Хоумран

1. - И-за-я-ку-н! – если днем Орихара появлялся в переделах видимости его глаз, то можно было со 100% уверенностью заявить, что он что-то задумал. Это было нормой. Блоху стоило ловить, пока она что-то не выкинула. Поэтому погони по школе и за ее пределами были нормой каждого дня. Не изменилось это и после смерти Каски. Даже наоборот, Шизуо ждал этого момента. Этого типа не так уж и просто поймать, поэтому беготня поглощала и отвлекала от всего. - Дин-дон, - звенит дверной звонок вечером. - Привет! – Изая на всякий случай поднимает руки, показывая, что ножа ни в одной из них нет, а в другой пакет. – Думал, приду к тебе поужинать. Раньше бы Шизуо следующим движением впечатал его в стену, но с недавних пор их отношения поменялись. Хейвадзима знал, что значит для Изаи немало, хотя это трудно объяснить. - Проходи. Надеюсь то, что ты принес вообще можно жрать. - Не сомневайся, не сомневайся! – усмехается Орихара. – Я знаю о тебе все. - Блоха заделалась в сталкеры, - хмыкнул Шизуо. Синяки с бледной кожи Изаи сходили из рук вон плохо, и когда Хейвадзима их видел, то тут же недовольно цыкал. Этот заморыш был довольно ловок, чтобы уворачиваться от его атак, и один раз даже пережил автомат с колой, правда задело его только по касательной. Они тогда еще не встречались, но Шизуо почувствовал, как гнев исчез в одну секунду. Изая лежал на асфальте и не двигался. Нет, он потом подскочил и с привычным улюлюканьем бросился вниз по переулку. Но в тот один момент Шизуо подумал, что его сердце остановилось. Если Изаи не будет, то какой станет его жизнь? Мирной и прекрасной? Как может быть прекрасной скучная и однообразная рутина? - Не снимай майку. - Но у тебя здесь жарко, - посетовал Орихара, убирая руки с майки и возвращаясь к пакетам. – Смотри что купил… Изая не спрашивал про кондиционер, Шизуо про него тоже не заикался. Оказалось, блоха может болеть, как и все. Когда Орихара не появился в школе один день Хейвадзима не придал этому сильного значения, но когда не пришел и на второй день, Шизуо отправился на разведку. Изая открыл ему дверь, когда Хейвадзима уже собрался выбить ее. Орихара ничего не говорил, а на и без того белой коже была испарина. Шизуо никогда не приходилось ни за кем ухаживать. Хотя он видел, как это делала мама, когда Каска болел. Поэтому, он подхватил тогда Изаю на руки и понес обратно на кровать. Орихара молчал, это напрягало Шизуо больше всего. Если бы тот отвешивал глупые шуточки, бесил его… И Шизуо понял, внезапно, сжимая едва ли не до хруста свой телефон и глядя на блоху под тонким летним одеялом. Изая молчит, потому что если выбесит его, то сил сбежать не будет. Опровергал эту здравую мысль его совершенно равнодушный взгляд. Будто на самом деле Орихаре все равно, что будет с ним дальше. Хейвадзима набрал Шинре и спросил, что ему брать в аптеке и как вести себя с больным ребенком. Одноклассник тут же вызвался прийти на помощь, но Шизуо отказался. Вряд ли Изая хотел столпотворения в своей квартире. - Где ключи? – Орихара не ответил, только укрылся с головой. Шизуо почувствовал, что заводится, но осадил себя. Изая оказался капризным и молчаливым, когда болел. Эта тройка дней, что Хейвадзима ходил к нему утром и вечером, стала для Шизуо тем откровением, после которого незнакомцы становятся близкими людьми. Изая всегда жил один. Ученик средней школы – уже один. Но Шизуо ничего не спрашивал, и после их отношения продолжились, как ни в чем не бывало. Странные отношения. Беготня и суета. И лишь иногда, когда на его окрик Изая молча смотрел на него, Хейвадзима просто подходил к нему, не бросаясь ничем и не ругаясь. - Что-то случилось? Иногда можно было услышать: - Просто устал. Со мной такое тоже может быть. В такие моменты блоху можно было усадить на заднем заброшенном дворе себе на колени и просто молча посидеть, без всякой беготни. Иногда Изая что-то рассказывал, постепенно приходя в себя. Орихара просто шел своим путем, который многим не нравился. Большинство терпеть его не могли, как и Шизуо. Но в его ненависти плавало много больше, чем позволено этому чувству. Изая его. Только его. Хейвадзима не называл это чувство громким словом – любовью. Но знал, что это именно оно. Орихара уже расставил поддоны с едой, развел руками, пафосно приглашая к столу, но все равно он был сравнительно тих и серьезен. - У тебя еще остался зеленый чай? – прошелестел его голос. – Я не брал новый. Ничего, я черный попью, - Изая отправился к полкам, открыл шкафчик и увидел новую упаковку зеленого. Рука его дрогнула, Шизуо это заметил и беззвучно усмехнулся, усаживаясь на диван. В этой майке синяк на шее был слишком заметен, и Хейвадзима невольно смотрел на него. После того жесткого секса, который Шизуо считал про себя изнасилованием, он больше к Изае не прикасался, он ждал, пока синяки поменяют пару раз цвет и начнут бледнеть. Орихара заварил два разных чая и поставил на стол, слегка улыбнувшись. - Ты что-то выяснил? – понял Хейвадзима. - Что-то определенно да, - пространно ответил Орихара, усаживаясь рядом. Шизуо заставил себя не заводиться. Он не стал расспрашивать, они молча поели. - Я виделся сегодня с Ёдогири. Они предложили мне работу. - Это же… Ты же работаешь на Шики! - “С” Авакасу. Я считаю, что эти типы интересней. Но Ёдогири можно использовать. - Не лезь в это, Изая, - Шизуо вдруг понял, что рядом с ним человек с головой уходит в болото, из которого не выбраться. - Не лезь! - Так надо! – зло сказал Орихара, подскакивая. – Так надо! У меня нет выбора! - Выбор есть всегда! Изая замер посреди комнаты. - Ничего такого, просто очередная игра. До Шизуо доходило довольно быстро. - Смерть Каски каким-то боком относится к Ёдогири, - Хейвадзима не спрашивал, он утверждал. Орихара чуть приподнял плечи, но ничего не ответил. И так все было ясно. - Сядь! – приказал Шизуо. – Садись, кому говорят! - Не надо, Шизу-тян, - чуть поднял руки Орихара. – Я, пожалуй, пойду. - Каска… Ты и Хирума, я не понимаю, что вы устроили. Зачем? Почему вы пытаетесь отгородить меня от проблем? Ладно демон! У него есть куча дружков, которые раздавят все Авакусу, если объединятся. Но ты… Ты один. И я против. В этот раз я против. - О чем ты говоришь, Шизу-тян? – усмехнулся Орихара. – Выгораживать? Даже не думал… Хейвадзима поднялся и, прежде чем Изая успел сбежать, сгреб его в охапку. Орихара невольно охнул. - Не надо! – он попытался сопротивляться, но удрать из этих объятий было уже невозможно. Шизуо чувствовал его дрожь, сбитое дыхание. Это был страх. Изая никогда его не боялся. Раньше. Хейвадзима сбросил его на диван, все еще удерживая. На руках наверняка останутся синяки. Изая глянул на него, невольно замер. - Ты не злишься? - Пока нет, если ты прекратишь вырываться, то, может, и не начну, - выдохнул Шизуо. Почему Изая его боится? Конечно, блоха так просто не расскажет. - Если не злишься, то я согласен, - улыбнулся вдруг Орихара, и Хейвадзима почувствовал, что его страх растворился. Значит, речь о сексе? Изая не был готов к еще одному изнасилованию? Здравая мысль. - Не злюсь… Шизуо впервые в жизни не думал о себе. Но сосредоточить все свое внимание на блохе было не так уж и просто. Хейвадзима плохо помнил, что было в тот раз и не хотел вспоминать, но сейчас он раздевал Изаю и невольно вспоминал. Каждый синяк, каждую царапину. Он остался в тот раз с ним добровольно, зная, что будет, но прекрасно понимая, что Шизуо не переживет в одиночку этот день – сломается. Орихара думал о нем, поэтому сейчас блондин с трудом взял себя в руки, проводя пальцами по самым ядовитым синякам. Особенно тревожило его синее пятно на ребрах. - Не надо… - Орихара сжал его руку. – Забудь. Шизуо выдохнул, но промолчал. Как можно забыть? Он всегда ненавидел насилие, и всегда его совершал. Но в тот день произошло что-то совсем другое. Секс - это доверие, но одновременно с этим подчинение одного другим. Дозволенное подчинение, которое должно привести к наслаждению. Изнасилование – это совсем другое. Но несмотря на это, Изая сейчас рядом с ним и не отталкивает его, а говорит забыть. Кретин? Идиот? Блоха? Или любит его? Просто любит вопреки. Шизуо стянул с него штаны, с ужасом глядя на синяки на внутренней стороне бедер. - Ты уверен? – спросил Хейвадзима. – Подождем… может? Изая судорожно покачал головой. - Сегодня. Обязательно сегодня. Будто завтра не наступит. Будто завтра попросту нет. - Ну, Шизу-тян… Давай же! Это только выглядит страшно, у меня ничего не болит! Но верить этому прохвосту было точно нельзя, поэтому Хейвадзима решил, что пусть блоха попрыгает сверху, у нее точно получится. Заодно и темп выберет какой ей нравится. Но Изае этого явно не хотелось. Шизуо не привык быть мягким, но и быть жестким он сейчас не имел права. К тому же Изая уже протягивал ему флакончик с мазью. - В этот раз лучше с ним. Извини. Шизуо замер, сжимая флакончик. Извини? Орихара смотрел на него чуть насмешливо, но главное таилось не в уголках губ, а в глубине глаз. Хейвадзима прижал его к себе, сжимая так крепко, как только мог позволить, чтобы это не принесло боли. Он почувствовал, как Изая обнял его за талию. - Я тебе дорог, - сказал Шизуо. – Но и ты мне. Так что скачи как хочешь, только позволь тебя вытащить, если что-то пойдет не так. - Это признание? – усмехнулся Орихара. - Да. Но от автоматов и дорожных знаков все-таки, лучше уворачивайся, бесишь ты меня так же сильно, как я тебя люблю. Хейвадзима замолк. Он только что сказал это. Над его словами не смеялись. - Бросаться в любимого человека такими тяжелыми вещами – моветон, Шизу-тян. Но мне не хотелось бы, чтобы это изменилось. Орихара не скажет прямо “я тебя люблю.” Этот человек не верит никому, и он изворотлив. Ему нужно время чтобы озвучить вслух свои чувства. Это и есть доверие, которого у него ни к кому не возникало. Шизуо провел рукой по его лицу. Он впервые видел Орихару смущенным, хотя он был все так же бледен. - Я буду стараться, а ты мне поможешь, - уверенно сказал Хейвадзима и увидел слабый кивок. У них все получится. А завтра… Завтра непременно наступит. Завтра, конечно же, наступило. Шизуо не мог понять, почему он это вспоминает, держа в руках осколки от разбившейся любимой кружки – отродясь не был суеверным. ** - Не рассчитал, - мысль возникла и почти тут же растаяла. Изая смотрел вверх на открытый ему кусочек черного неба. Там не было звезд. А вокруг сгущалась тьма. Она и так была всегда, пряталась по углам. А сейчас – пришло ее время. Окутать в черный саван и унести прочь. - Прости, Шизу-тян… Здесь ты уже ничем не сумеешь помочь. Как в той русской комедии… “еще рано? Уже поздно”* Изая убрал телефон в карман пиджака. На большее его не хватило. Он обессиленно закрыл глаза. Ничего не поменялось. Вокруг все так же была тьма. 2. Сена смотрел на Орихару. Его в недавнем прошлом самый ужасный кошмар лежал на больничной койке в отделении реанимации и к нему никого не пускали. Медсестра сжала плечо Кобаякавы с состраданием спросив: - Ваш одноклассник? - Да. А где его вещи? – спросил Сена. – Я должен передать их родственникам. Кома - это все-таки стабильное состояние, а реанимация – нет? Просто путаница или что? Или ему стало хуже? - Да, в такой ситуации родительская поддержка очень важна, но… - медсестричка пожала плечами. – Его родители как-то не спешат сюда. Сена наконец-то получил вещмешок и тут же начал в нем рыться. Штаны его мало интересовали. А вот в пиджаке он нашел телефон. - Ёдогири… - последним с кем говорил Изая был Ёдогири Дзиннай. Сена задумался. Он пытался сопоставить все, что происходит. Рана казался ему попроще чем Аоба, но, видимо, это не так. Зачем Синие Квадраты якудзе? Что затеял Изая? Ради чего? Были ли это его дела, или это все так же связано с Каской? - Где он?! – этот рев трудно не узнать. – Где эта чертова блоха?! Шизуо остановился возле входа в палату, потому что медсестра уверенно перегородила ему путь. - Он борется за свою жизнь. Ваши крики тут не помогут, соблюдайте спокойствие. Иначе я вызову полицию! Хейвадзима ударил рукой по стеклу, едва не разбив его. Он видел, что Изая почти не дышит, дыхательная маска не наполнялась воздухом из его легких. - Мы не пускаем… - возмутилась было медсестра, но Хирума основательно присел ей на ухо, показывая острые клыки. – Ну ладно… Только ненадолго. Йоичи махнул Шизуо рукой. Я знал, что этим когда-нибудь кончится. Я так и знал. Почему не остановил? Хирума опустился рядом с Сеной. - Что нашел? - Ёдогири Дзиннай – последний с кем разговаривал Изая, - Сена протянул Хируме телефон. – Может, ты выяснишь больше, я не смог. Хирума задумался, разбираясь с телефоном Орихары. Там было много интересного, но Йоичи сейчас мало заботили чужие тайны. Хирума вдруг фыркнул. - Есть идея, вряд ли она тебе понравится, но сдается мне, нам придется немного проучить взрослый мир, - Йоичи коварно улыбнулся. Сена примерно понимал, о чем говорит Хирума. Он видел, как Шизуо осторожно коснулся руки Изаи, сжимая его пальцы. - Мне надо попасть в квартиру к Орихаре. Я уверен, что он уже выяснил все, что надо мне. А я доделаю то, что надо ему. Прости, Сена, дальше… - Я с тобой, - просто сказал Кобаякава. - Мне кажется, что Шизуо уже достаточно настрадался. Я не собираюсь мстить за человека, которого терпеть не могу. Но помогу тому, кого уважаю. - Ёдогири Дзиннай уверен, что Изая при смерти, как же он удивится, когда узнает, что это не так! – Хирума подскочил, крутанулся вокруг своей оси. Сену аж передернуло. Даже голос был похож на голос Изаи. - Сам Ёдогири не знает, как выглядит Орихара. Мы взломаем охранную систему в его доме, полностью, со всеми потрохами. И когда он запросит у своих подчиненных информацию об Орихаре, они увидят не его, а меня. Правда, ради этой цели я даже пока не буду краситься в белый и вставлю линзы, но не суть… Сена улыбнулся. - А “Dollars” нам помогут. Учитывая, что нас уже около миллиона… Каждый сыграет в эту игру. Каждый будет уверен, что так и выглядит настоящий Изая. Хирума тихо рассмеялся. Сену бросило в дрожь от этого смеха. - А потом этот Ёдогири поймет, что такое связываться с Дьяволами! - Ваше величество Зафаэль*, полегче, - фыркнул в кулак Сена. - Почему Зафаэль? - Ты на него очень похож, - пожал плечами Кобаякава, но Хирума отмахнулся. В западной мифологии он не разбирался и разбираться не хотел. - Пойдем. У нас не так уж и много времени. Заодно я кое с кем тебя должен познакомить. Хирума выманил Шизуо, что-то ему сказал, и Сена увидел, как Хейвадзима с самой недовольной физиономией протягивает Йоичи ключи. - Я останусь с ним. Если он придет в себя… Когда придет и что-то расскажет, я тут же дам знать. - Позвони Шинре. - Что ребенок может сделать? – рыкнул Шизуо. - Он из тебя пули вытаскивал, человека зашивал с нуля. К тому же, это Шинра. - Нет… Не хочу, чтобы вокруг кто-то прыгал и скакал с глупой улыбкой. Мне от этого не легче. Может, ты не понимаешь, Хирума. Но Изая... Моя семья. Вернее все, что от нее осталось. Йоичи сжал его плечо и развернулся. - Идем, Сена. У нас много дел. ** Хейвадзима вернулся в палату. Пикали приборы, перещелкивалось какое-то реле, он в этом не разбирался и разбираться не хотел. Его убить вообще было не так-то просто. Можно сказать, именно Изае он обязан таким прочным телом. Все эти стычки привели к тому, что он стал этим самым чудовищем. Шизуо судорожно вздохнул. Он считал, что такого никогда не случится. Такого просто не могло произойти! Орихара всегда был на несколько шагов впереди, он способен был предвидеть… Способен?! Хейвадзима ударил кулаком по двери – в стороны полетели щепки, но злоба его меньше не стала. А была ли это злоба? Сердце пронзили тонкие иглы, а горло сжало так, что дышать стало нечем. Его никогда и никто не мог задушить, а теперь его душили слезы. Шизуо провел рукой по глазам. Больно. Лежа на больничной койке, он готов был терпеть эту боль. Больно стоять вот так и знать, что ты беспомощен. Что ты абсолютно ничего не можешь сделать для человека, что борется со смертью. Борется в одиночку. Хейвадзима не смотрит на него, не может. Он глядит в окно и понимает, что не слышит. Только писк приборов, больше ничего. Его мир свелся к одной точке. Поэтому Шизуо с трудом делает несколько шагов. Он стоит над Изаей, умом понимая, что тот “допрыгался”. А сердце качает кровь вместе с панической мыслью: - Неужели это все… Неужели это конец? Хейвадзима упал на колени – силы покинули его. Вот что значит пустота? Вот что значит глухота? - Ты идиот, - пытается сказать он и чувствует, как катятся по его щеке слезинки. Одна, следом вторая. Идиот здесь только я. Прекрасно знал, что будет. Но пустил все на самотек. Понадеялся. На что я надеялся? Что хитрей человека не найдется? Хейвадзима зарычал как раненный зверь. Неужели это конец? Шизуо сжал холодную руку. - Не вздумай помирать, слышишь? – его голос звучит глухо, безнадежно, легким эхом гуляя по палате. Но его, конечно, никто не слышит. Ему кажется, что в жилах стынет кровь. Его кровь. Даже его ярость, где она сейчас? Почему ее нет? Будто это для него все кончено, а не для Изаи. Все верно. Для нас все тоже кончено. - Хейвадзима усмехнулся своей мысли, но на большее его не хватило. Хейвадзима Шизуо наконец-то до конца понял, чего он боялся больше всего. Он боялся именно этого дня. Когда Изая исчезнет из его рук. Когда он не сумеет его удержать. Жизнь без него? Обыденная, почти бесконечная в своей избитой пустоте. Черно-белая. Пустота сковывает его. Силы оставляют. Какой же я слабак… Ты бы посмеялся, если бы увидел меня сейчас… - Не уходи… - просьба звучит горько. Шизуо понимает ее бессмысленность. – Не уходи… - повторил он, опуская светлую голову Изае на грудь. Друзья? Абстракция Жизнь? Иллюзия. Впереди лишь существование, лишенное смысла. Его колючие мысли стальными кандалами легли на сердце. Шизуо приподнимается, понимая уже не может сдержать слез, поэтому он вытирает их тыльной стороной руки, а потом склоняется, чтобы поцеловать Орихару в щеку. В этот момент раздался писк, от которого сердце Хейвадзимы остановилось. Все. Почему там темно? Почему мир сжался до черной рамки, за которой едва-едва виден мир? Шизуо не сразу понимает, что происходит. Он даже не пытается понять. Он не хочется чувствовать адскую боль, о которой говорит сердце, лучше уж пустота. Глухая, безразличная и бесконечная. Он снова потерял. Больше, чем мог себе позволить. Теперь у него больше никого не осталось. Ему что-то говорят – он не слышит. Почему рожи у врачей такие довольные? Убить их всех! “Убить. Убить. Убить”. - Ши…зу… тян… Отпусти доктора… - раздавить эту довольную рожу. - Пульс выровнялся! Он слабый, но стабильный! Не стягивайте маску! - Если бы не… стащил… он бы вас… убил. В это трудно поверить. Но этот голос несомненно его. Черная рамка безнадежности разбивается на осколки. - Иза…я… - сердце дает о себе знать. Пустота наполняется болью. Хотя жизнь это и есть боль, если уж на то пошло. Шизуо упал там, где стоял. Сначала он просто сидел, потом истерично рассмеялся. Неужели? - Выйдите из палаты. Сейчас мы переведем его в интенсивную терапию… Шизуо не слушал. Он смеялся, не замечая слез. - Шизу… - Больной, не пытайтесь встать! - Но… - Не дергайся, блоха! – Шизуо через силу встал, через силу поднял красные глаза на Орихару. Вот она - его жизнь. Ей больно, но она улыбается. Так же как он сейчас – через силу. - Кажется, я здесь надолго… - прошептал Орихара. - Надолго лучше, чем навсегда, - усмехнулся Хейвадзима, - или мне лучше сказать окаэри? Изая надел кислородную маску обратно, расслабляясь. Тьма не смогла его забрать, хотя отчаянно пыталась. В этой тьме кто-то звал его, и Орихара догадывался, кто это мог быть. Он почувствовал, как теплые пальцы прошлись по его щеке. - Все будет хорошо, я от тебя никуда не денусь. Изая не мог понять, кто это сказал. Он сам или Шизу? Впрочем, какая разница. Он тоже никуда не собирался исчезать. No more.