на ПМЖ в Германию, парня словно подменили. Он стал грубым, резким, постоянно всем недовольным. А еще он за каждый, по его мнению, проступок стал подымать на жену руку. Опасаясь проблем с врожденной каверномой, девушка хотела уйти от самодура, но узнала, что беременна. А потом кавернома дала о себе знать - из-за беременности девушка стала терять зрение. Операцию муж делать запретил. Требовал, чтобы она сначала родила. А зрение все ухудшалось и ухудшалось. Узнав о такой истории, Малинина пообещала связаться с работником кризисного центра помощи жертвам домашнего насилия, чтобы девушке хоть как-то помогли. Подготовка к кесареву прошла нормально и уже в полночь девушка родила здорового ребенка. Мальчика забрали неонатологи, а счастливая мама уснула в отдельной палате, куда поместили ее Аня и Яна Францевна. Игнатова, опасаясь появления неадекватного мужа, попросила санитаров приглядывать за палатой. Ситуация с поведением мужа возмутила санитарный корпус, и мужчины взяли шефство над бедной девушкой. Днем к ней приходила дама из кризисного центра, обещала к выписке помочь подыскать временное жилье, чтобы девушка могла достойно растить малыша. Представительница кризисного центра была приятно удивлена, каким участием прониклись к роженице в больнице. По ее словам, такое человеческое участие встречается в жизни не часто. Дама покинула больницу, пообещав ежедневно навещать девушку и ее малыша и помогать, если это потребуется. Девушка отдыхала в палате, когда за дверью послышался шум. Роженица прислушалась, но так и не смогла разобрать, что же там происходит. А в это время в коридоре санитар Костя популярно объяснял явившемуся мужу - мерзавцу, в каком направлении ему стоит пойти. - Если ты, урод, меня не пустишь к жене, я засужу эту паршивую больничку! - орал молодой подонок на санитара. - Пасть заткни, - веско выдал Костя и скрутил мерзавца. - Сказали - нет, значит, нет. На крик прибежали Аня и Яна Францевна. Оценив ситуацию, Игнатова тут же вызвала полицию, а Костя под руководством доктора Корн закрыл психованного муженька в небольшой каморке для инвентаря уборщиц. Милиционеры прибыли очень быстро, они опросили девушку, врачей, санитаров, созвонились с кризисным центром, представитель которого с утра приходила к роженице, составили протокол и увезли дебошира. Когда в отделение к Вадиму пришел Юра, детектив закончился. Краткий пересказ вызвал у «Я лечу» ухмылку. Переговорив с Аней и Яной Францевной, Варшавский вошел в палату к девушке и с порога ее порадовал: - Ну что, мамочка, новости у нас весьма приятные и радостные, - Юра присел. - Значит так, МРТ ваше сегодняшнее я видел, локализация хоть и глубокая, но удачная, офтальмологу эти картинки показал тоже, он после удаления каверномы осмотрит вас, подберет восстановительный комплекс, и вы снова все будете видеть. - Я больше не буду жить с мужем, и теперь у меня нет денег на такое лечение, - грустно сказала девушка. - А кто вам сказал, что мы вас лечим за деньги? - Юра усмехнулся. - Открою вам маленький секрет: я очень хороший нейрохирург, и мои услуги очень дорого стоят для представителей других стран и для неприлично богатых соотечественников, от которых отказались другие врачи. А вот таких, как вы, милое создание, я оперирую абсолютно бесплатно, потому что когда-то я давал клятву Гиппократа. - Правда? - в глазах девушки блеснули слезы. - Правда, - Юра улыбнулся. - В понедельник у вас первый сеанс по удалению каверномы гамма-ножом. - Такой вариант мы с мужем даже не рассматривали никогда, - девушка смахнула слезы. - Это на сегодня самый передовой и очень дорогой метод лечения. - Представляете, - Варшавский говорил шепотом, - у жены одного немецкого миллионера была опухоль, которую даже таким ножом никто не хотел оперировать. А я ему сказал, что прооперирую, если он подарит нашей больнице это чудо техники. - И он подарил? - с надеждой спросила девушка. - Подарил, - Юра погладил ее по руке. - Я спас его жену, а его подарок теперь спасет вас. Все, надо вам отдыхать. В понедельник я за вами приду. Часик вас помучаю, и опять будете отдыхать. В три сеанса уложимся, - Варшавский подмигнул пациентке и ушел. Саша и Сона уединились в одной из пустых палат, пытаясь обжить одну из коек горизонтально. Елагин нежно обнимал возлюбленную, обжигая ее поцелуями. Все слова, которые Сона приготовила для рассказа о Ксюшиных намерениях, выветрились из головы. Они тонули в любви и нежности… - Вот это здорово! - радостный голос Ксении нарушил идиллию влюбленных. - Пап, а ну быстро делай Соне предложение, пока она не удрала! - Что это было? – опешил вскочивший «Склиф» - Не что, а кто, - прыснула со смеху Сона. - Это Ксюша. Взрослые развернулись к девочке. Сияющая Ксюша горящими от счастья глазами смотрела на раскрасневшихся и взлохмаченных Сашу и Сону. - Давайте, решайте, когда свадьба, - Ксения захлопала в ладоши, - а я пошла себе платье на торжество выбирать! - уже из-за двери сообщила неугомонная девчонка. Саша сел прямо на пол. Сона присела рядом с ним и, обняв любимого, поведала о разговоре с Ксюшей, о том, что «кто его спрашивать будет» и «папа попал, мозги дома вправлю» и о желании Ксюши обзавестись братом или сестрой. - Вот скажи мне, неужели Ксюха так быстро стала взрослой? - удивленно спросил Сону Саша. - Не думал, что девочки такие реактивные. - Да, мы, девочки, такие, - Сона коснулась губами щеки Елагина. - Что делать будем, папаша? - Ну что делать, как раз понятно, - Саша пожал плечами. - Завтра и ты, и я выходные, значит - молодые едут к папе. - Это ты мне так делаешь предложение? - Сона улыбнулась. - Это я так тебе говорю, где и когда я тебе его сделаю, - Саша обнял любимую. - Отлично, Ксюшу берем с собой? - Сона заглянула в глаза Елагина. - Ага, как контролирующую инстанцию, - Саша усмехнулся. - Вот девка выросла! - Это решили, и когда вас ждать? - Ну, мы часикам к двенадцати приедем за тобой, - Саша что-то прикинул, - а уже ровно в два будем сидеть за большим столом на семейном обеде. - Замечательно, тогда завтра сделаем приятное сразу большому количеству людей, - Сона улыбнулась. - Папа с мамой наконец-то дождутся шанса выдать меня замуж, Ксюша получит гарантии исполнения ее желания поженить нас, а остальные мои родственники получат повод отлично выпить. - И причиной всеобщего счастья будем мы, - Саша и Сона слились в поцелуе. Пятница закончилась в областной приездом областного МЧС-ного начальства. Полковник Рокотов прибыл в сопровождении своих замов и родителей пострадавшей в порту психолога Юли. Пока Петр Алексеевич общался с дежурной сестрой, остальные двинулись по отделению. Когда делегация пыталась прорваться в реанимационную палату нейрохирургии, где еще находилась Юлия, на их пути встал, словно скала, Максим. - Кто вы и куда процессия двигается? – строго поинтересовался молодой врач. - Отойди, мы в палату, - небрежно бросил один из замов Рокотова и попытался оттолкнуть с дороги доктора. - Э нет, - Максим жестко остановил попытки МЧС-ника. – Мы Юлию всей больницей спасали, и я из Москвы сюда перебрался, и все это не для того, чтобы вы своей наглостью испортили все, чего мы добились. Представьтесь, или я сейчас вызову охрану. - Отставить, - прошипел на зама подбежавший Рокотов, - доктор, это родители Юли, - он указал на мужчину и женщину, скромно прижавшихся к стене. - Родители берут халаты и проходят, - Максим рукой указал на висевшие у входа в палату халаты. – Остальные ждут молча, а если не могут, идут на улицу. Рокотов еще раз тихо шикнул на зама, и тот, что-то бормоча под нос покинул отделение. Оставшиеся МЧС-ники остались ждать. Юля очень обрадовалась приезду родителей. Когда Макс подвел их к ее кровати, девушка заплакала. Иванов тактично вышел, оставив родных людей пообщаться. - Как там Юлька? – Рокотов отвел Максима чуть в сторону. - Хорошо, - Макс улыбнулся. – Почка прижилась, внутренних проблем нет, с головой тоже все нормально. Доктор Варшавская думает, что в понедельник Юлю можно будет переводить в обычную палату. - Долго ей еще в больнице лежать? – Петр Алексеевич искренне переживал за подчиненную. - Не хочу загадывать, - Максим пожал плечами, - травмы были очень серьезными. Смотрите: ноги и руки загипсованы, голова пострадала, внутренние органы, опять же пересадка. Пусть пока у нас наблюдается, здесь уход за ней должный, за питанием последим, а потом еще и реабилитация предстоит долгая. - Спасибо, Максим Дмитриевич, - Рокотов пожал Иванову руку. – А на зама моего не обижайтесь, дурак он немножко. Не был здесь в тот день, когда вы Юльку спасли. - Привык на таких не обращать внимания, - Максим улыбнулся. – А по какому поводу такая делегация? Только из-за приезда родителей? - Нет, Юлю наш министр наградила медалью, - Рокотов с гордостью показал Максиму документы и коробочку с наградой. - Хорошо, - Иванов кивнул, - Вам можно, идемте, а остальные пусть ждут. Рокотов и Максим вошли в палату к Юле. У кровати девушки плакала мама, отец пытался ее успокоить, хотя сам еле сдерживался. Петр Алексеевич подошел к своей подчиненной и тихо сказал: - Юль, я не буду зачитывать приказ, не буду разводить официоз, - он вздохнул, - здесь, вроде как, не место, но все-таки поздравляю: тебя наш министр за мужество и героизм в чрезвычайной ситуации наградила медалью «За отличие в ликвидации последствий чрезвычайной ситуации», - Рокотов протянул родителям Юли приказ и награду. – А когда выздоровеешь, мы тебя официально с банкетом и салютом поздравим. - Спасибо, - девушка расплакалась. Максим тактично прервал визит коллег и родителей, опасаясь, что волнение, даже приятное, может негативно повлиять на пациентку. Когда гости покинули реанимацию, он улыбнулся Юле и тихо поздравил ее: - Юля, ты – герой, поздравляю.