Вальс дождя

Всепоглощающая пустота захватила меня. Нет ни мыслей, ни чувств, ни новых идей. Удивляюсь, как мое тело уцелело, не растворившись в этой липкой, вязкой пустоте. Но это лишь оболочка, а внутри – вакуум, ничто. В таком состоянии я нахожусь полгода, с тех пор, как умер мой любимый. Тогда мир был наполнен яркими красками, а в душе распускались сказочные, дивные цветы. Тогда мы писали вместе. Писали все прекрасное, что видели. Наши картины пользовались популярностью. Они были наполнены нежностью, счастьем и любовью, которыми мы хотели поделиться со всем миром. А теперь его нет… Остались только пустота и одиночество, да дождь, что льет за окном уже второй день. Я выхожу на балкон. В углу одиноко стоит мольберт. Неотрывно смотрю на дождь, на мокрый асфальт, на деревья, посаженные в ряд возле дома, сейчас гнущиеся под натиском ветра и хлыстами ливня. Тогда бы мы нашли в этом буйстве стихии нечто прекрасное. Но теперь нас нет. Есть лишь пустота и бессмысленно рыдающее небо. Вдруг во двор вбегают девушка и юноша. Они весело ловят дождевые капли, а затеyм начинают играть в догонялки, смеясь и упорно не замечая грязных луж под ногами. Каждое их действие наполнено радостью и счастьем. В моей душе появляется чувство: легкая грусть, приправленная сожалением о прошлом. Девушка неожиданно останавливается, юноша обнимает ее и через несколько секунд приподнимает и кружит. Я умиляюсь. Мне кажется, что я вновь хочу взять кисти и краски. Тем временем, юноша отпускает девушку, и они о чем-то шепчутся. Сейчас они уйдут домой, а для меня продолжится череда пустых дней. Но нет. Промокшие до нитки, они начинают вальсировать. И я вспоминаю, как я и мой любимый человек танцевали вальс. Шел ливень, дул порывистый ветер, деревья гнулись под диким натиском стихии. А мы танцевали, танцевали, утопая в счастливом вальсе дождя, и наша любовь, казалась, окутала весь мир. Я порывисто встаю и бегу в квартиру. Нахожу холст, кисти и краски, вновь оказываюсь на балконе, возле мольберта. Юноша и девушка все еще вальсируют, щедро даря мне частичку их любви. И я начинаю писать. Моя кисть движется в ритме вальса: раз-два-три, раз-два-три. Юноша с девушкой перестают танцевать и скрываются в соседнем доме, но я продолжаю писать. Я делаю это для них, для себя, для того, кто однажды посмотрит на мою картину и, как я, разорвет путы пустоты, перестанет вести жалкое существование, внесет в мир чуточку прекрасного, будет дарить счастье другим несмотря ни на что, станет для кого-то маяком надежды, как стали им юноша и девушка, вальсирующие под дождем, для художницы внутри меня. Дождь постепенно стих. Из-за туч показалось солнце, заиграло лучами и окутало теплом промокший город, прогоняя унылую пустоту.