Боль.

Эта жуткая боль. Давящая, разрывающая изнутри. И самое страшное, что ты ничего не можешь с этим сделать. Тебе только и остаётся, что терпеть, стиснув зубы и сжав кулаки. Сдерживая непрекращающиеся слёзы. Ты терпишь эту боль за двоих. Терпишь до последнего, пока твои силы не иссякнут. Ты теряешь счёт времени. Ты терпишь. Терпишь в одиночестве, выдавливая из груди немой крик, который эхом разнесётся по пустому помещению. Ты терпишь, превозмогая эту ноющую пустоту. Терпишь и мечтаешь, чтобы рядом был тот, кто разделит с тобой это бремя. Тот, кому не наплевать. Тот, кто любит тебя. -Жан... В комнату бесшумно вошёл Армин и неуверенно остановился в дверях. Он был бледен, под глазами заметные мешки от бессонницы. Он переминался с ноги на ногу. Пару часов назад они вернулись из экспедиции, которая продлилась всего-то час, не больше. Как только разведкорпус вышел за Стены, не прошло и пятнадцати минут, как их окружили титаны. Лишь немногие справились. Лишь немногие смогли вернуться покалеченными, но живыми. На глазах Жана были съедены его товарищи, которые дали ему время на отступление. До сих пор перед ним была эта кровавая сцена, как титан схватил одного за ногу, послышался громкий хруст, а затем брызги крови попали на лицо. Эти полные ужаса и нежелания верить глаза. Ошмётки органов на земле, чья-то рука, окровавленная, но с бледными пальцами. Картинки сменяли друг друга, и Жан не мог успокоиться. Он не помнил, как они вернулись. Как он зашёл в казарму, как разделся. Как оказался один. Его трясло, и слёзы катились из глаз. Он бы хотел разгромить тут всё, но не было сил. Армин медленно прошёл вглубь комнаты и сел на колени перед Кирштайном. Он сам был не в лучшем состоянии, но держался, как мог. Он знал, что сейчас нужен любимому человеку, что он не должен сломаться. Не сейчас. -Жан... - он протянул холодную руку и дотронулся до его щеки. Затуманенный взгляд парня, казалось, проходил сквозь него. Слёзы застилали всё. - Жан, - Армин вытер тыльной стороной ладони его щёки, большим пальцем правой руки провёл по его брови и слегка улыбнулся. Армин поднялся и обнял его, прижимая к себе. Он гладил его по голове и молчал, давая волю его чувствам. Через какое-то время Жан вцепился в него, пытаясь прижаться ещё сильнее, пытаясь раствориться в нём, исчезнуть. Они не знали, сколько прошло времени, пока они находились вот так. Руки Армина совсем побледнели, пока он гладил жёсткие волосы Кирштайна. Пальцы Жана занемели так долго сжимать рубашку блондина. Но оба чувствовали, как по жилам растекается спокойствие. И это чувство превосходило любое неудобство. -Ну, ты как? - тихо спросил Армин через некоторое время. -Я люблю тебя, Армин, - едва слышно ответил Жан и ещё тише добавил. - Пожалуйста, не умирай...