Старая ива

Июльское солнце нещадно палило покосившиеся крыши. В такой зной даже заядлые дачники отложили лейки с лопатами и укрылись в спасательной тени. Казалось бы, кому может прейти в голову выйти на улицу, когда потеющий термометр грозит почти сорока градусами? Но несчастные и умники найдутся всегда. Так было и этим жарким летним деньком. По проезженной земляной дороге умудрялся скакать мальчишка, а вслед за ним еле поспевал пожилой мужчина. - Давай быстрее, деда! - то и дело кричал мальчуган. Сам же деда, в лице Николая Петровича, не переставал обмахиваться помятой газеткой и время от времени вытирать влажным платком стекающий пот. - Да погоди ты! - шумно выдохнул он и схватился за сердце, - дай дух перевести. В два прыжка достигнув мужчину, Гришка участливо заглянул тому в лицо. - Деда...а до пруда далеко ещё? - Вот паршивец! - беззлобно воскликнул Николай Петрович, - я тут скоро дух испущу, а у него один пруд на уме! - Ну деда... Мужчина нахмурился, но поглядев на внука, махнул рукой, указывая на видневшийся холм. - Дошли уже почти. Глаза мальчишки предвкушающе засверкали и покрепче сжав самодельные удочки, он помчался вперёд, крича напоследок: - Догонишь! Шумно выдохнув, Николай Петрович промакнул платком новые капли пота и двинулся вслед за ним. Как бы не хотелось ему признаваться, но в происходящем безобразии он виноват сам. И в самом деле, о чём он только думал, обмолвившись при Гришке о пруде? Да ещё когда рядом жена с невесткой были! єСводи внука, да своди, - передразнил про себя женские голоса, - нет, зря я им поддался!? Широкая дорога перешла в протоптанную тропинку и вскоре взору мужчины открылся небольшой пруд в низине. Заметив нил и тину, он печально вздохнул - через несколько лет рыбу здесь уже не половишь. Хотя и сейчас - одни мальки! Подмяв под себя некошеную траву у ивы, Николай Петрович довольно прикрыл глаза - добрались. - Надо бы удочки закинуть, Гришка. Мальчишка радостно закивал и полез в высокую траву, куда уже успел запрятать такой незаменимый инструмент рыбака. - Наживку не потерял то? Высунувшись из травы, Гришка гордо продемонстрировал жестяную банку. - Вот! - Черви - это хорошо. А хлеб? Снова нырнув в разросшуюся траву, в этот раз он не спешил показываться. - Ясно всё с тобой, - укорил его Николай Петрович, - Ладно, черви, так черви. Дав Гришке пару советов по наживке и закрепив удочки у воды, он снова разлёгся под развесистой ивой. - Смотри за поплавком, - нарёк внуку и прикрыл глаза, - еже ли что - дёргай. Наставления деда мальчуган выполнял строго - глаз прямо не сводил! Но не прошло и получаса, как его нещадно стало клонить в сон. Зевнув и потерев слипающиеся веки, он постарался отогнать навалившуюся дремоту и подполз к похрапывающему Николаю Петровичу. - Деда...- протянул, тормоша мужчину, - ну деда... - Господи... Ну что? - Николай Петрович приоткрыл один глаз и тут же поспешно закрыл - на всякий случай. - Клюнула? - Неа. - Так сиди, жди. Гришка обиженно посопел и после нескольких минут молчания грустно протянул: - Скучно... - Скучно ему... а мне каково с тобой возиться? Иди искупайся вон. - Холодная...Зубы сводит. - Ну сиди тогда - мальков лови. Сам на озеро захотел. - Ну деда... - Деда-деда - деды нет! До вечера точно. Плотно прикрыв оба глаза, Николай Петрович показательно засопел. є Нанянчился уже - хватит! - недовольно заключил про себя?. Несколько минут спустя, он прислушался - похоже, Гришка нашёл себе какое-то увлекательное занятие и решил, наконец, оставить его в покое. єВот и хорошо, - подумал мужчина и облегчённо вздохнул.? Однако, это хорошо продолжалось совсем не так долго, как он на то рассчитывал. А именно до того момента, пока мальчишка не задрал голову и не издал восхищённые возгласы. - Деда! Деда! Смотри! єНет, нет - устало подумал Николай Петрович, - я сплю и точка!? - Ну, деда! - громко воскликнул Гришка и с чувством толкнул начавшего показательно похрапывать мужчину, - Взгляни! - Что там ещё? - не выдержал он, наконец. Гришка с восторгом указывал вверх и проследовав взглядом, Николай Петрович разглядел на коре человеческий силуэт. - Ах, это...- выдохнул он и тут же прикусил язык. Однако, внуку и пары слов хватило, чтобы прознать о том, что дед не впервой видит сиё явление. - Что это?! Что?! - тут же оживился он, - Совсем как человек! - Не знаю, - отмахнулся мужчина и перевернулся на бок. - Это я так... удивился! - Ну деда... - Говорю же - не знаю. - Ну деда! Деда! Досадливо поморщившись, тот поднял руку и грозно потряс пальцем. - Поспать дай деду! - Тогда...если расскажешь - дам, обещаю! - Ишь какой! - искренне возмутился Николай Петрович, - от горшка три вершка, а условия ставит! - Ну деда! - Эх...Да чёрт с тобой! - сердито взглянув на внука, он подтянулся, - в гроб меня загонишь. Недолго коримый чувством вины, Гришка вскоре с любопытством уставился на нахмуренного деда. - Твоя бабушка - Зина та ещё сказочница, - начал тот задумчиво. - Раньше мы здесь часто бывали, это сейчас она почти не никуда не выбирается... Мужчина замолчал и вздохнув, достал из кармана платок. - А дальше? - настойчиво потребовал мальчуган. - Дальше? Ах, да...- пройдясь тканью по морщинистому лицу, Николай Петрович продолжил, - В паре километров отседа деревня есть - заброшена почти. В военные годы, а это я ещё карапузом бегал, призыв прошёлся по этим краям. Забрали и парнишку, молоденького совсем - лет этак двадцати. А у него невеста была. Красивая такая - розовощёкая, прямо как бабка твоя в молодости... Хотя нет - Зина всё же краше. Простился он с семьёй, значит, родными, невесту расцеловал в обе щёки и обещал свадьбу сыграть по возвращению. Но война - есть война. Не нам решать, кто вернётся, а кого отпевать будут. Вот и он прогадал... А невесте его извещение о смерти так и не пришло. Каждый день приходила она к озеру и вглядывалась вдаль, прямо как сейчас, в надежде увидеть желанный силуэт. Да так и стоит до сих пор... И без того большие глаза Гришки стали ещё шире, а детское личико охватило нешуточное волнение. - А он придёт? - Кто? Жених? Мальчуган энергично закивал. - Мне почём знать. Это вон у Зины спросишь. - Николай Петрович взглянул на небосклон - день клонился к вечеру. Не спеша поднявшись, он отряхнул штаны и указал на удочки. - Пойдем-ка. Мамка твоя с Зинкой поди уже ужин стряпают. Отстранённо кивнув, мальчишка принялся доставать удочки из воды и вскоре потопал вслед за дедом. После рассказа он был непривычно молчалив и тихо посапывая, плелся позади, даже не пытаясь его обогнать. - Деда, - проговорил он, останавливаясь на холме. Задумчивый взгляд Гришки был устремлён на старую иву. - Тогда...когда вырасту... Я найду её жениха! Пусть Николай Петрович и не смог сдержать улыбки от такого наивного высказывания, слово Григорий всё же сдержал. И двадцать лет спустя стал гордо представляться военным археологом.