***
Грязные, перемазанные неизвестно в чем взрослый мужчина и мальчик шли по направлению к кабинету директора Хогвартса. За ними полз небольшого размера змей, что-то постоянно шипящий. - Хозсссяин. Почшему я не могу осстатьссся там ссс? – спросил Черч, грустно вздыхая. - Потому чшшто, ещщщще рано. Летом ты оссстанешьссся ссссо своей сссамкой в подзсссемелье. - Я влюблен ссс, - прошипел змей и замолчал, но Гарри еле сдерживал себя, чтобы не засмеяться в голос. - Что он говорит? – не выдержал Северус. - Он хочет вернуться к Сасешесси. Говорит, что он влюблен. - Черч! Гад ты ползучий, терпи до окончания года, иначе я сдам тебя в зоопарк, - рыкнул зельевар. - Почшшшему? – прошипел грустно василиск, нависая над мастером зелий, преграждая ему путь. - Почему? – перевел Гарри. - Потому что я злой, вот почему. - Ты хорошшший, добрый, красссивый, только громкий сссс очшшень человек ссс! - Я не буду это переводить. - Почему? – возмутился зельевар. - Не хочу портить себе настроение вашим самодовольством. - Ах ты…! И если бы именно в этот момент они не оказались у входа в директорский кабинет, Северус бы точно высказался на счет выданного Поттером предположения. - Шеф, а почему нужно идти к Гендальфу в три часа ночи? – спросил ребенок, широко зевая. - Он, когда спит, плохо соображает. - Это не честно! - А никто и не говорил, что я буду играть по правилам, Поттер! – зло фыркнул учитель. – Тараканьи брюшки. - Фууу! - Соглашусь с вами, мистер Поттер. Где кожа? - У меня в кармане. Черч, иди в комнату Шшшшефа, а на сссследующей неделе я тебя ссссвожу к твоей возссслюбленной. - Ссспассибо! – и змей, явно обрадованный сообщением, уполз. - Что ты ему сказал? – с подозрением спросил Северус. - Что люблю его. - Ясно.***
Они вошли в кабинет директора, который был смежным с его же спальней. Снейп, понадеявшись, что спросонья Альбус не станет даже слушать Гарри, тихо про себя застонал, когда увидел Дамблдора, сидящим за столом и работающим с документами. - Гендальф! – крикнул Гарри, усаживаясь напротив Альбуса за стол. – А мы пришли к тебе в гости. - Мальчики? – Северусу показалось, что директор даже не удивился их внезапному появлению. - Альбус, доброй ночи. - Доброй. Что вы здесь делаете в такое позднее время? – спросил Дамблдор, вытаскивая из шкафа горячий чайник чая, три чашки и вазочку с лимонными дольками, которую он поставил чуть ближе к себе. К несчастью, у Гарри были длинные и цепкие руки. - Гендальф, мы пришли купить твое молчание. - Что? – Альбус даже приспустил свои очки от удивления, а Северус уже потирал ладони от скорого выигрыша. - Мы принесли шкуру пятнадцатиметрового василиска. Твои - двадцать процентов. - Что? - Поттер, видишь, Альбус… - Почему только двадцать?! – воскликнул директор, а Северус мысленно простонал и решил, что ему нужно выпить, срочно нужно выпить. - Гендальф, это еще много. Двадцать – это предел. - Я хочу треть от всего василиска. - Это еще почему? - Потому что я – директор этого заведения. И вообще, имею право попросить половину, а прошу всего-то третью часть. - Шеф! Что вы думаете? - Я думаю, что я – идиот, а Альбус – мерзкий и подлый обманщик. - Северус, как тебе не стыдно так говорить о старом человеке? - укоризненным тоном проговорил Дамблдор. Он бы еще пальчиком погрозил! - Альбус, треть? А вы не обнаглели?! Это мы с Поттером спускались в Тайную комнату, это мы блуждали там в лабиринте переходов, это мы общались с древним василиском, которая, кстати, оказалась еще и возлюбленной Черча, и это мы нашли тайную… - Что? – перебил Альбус. - Ничего, - тут же вставил Гарри и перевел тему на кожу василиска. – Гендальф, твои двадцать пять процентов, мои сорок и Шефа – тридцать пять. - Еще чего! – возмутился Северус. - Все поровну, иначе я изыму всю кожу целиком, - выдал под конец Дамблдор, и все поняли, что решение это окончательное. - Эх, Гендальф, Гендальф. Твои тридцать три процента, но с хвоста. - Ладно, - выдавил из себя директор, явно желая еще поспорить. - Шеф, идем, я вам отрежу кусок. Пока, Гендальф, жди с утра подарочек. - До завтра, старый пройдоха, - прошептал Северус, а Альбус, глубоко вздохнув, взял в руку последнюю лимонную дольку, оставшуюся после Гарри. - Да, до завтра, мальчики. Эх, хорошая ночь! Я как раз хотел купить ту прекрасную фиолетовую мантию у мадам Малкин.