Любовь с 11 тома

***

Когда из шкафчика Изуки случайно вывалился «Сборник каламбуров» его собственного сочинения (выпуск №11), а Куроко, поразился ответом на вопрос «Что это такое?», приятно поразился, Шун понял, что влюбился окончательно и бесповоротно. Не пойми он это сразу, то не стал бы потом мямлить при разговоре с ним, краснеть, когда тот близко подходит и, в конце концов, он не стал бы ревновать Тецую к каждому попавшемуся на глаза баскетболисту. Сердце тревожно екало каждый раз, когда кто-то из команды или его, Куроко, бывшей школы, обнимал, трепал по голове или Тецуя просто им улыбался. Шун часто считал, что Тецуя должен быть только его и улыбаться только ему. Умом то он понимал, что все это не правильно, ведь у расспасовщика своя жизнь и друзья, но сердце упорно не хотело принимать нежелательную реальность. Тецуя ранимый, так всегда считает Изуки, но умело это скрывает за холодностью и отчужденностью по отношению к другим, чтобы ненароком не поранится о чужие колкие слова. Но каждый раз видя упорство и упрямство одиннадцатого игрока, он понимал, что, возможно, он самый настоящий дурак, раз так считает. И так повторялось из раза в раз. Возможно, считал Тецуя, Изуки его ненавидит. А может быть, это совсем не так. Даже с таким пониманием людей, как у него, это невозможно было понять. И это огорчало. Ведь несмотря на все его шуточки, человеком он был прекрасным и добрым, а это Куроко очень ценил в людях. Да и эти самые шутки иногда бывали очень смешными, хотя откуда это знать человеку без чувства юмора? Тецуя, безусловно, хотел спросить того, в чем причина столь странного взгляда, но каждый раз натыкаясь на него, он не мог произнести то, что хотел. Так бы и продолжались эти безмолвные гляделки, если бы нареченному лучшему другу Изуки не надоел весь этот цирк. Вооружившись капитанской формой и попробовав на распев свой командный голос, он направился на встречу товарищам, по пути наткнувшись на одобрительный кивок Теппея. И да, как бы кто не утверждал, он точно нисколечко не смутился. Увидев грозно надвигающегося капитана, даже Изуки испарился, будто мигом впитал в себя способности Куроко. Когда Хьюга подошел к скамейке, на ней остался только одиноко подпрыгивающий мяч. Следующую неделю Тецуе и Шуну пришлось изрядно попотеть. Вся команда будто сошла с ума и пыталась от них избавиться. Застряв вдвоем в шкафчике, они на минуту даже перестали дышать, пытаясь ничем себя не выдать, пока Кагами пытался найти их по всей раздевалке. И вот тут то Изуки Шун, семнадцати лет от роду, понял, что конкретно так влип. Рядом было прижато горячее желанное тело, кабинка была слишком тесная, а у него, кажется, начал вставать член. — Куроко, — тихо прошептал Шун на ухо Тецуе. — Не можешь немного подвинуться вправо? — Нет, — также ответил тот, что по спине Изуки пошли мурашки. Тецуя находился слишком близко к нему, что его дыхание молнией проходило во всей его шее. — Тут и так места мало. Может, вы подвинетесь влево? — Там стенка. Они помолчали еще пару минут. — Любите умайбо*? — не выдержал и спросил Куроко. — С чего ты это решил? — нервно прошептал Шун. — Так это не оно у вас в кармане? — немного взволнованно сказал Тецуя. — Да? — после минуты молчания произнес Изуки и почувствовал руку в том месте, где ее быть не должно. — Куроко? — Что? — Это твоя рука? Ну… там… — немного стушевался сейриновец. — Моя. Вам не нравится? — Не в этом дело, — в конец смутился Шун. — Просто… Не успел он договорить, как дверца открылась. — Ребят, они все и без нас решили, — заорал Кагами, хотя видел, что они махали ему руками, чтоб он не кричал. — Заткнись! Тупогами, — постарался заглушить его Изуки. — Не кричи так, Аборигеногами-кун. Я натравлю на тебя Нигоу. Кагами не знал, что ему делать. Вроде и радоваться за друзей, а вроде и нет, так как они собираются порвать его на много маленьких Кагаминов. Ему стало страшно. И пока те на него гневались, он думал, что же ему делать. — И вообще! Мы тут это… — начал Шун. — Паук был на полу, а ты открыл дверь, теперь он может быть где угодно. — Да! Надеюсь, он будет в твоей сумке, — сердито произнес семпай. — Или твоей форме. Тайга стоял ошеломленный и не знал, бежать ему или просить пощады. Но все разрешилось само собой. Они уже вышли и скрылись в душевых. Пойти за ними он не рискнул. И, кажется, не позволит сделать это и другим. Это было малое, что он мог сделать. Кагами чувствовал вину и сам не знал за что. — Прости, я так нас подставил, — грустно попытался сделать веселое лицо Шун. — Все в порядке, семпай, я первый к вам пристал. Извини. — Ну, мне понравилось. Так что не извиняйся. — Тогда я могу повторить? — посмотрел на него ясными глазами Куроко. — В любое удобное время, — смутился старший баскетболист. — Тогда, вы были бы не против делать это только со мной? — также смутился Тецуя. — Ты предлагаешь мне встречаться? — не поверил своему счастью Изуки. На что на него посмотрели, как на идиота, будто все, что он точно что произнес было слишком очевидным. — Прости. Конечно, только с тобой. Кагами взирал на это со стороны и боялся, что теперь ему точно не жить.