По секрету всему свету 2718 разоблачение

Это был обычный, на первый взгляд совсем не примечательный день, что не спеша близился к тому времени, когда все школьники вздохнут с облегчением. Ко времени, когда в школах заканчиваются уроки. В кабинете биологии сидел Савада Тсунаеши, невысокий худощавый парень с растрепанными каштановыми волосами, — и если приглядеться, то можно было заметить, что он из-под челки с карамельными колдовскими глазами нехотя смотрел на доску, в пол-уха слушал учителя. Тот стоял около доски, с увлечением рассказывая, рисуя и записывая. Сегодняшний урок был посвящён внешнему строению человеческого сердца. Юноше, может быть, и интересно было бы услышать рассказ о втором «органе любви», как говорили девушки на передней парте, если б его разум не летал в другом, значительно более приятном для него месте. В уютном кабинете своего всем сердцем любимого подчиненного, Хранителя кольца Облака или, как его все предпочитали звать, великого и ужасного главы Дисциплинарного комитета средней школы Намимори, Хибари Кёи — коий был не очень высоким молодым человеком с привлекательной, всегда опрятной внешностью. Короткие черные, как смоль, волосы и серебряно-черные глаза отлично смотрелись на белоснежной, немного бледноватой коже. Темный не сковывающий движений костюм с белой рубашкой, будто бы накрахмаленной, и алой лентой на руке. Кёя был просто великолепен. Савада еле сдержал безудержно рвущуюся на лицо улыбку — хотя в рассказе учителя не было ровным счётом ничего смешного. — Сердце представляет собой почти конусообразный полый орган с хорошо развитыми мышечными стенками. Имеет более короткую округлую, иногда более удлиненную острую форму; в наполненном состоянии по величине оно приблизительно соответствует кулаку исследуемого человека. Размеры сердца взрослого человека индивидуальны. Так… — продолжал свой рассказ мужчина, пока не услышал стук в дверь. Через несколько секунд она открылась, и в проходе появился высокий темноволосый мужчина. Оглядев полноватого, что не очень характерно для японца, учителя, он улыбнулся. — Прошу меня простить, я Шуго Кано, директор попросил меня провести небольшую лекцию по половому созреванию, поэтому не могли бы вы прервать урок на добрые тридцать минут и попросить юношей проследовать за мной в соседний кабинет, — сказал он, переводя взгляд с биолога на учеников. — Девушкам лекцию прочитает моя помощница Юи, которая сейчас придёт с девушками с параллельного класса. По кабинету пополз шум. Некоторым личностям не нравилось, что лекция будет проходить отдельно, а некоторые просто не хотели уходить. Выходя самым последним из кабинета, Тсуна думал: не поздно ли для этого весьма своеобразного урока в их-то возрасте… Но никто подростков не спрашивал: как говорится — взрослые знают лучше. Войдя в предложенный им кабинет, он быстро занял одиночное место за последней партой. Ему не очень хотелось привлекать к себе внимание, хотелось поскорее уйти, пусть после этого у них и есть еще один урок, история. Дождавшись, когда парни рассядутся, мужчина расстегнул пуговицы на манжетах и, немного задрав рукава, хлопнул в ладоши, тем самым привлекая к себе внимания. — Ну что ж, давайте начнем… — улыбающийся Шуго, обводя взглядом класс, взял в руки мел. — Половое созревание — это в своём роде изменения и взросление человека. Оно начинается с появления так называемых вторичных половых признаков: пигментации наружных половых органов, оволосения на лобке и в подмышечных впадинах. При этом девочки вступают в период полового созревания примерно на один год раньше мальчиков и в дальнейшем созревают тоже быстрее. Но сейчас не об этом, мы с вами мужчины, и у нас все по-другому, да и знать вам эту информацию отнюдь не обязательно… — по кабинету прошёл многоголосый разочарованный стон. — Тише, тише, ребята, давайте, я продолжу, а после вы сможете задать мне все интересующие вас вопросы, хорошо? Отлично. У мальчиков сроки начала и темпы развития полового созревания колеблются в очень широких пределах. Чаще начало полового созревания отмечается в двенадцать-четырнадцать лет… — мужчина говорил, внятно мусоля каждое слово, будто это доставляло ему небесное удовольствие. Когда он перешел к рассказу об увеличении размеров яичек и полового члена, то, чуть ли не прыгая, стал рисовать органы на доске. У брюнета был такой талант к рисованию, что ему позавидовала бы даже фотокамера со всеми своими близкими родственниками. Каждая мышца, каждая венка была прорисована так тщательно, что некоторые сидящие старались не смотреть на окружающих и на доску, скрывая предательский румянец. — … Возраст, в котором начинается половая жизнь, определяется половым созреванием. Ее интенсивность, то есть частота половых сношений, зависит как от врожденных особенностей каждого человека, так и от ряда внешних, главным образом социальных, факторов: воспитания, в том числе полового, условий жизни. Особое значение имеет вступление в брак, после которого половая жизнь, как правило, приобретает регулярность. Основными проявлениями сексуальности являются либидо и половой акт, — не прекращая говорить, мужчина оторвался от доски и внимательно взглянул на свою аудиторию. — Кстати… — он поднял указательный палец вверх. — Не забывайте: при половых актах нужно использовать презервативы, чтобы ваша очаровательная партнерша не забеременела. В вашем возрасте это слишком опасно. Как только мужчина произнес последнее слово, прозвенел звонок. Услышав его, он улыбнулся, про себя отмечая, что занял намного больше времени, чем планировал. Вздохнув, вновь хлопнул в ладоши. — Ну что ж, на этом, думаю, я закончу, — выдохнул он. — Но прежде чем уйти, я прошу каждого подойти ко мне и взять резинку, может быть, вскоре она вам понадобится, — вытащив из своей сумки средних размеров коробку, он поставил ее на стол. Юноши по очереди стали подходить и брать по одному пакетику. Когда настала очередь Савады, он не спеша поднялся и направился к столу, перешагивая и обходя подножки. — О, Никчемный Тсуна, а тебе-то зачем? — послышался голос с первой парты. Он принадлежал высокому блондину с карими глазами, самому популярному мальчику их класса. — Думаешь, такому неудачнику кто-нибудь даст? — насмешливо протянул Акира. С задней парты послышалось шипение и что-то вроде «Отпусти меня, бейсбольный придурок, дай я ему врежу, он оскорбил Десятого». Взяв один презерватив, оный Десятый, поблагодарив мужчину, повернулся к блондину. — Это не твоё дело, Оук-кун, — внешне он был абсолютно спокоен. На этом их разговор был окончен, так как вмешался взрослый, прося оставшихся подойти к нему. Подойдя к своему месту, шатен взял сумку и, кивнув друзьям, пошел на выход. Хранители поспешили за ним, не забывая при этом взять и себе сувенир. Проходя мимо Акиры, Гокудера как бы невзначай толкнул его плечом. — Эй… — крикнул тот, хватая Урагана за руку. — Чего тебе… — практически с шипением выдыхает юноша. Гокудера Хаято сейчас был безумно зол на этого человека. Человека, позволившего себе оскорбить его друга, Саваду Тсунаеши, Десятого Вонголу. Он с такой силой выдернул свою руку, что собеседник, в этот момент вставший, пошатнулся и, не удержав равновесие, упал. Подскочив на ноги, Оук кинулся на своего обидчика. Началась драка. Заметивший это Кано поспешил их разнять, равно как и еще несколько ребят. На шум в кабинет вошел учитель биологии. Посмотрев на виновников, он обвиняюще покачал головой. — Так, молодые люди, это переходит все границы, так как сегодня у вас отменяется урок истории, я проведу биологию. Надеюсь, всем понятно? — получив невеселое «да», он посмотрел на нарушителей дисциплины. — А вы двое будете наказаны, Оук Акира, сегодня отбываешь наказание у ГДК, я по этому случаю отпускаю тебя с урока, а ты, Гокудера Хаято, отбудешь положенное завтра, также у ГДК. На этом все, а сейчас все быстро по кабинетам, через минуту будет звонок на урок. Когда Хранители вышли в коридор, их Неба уже и след простыл. *** Выйдя из кабинета, Савада не оборачиваясь, быстрым шагом пошел по коридору. На первый взгляд он был практически спокоен, лишь немного закушенная нижняя губа, да в глазах проскальзывал непонятный блеск. Отойдя на приличное расстояние, он остановился, с вздохом обернулся. В коридоре около лестниц он был практически один. Ни одного Хранителя поблизости не наблюдалось. Еще раз вздохнув, шатен прислонился спиной к стене, прикрывая глаза, догадываясь, что и как могло удержать Дождя и Урагана. Он и сам чуть не взбесился от того, что этот выскочка вновь, в какой уже раз полез к нему. А ведь Савада даже повода ему никакого не давал. Прошел почти один год с тех пор, как ему пришлось занять место Десятого Вонголы… С тех пор, как число нападений и подколов в школе, да и просто на улице значительно снизилось. Конечно, находились единицы недоброжелателей, куда ж без них, но Оук Акира… Это было нечто. Он нисколько не изменил своим замашкам, даже когда «никчемный Тсуна» стал меняться и у него в кои-то веки появились друзья. Скорее всего, юноша просто завидовал, ведь в точности таких отношений, как у Тсуны, у него никогда не было и не будет. Они оба слишком разные. У Дечимо осталось не так много времени для окончательного становления в качестве босса Вонголы и до церемонии принятия этого высокого поста. Реборн и остальные решили дать парню «спокойно» закончить школу, получить хоть какое-то образование, но при этом ничуть не ослабили тренировок. По школе прозвенел звонок, заставляя парня открыть глаза и отойти от стены. Начался последний на сегодня урок, а ему совершенно не хотелось на него идти. Сглотнув слюну, студент средней Намимори поправил на своем плече сумку и засунул руки в карманы форменных брюк. Как только руки попали в замкнутое пространство, на лице парня появилась улыбка, а пальцы повертели маленький квадратный пакетик. Настало время использовать халяву. «Надеюсь, ёжик не будет против», — думал парень, поднимаясь по ступенькам на следующий этаж. На третьем этаже этой школы всегда было тихо и спокойно. Почему, спросите вы? А потому что здесь находится кабинет ГДК, который забьёт насмерть при малейшем нарушении правил. Повернув в сторону кабинета, Вонгола усмехнулся, раньше и он боялся, как огня, своего ненаглядного — и отчаянно старался не попадаться ему на глаза, стороной обходил его уютный кабинет… А сейчас ноги сами идут туда, едва ли не срываясь на бег. Подойдя к нужной двери, юноша прислушался. Тихо. Легонько постучал, он аккуратно приоткрыл дверь, заглядывая. Кабинет ГДК был небольшого размера, на противоположной от двери стене располагалось окно, чаще всего полуприкрытое шторой, чтоб лишний свет не раздражал глаза. Недалеко от него стоял квадратный стол с какими-то бумагами, книгами и пишущими принадлежностями. По левую сторону стояло три стула с высокими спинками, напротив них, ближе к стене, довольно большой черный кожаный диван с двумя маленькими подушечками такого же цвета. Со стороны двери на диван открывался довольно неплохой вид, благодаря чему можно было без особых усилий определить, сколько здесь посетителей. Также в кабинете имелись книжный шкаф, пара неприхотливых домашних деревьев в горшках и две лампы, одна около стола, другая ближе к шкафу. Обведя взглядом всё, Тсуна остановил его на сидящем во вращающемся кресле юноше. Локти того стояли на столе, а пальцы протирали глаза. Видимо, он немного устал, следовательно, ему нужно было помочь отвлечься от муторной работы. Согласно кивнув сам себе, шатен вошел, прикрывая за своей спиной дверь. — Хибари–сан, можно? — подходя поближе. — А, Савада, да, заходи… — темные глаза обратились к пришедшему. — Что-то случилось? — Да так, ничего особенного, — юноша почти вплотную подошел к брюнету, наклоняясь и легонько касаясь его губ своими. — Просто Оук высказал своё мнение на счет меня после сегодняшней лекции о половом созревании, — вновь касаясь губ и целуя чуть дольше. Кёя ответил на поцелуй, притягивая Босса себе на колени, при этом обнимая за талию, медленно поднимаясь руками вверх по школьному жилету. — Что-то серьезное? — неохотно отрываясь, спросил брюнет, наполняя легкие воздухом. Его глаза, как и глаза Савады, были немного мутны. Этот парень довольно странно на него действовал, еще никто, кроме него, не мог завести его посредством одного поцелуя. И после этого хотелось намного больше и не только поцелуев. В штанах обоих юношей чувствовался нарастающий дискомфорт, что вызвало улыбку у главного в этой комнате мафиози. — Чистая ложь, а поводом послужил сувенир от лектора. Тсуна встал с колен ГДК, поднимая того на ноги за галстук, и, выйдя из-за стола, медленно продвигаясь к дивану. — Сувенир? — Да, и я им очень хочу сейчас воспользоваться, — в свободной руке он показывал еще запечатанную резинку. Ответом ему был выдох — и немного скошенные в сторону книжного шкафа глаза. Тсуна внимательно проследил взгляд, примерно догадываясь, о чем ему пытается сказать возлюбленный. Не отрываясь от любовника, Савада делает шаг в указанное место. — За третьей книгой слева, вторая полка снизу, мятная, — выдыхает брюнет. Савада без проблем находит спрятанную от посторонних глаз смазку, подкидывает ее в руке, притягивает Хибари для поцелуя и мелкими шагами подталкивает его обратно к не достигнутому еще дивану. Как только цель была достигнута, хозяин кабинета падает на неё, а сверху его накрывает довольно легкое для своих лет тело. Смазка и защита опускаются рядом, дожидаясь своего времени, а парни в четыре ловкие руки нетерпеливо начинают освобождать друг друга от жутко мешающей сейчас одежды. Галстук, пиджак, жилетка, две рубашки, ремня и брюк остаются в стороне. Шатен с причмокивающим звуком отрывается от припухших и невероятно притягательных губ, спускается вниз, на подбородок, шею, слышит приглушенный стон, ближе прижимает к себе любовника… Их тела с каждой минутой становятся все жарче и жарче, сознание уходит прочь, уступая место другим, более важным в этот момент чувствам. Наигравшись с шеей, юноша переходит ниже, быстро, отрывисто расцеловывая грудь, пресс, уделяя внимания отдельным чувствительным местам, параллельно дожидаясь полного разрешения партнера. И оно следует. Хибари прогибается в спине и сквозь стиснутые зубы стонет, просит, умоляет о большем. Вонгола на мгновение отрывается, стягивая последнюю часть одежды, поглаживая вставший член рукой. Вторая рука пробегает рядом на диване, находя тюбик, откручивая пальцами крышку, выдавливая на свои пальцы зеленоватый пахнущий мятой гель. Он прохладный, что сразу замечается Кёей, когда пальцы Босса касаются его заднего прохода, чуть надавливая и разминая круговыми движениями, но не входя внутрь. — Тсу… — договорить ему не дают, обрывая поцелуем, проникая пальцами глубже, растягивая, при этом не переставая двигать иной рукой, наращивая темп. Старший юноша резко замирает, прислоняясь еще ближе к партнеру, мычит в губы, кончая. У Тсуны вырывается смешок, и он, отстранившись, меняет позу еще полностью не соображающего, ошеломленного недавним оргазмом облака, ставя последнее на четвереньки, и целует в шею. Затем берет почти упавший на пол презерватив, зубами рвет пакетик, доставая защиту, с шипением надевает ее на свой поскуливающий, ждущий внимания член. Смазав его смазкой, Савада придвигается к любовнику, замечая, что тот приходит в себя. — Ёжик, я сейчас… — произносит на выдохе он, поворачивая его лицо к себе и целуя, одновременно поднося свой орган к анусу, резко входя, задевая простату. Кёя широко открывает глаза, хватая воздух ртом. Внезапно появившаяся боль — отступила, взамен пришел разряд сладкого тока по всему телу, заставляющий только что извергнувшийся член вздрогнуть, постепенно приходить обратно в состояние готовности. С губ шатена срывается стон, он в наслаждении прикрывает глаза, чувствуя, как дрожь Кёи передается и ему. Насладившись этим чувством, он провел руками по телу брюнета, целуя позвоночник, и начал движение. Хибари выдохнул, закусывая губы, сдерживая стоны. От каждого толчка Савады по телу пробегает невообразимое наслаждение. Ему ужасно хочется аки облачку раствориться в небе, и, чтоб хоть немного приблизится к внезапному желанию, он закрывает глаза. Толчки становятся быстрее, и ГДК запрокидывает голову и все же выдыхает. — Ах, травоядное… да, травоядное… быстрее… Услышав это, Тсуна, наоборот, замедляется, двигаясь медленно и плавно растягивая удовольствие, зля партнера. — Быстрее… — выдыхает тот. — Кто я? — входя до конца, выдыхая в ушную раковину, останавливаясь, закусывая губу. — Тсуна… — Правильно, а еще… — Зверек… — О, какой? — медленно выйдя, оставляя в теле лишь головку, входя вновь. — Хищный… — Молодец, — с улыбкой выдыхает Босс, продолжая двигаться, меняя позу, разворачивая любовника к себе лицом, целуя в губы, дотрагиваясь до его члена. И ни один из них не заметил, что входная дверь в кабинет была немного приоткрыта и из-за неё виднелись два шокированных карих глаза. … Когда только им разрешили выйти из кабинета, Акира быстрым шагом пошел по коридору в фойе, а затем вниз по лестнице на полуподвальный этаж, где находилась туалетная комната. Почти вбежав в нее, юноша кинулся к раковине и включил воду. Она быстрым потоком с шумом стекала, надолго не задерживаясь. — Черт… — выдохнул блондин, со всей силы ударяя кулаком в стену. — Да что они себе позволяют… Чёртов Савада. Имя одноклассника с такой ненавистью сошло с его губ… Аж показалось, что по стенке прошла зеленая молния. А может, совсем и не показалось, ведь молния потом перешла к раковине и засверкала в воде. Всё это время, учась с шатеном в одном классе, он всегда наблюдал за ним, неохотно подшучивая и издеваясь вместе с одноклассниками, чтоб не терять свой авторитет. Ведь его семья занимала не последнее место не только в этом городе — но и в мире, а особенно в мире мафии. Его семья входила в пятерку сильнейших кланов мафиози. И вот некоторое время назад все изменилось. Этот — когда-то никчемный — Тсуна стал кандидатом на место босса одной из сильнейшей семьи, Вонголы. Парень имел пламя Неба — которого не было у Акиры. Хоть он и родился от человека, имеющего подобное пламя, по каким-то обстоятельствам оно ему не досталось — в отличие от старшего брата, вместо этого в его теле бушевала Гроза. Сначала Оук хотел отойти от дел мафии, как и мать, не принимать в них особого участия. Но все изменилось, когда юноша услышал разговор между Сасагавой и Савадой. Последний просил Рёхея стать его Хранителем Солнца. В тот день юноша захотел стать десятым Хранителем Грозы Вонголы. И он послал письмо со своей кандидатурой — но получил отказ от Аркобалено Солнца. Место хранителя занял пятилетний ребенок-киллер Бовино Ламбо. И с того момента Акира Оук стал хранителем брата и возненавидел Вонголу и всех с ней связанных людей. Ударив еще пару раз об стену, юноша немного успокоился. Сейчас у него будет хороший шанс сразиться с ГДК, Облаком Савады. Широко улыбнувшись, показав в оскале свои идеальные белоснежные зубы, блондин сполоснул руки, выключил воду, вытер их об форменные штаны. Стремительно поднявшись по пустым лестницам и коридорам на нужный этаж, он быстро дошел до кабинета Хибари, останавливаясь. Этот парень был очень серьезным и сильным противником, так что, просто так влетев в его кабинет, — ничего особенного не добьешься. Вздохнув, он занес руку для стука, но она замерла в паре сантиметрах от двери. Из-за последней слышались довольно подозрительные звуки. — Интересно, с кем же ты нарушаешь свои же собственные правила, Хибари Кёя… — прошептал Гроза, тихонько приоткрывая дверь и заглядывая внутрь. Увиденная им картина — на некоторое время повергла в шок. Самый никчемный и ненавистный ему ученик Намимори свободно вколачивался в стоящего на четвереньках стонущего брюнета. Причем у последнего было такое лицо, что ни за что не скажешь о принуждении или чём-то подобном. Отойдя немного, Акира сглотнул собравшуюся во рту слюну и достал телефон. Это срочно надо было запечатлеть. Пара фотографий никогда не помешают. Сделав их, Оук закрыл дверь и усмехнулся: наказание прошло… довольно успешно… *** На следующий день Тсунаеши с двумя своими хранителями не спеша шел в сторону школы и с упоением вдыхал свежий воздух. Вчерашняя духота ушла, будто ее и не было. Ночной дождик смыл пыль с деревьев, заставляя их листочки блестеть в лучах солнца. То здесь, то там на земле встречались небольшие лужицы, где отражалось синее небо с редкими белыми облачками, плывущими вдаль. Недалеко пели птицы и смеялись маленькие дети. Несмотря на всё спокойствие атмосферы вокруг, интуиция Тсуны вопила, что что-то должно произойти. А так как юноша привык ей доверять, он то и дело обводил все взглядом, прислушиваясь к каждой мелочи, при этом внешне оставаясь спокойным. — … Представляешь, Джудайме, этот урод мало того, что оскорбил тебя, так еще и драку перед учителями устроил… — то ли жаловался, то ли рассказывал вчерашние события Гокудера. Он шел по правую руку от своего Босса, иногда что-то показывая руками. Его школьная рубашка, в отличие от оной шатена, свисала на штаны. Верхние пуговицы, расстегнутые, показывали шею, вокруг которой была обернута цепочка, на руках несколько колец, светлые волосы растрепаны в своеобразной прическе, в ухе серьга, а в глазах возмущенный блеск. — … Так еще из-за этого мне в наказание идти сегодня к Хибари, может, ты как-нибудь отмажешь меня, а? Ответить другу Вонгола не успел, так как его внимание привлекла весьма необычная ситуация. Во дворе школы стоял непривычный шум и нигде не было видно Кёи. Войдя в ворота, Тсуна остановился, равно как и Дождь с Ураганом. Стоило троице войти, как шум сразу же стих, а взгляды всех присутствующих устремились к Саваде. В них читались разные эмоции: гнев, возмущение, любопытство, удивление… У кого-то проскальзывало даже презрение. Все это время улыбающийся Такеши, оглядев всех своими карими глазами, в недоумении растрепал свои черные короткие стоящие ежиком волосы. Он, как и друзья, совсем не понимал, что здесь происходит, поэтому, подойдя к первому встречному, спросил: — Слушай, друг, а что здесь происходит? В ответ на него уставились два удивленных темных глаза, но после на лице парня расплылась улыбка, и он протянул ему фотографию, которую все время держал в руках. — Вот, полюбуйся… Ямамото, опустив взгляд на фотографию, не удержал удивленного вздоха. Там были Небо и Облако Вонголы, при этом парни были полностью обнажены и находились в интересных позах. Брюнет стоял на четвереньках, немного запрокинув голову и открыв рот. На его светлой коже красовался румянец, глаза прикрыты. Сзади него был шатен, его руки находились на талии первого, на лице также красовались румянец и открытый рот. — Ничего себе! — воскликнул брюнет, вставая в пол-оборота к друзьям. — Тсуна, посмотри, здесь, кажется, вышла новая эротическая игра, и ее главные герои очень похожи на тебя и Хибари. — Что ты только что сказал? — послышалось три разных голоса. Два из которых принадлежали изображенным на фотографии лицам. … День Хибари Кёи с самого утра откровенно не задался: мало того, что у него было плохое предчувствие, так он еще впервые на своей памяти… проспал. Быстро собравшись и выпив свой утренний кофе, юноша направился в школу, и не успел он войти в ее ворота, как услышал восклицание любителя бейсбола. Быстро подойдя к Дождю, троица взглянула на предмет, находящийся в руках, и на мгновение замерла. Лицо Хаято пока ничего не выражало. На нем отчетливо читался шок. Все это время он не знал об отношениях Босса с Хранителем Облака. В руках последнего появилось его любимое оружие, но лицо все равно ничего не выражало, будто он раздумывал, кого из многочисленных «свидетелей» будет забивать до смерти первым. — Святой ёжик, — вырвалось изо рта Савады, а в глазах его появились искорки огня. — Кто это сделал? — спросил он достаточно громко. Ответа не последовало. Вместо этого то здесь, то там послышались короткие и длинные смешки. Внезапно перед ним появился Акира Оук — будто отвечая на его вопрос. На его лице была широкая улыбка, а глаза блестели. — Оу, видимо вчера я немного поспешил с высказываниями, и одна шлюха все же тебе дала. Как ощущения, думаешь, она даст мне? Эй, Хибари Кёя, сколько просишь за свое тело? — последний вопрос он задал брюнету, внимательно смотря на него. И через секунду получил ответ: изящный кулак прилетел ему прямо в лицо. — Даже думать о нем не смей, ублюдок, — сквозь стиснутые зубы выдал Десятый. — Хибари Кёя — только мой… — Хранитель… — послышалось со стороны. Обернувшись на голос, все увидали высокого темноволосого юношу. Его темно-синие волосы были собраны в высокий хвост, который напоминал хвостик ананаса. Один глаз у него был красным, а второй — синим. Одет он был в темные штаны, пеструю футболку и зеленый пиджак. В руках держал злополучную фотографию и несколько… своеобразно улыбался. — Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, надеюсь, в следующий раз ровно в таких же позах окажемся именно мы с тобой, — высказавшись, он перевел свой взгляд с Неба на Облако. Разноцветные и темные глаза гневно засверлили друг друга. А Савада Тсунаеши думал, что этот день изменил всю его жизнь — и неизвестно еще, в какую конкретно сторону. Конец.