***
Стефан сидел напротив Кэролайн за столиком в кафе и гадал, что же такого изменилось в ней помимо отсутствия человечности. Он нутром своим чувствовал, что отношения между ней и Клаусом не простые. Раньше он не замечал за ней такого взгляда, каким она смотрела на Майклсона сейчас. — Ты хотела поговорить со мной? О чём? Ты не собираешься ехать со мной домой и хочешь остаться с ним? — предположил Стефан. — Почему ты оставил меня с Клаусом? Тебе действительно Елена дороже, чем я? — ответила вопросом на вопрос Кэролайн. — Это он тебя так настроил? — тяжело вздохнул Стефан, зная уже наверняка. — Брось, Стефан… я же не слепая и не глухая. Ответь мне… ты бы оставил Елену с ним, если бы возникла такая ситуация? — допытывалась Форбс. — Не знаю… честно. Кэролайн смотрела на Стефана, и он становился ей противен. Она всё поняла ещё тогда, в столовой, и, к счастью или нет, это тоже сыграло свою роль в отключении чувств, но сейчас её уже ничего не волновало. — Уходи, Стефан, — холодно сказала она. — Кэролайн… — Пожалуйста, уходи… ты противен мне. Передавай всем привет и скажи им, что у меня всё хорошо, меня не нужно спасать от Клауса. В отличие от вас всех он никогда не предаст и всегда защитит меня. Стефан ошарашенно смотрел на неё, не веря своим ушам и глазам. Он понимал, что если даже заставить её включить чувства, то она не изменит своего решения. Рано или поздно она всё-таки поймёт, что влюбилась в Клауса. Так пускай разбираются сами со своими отношениями. Он хоть и не одобрял, но точно уважал её решение. Кэролайн так и осталась сидеть за столиком. Она думала, что ей делать дальше. Она желала Клауса, и это понимала даже без своей человечности. Почему-то сейчас каждое его движение возбуждало её в сто раз больше, чем прежде. Также она знала, что возвращаться к нему сейчас опасно. Уезжать она не хотела: не в её стиле убегать, поджав хвост, от злого и ужасного Клауса. Она решила побыть ещё в Новом Орлеане, а там будь что будет.***
Прошло два дня, как Кэролайн покинула его. Сидя за столиком во дворе, Ребекка и Кол думали, как им успокоить своего брата. Кол поднял голову от шума наверху и с паникой произнёс: — Он так разгромит весь дом! — Сама слышу, не глухая, но я уже пыталась его успокоить. Бесполезно, он ещё больше беситься начал. Пошёл и превратил комнату Кэролайн в щепки. — С досадой ответила Ребекка. — Она уехала в Мистик Фоллс? Давай я привезу её? — предложил Кол, вставая с готовностью со стула. — Дело в том, что её там нет, — пожала плечами Ребекка. — Я звонила Мэтту, и он сказал, что троица вернулась без неё. — Тогда где она? Чёрт бы побрал эту Форбс! — взорвался Кол. — Совсем скоро наш дом превратится в щепки. — Я полагаю, что она ещё в Новом Орлеане, — деловито сообщил им вошедший Элайджа. — С чего ты взял, Эл? — с надеждой спросила Ребекка. — А с того, Ребекка, что час назад мне сообщили сводку происшествий за эти два дня. В городе появился маньяк, который жестоко убивает людей, и при этом они оказываются обескровленными. Их число уже перевалило за десяток. Я не думаю, что это какой-нибудь залётный вампир, и примерно знаю, где искать Кэролайн. — Так чего мы ждём? Пошлите найдём эту блондинистую проблему, — засобирался Кол. — Я думаю, что нам нужен план… — Я тебя умоляю, Эл, — перебила брата Ребекка. — Давай только без этого. Я поговорю с Форбс… как-никак мы теперь подруги. — Наверху опять послышался шум разбитого стекла и ещё чего-то. — Да… эта парочка друг друга стоит. Ну что, пошли спасать наш дом? — иронично сказал им Кол. Когда они вычислили сумасшедшую блондинку, то на улице стояла уже глубокая ночь. Она хорошо заметала свои следы, и они искали совсем в другом месте. Выяснилось, что она обитала эти два дня в баре под названием «Old Point», где обычно было много туристов. Подумав, троица решила всё-таки создать план перехвата Форбс. Ребекка должна была пойти и поговорить с ней, а в случае неудачного разговора просто свернуть ей шею. На случай побега решили, что Элайджа будет стоять на входе, а Кол караулить задний выход. Ребекка открыла двери бара и увидела на барной стойке развалившуюся Форбс. Та даже не удивилась приходу подруги. Оглянувшись по сторонам, она увидела людей — несомненно, под внушением. Ребекка ухмыльнулась про себя. — Ребекка! Я рада, что ты нашла меня, а то мне становится скучно, — надула свои губки Кэролайн. — Ты должна вернуться к Клаусу, — с ходу начала она. — Он разносит наш дом! — Мне-то до этого какое дело? — фыркнула Форбс. Хоть она и произнесла эти слова с полным равнодушием, но от глаз Ребекки не ускользнула мимолётная искра в её холодных глазах. — Он сам меня отпустил на все четыре стороны. С чего это ему вдруг так беситься? Может быть, причина его гнева вовсе не я? — Она встала со стойки и присела на стул. Ребекка отметила, что вкус бесчеловечной Форбс намного лучше прежнего. На ней было короткое кричаще-красное платье без бретелек и на молнии, а красные босоножки завершали костюм чокнутой. — Думаю, причина как раз в тебе, потому что он разгромил и твою комнату, — улыбаясь ответила ей Ребекка, на что Кэролайн с удивлением приподняла одну бровь. — Ты меня зовёшь в свой дом, где теперь мне даже спать негде? — Не утрируй, подружка… В доме куча комнат. Иди и успокаивай своего «милого». Кэролайн сама уже подумывала, как бы вернуться к Клаусу. Она желала его. Тело изнывало по нему. Отсюда и куча трупов за ней. Приход его сестры только сыграл ей на руку. — Ну, пошли… посмотрим, что из этого выйдет. — Она встала с высокого стула и направилась к выходу. — Только без глупостей, Форбс, — Ребекка задержала её за локоть, — ты поняла меня? — Да куда уж не понять. Я отключила человечность, а не мозг! — Выйдя на улицу, Кэролайн увидела всю первородную артиллерию во всей красе. Элайджа и Кол стояли около входа и ожидали от неё подвоха так же, как и Ребекка. Она подняла обе руки вверх и засмеялась: — Да иду я… иду!***
Подойдя к кабинету Клауса, Кэролайн сняла свои босоножки и вошла туда на носочках. Комната была во мраке, и она точно не могла определить, где он. Увиденное шокировало её. По всей комнате валялись разломанные и разорванные картины. Она даже краем глаза увидела половинку своего изображения на обрывке холста. На полу были разбросаны стёкла и куски от стен и мебели. Кэролайн с опаской стала искать взглядом Клауса. Он, как всегда, сидел в кресле, которое стояло в самом тёмном углу кабинета. — Клаус? — осторожно позвала его Кэролайн. Она потихоньку стала подходить к нему, опасаясь наступить на стёкла. Подойдя к нему ближе, она увидела горку светловолосых трупов женского пола. Форбс нервно сглотнула, понимая, кого он представлял, убивая их. — Нравится, Кэролайн? — бесцветным голосом спросил Клаус, глядя на неё отрешённым взглядом. Она подошла к нему вплотную и присела на корточки. Он остался, как ей казалось, равнодушным к её действиям. Тогда Кэролайн положила голову на колени древнего и прошептала: — Я всё равно тебя переплюнула в количестве жертв, Клаус. Я тебя так желала, что тушила свои чувства… трупами. — Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Ей не было смысла скрывать от него очевидное. — Ты с ним спала? — Клаус, долго не думая, откинул её от себя к противоположной стене. Кэролайн, морщась, приподнялась, чувствуя, как осколки бутылок впиваются ей в спину. Он посмотрел на неё с отвращением. — Ты выглядишь как шлюха, дорогуша. — Он приблизился к ней и убийственным тоном произнёс: — Буду надеяться, что тебе сейчас больно… Хотя твоя боль — это ничто в сравнении с моей. — Схватив её за руку, он снова поставил её на ноги. Прижав её к стене, Клаус проорал ей в лицо: — Отвечай! Ты с ним спала? — Н-нет… — Зачем тогда ты пошла с ним? Ты одеваешься как шлюха, ведёшь себя как шлюха… и хочешь, чтобы я верил в твои сказки? — Делай со мной, что хочешь, но я не спала со Стефаном. Мы с ним расставили все точки над i. Всё! Почему я должна перед тобой оправдываться? Не хочешь, так не верь. Клаус с брезгливостью посмотрел на неё, его зрачки расширились, и он было хотел внушить, но передумал. — В твоём организме нет вербены, — он поцокал языком, — как с твоей стороны непредусмотрительно, Кэролайн. Я мог бы внушить что угодно, но так будет совсем не интересно. — Он отошёл от неё и расслабленно сел в кресле, прихватив бутылку бурбона, валяющуюся на полу. — Интересно посмотреть, на что ты пойдёшь, чтобы доказать мне обратное. — Только давай без крайностей, Клаус, — нахмурилась Кэролайн, понимая, что он начал играть с ней. — Не думай, что я буду делать что-то против своей воли. Я хочу с тобой остаться. Я решила это ещё до того, как приехал Стефан. Хочу, но есть предел. Так что осторожней в своих желаниях. — Она подошла к нему и, нагнувшись над ним, прошептала в губы: — Что прикажешь? Чего бы ты желал сейчас от меня? — На это Клаус хищно улыбнулся. — Разденься, любовь моя, — Клаус легонько оттолкнул её от себя и окинул её с ног до головы жадным взглядом, — похоже, что тебе не придётся заморачиваться, поэтому ты сделаешь это танцуя стриптиз. — Тогда, может, переберёмся в другую комнату? — Кэролайн покосилась на лежащие трупы, от которых даже с отключенными чувствами становилось жутко. — Нет, — усмехнулся Клаус, — будет служить твоим наказанием. Кэролайн нервно сглотнула. Такого она никак не могла от него ожидать. Она подошла к валяющимся неподалёку босоножкам и клатчу. Достав свой смартфон, Кэролайн нашла нужную мелодию. Клаус словно коршун следил за каждым её движением. — У меня будет ответное условие, Клаус, — с озорными смешинками в глазах сообщила ему Кэролайн. — Какое же? — Клаус нацепил скучающую маску. — Ты не станешь меня лапать, пока я не разрешу тебе. — Какое-то время они сверлили друг друга упрямыми взглядами, никто не желал уступать. — Без этого условия не будет стриптиза, Клаус. — Он молча кивнул и сделал несколько глотков из бутылки. Кэролайн подошла к нему и, перехватив бурбон, тоже хлебнула янтарной жидкости для храбрости. — Начинай, дорогуша, — отобрав у неё бутылку, приказал Клаус, — удиви меня, Кэролайн. И она удивила его. Клаус и предположить не мог, что она так искусно исполнит стриптиз. Она бы и мёртвого подняла из могилы. Кэролайн плавно двигалась, медленно расстёгивая молнию на платье, под которым, Клаус уже подозревал, были лишь трусики и чулки, и он не ошибся. Платье отлетело в сторону, накрыв так удачно часть трупов. Клаус старался быть безучастным ко всему, но, когда она поставила ногу между его ног, не выдержал и поддался вперёд. Кэролайн, продолжая двигать бёдрами, откинула его назад и начала скатывать чулок по своей стройной ножки, от бедра до самых щиколоток. Затем она проделала то же самое со вторым чулком. Нависнув над ним, упираясь руками в кожаную спинку кресла, Кэролайн провела медленно язычком по верхней губе. — Ты уже хочешь. — Она погладила его член через джинсы и усмехнулась. — Но я хочу, чтобы ты изнывал от жажды желания обладать мной, Клаус. И он изнывал. Когда она убрала руку, Клаус еле сдержал себя, чтобы не застонать разочарованно. Он, как ни старался, уже не мог нацепить на лицо маску безразличия к происходящему. Его глаза горели от желания обладать ею, а руки чесались в желании притянуть её к себе, но он помнил её условия и, конечно, не хотел показывать ей, какую власть она имеет над ним. Клаус забыл, как дышать, когда она медленно стянула с себя трусики и предстала перед ним совсем нагая. — Настала очередь испытать тебя по-настоящему, милый. — Кэролайн призывно улыбнулась. Музыка перестала играть, и в комнате наступила тишина. Она бесцеремонно расстегнула ширинку его джинсов и высунула на свободу его возбуждённое мужское естество. — Почти… Клаус прикрыл глаза от этой всей картины, чтобы немного успокоиться, но, когда она оседлала его и, взяв в руки член, начала водить его по своему лону, он широко раскрыл глаза и, не выдержав сладкой пытки, протяжно застонал. Он резко подался бёдрами к ней, чтобы наконец войти в мягкую, тёплую, столь желанную плоть, но Кэролайн тихо рассмеялась и вовремя отпрянула. Клаус поднял руки, чтобы притянуть её к себе, но вовремя вспомнил об уговоре, а она тем временем продолжала дразнить его, прикрыв сама глаза и наслаждаясь тем, что он в полной её власти. — Что ты творишь со мной? — сквозь зубы прошипел Клаус, думая про себя, кто кого наказывает. — Хочешь, чтобы я кончил, не входя в тебя? — Кэролайн прекратила свою пытку и с наигранным шоком уставилась на него. — Оу, а такое разве возможно? — невинно захлопав ресницами, спросила она. — Возможно, если не перестанешь, дорогуша. Не прикидывайся дурочкой. — Каждое слово давалось ему с трудом. Клаус старался держать себя в руках, но разве такое было возможно с ней? Он был уже на грани того, чтобы опозориться перед ней, но, к его счастью и спасению, Кэролайн ввела его член в себя и начала потихоньку скакать на нём. Пытка продолжалась. Безумно хотелось схватить чертовку за талию и насадить её до упора. Она выгибалась, и прелестные груди были так близко, что во рту Клауса всё пересохло. Клаус желал по очереди их ласкать, покусывать соски, гладить её бёдра, но не мог проиграть ей. Не в этот раз. Скрипя зубами, он терпел эту сладостную пытку. К его облегчению, Кэролайн усилила скачку. Клаус держался за подлокотники кресла, и костяшки пальцев побелели от нарастающего напряжения. Внезапно она остановилась и, наклонившись, стала ласкать его грудь. Ему ничего не оставалось, как вдыхать приятный запах её волос и чувствовать её жаркие поцелуи на своей коже. — Теперь разрешаю тебе вести, милый, — неожиданно объявила Кэролайн, и он одобрительно заурчал ей в шею и уже напрочь потерял контроль над собой. Кэролайн потеряла счёт своим сокрушительным оргазмам за время, что она предоставила Клаусу власть над собой, они казались ей нескончаемыми и бесконечными. Ещё никогда и ни с кем ей не было так хорошо, даже с ним самим. И когда всё закончилось и они приводили дыхание в норму, Клаус с беспокойством нарушил тишину. — Я не хотел причинять тебе боль, — начал оправдываться он охрипшим голосом. — Твоя шея! — произнёс он шокированно, убирая её волосы и рассматривая свой укус. Кэролайн хитро улыбнулась и неожиданно укусила Клауса. Она пила его медленно и, в перерывах облизывая шею, произнесла: — Я обожаю твою кровь. — Она провела кончиками пальцев по следам от укусов. — Это было не больно, а очень даже приятно в этот раз. Она настолько ошарашила Клауса этим поступком, что он минуту смотрел на неё молча. Ему всегда было приятно, когда она пила из него, и вот её слова, сказанные ему. Да он готов был прыгать до небес. — Мы можем это всегда проделывать во время секса. — Он нежно поцеловал её. Клаус встал и подошёл к поломанному дивану, накинув на себя халат; взяв с него тёплый плед, он подошёл к ней. Укутав её в плед, он взял её на руки, словно ребёнка. Он сел обратно в кресло и усадил её к себе на колени. — Посмотри на меня, любовь моя. Кэролайн сонно на него посмотрела. — Ты доказала мне, что хочешь остаться со мной. Больше не делай так. — Когда ты провинишься передо мной, Клаус… то я тебя так же накажу, буду тобой командовать, и только попробуй не исполнить мой приказ, — хитро улыбнулась Кэролайн, — будет интересно глянуть на твой стриптиз, или ещё что-нибудь придумаю, — уже сонно пробормотала она, засыпая в надёжных руках. — Тогда я постараюсь побыстрее провиниться перед тобой. Спи, милая. — Он поцеловал макушку Кэролайн. Она удобнее примостилась на нём. «Словно кошечка», — подумал Клаус.***
Вскоре настал рассвет. Клаус так и заснул с Кэролайн на руках в кресле. Он почему-то не захотел переносить её в другую комнату. Возможно, потому, что его умиляла блондинка, так доверчиво прижавшаяся к нему. Сквозь сон он услышал чьё-то настойчивое покашливание. Он медленно открыл глаза. Хорошо ещё, что они не были голыми. — Мам, пап… я вам не помешал? От неожиданности Клаус встал, и лежащая у него на коленях Кэролайн свалилась на пол, которая также проснулась от неожиданного появления чужака. — Что? Какая я тебе «мам»… — Затем она почувствовала хруст своей шеи и провалилась во тьму. — А ну-ка, повтори, сынок, что ты сейчас только что сказал? — У Клауса столько эмоций проснулось от услышанного, что он чувствовал, как они стали переполнять его. — Я… это… перепутал… кажись, — виновато ответил Себастьян. Клаус с угрозой в глазах начал надвигаться на своего сына. Тот поднял руки, дескать, сдаюсь, и быстро произнёс: — Она это, она… только успокойся сейчас. — Он подошёл к матери и нежно поднял её на руки. Себастьян поднял свою бровь, как бы молча спрашивая, куда её уложить, на что отец махнул в сторону дивана, того, что осталось от него. Он бережно уложил свою мать, склонился над ней и поцеловал в макушку, точно так же, как и Клаус вчера накануне. Клаус сверкнул на него взглядом. Появившаяся ревность к сыну поразила его, и Себастьян это заметил. — Что? В будущем она нас одинаково любит, — обиженно произнёс он. — С чем ты на это раз пожаловал? — перевёл тему Клаус. — Я всё подметаю твои оплошности тут, отец. — Что ещё не так? — нахмурился он. — Фрея не так. Её разбудить нужно, — сообщил сын спокойным тоном, будто обсуждал с ним сейчас погоду. — Да ты что, издеваешься надо мной? — взорвался Клаус. — А может, ты так шутишь? Или мстишь за что-то происшедшее между нами в будущем? То убей её, то не убей её, а усыпи… теперь разбуди. — В самом деле, Себастьян, что происходит? — В комнату зашёл Элайджа. Он шокированно окинул взглядом кабинет Клауса. — Вечеринка, как я полагаю, удалась? — Как ты меня только что назвал, дядя? — Себастьян был поражён, потому что знал точно, что своё имя он им не говорил. — Я решил тебя называть Себастьяном, пока нам нельзя знать твоего имени, — невозмутимо ответил Элайджа. — Конечно нельзя, — проворчал Себастьян, — ты меня сам же тогда лишишь смешных рассказов про то, как мои родители воевали между собой целый месяц, выбирая мне имя. Элайджа ухмыльнулся, поняв, что всё-таки это он назовёт своего племянника. — Почему мы должны разбудить свою сестру, — перебил их Клаус. — Хорошо… я не буду ходить вокруг да около. Как ты думаешь, отец, почему мама забеременела мной от тебя? Ведь вампиры не могут иметь детей. Клаус посмотрел на лежащую Кэролайн и, приподняв свою бровь, спросил: — Я хотел бы не терять слишком много времени и побыстрее зачать тебя, так как? — Только ведьма из нашего рода может это наколдовать. Так как Хоуп в этом времени слишком мала для этого, то остаётся только Фрея. Поверьте мне… я перепробовал уже кучу вариантов и попереносился в разное время. За одним вмешательством во времени появляется куча проблем. Вы понимаете меня? — Не совсем. Ты хочешь сказать, что, усыпив Фрею, мы изменили будущее? — Да… И у меня подарочек из будущего от твоей ведьмы Беннет. — Он достал из кармана кулон и протянул его отцу. — Это должно оградить мою сестру от зла Фреи. Только ваша сестра не должна знать об этом. Заставьте её сделать обряд над мамой. Обманите, если это будет нужно. — Далия потребовала первенца! Я не отдам тебя Фрее, — начал закипать Клаус. — Полагаю, что её можно будет потом всё-таки усыпить… Я так предполагаю, а там… — Я отнесу Кэролайн в приготовленную для неё комнату, а вы тут поговорите без меня. Она может в любой момент очнуться. — Элайджа поднял на руки вампиршу и унёс. — Что ещё я должен знать? — спросил у сына Клаус.