Омегаверс по-нарутовски

***

      Был теплый, приятный летний вечер. Четверка Звука, прихватив термос крепкого кофе, бутерброды и вяло отбивающегося Кимимаро, выползла на поверхность недалеко от входа в логово и культурно проводила время за игрой в подкидного дурака. На поверхности было хорошо, даже комары практически не доставали. А вот в логове было сейчас неспокойно. Дело в том, что Саске Учиха — прирожденный альфа-самец совсем рехнулся от ударивших в голову гормонов и вдруг решил, что хочет Орочимару. Как на грех, последний был единственным омегой (да еще и в «критические дни») в радиусе сотен километров (или чем там у шиноби расстояние меряется), если не считать Кимимаро, который был уже занят, причем не одним мужчиной (и который по каким-то причинам Саске не заинтересовал).       Угораздило же саннина при всем его умище родиться омегой. Его подчиненные, хоть об этом никогда ему прямо не говорили, но, все как один, считали, что у того на сей счет большие и даже очень большие комплексы.       Если Саске что решил, то даже у Орочимару не было никаких шансов. Поэтому логово сейчас сотрясали нешуточные страсти: Саске хотел, а Орочимару сопротивлялся.       — Как думаете, долго он еще продержится? — ехидно спросил Сакон, азартно кидая десятку.       — Да он вид делает, что не хочет, — не менее ядовито откликнулся Укон. — А зачем еще, по-вашему, он этого парня сюда притащил?       — А разве не затем, чтобы завладеть его телом? — спросил Джиробо.       — Кто еще чьим завладеет, — противно захихикали сиамские близнецы вместе.       Кимимаро в игре участия не принимал: он плохо себя чувствовал и сидел на коленях у Джиробо, привалившись к нему и обнимая руками. (Чтобы лучше держаться, а вы что подумали?) Ни игра в карты, ни плохое самочувствие парня не мешали Джиробо периодически нагло лапать того за зад. Кимимаро не возражал, ведь Джиробо о нем заботился, когда ему бывало плохо, к тому же его возлюбленный альфа Дзюго сидел сейчас под семью замками, так как был совершенно невменяем, что огорчало Кимимаро настолько, что тот с тоски начинал заболевать еще сильнее. Поглаживания были приятны, и обладатель редкой костяной техники не сомневался, что если толстяк придет к нему сегодня попозже вечером, то он снова даст ему в знак благодарности. А еще ему вдруг пришла в голову интересная мысль:       — А что, если Орочимару заберет тело парня? Тогда он ведь станет альфой? — озвучил он ее вслух.       — Физически-то да, — все озадаченно почесали в затылках, — но быть омегой — это же особая психология.       — Вы правы, — согласился Кимимаро и снова затих.       — Экспериментатор хренов, — хмыкнул Укон.       — А я бы на это посмотрел, — ответил сзади братец.       Тем временем из логова доносились громкие звуки: ругань, звон бьющейся посуды (или что там было у Орочимару — колбочки-скляночки) и подозрительный треск.       — Эк разошлись, — проворчал Джиробо, натужно раздумывая, чем бы лучше бить.       — С этим Саске одни проблемы, — продолжал Сакон, невольно вздыхая, но не из-за проблем с Саске: ему совершенно нечем было ответить на всех четырех дам.       — По-моему, нашему змею не помешает разнообразие, — вставил Укон, злорадно наблюдая, как братец гребет целую кучу карт в придачу к тем четырем.       Несмотря ни на что, Сакону все же удалось выкрутиться и вовремя сбыть все карты и в этот раз.       — Так, давайте по бутерброду и продолжим, — предложила Таюя, которая оставалась в дураках уже третий кон подряд — ну никак не шла ей хорошая карта. Было просто удивительно, что она не начала еще материться.       И тут все присутствующие уставились на нее.       — Слушай, Таюя, а что ты вообще здесь делаешь? — спохватились они.       — Как это что? — не поняла та. — Врата с вами сторожу. И уже не первый год, между прочим!       — Мы ведь в омегаверсе, тут женщин не бывает.       — Что за бред? — возмутилась она. — Вот она я — была, есть и буду!       — А-а… Ну ладно, — пожали плечами окружающие, соглашаясь с этим фактом, как с чем-то вполне обыденным.       — А я вот подумал, — снова подал голос Кимимаро, — а какая польза здесь от женщин?       — Как какая? Таюя бутерброды делать умеет! — ответили Сакон и Укон вместе.       — Вот как… — кивнул тот и, вяло прикрыв глаза, уткнулся носом в грудь Джиробо.       — Скушай бутербродик, — отреагировал тот, — а то совсем бледно выглядишь.       Кимимаро только покачал головой: аппетита совсем не было. Джиробо хотел еще что-то сказать, но снизу донеслись душераздирающие вопли:       — Саске-кун, нет, не надо!       — Надо, Орыч, надо!       — Не-е-е-ет!!!       После что-то жахнуло особенно смачно, и вскоре все затихло.       — Не ломался бы он так, — заметил Джиробо, — логово бы целее было.       — А по-моему, ему нравятся такие жесткие игры, — произнес Кидомару, облизываясь. (Все это время этот любитель почесать языком молчал, так как усерднее прочих хомячил бутерброды. Ему это просто сподручнее было, так как у него рук было побольше.)       — Да он по жизни извращенец, — хихикнул Сакон.       — Ага-ага, — поддакнул Укон.       — Но есть серьезная опасность, — просветил Кимимаро. — Если он залетит, то не сможет в положенный срок произвести смену тела, а это весьма чревато.       — Так пусть предохраняется, — пробухтел с набитым ртом Кидомару.       — Надеюсь, он это предусмотрел…       — Ваших нет! — радостно воскликнул «человек-паук», бросая последнюю карту.       Звуковики сдали колоду снова. Джиробо огорченно уставился на полное отсутствие на руках козырей. Кимимаро стало скучно висеть на нем мертвым грузом и он присоединился к игре, давая тому советы, чем лучше ходить. Тем временем из логова снова послышались звуки, теперь уже совсем иного характера, по которым было совершенно очевидно, что Учиха добился поставленной цели:       — О да, Саске-кун! О-о-о!..       — А-а-а!..       Звуковики прислушались. Им действительно было интересно, чем все это у шефа с Учихой кончится. Джиробо даже завелся, слушая эти звуки и представляя, как сегодня зайдет «пожелать спокойной ночи» Кимимаро. Замечтавшись, он потерял бдительность… Все-таки на этом кону он останется в дураках.