You're So Dark

«И я знаю, что я не твой тип, Потому как я не прячусь от солнечного света, Но, детка, ради тебя я готов начать». – You're So Dark, Arctic Monkeys

Пит всегда был достаточно умным молодым человеком. По крайней мере, таковым он себя считал. И по неизвестным причинам становился полнейшим дебилом каждый раз, когда дело касалось чувств. В большинстве своём это происходило потому, что парень был твёрдо убеждён в отсутствии у себя каких бы то ни было чувств. Кроме разве что вселенской и бесконечной тоски. И, как оказалось, об этой его тоске все вокруг давно уже знали. По глупости своей Пит пал жертвой событий, ему неподвластных. Монотонность школьных будней ему разбавляли позеры-вампиры. Они стреляли в него своими глупыми, полными всепрощающего понимания улыбками, а особенно часто это происходило, когда они стайкой прогуливались по школьным коридорам во главе с предводителем своего культа – высоким парнем, в которого, как бы тошно это ни звучало, Пит был до одури влюблён. Он старался сохранять это в тайне, и попервой это получалось – никто ни о чём не подозревал. Потом обо всём узнала Генриетта. А если Генриетта знала, то знал и Майкл: оба гота были словно сиамские близнецы – если знал один, значит, знал и второй. Фёркл узнал обо всём благодаря удивительной способности Айка читать мысли других людей (не буквально, конечно же). От совместных подколов троих его друзей-готов Питу приходилось очень несладко. И коротышка-гот постепенно начинал ненавидеть всех троих разом, хотя Майклу в итоге удалось убедить его в том, что это просто характер Пита берёт над ним верх. И Майкл, по всей видимости, был прав. Потому как ну не могут шестнадцатилетние парни ходить на подростковые вечеринки с людьми, которых ненавидят. Или могут?.. Пит не совсем был уверен… Нет. Он сам своих друзей не ненавидел (по крайней мере пока), потому как сейчас он сам и его друзья были как раз на одной из таких вечеринок. И пока Пит решал, включать друзей в свой личный ненавистный список или нет, вечеринки для подростков уже давно успели занять в нём не последнее место. Сегодняшняя тусовка была самой грандиозной из всех за время учёбы в школе, поскольку организовывал её сам Токен Блэк. Недавно парень выиграл свой седьмой по счёту президентский грант и был экстерном принят в колледж своей мечты, о котором грезил ещё с младшей школы. Вечеринка цвела на всех этажах огромного особняка Блэков. Родители Токена считались в этот вечер без вести пропавшими, а поэтому запрещать распространять веселье по всему дому было некому. Спальни пользовались особенно большим успехом. Пит недовольно отметил, что было всего лишь пять часов вечера. Подростки отвратительны, подумал он. Пит также подумал, насколько была велика вероятность того, что Майкл согласится подбросить его домой до полуночи. Втроём, Генриетта, Майкл и Пит условились покинуть сборище до этого времени, и, как ни странно, преимущественно из-за Фёркла, так как тот твёрдо решил затащить сегодня Айка в постель. Если честно, то Питу совсем не улыбалось быть подброшенным до дома на машине, если только Майкла и Генриетту не затошнит от всего происходящего вокруг действа раньше. Поэтому Пит уже представлял, как будет переть все девять кварталов пешком до дома. Однако в следующий момент все размышления о преждевременном побеге домой были отметены в сторону, так как к его столику пропихивался сам Майк Маковски, ведомый миниатюрной Бладрейн под спину. «Ату его, тигр!» – во всё горло крикнула девушка. Пит это расслышал и нервно поморщился от громкости её голоса. А Майк в свою очередь поморщился от смущения. Добрых десяти секунд они не отрываясь смотрели друг на друга, затем Пит вздохнул и затушил свою третью за вечер сигарету об донце дорогостоящей стеклянной пепельницы, лежавшей перед ним на столе. – У тебя машина есть, Маковски? – наконец, спросил он. Майк напряг плечи, затем опустил их. – Нет. Меня Бладрейн привезла. – У тебя, блин, что, прав нет? – Есть. Просто машины нет, – Майк облокотился на стол и наклонился ближе к Питу. Тот старался не смотреть ему в лицо, устремив взгляд на запястье вампира, обтянутое кожаным браслетом. – Да и кто бы говорил. Тебе так и вообще нельзя ещё садиться за руль. – Я уже в десять лет сам водил машину, так что не будет ли вам угодно пойти в задницу, граф Дуракула? Я не следую конформистским законам общества. – Всё равно это небезопасно… Пока они говорили, Майк передвинулся так, чтобы сидеть прямо напротив Пита, и теперь был занят тем, что указательным пальцем таскал пепельницу по всей поверхности стола. Стекло раздражающе громко скрежетало, поэтому в итоге Питу пришлось схватить Майка за запястье и крепко сжать. – Так. Прекрати сейчас же. Немедленно. – Хорошо, хорошо. Ладно. Боже… – Майк слегка поёрзал в своём кресле, и Пит, наконец, отпустил его. Красноволосый глубоко затянулся и выпустил облачко дыма в лицо Майку, затем вдумчиво на него посмотрел. Да, может, подростки и были отвратительны, но вампир был один такой. Вероятно, Пит и сам был отвратительным для кого-то… В таком случае, осознавать свою обособленность от социума было не так уж мучительно. – Пошли наверх. – Серьёзно? – просиял Майк, но тут же смутился от собственного радостного восклицания. – В смысле, конечно. Круто. Пойдём. Пит фыркнул и поднялся, чтобы покинуть насиженное место; он остановился лишь на секунду, чтобы погасить тлеющую сигарету о край пепельницы. – Нужно найти пустую комнату, – вскользь только и успел бросить Пит, как тут же на него налетела глупо хихикающая, взъерошенная Бебе. – Вам нужна комната? – спросила она с широченной улыбкой. – Мы с Кенни только что закончили в кабинете, если что. Наверху, в самом конце коридора. Советую поторопиться. Гот не удосужился кивнуть ей в ответ, и парни направились в указанном направлении. Прежде чем войти внутрь, мужской голос – неизвестный для Пита, но судя по паническому выражению лица Майка, очень даже знакомый вампиру – остановил их своим неверящим тоном. – Бог ты мой, Вампир, я и представить себе не мог, что ты, ну… из этих… – Нет! – быстро отозвался Майк, вскинув руки в капитулирующем жесте. – Мне просто нужно в туалет! Пит просто показывает мне дорогу! – Но Бебе сказала… – Это была просто шутка, Райан, – ядовито прошипел псевдовампир дрожащим от страха голосом. – Не надо болтать лишнего по углам, иначе народ не так поймёт. – Ладно, ладно, – Райан прицыкнул и развернулся. – Удачи тебе с твоим… походом в туалет. Майк скривился и проследовал в кабинет, однако дверь захлопнулась у него прямо перед носом – Пит не удосужился придержать её для него. Он знал, что Маковски отопрёт её вновь сам, как только удостоверится, что Райан уйдёт. И не ошибся. Спустя несколько секунд дверь скрипнула и открылась, и Майк проскользнул внутрь. Бледнющими руками (Пит приметил контрастно выделяющийся ярко-красный лак на ногтях у вампира) Майк запер дверь изнутри на ключ. – Райан Эллис знает, что я здесь. Пит не был уверен, говорил ли вампир с ним или сам с собой, но предпочёл не отвечать. В итоге, Майк расслабился, вынул изо рта свои фальшивые пластиковые клыки и положил и в передний карман. – Я готов, если ты готов. Коротышка вздёрнул бровь. – Серьёзно? Я почему-то был уверен, что ты станешь ломаться. – Я и не собирался. Как я могу, если мы ещё даже не начали? – произнёс очевидное Маковски, уперев ладони в свои костлявые бёдра и дразняще облизнув губы так, что Питу вдруг захотелось закатить глаза к потолку и одновременно умереть от охватившего его желания, которое он уже с трудом подавлял. – Как скажешь, Майк. – Вамп… – Без клыков ты не вампир, – Пит притворился на секунду, что изучает маникюр на пальцах Майка, затем посмотрел снизу вверх и откинул чёлку со лба. – Да и эти ненастоящие. Теперь уже Майк закатил глаза. – Пф, ты знаешь, я выше твоей грубости и не стану обращать на неё внимание. Пит что-то проворчал в ответ, затем сел на край кровати и в ожидании посмотрел на Майка. С секунду помедлив, тот сел рядом. – Ну так и? – спросил Майк погустевшим от напряжения голосом, и Пит застыл, почувствовав, как всё это напряжение передаётся ему. Он умудрился замаскировать его под раздражённый стон, когда Майк спустя пару секунд повторил свой вопрос. Какое-то время был слышен только шум работающего кондиционера где-то под потолком комнаты. Наконец Майк вновь подал голос: – Ты понятия не имеешь, что нужно делать, так ведь? – Отвали. – Если что, я тоже без понятия. – Уж кто бы в тебе сомневался. Медленно вздохнув, Пит отвернулся и отрешённо уставился в стену. Без понятия, что нужно делать, он, к своему удивлению, придвинулся ближе к Майку. Лицо того чуть зарделось под тонким слоем тонального крема. Ему очень не хотелось выдавать своего волнения, поэтому в следующий миг он быстро коснулся своими губами губ Пита. Так они сидели секунды две, прежде чем Пит отпрянул и полез за сигаретой в карман, словно извиняясь за всю неловкость сложившейся ситуации. Майк промямлил что-то на выдохе, отчего Пит перестал рыться в кармане. – Что это было? – спросил он, удивляясь взявшейся из ниоткуда мягкости у себя в голосе. – Ты на вкус как горькая конфета. Пит подумал, что уж точно не ел ничего подобного. И с чего бы вампиру так реагировать?.. Пит нахмурился и отстранённо уставился в окно, пока не понял, что Майк, возможно, имел в виду вкус кофе. В любом случае, это было странно и в то же время так, как и должно было быть. Пит неожиданно для себя пробормотал. – Я тебе не доверяю. – Ага, ну давай, расскажи мне об этом, – пробурчал в ответ Майк. Пит почувствовал, как пустота начинает заполнять его нутро. Он обернулся, чтобы взглянуть на вампира. И понял, что проваливается в никуда, когда поймал его ответный взгляд. – Что? – спросили они оба в унисон. – Да ты просто стремаешься, – ответил гот, пока Майк наклонялся всё ближе к его лицу. – Не-а. – Я тут с тобой не собираюсь в игр… Псевдовампир решил, что момент для второй попытки поцеловать гота был весьма подходящим. И на это раз всё происходило куда медленнее и гораздо волнительнее. Вкус уже не был таким горьким. Их губы едва соприкасались, и Пит, послав к чёрту все прелюдии, придвинулся ближе. Он слышал оглушающий грохот чьего-то сердца и втайне надеялся, что это было не его собственное. Пит подумал, что с ним происходило что-то определённо странное, так как обычно он никогда ни на что не надеялся. Майк едва слышно засмеялся. Биение усилилось. Мать его, это моё, подумал Пит. Никогда ещё его надежды не приводили ни к чему хорошему. Не то чтобы это имело значение, но, пока Пит мешкал, Майк решил внезапно взять ситуацию под контроль и обернул руку вокруг талии гота, чтобы придвинуть парня к себе ещё чуть ближе. Вероятно, это было самой конформистской вещью, которую Пит когда-либо проделывал. По сути, его грудь сейчас касалась чужой груди, и по обыкновению такое Питу не должно было нравиться, учитывая лёгкую форму наличествующей у него клаустрофобии и не менее лёгкую – интраверсии. Однако, сейчас всё протекало очень даже неплохо. В противном случае, он бы уже давным-давно свалил. Эта назойливая мысль въедалась ему под кожу и вызывала мурашки. Было бы мудро с его стороны сперва тысячу раз всё обдумать и только потом уже действовать. Однако сейчас ситуация, казалось, сама складывалась в пользу Пита. Они отстранились, и Майк улыбнулся, в то время как Пит старался отчаянно сделать вид, будто бы воздуха ему вполне хватает. Спустя какое-то время, когда оба восстановили запас кислорода в лёгких и один изобразил достаточно угрюмое выражение, чтобы смести счастливую лыбу с лица другого, раздался стук в дверь. Вампир выдернул свою руку из-за спины Пита, выглядя при этом так же ошарашенно, как гот себя всё время чувствовал. Оба молчали. – Есть там кто-нибудь? – голос раздавался с той стороны двери, однако звучал при этом подозрительно отдалённо. – Тс-с, не дай им тебя услышать! – другой голос раздался уже ближе и, как тут же отметил Пит, принадлежал миниатюрной Бладрейн. – Вот дерьмо, – прошептал он. – Там куча народу снаружи. – Что? – Майк прошептал в ответ и был немедленно зашикан Питом. За дверью раздавался гвалт различных голосов. Два из них определённо принадлежали Бладрейн и Бебе. Также было похоже на то, что дети-вампиры и Райан Эллис тоже там. Может, там были даже и Генриетта с Майклом… Холодок пробежал по всему телу Пита, заставив его вскочить на ноги. Без лишних слов он направился к окну, попутно вынимая из кармана телефон. – Мы на втором этаже, не глупи, – тут же среагировал Майк, хотя секунду назад сам подумывал о побеге через окно. – Да. Майкл. – Не называй меня так. – Я не про тебя. Я имею в виду, Майкл нам поможет. Майк тут же смутился. И он понятия не имел, каким образом Майкл сможет им помочь. Но спрашивать не стал. Парой сообщений позднее к Питу пришло осознание всего происходящего. – Я тебя ненавижу, Майк, – вздохнул он и приложил ладонь к своему лбу. – А почему именно я виноват? – Потому что ты грёбаный идол всех подростков в округе, у которого две тысячи друзей на фейсбуке. Народ там столпился, потому как считает, что ты здесь с другим парнем. – Они не знают, что ты здесь? Пит пожал плечами и прислонился к стене справа от окна. – Им не важно, кто я. Ты – тот, о ком они хотят посплетничать. И я не думаю, что, когда об этом узнают твои родители, они смогут опровергнуть слухи о том, что их маленький поклонник Хот Топика секретничает с другими парнями в чужой спальной, если ты понимаешь, о чём я. Майк побледнел. – О, господи… Я даже и не думал об этом. – Ну кто бы сомневался. Они перестали шептаться друг с другом. Пит послал последнее своё сообщение за ночь. Многообещающий ответ Майкла пришёл через минуту: Мы здесь. Ох и должен же ты мне теперь, мать твою… Пит снова указал на окно, побуждая Майка встать и приподнять оконную раму. Выглянув наружу, он увидел Генриетту и Майкла, стоящих по обе стороны от неизвестно откуда притащенной деревянной лестницы. Судя по лицу Майкла, вся ситуация лишь немного его раздражала, чего нельзя было сказать о Генриетте: лицо девушки перекосило от выражения полнейшего презрения. – Ты лезь первым, – сказал Майк после затянувшегося молчания. – Я только один и полезу, – сообщил Пит, приподняв бровь. – Если мы оба уйдём, это будет подозрительно. – Почему? – Ты совсем больной что ли? – Пит округлил глаза и начал перелезать через подоконник, руками держась за раму. – Просто соври что-нибудь ещё про туалет. Никто тебе не поверит, но и доказательств того, с кем ты здесь ошивался, у тебя не будет. – О… Хорошо. – Сиди и жди в комнате, пока мы не отнесём лестницу обратно в гараж, понял? Майк два раза кивнул, всё ещё пребывая в сомнениях. Пит вздохнул. – Встретимся на входе. И веди себя так, будто бы тебе больше некуда пойти, кроме как туда. – Откуда ты столько знаешь о вечеринках? – Единственное, что я знаю о них, – это то, как с них сваливать. С этими словами Пит переступил на лестницу и начал спускаться. Майк опёрся ладонями о подоконник и высунул голову в окно. Он наблюдал, как юноша спускается до тех пор, пока подошвы его увенчанных шипами ботинок не ступили на траву. Друзья тут же предоставили ему самому разбираться с лестницей. Но вместо того, чтобы оттащить её обратно в гараж, как ранее сообщил Пит Майку, гот просто оставил её валяться внизу. Затем вся троица скрылась из вида за углом огромного поместья Блэков. Псевдовампир с трудом сглотнул и медленно приблизился к двери. Он до сих пор слышал бормотание снаружи, прерываемое периодическими шиканьями со стороны Бладрейн и Бебе. Глубоко вздохнув и изобразив на губах безмятежную улыбку, он открыл дверь и впустил в комнату толпу подслушивавших тинейджеров (которых, к слову сказать, оказалось гораздо больше, чем Майк ожидал увидеть). Он надеялся, что все разойдутся, как только увидят его одного в комнате, но народ так и остался стоять, уставивившись на него в ожидании чего-то. Бладрейн и Кенни Маккормик предводительствовали над всей шайкой. Девушка первой нарушила молчание: – Ну и кто это был, Вампир? Майк посмотрел на неё с самым невинным выражением лица. – Никого здесь не было. – Мы слышали голоса. – Я просто смотрел телевизор. У девушки отвисла челюсть. – Что, серьёзно? За её спиной народ недовольно заворчал и стал расходиться. Майк поспешил слиться с толпой и начал пробивать себе путь к лестнице, ведущей вниз. По пути он, однако, успел услышать, как Кенни шепнул Баттерсу, что сто пудов неизвестный свалил через окно. Потому как он, Кенни, сам постоянно так делает. Вопрос лишь в том, кто это был... В горле у Майка застрял здоровенный ком. Юноша едва успел унять дрожь к тому времени, как очутился во дворе перед домом. Тут уже был Пит, стоявший к вампиру спиной, и остальные члены его «нонкомфромистской» банды. Двое готов одновременно закатили глаза, отчего Пит тут же обернулся. – Мне нельзя здесь оставаться, – вслух пробормотал Майк, не подумав. Долговязый юноша с кудрявыми волосами, чьё имя Майк знал только потому, что у него было такое же, словно только этого от вампира и ждал. – Я знаю. Я не могу больше терпеть ни минуты этой ужасной пытки. – Фёркл спёр мою машину, – девушка, стоявшая позади всех, горько возмутилась. По мнению Майка, она всегда так разговаривала, однако в данном конкретном случае её голос звучал ещё горще. – Чтобы пёхать там своего бойфренда! Лицо Майка окрасилось пурпурным румянцем. Он был бесконечно благодарен, что в данный момент остальные не обращали на него никакого внимания. – Ну так… Эм… Я и пешком смогу дойти. – Рада за тебя, гондон, – плоско сообщила Генриетта и глубоко затянулась. Кончик сигареты загорелся оранжевым, освещая фиолетовую помаду на её губах. Это напомнило Майку о… – Стоп… Погодите! – бойко начал он, вызвав у Генриетты едкую усмешку. Майкл пробормотал «О, боже». Пит не моргая гипнотизировал стволы деревьев в саду. – Я попрошу Бладрейн отвезти вас домой! – Я лучше сдохну, – резко сообщил Майкл. – Ты ещё об этом на весь дом проори, – добавила Генриетта. – По-моему, звучит неплохо. Главное, поскорее уже убраться отсюда, – сказал Пит. В следующий момент друзья посмотрели на него, как бы намекая, что каждый из них ненавидел бы Пита ещё больше, не влипни они сами во всё это дерьмо. – Вы двое, уединитесь уже, – презрительно бросила Генриетта. – Мы лучше подождём Фёркла. – Они уже пытались. Мы все знаем, чем это закончилось, – напомнил ей Майкл. Пит показательно выпучил на друга глаза. Майк вновь покраснел. – Так. Хорошо, эм… Вы оставайтесь здесь, а я пойду найду Линн, – без лишних слов Майк отправился обратно внутрь дома, пробираться сквозь хитросплетения человеческих фигур. На обратном пути он с трудом проторил себе дорогу через Венди, Кайла и Стэна, поочерёдно ставящих друг другу засосы, и, выбравшись на улицу, обнаружил только Пита. Его друзей рядом не было. Пит стоял на лужайке, обхватив руками рёбра и склонив голову на бок. – Твоя подруга вообще собирается нас подвозить или как? В руках у Майка была связка ключей. Каждое из колец было вымазано в яркие цвета матового лака для ногтей. – Она дала мне ключи и сказала, что мы можем сесть, но нужно подождать, пока она закончит болтать с Райаном. Пит поджёг сигарету и, задумавшись, зажал её между зубов. После недолгой паузы он принял единственно верное решение, так ненавязчиво подсказанное ему Фёрклом. – Давай угоним машину. – Что? – Ты слышал меня, граф Дуракула. – Я не могу украсть её машину, априори! Я должен сначала спросить… – У тебя же есть ключи. – Но… У меня нет прав. Пит укоризненно посмотрел на юношу. Псевдовампир был возмущён тем, как Пит вновь исковеркал его имя, но мгновение спустя до него дошло. – О… Да… Я кажется, уже говорил, что они у меня есть… – Именно. – Я потом перед ней извинюсь. – Почему ты просто не можешь… – Пит внезапно замолчал. – К слову, если хочешь знать, последние секунд двадцать ты не ведёшь себя как полный придурок. – Да? – Да, – гот протянул Майку раскрытую ладонь. – Если хочешь, я поведу. – Нет, я… – Майк изо всех сил пытался подавить улыбку, но не смог под напором собственного воодушевления. – Я хочу вести. Уголки губ Пита дрогнули на долю секунды. Казалось бы, он сейчас улыбнётся, но ничего не произошло. Однако Майку это сказало намного больше, чем он смог бы увидеть. – Пойдём, – уверенно сказал он. Пит запульнул сигарету далеко в сад и последовал за Майком к начищенной до блеска, двухдверной машине Бладрейн. – Знаешь… Мне, кажется, даже нравится быть плохим, – сообщил вампир. Его голос подскочил от обилия адреналина в крови. – Может, ещё пара таких выходок – и с тобой будет совсем не стыдно находиться рядом. – Думаешь, я отважусь на что-то подобное? Буду мрачным, загадочным и всё такое, как вы? Коротышка-гот с минуту молчал, наблюдая за тем, как дом Токена понемногу скрывается из виду по мере того, как Майк отъезжал всё дальше. Он не особо вникал в суть его слов. Гораздо сильнее он предвкушал то, что ждало его впереди. Предвкушение разъедало ему внутренности как кислота сталь. И это было до тошноты приятно. Интересно, чувствовал ли Фёркл то же самое, когда угонял машину Генриетты? После долгого молчания Пит, наконец, ответил: – Красть тачку – это настоящий нонконформизм. – Серьёзно? – По крайней мере, для начала сойдёт.