Неразлучники

Лучшие друзья — это что-то вроде приговора. Лучший друг знает тебя как облупленного, и поэтому не торопится заводить с тобой отношения. Вы как попугаи-неразлучники. По крайней мере, если верить воплю Каса «Я чуть не умер!», когда Дин впервые попал в аварию на автомобиле… Отделавшись переломом ноги, он грустил в основном только о не подлежащей восстановлению колымаге, а вот Кас, узнавший о случившемся от Сэма, еще долго не мог успокоиться и твердил, что, погибни Дин в ту ночь, он сам отправился бы следом. И, если честно, больше всего Дин сейчас жалел о том, что тогда так и не понял, какие именно сигналы посылал ему Кас. Может быть, разберись он сразу, все было бы гораздо проще. * Это случилось неожиданно, но сразу же стало так понятно, что Дин без проблем смог бы назвать момент, когда влюбился в Каса. Проблема в том, что его дела сердечные никого не интересовали, и ни одному человеку не могло в голову прийти сесть рядом с ним, поставить пиво и сказать: ну, давай, рассказывай. Их история достигла критической точки, когда Кас внезапно отказался от поступления на эколога в престижный колледж в Нью-Йорке, а вместо этого пошел вместе с Дином обивать пороги учебных заведений рангом пониже. Стоило бы уже тогда понять, что Кас не покинет его, но Дин был слишком увлечен Джоанной, чтобы видеть кого-то другого. По большому счету, именно Джо следует поблагодарить за то, что она открыла ему глаза на собственную ориентацию, но одновременно с этим ее можно и винить в том, что теперь Дин лежит с открытыми глазами, уставившись в потолок. Они все-таки поступили с Касом в один колледж в Сиэтле. Кас — на эколога без особого будущего, Дин — на морского инженера, почти сразу же об этом пожалев. Похоже, он совершил ошибку, решив, что раз отец служил морпехом, то и ему улыбнется удача в морской дисциплине. У него возникали мысли бросить учебу, пока он не потратил на нее слишком много времени, но, встречаясь по вечерам с Касом, он не мог допустить разочарования в его глазах. Поэтому помалкивал и исправно ходил на пары. Джо бросила его спустя месяц после поступления, по-свойски пихнула кулаком в плечо и сказала, что все его проблемы от того, что у него мужика нормального не было. О, как она была права. Спустя еще месяц Дин надрался как черт и, хватаясь за стены, дошел до комнаты Каса, напугал его придурковатого соседа Чака и рухнул на кровать, не разобравшись толком, кому именно она принадлежала. Чак оказался сговорчивым малым: подхватив ноутбук, он ретировался, настоятельно порекомендовав Касу избавиться от пьяного тела в кратчайшие сроки. Но Дин был достаточно упорным, чтобы вцепиться в постель (которая, как выяснилось, служила ложем любви Чаку) и проигнорировать все попытки Каса его выдворить. В конце концов, плюнув на него, Кас умылся и лег спать. Посреди ночи Дина пробудил зов природы, и он поплелся в туалет. Его разрывала жажда, и он напился из-под крана, потом прополоскал рот сначала с мылом, потом с зубной пастой, потому что он даже сам чувствовал, что от него несло, как от помойного ведра. Выйдя из ванной, Дин стоял и смотрел на Каса, съежившегося под одеялом — синем в сложных геометрических узорах. Дин как сейчас помнил, как из окна дул прохладный ветер, луна едва выглядывала из облаков, выставив круглый бок, а на лавочках кампуса шумели студенты, отказываясь расходиться, несмотря на угрозы охранника. И Дин не знал, что его толкнуло на этот поступок. Он предпочитал думать, что в нем всегда жило что-то большее, чем просто дружба, и затуманенный разум, измученный борьбой с открывшейся истиной о самом себе, повел его по единственно правильной дороге. Он лег вместе с Касом, прижался к нему со спины, крепко обняв одной рукой, и заснул, уткнувшись носом в затылок. Он проспал бы так целую вечность, но в шесть утра айфон Каса завибрировал, деревянная тумбочка под ним затрещала так, что звук отдавался где-то под черепом и причинял немалые страдания, и следом за ним раздались переливы незамысловатой мелодии — будильник, чтоб ему… Кас, отпихнув его, тут же вспорхнул с кровати. Отправляясь на учебу, он милосердно оставил возле Дина стакан воды и всю свою аптечку. Очухавшись ближе к полудню, Дин выпил залпом воду, налил еще, разжевал три таблетки экседрина и побрел к себе. Они так и жили с Джо — заселившись первого сентября вместе, они не рассчитывали, что уже на тридцатый день расстанутся закадычными друзьями. Правда, Джо с тех пор изрядно испортило знакомство с этой геймершей Чарли, и Дину гораздо больше нравилось, когда Джо не щебетала о своей глупой игрушке. Что ни спросишь, как дела, — в ответ только «маги, гномы, эльфы, справедливость»… А в остальном Джо показала себя прекрасным другом. Но ее присутствие никак не спасало по ночам от бессонницы, когда Дин глядел в потолок и раз за разом вспоминал, как обнимал во сне Каса, каждой клеткой, сознанием и подсознанием понимая, что вот тот человек, о котором он мечтал всю жизнь. * Все стало гораздо хуже к ноябрю, когда Дин вечером выгнал Джо, сказав, что сейчас или никогда. — Твои яички стали больше? — хихикнула она, кидая в сумку зубную щетку. — Слушай, дельный совет: подмешай ему виагру, и тогда ему точно будет плевать, есть у тебя сиськи или нет. — Тебя это удивит, — пробурчал Дин, подталкивая ее к двери, — но ему и раньше было на это плевать. Скинув с себя его руки, Джо обернулась и, с неожиданным участием глянув на него, нежно провела ладонью по щеке. — Не соверши глупость, Дин. То, что он гей и твой лучший друг по совместительству, не значит… — …ровным счетом ничего, — подхватил Дин, поймал ее ладонь и, чмокнув тонкие пальцы, напутствовал: — Уходи и не возвращайся, а если все получится, ты переезжаешь к Чаку. Джо, мило улыбнувшись, показала ему средний палец и была такова. План Дина был прост, как колесо: напиться с Касом и зайти дальше обычного. Они вместе с самого детства, они жили напротив друг друга с самого начала времен. Первая бутылка пива на двоих, первый стакан виски на двоих, первый косяк на двоих под уговоры Дина — они все в этой жизни пробовали вместе, и будь проклят тот умный человек, который сказал, что если между вами нет гейских моментов, то вы точно не друзья. Между ними было все, все, о чем сейчас Дин вспоминал с горькой тоской и неудовлетворенным желанием. Но он тогда убивал время, пиная по полю мячик. И сколько бы он ни смотрел фильмов о школьных футбольных командах, ни в одном игроки не жаловали ни геев, ни фриков, ни уж тем более женщин. Проверять, совпадет ли показанное в кино с реальностью, не хотелось. А Кас… Кас просто всегда был самим собой, держался как настоящее миролюбивое и всепрощающее дитя цветов, и Дин ему в чем-то даже завидовал. Для него стало шоком не то, что его лучший друг предпочитает мужчин. Насчет этого у Дина подозрения давно были. Он ярко помнил, как Кас смущался и отводил глаза на его вопросы о том, где он пропадает вечерами. В конце концов, Кас признался, что у него кое-кто есть… и этот кое-кто писает стоя и старше его на десять лет. Как раз вот это Дина и привело в смятение. Им тогда было по четырнадцать. Разинув рот, Дин слушал рассказ Каса о знакомстве с его парнем, и никак не мог понять, почему его так злит это. Тогда он счел это переживанием за друга, которого совратил ушлый великовозрастный пидор. Сейчас же Дин осознавал: он уже тогда ревновал. Не отдавал себе в этом отчета, но ревновал. Но Касу он тогда не сказал ни слова против. Порадовался вместе с ним, а потом, когда тот переживал расставание, утешил, как мог. В конце концов, Кас никогда не осуждал его, даже если выбор Дина приходился на Шелли, крутившую роман одновременно с тремя и ухитрившуюся разбить сердце сразу всем, выйдя из воды сухой. Дин навел относительный порядок в комнате, хотя всегда считал это обязанностью Джо, и уселся на подоконник. Его злило, что они с Касом не попали в одно общежитие. С другой стороны, тогда кому-нибудь из них пришлось бы далеко бегать до учебных корпусов… Но когда и кого это останавливало? Впрочем, еще три месяца назад подобное развитие событий Дину не то что казалось невозможным, он в принципе о таком и подумать не мог. Каса он заметил издалека. Ежась от ветра, он шел, спрятав руки в карманы толстовки. Из-под надвинутого до бровей капюшона выбивались черные пряди. Дин поймал себя на мешанине странных чувств. Все, о чем он мог думать в последнее время, — Кас. Каждую ночь. На парах. В ставшие редкими встречи. И теперь… теперь он почувствовал неуверенность. Зыбкая почва. Он не привык к такому. Кас уже скрылся внутри общежития и вскоре застучал в дверь. Постепенно, с каждым словом и шагом, к Дину возвращалось самообладание. Он распахнул дверь шире, втянул Каса внутрь, облапал за плечи, подтолкнул к дивану — все это было давным-давно пройдено. Но ему нужно иное, еще неизведанное. — Я соскучился, — произнес Дин, усаживаясь на диван рядом с Касом. Взяв с низкого стеклянного столика в руки бутылку виски, он открутил пробку. Кас тем временем занялся колой. — Три к одному? — деловито поинтересовался он. — Я что, девочка? Пополам. А ты не хочешь вернуть любезность? — Прости? — Кас стрельнул глазами. Дождавшись, пока Дин плеснет виски, он разбавил его газировкой. — Я сказал, что скучал, — терпеливо пояснил Дин. — А ты? — О, — Кас рассеянно улыбнулся самым уголком губ. — Разумеется. Да. Просто, — в его глазах появилась легкая мечтательность, — я кое-кого встретил. — И не сказал мне? — возмутился Дин. Сначала ему хотелось допросить Каса с пристрастием, узнать имя этого ушлепка, место жительства и чем он ухитрился соблазнить его лучшего друга. Потом — сделать выговор. К счастью, он все еще был способен к рассудочной деятельности, и досаду удалось замаскировать. — Ты же не отчитываешься, как проводишь время с Джо, — резонно заметил Кас, почесывая колено через художественную дыру в джинсах. — К тому же я не был уверен, что у нас с ним что-то получится. Мы начали встречаться только на прошлой неделе. И, — Кас поднял стакан, — я поменял статус на фейсбуке. Таким образом, я сделал все, чтобы сообщить миру о своем положении. — Зануда. Дин сделал большой глоток. Получается, он опоздал. Права была Джо, когда сказала, что у него перепелиные яйчушки, раз он мнется так долго. Какой-то гондон уже отбивает у него Каса. Ничего, это временно. — Допивай, — приказал Дин и залпом опустошил свой стакан, поглядывая на хипповатые феньки на запястье Каса. На этот раз он налил виски еще больше. Кас лишь приподнял бровь. — Кстати о Джо, — осторожно начал он. — Вы и вправду расстались? — А что, было похоже, что я поведу ее под венец? — Немного, — хмыкнул Кас. — Не желаешь поделиться? — Это будет непросто, — предупредил Дин. — Джо… в общем, ей нравятся парни. — Пока не вижу никаких проблем. — Да… — Дин усмехнулся. Он не проигрывал в голове этот разговор. Он рассчитывал, что ему будет достаточно распахнуть объятия, и Кас сразу же падет в них. Все оказалось далеко не так романтично. — Короче, мне тоже, как оказалось, нравятся парни. Кас, отставив стакан, с недоверием посмотрел на него, ожидая, что Дин рассмеется. Но Дин сохранял серьезное выражение, в упор уставившись на Каса. В какой-то миг ему показалось, что все уже случилось, и ему нужно лишь поцеловать… Но Кас резко рассмеялся — коротко, тихо, но с полнейшим восторгом. — Не смеши, — он отвернулся, качая головой. — Но это правда! — Нет. Никогда не поверю. Просто признайся, что Джо не выдержала твоих замашек альфа-самца. Скривившись, Дин сделал еще один глоток. Крепкое вышло пойло. Уже давало по мозгам. Кас тоже раскрепостился, сидел, покачиваясь взад-вперед. Дин задержал глаза на его светло-голубых узких джинсах, перетек к его толстовке. Кас, даже не посмотрев на него, стянул ее через голову, словно ему стало жарко от одного лишь взгляда Дина. Он остался в майке с цветным принтом. Растянутая горловина не скрывала ключиц. — А может, у меня есть для тебя сюрприз, — пробормотал Дин. Он откинулся на спинку дивана, не выпуская стакан из рук. — Может быть, я думаю о тебе каждую ночь. Кас всегда пьянел быстро. И сейчас его щеки уже порозовели. «Может быть, — добавил про себя Дин, едва удерживаясь, чтобы не напеть навязчивую строчку из песни, услышанной по радио, — я сам не знаю, как глубоко ты проник в мое сердце. Я этого даже не заметил». — Ты с ума сошел, — безапелляционно обвинил Кас. — Ты что-то курил без меня? — Травка в тумбочке. Подозрительно глянув на безмятежное лицо Дина, Кас поднялся. В ящике нашлась и зажигалка. Больше они не говорили. До полуночи так и не перекинулись ни одним словом. Трава, крепкая, мутная, размазала, и Дин долго смотрел перед собой, ловя воздух ртом. Он решил, что больше не купит этой дряни у Эшли. Кас тоже выглядел оглушенным. Он рассматривал свою руку, словно она превратилась в насекомое. Перестав созерцать ладонь, он полез за айфоном в карман. Дин встрепенулся. Его отпустило так же резко, как и припечатало. — У тебя никогда не бывает страха, — медленно начал он, наблюдая, как Кас открывает список контактов, — что… Кас, ты меня слушаешь? — Угу. Мне нужно написать Мердоку… — Кому? Что это за имя? — Ты бы еще спросил, что это за имя — Кастиэль. Его зовут Мердок. Старинное кельтское имя. — В жизни не слышал более идиотского имени. — Так что там за страх? — Страх, что ты не можешь повлиять на ход событий. Прекрати, — Дин отнял у Каса айфон, — я с тобой разговариваю вообще-то. — Я обещал, что приду к нему сегодня, — Кас потянулся за телефоном, но Дин задрал руку вверх, резво отодвинувшись на край дивана. Подлокотник впечатался ему в поясницу. Кас, сжав челюсти, рванулся вперед, пытаясь отнять айфон. — Никуда ты не пойдешь, — задыхаясь от борьбы, выпалил Дин. Сосредоточенно возясь, Кас почти дотянулся до своего айфона, но Дин ловко перекинул его в другую руку. Откинувшись назад, он выгнулся, почти наполовину свесившись с дивана. Кас, даром что с виду угловатый и худой, крепко схватил его за отвороты рубашки, дернув на себя. Он навалился на него, и все его кости впились Дину в кожу. Дин выше задрал руку. Зарычав, Кас встал на колени, схватил его за запястье и, насильно разогнув пальцы, вырвал айфон. Но Дину уже стало плевать. Он почти не думал. Возня окончательно довела его до точки кипения, до температуры жерла вулкана. Алкоголь, трава, близость, долгие мысли о Касе — все сплелось воедино. Кас, завладев телефоном, расслабился, рухнув на него сверху. Устроившись подбородком на плече Дина, он завозил пальцем по экрану. Дин выдохнул, двинул бедрами, устраиваясь поудобнее. Кас же не обращал на него ни малейшего внимания. Вообще-то, мрачно подумал Дин, это чистейшей воды лицемерие. Потому что он прекрасно чувствует пока еще скромный интерес Каса бедром. Нет, у них в бурном подростковом возрасте уже случалось подобное. В тот период, когда они обсмотрелись «Бойцовским Клубом» и дрались, как остервенелые. Иногда один из них мог ни с того, ни с сего броситься на другого, отшвырнув тетрадь с домашним заданием, и возня начиналась или на кровати, или перетекала на пол. Они не обсуждали стояки. В конце концов, даже между Тайлером и Рассказчиком было что-то такое. Но сейчас… Дин, безошибочно поймав руку Каса, вновь вырвал у него айфон и швырнул его в сторону. Тот упал мягко — попал на ковер. — Ты ох… — продолжением фразы Кас подавился: Дин стиснул его за ягодицы и прижал к себе ближе, потершись пахом. Кас замер лишь на секунду. В следующую же он приподнялся, стаскивая с себя майку, а Дин подрагивающими пальцами расстегнул ширинку, спуская его джинсы с бедер. После занялся своими. Кас переместился к нему на колени, быстро расстегивая пуговицы на рубашке. Все отчаянно мешало и сковывало движения. Выругавшись, Дин смахнул со столика стаканы. К счастью, бутылок эта участь избежала: они стояли на полу. Кас ошалело посмотрел на него, и, пока он не успел запротестовать, Дин подхватил его и в одно движение уложил спиной на столик. Нависнув сверху, Дин окончательно вытряхнул его из джинсов. Все происходило в полном молчании. Дин стянул с Каса нижнее белье, провел ладонью по вставшему члену, опустился рядом на колени, облизнул головку — черт побери, он фантазировал об этом редко, так почему сейчас так потянуло? Застонав, Кас согнул ноги в коленях и потянул Дина на себя, вцепившись в волосы. Не сопротивляясь, Дин лег на него сверху. Столик чуть сдвинулся, чудом выдержав их вес. Приподнявшись на локте, Дин обхватил оба их члена, уткнулся взмокшим лбом ему в плечо. Кас откинул голову назад, обнажив белую шею, и Дин впился в нее зубами, прикусил кожу и не отпускал. Мутно и дурманяще — как та паршивая трава. Дина разрывало на части — он хотел кончить, он хотел Каса, он пытался думать о нем, но в голове билось только собственное желание. Размазав капли смазки, Дин быстро задрочил. Кас глухо застонал, и Дин отозвался эхом. Время окутало их, окольцевало, сжало обручами, стискивая сердца ребрами. Не осталось ничего, кроме них двоих. Никакие звуки, кроме вдохов Каса, не долетали до Дина. Никакие ощущения, кроме жара кожи Каса, не касались его. Дин сорвался первым — вскрикнул, растворился в белой вспышке. Кас, сдавив одной рукой ему шею, второй сграбастал ягодицу, и Дин понял его без слов — не сметь останавливаться. Он обхватил член Каса, размазывая по нему собственную сперму, и довел его до оргазма за считанные мгновения. Все мышцы в теле Каса словно окаменели, он выгнулся, подаваясь навстречу, почти произнес его имя — и без сил свалился обратно на столик. Тот неожиданно скрипнул, будто задумавшись, и с Дина спала нега, сменившись на холодный пот, но поздно — столик рухнул. — Ты цел? — Дин перекатился в сторону, схватил Каса за подбородок, поворачивая его лицо к себе. Потерев ребра, Кас кашлянул. — Не смертельно. Приподнявшись, он шлепнулся на Дина сверху. — В жизни не пробовал такой отравы, — пробормотал он. — Все такое… — Нечеткое, — согласился Дин. Кас лежал на нем свободно, как на перине, и Дину даже не было тяжело — он водил кончиками пальцев по спине Каса, трогал языком его ухо. Кас не протестовал. Закрыв глаза, он лежал на груди Дина. Толстое стекло в столике и вправду оказалось качественным: по нему пошла трещина, но оно не рассыпалось. — Я пойду, — сказал Кас, но не пошевелился. — Я вроде как надеялся, что ты останешься. Кас тихонько хмыкнул. Дин осторожно поцеловал его в плечо. Ему это показалось гораздо интимнее, чем то, что произошло между ними несколько минут назад. И вправду — отрава. Голые инстинкты. Как будто секс по пьяни — сплошная похоть и жажда, а потом, наутро, стыд и смазанные воспоминания. — Знаешь, каким вопросом я задаюсь? — прошелестел Кас. — Цел ли твой айфон? Кас тихо засмеялся. Он приподнялся, но Дин насторожился и удержал его, обняв его за талию. — Я всего лишь хочу перебраться на кровать, — устало сказал Кас. — А… хорошо, — Дин неуклюже встал следом за ним. Он лег так же, как в ту ночь, когда все для себя решил — устроился сзади Каса, прижавшись грудью к его спине. Укрыв их одеялом, Дин позволил себе вольность: вбил колено между его ног. Кас порывисто вздохнул. — Хочешь еще раз? — промурлыкал Дин. — Хочу. Но еще больше хочу спать, — признался Кас. — Ммм. Дина и самого клонило в сон. Но он все равно скользнул ладонью по животу Каса вниз, провел по мягкому члену. Он почувствовал, как сердце Каса забилось чаще. Проведя ладонью ниже, Дин сжал внутреннюю поверхность бедра, настойчиво потянул ногу Каса вверх, сгибая в колене. Кас подчинился. Целуя его шею и плечи, Дин дотронулся до расселины между ягодицами, но дальше так и не зашел — вернул руку на член. Так привычнее. — Вырубаюсь, — пробормотал Кас. — Угу, — невнятно ответил ему Дин, соглашаясь. Но он не был бы Винчестером, если бы не доводил дело до конца. Лизнув ладонь, Дин опять взял член Каса, пытаясь понять, как ему больше нравится. Провел по всей длине, оттянув кожу на головке, сжал у основания. Он притерся к Касу сзади, задышал жарко в ухо. Кас сжал угол подушки. Прикусив губу, он двинул бедрами в такт Дину, поддался — и Дин ускорился. — Давай вместе, — шепнул он. Кас в ответ застонал. Дин быстрее, яростнее задвигался, скользя головкой члена между ягодиц Каса, и его затопило — вот, вот оно. Так он хотел столько времени. Дыша в такт, чтобы так близко, как только можно, чтобы липкими от пота и потерянными друг в друге. — Дин, — выдохнул Кас, — так долго… — он замолк, но Дин и так догадался. — Детка, — он просунул свободную руку под Каса, обхватил его за грудь и притянул ближе. Член прижало сильнее, каждый толчок подкидывал до самых небес, а в ладони пульсировал член Каса, обжигающий, твердый. — Еще… скажи еще раз! — Детка, — Дин яростно задрочил ему, двигая бедрами уже беспорядочно. Кас подался назад, прильнул к нему, и от этого стало еще лучше, и Дин, не выдержав, кончил ему на задницу. Кас, словно только этого и дожидаясь, излился ему в руку, дрожа всем телом. — Детка, это божественно… — глубоко дыша, произнес Дин. — Ты — потрясающий. — Мы разгромили твой стол. И мы грязные. — И мне это нравится. * Утром Дин проснулся от того, что Кас выскользнул из его рук и прокрался к ванной. Перекатившись набок, Дин, щурясь, проследил за тем, как его голая задница скрылась в дверном проеме, и перевернулся обратно на спину. Эшли, потаскуха. Хоть бы предупредила, что ее трава размазывает и прибивает к полу, а не окрыляет и веселит. Спустив ноги с кровати, Дин потряс головой. Гудит. Анальгина у него нет. Ничего другого тоже. У него ничего нет. Это только Кас хранит в аптечке запас на случай войны и апокалипсиса. Замотавшись в одеяло, Дин в два шага добрался до дивана и нашел закатившуюся под него бутылку с остатками колы. Выхлестав ее, он подошел к окну. Солнце пряталось за облаками. Вчерашнее помнилось кусками, но на душе все равно теплело. Оглядевшись, Дин нашел айфон Каса. На заблокированном экране висело два сообщения. «Ты придешь?» и «Ну ладно :-(». Отправитель — Мердок. Резко разозлившись, Дин запулил телефон на диван. Черт. А что будет дальше? Дальше он должен будет писать Касу все эти сообщения, ходить с ним за руку и ставить его в семейное положение на фейсбуке? Дин в растерянности побродил вокруг разрушенного столика. Вот он и получил желаемое. Вот его приз. Но что он станет с ним делать? С девчонками все было ясно. Он чисто и искренне любил каждую из них на протяжении месяца — не больше. Потом разбегались. Иногда друзьями, иногда со скандалами, чаще всего — просто равнодушными друг к другу людьми. Но Кас — его друг. Его лучший друг, без которого он не выживет. Попугайчики-неразлучники, верно? Что, если с ним не склеится, и они перестанут общаться? Дин так и шатался по комнате, пока из ванной не появился уже одевшийся Кас, только толстовки не хватало. На его шее синел засос. Кас приблизился к нему, хмурясь. Молчание стало угнетать. Дин смотрел на его встрепанные волосы, синие глаза, такие знакомые, такие родные, и пытался представить, что с ним станет, если он поссорится с Касом. — Ты что-то вчера хотел спросить, — попробовал Дин разбавить тишину первым, что пришло в голову. И это было серьезной ошибкой. Невесело усмехнувшись, Кас сказал: — Я просто вчера задумался, хочу знать, взаимно ли это, или нет. Дин открыл рот, но не смог выдавить ни звука. Кас изменился в лице. — О боже, — холодно проговорил он, — поверить не могу. Очередной эксперимент. От тебя я подобного не ожидал. Кас схватил толстовку и кинулся к выходу. Дин бросился за ним, сердце ухнуло в пятки. Схватив Каса за плечо, он дернул его, разворачивая к себе. — Постой! — выпалил он. — Я просто… Кас, это все… Ты же понимаешь, что то, что легко сказать ночью, наутро не слишком-то и выговоришь? Ведь Кас тоже ощущал это. Ночью позволено все. Высказанные ночью секреты звучат пикантно. Утро портит все. — Я не готов… к статусам на фейсбуке, прогулкам под луной, чем еще занимаются влюбленные парни? Кас смотрел на него долго, так долго, что Дин поверил, что между ними все по-прежнему. А потом Кас выбросил кулак вперед и врезал ему. Из носа брызнула кровь. Дин схватился за лицо, и одеяло, в которое он кутался, спало. Жалкий, должно быть, вид, отстраненно подумал Дин. — Ты нарочно все это затеял, чтобы испортить мои отношения, — прошипел Кас. — Ты делал это каждый раз, когда я с кем-то встречался. Ничего не говорил, но каждый раз вынуждал меня проводить время с тобой, чтобы меня поскорее бросили. Но вчера… Вчера ты превзошел сам себя. — Все не так! — воскликнул Дин. — Я действительно… — горло предательски сжалось. — Действительно что? — спокойно спросил Кас, смерив его взглядом. Ледяной, как айсберг. Твердый, как скала. На миг он сбросил с себя выбранную хипповатую маску и стал прежним — сдержанным и уверенным в себе. — Неужели ты ко мне не чувствуешь ничего? — тыльной стороной ладони стерев из-под носа кровь, Дин с надеждой посмотрел на него. — Я переболел тобой в школьном возрасте, — отрезал Кас. — А теперь извини, но я хочу научиться жить без тебя. Он не хлопнул дверью — просто вышел и прикрыл ее за собой. Может быть, именно это и добило: Кастиэль смог унять эмоции и покинуть его. Гораздо раньше, чем мог предположить Дин. Собственно, это его рекорд: убить отношения за одно утро. Такого еще не случалось. Кажется, он потерял самое дорогое, что у него было. И винить в этом некого. Только себя. * Пары Дин проигнорировал привычным жестом — просто рухнул на кровать и, закутавшись одеялом до бровей, перевернул телефон экраном вниз, чтобы не видеть ни от кого уведомлений с вопросами, в какой они аудитории. Как будто до сих пор непонятно, что конкретно он редко когда может поделиться этим сакральным знанием. Кровать пахла травой и Касом, но Дин подозревал, что все это ему мерещится. Он так и не дошел до раковины, и кровь, постепенно остановившаяся, запачкала подушку. К обеду Дин все-таки привел себя в порядок. Винчестеры не отступают, даже если облажались по полной и не знают, что делать, когда цель будет достигнута. Главное, заполучить желаемое, а уж потом станет ясно, что предпринять. Сверившись с расписанием Каса, Дин пошел в общую столовую. Он не прогадал: в очереди за обедом он заприметил встрепанный затылок. Устремившись к Касу, Дин растолкал всех, кто попался на пути. Остановившись за спиной Каса, он положил руку ему на талию, заглядывая через плечо: — Не самый лучший выбор. Хозяйка кухни — необъятная дама с наверняка крошечным сердцем, угрюмо глянула на него и шлепнула Касу в тарелку овощное рагу. Кас двинул ему под ребра острым локтем. Хмыкнув, Дин передвинулся вместе с ним в сторону, спросив: — Теперь ты со мной не разговариваешь? Просто хотел сказать, что ты неправ. — Я не один, — ровно произнес Кас. — Меня ждет Мердок. Оглянувшись, Дин так и не нашел ни одного достойного кандидата на звание парня Каса. — Как он отнесся к засосу? — злорадно поинтересовался Дин. Кас фыркнул. От Дина не ускользнуло, что он тщательно пытается затоптать нахлынувшее раздражение. — Не заметил. И, знаешь что, Дин? Пошел ты. — О, он даже не обратил внимания. Хорошего же ухажера ты себе выбрал. Подцепив с верхней полки булочку, Кас устало спросил: — Чего ты хочешь, Дин? — Еще одну попытку. У меня все серьезно, Кас. Серьезней некуда. Так что? — Дин втиснулся в очередь перед Касом и, боком прислонившись к стеклянному шкафу с напитками, посмотрел ему в глаза. — Позволишь доказать, что все это никакой не эксперимент? Хочешь, поговори с Джо, она в красках распишет, как я пытался решиться хоть на что-то. Но если она назовет меня нытиком, то не верь, это все враки. — Уйди с дороги. Ты задерживаешь очередь. Кас сверлил взглядом свой поднос. Не выдержав, Дин схватил его и швырнул в сторону под возглас очереди. Еда разлетелась по полу, тарелка чудом осталась цела. — Ненормальный! — воскликнул Кас, вскидываясь. — О, ты наконец-то посмотрел на меня! — съязвил Дин. — Знаешь, в чем твоя проблема? — закипая, процедил Кас. — Ты привык получать все, на что положишь взгляд. Ты никогда и ни в чем не встречал отказа. Ты избалованный мальчишка, Дин Винчестер. Попроси ты хоть год назад — я дал бы тебе все, что пожелаешь, но теперь не позволю вытирать об меня ноги. И, — жестом прерывая собравшегося было возразить Дина, продолжил Кас, — у тебя, пожалуй, был бы шанс, если бы вчера ты хотя бы попытался меня поцеловать. Оттолкнув его плечом, Кас пошел в конец очереди. В столовой разлилась тишина. Но уже спустя мгновение все вокруг заговорили, обсуждая случившиеся. — Ну ты и гондон, — заметила какая-то тощая стерва, проходя мимо Дина. Он показал ей в спину средний палец. Сказать, что он ошарашен, — значит, ничего не сказать. Дин раздумывал, не пойти ли врезать Мердоку, около секунды, но потом решил просто уйти. Он уже и так все достаточно испортил. И, пожалуй, ему требуется тщательный анализ всех его отношений с Касом, раз тот так болезненно вспоминает о том, что Дин считал дружеской поддержкой. * Джо вернулась, лишь когда стемнело. Едва ступив на порог, она тут же возмутилась: — Что случилось со столом? — Он пал жертвой любви, — вскочив со стула, Дин захлопнул ноутбук и подлетел к ней. — Где ты пила весь день? — Я ни капли не выпила, мы рубились в приставку. И, в отличие от кое-кого, я была на парах, — укорила она и бросила рюкзачок в угол. — Нет, правда, — вернулась она к взволновавшему ее событию. — Прямо на том столе, где я ела? — Неважно. Мне нужна твоя помощь, — Дин хвостом прошел за ней в ванную. Обернувшись, Джо исподлобья посмотрела на него: — Может, подождешь снаружи? — Ой, да чего я не видел, — закатил Дин глаза, но все же закрыл дверь с обратной стороны. Привалившись к ней, он пожаловался: — Я все испортил. Похоже, задолго до вчерашнего дня. — Кто бы сомневался, — перекрикивая воду, ответила Джо. В конце концов, Дин усадил ее на диван, всучил в руки кружку с дешевым растворимым кофе и принялся рассказывать обо всех своих дружеских подвигах. Дав ему выговориться, Джо присвистнула: — Да ты террорист. Я бы на месте твоего Каса давно уже дала тебе по роже и ушла. — Что я делал не так? — вытаращил глаза Дин. — Для начала, — Джо поставила кружку на поле и повернулась к Дину вполоборота, подогнув под себя одну ногу, — ты всячески пытался не дать Касу счастливо потрахаться. — Но… — Не спорь. Аргумент «Я буду лучшим на этой тренировке!» не является оправданием для того, чтобы расстроить его первое свидание. И нет, — Джо не дала ему вставить и слова, — предложение погулять втроем, чтобы ему не было неловко, тоже не было показанием образцового участия. Дин запустил пальцы в волосы. Он и сам, вывалив все примеры своих лучших дружеских побуждений, начал понимать, что расстраивал личную жизнь Каса с упорством танка. Джо, словно начав жалеть его, погладила по плечу и ласково спросила: — А как ты реагировал на ваши «гейские» моменты? — Никак, — убито заключил Дин. — Все это было в порядке вещей. Особенно жертвенная привязанность Каса. Я так облажался, Джо. Особенно вчера. И сегодня утром. Он, морщась, коротко пересказал разговор с Касом, в отчаянии добавив: — Он как девчонка! Ну не могу я серенады петь. — Никто тебя и не просит, — рассердилась Джо. — Достаточно было просто поцеловать его, взять за руку и предложить позавтракать вместе. Проявить нежность не пробовал? Подперев подбородок кулаком, Дин уставился на разрушенный столик. Нежность — это вроде как не по его части. Все его романы начинались и заканчивались животным сексом, а поцелуи использовались исключительно для того, чтобы достать языком до миндалин, и, воспользовавшись шоком партнерши, залезть к ней под юбку. — Послушай, — Джо склонилась к нему, уложив голову на плечо. — А ты уверен, что тебе нужен именно он? Ведь ты так спонтанно решил, что девушки больше тебя не привлекают. Может быть, ты от чего-то бегаешь? Чего ты боишься, Дин? — А я еще целых два часа раздумывал, не жениться ли на тебе, — проворчал Дин. — Я знаю, что мне нужен именно он. Кто мне еще может быть нужен? — Не знаю, — вздохнула Джо. — Хочешь совет? — Нет, — кисло отозвался Дин. — Я просил помочь мне, а не играть во Фрейда. Иди на кошках тренируйся. — Так вот, совет, — Джо пропустила его выпад мимо ушей. — Оставь пока Каса в покое. Может, ты перебесишься и побежишь по бабам, забыв все, как страшный сон. Я плохо с ним знакома, но, скорее всего, именно этого он и ожидает. И мне бы на его месте точно не хотелось стать просто еще одной строчкой в списке твоих побед. Для тебя это будет интересным опытом, а для него все закончится разбитым вдребезги сердцем. — Ты мне ни капли не помогла, — пробормотал Дин. — Почему раньше ты советовала другое? — Потому что даже представить не могла, что твой маленький гейский беспорядок окажется настоящим хаосом. Потрепав его по макушке, Джо пружинисто поднялась и пошла за тетрадью — учебу никто не отменял. Позависав перед ноутбуком, Дин нехотя последовал ее примеру: уж если умненькая Джо делает домашнее задание, то ему, прогульщику, и подавно надо им заняться. И никакие гейские драмы и проблемы самоопределения не станут оправданием, если он с треском вылетит из колледжа после первого семестра. * Кризис самоопределения не зря назвали именно кризисом — в следующий месяц Дин осознал значение этого слова во всей его красе. Джо раз за разом отфутболивала его и снисходительно отвечала, что у нее нет волшебной палочки, которая разом вправит ему мозги, а Кас и того хуже — просто игнорировал. Единственное, что его радовало — гребанный Мердок держался в стороне от Каса. Похоже, у них так ничего и не вышло. И, поскольку уже решилось, что друг из Дина плохой, он злорадствовал безо всяких укоров со стороны совести. Пытаясь занять себя чем-то, кроме мыслей о Касе, он начал ходить в футбольную команду. Таковой ее можно было назвать лишь с натяжкой. Парни собирались раз в неделю, чтобы погонять мяч, и из профессионалов был только Гордон — Дин знал его еще по школе. Тот учился на два класса старше, и меньше всего Дин ожидал увидеть этого не слишком мозговитого вышибалу в колледже на курсе юридических наук. Но Гордон ему обрадовался. Видимо, его скудная память сохраняла информацию по самому минимуму, и знакомое лицо облегчило его задачу с запоминанием новых участников их команды горе-футболистов. Гоняя мяч и зависая с командой в пабе после вечерних игр, Дин стрелял глазами, рассматривая парней. Может быть, Джо права, и он бесится со скуки? Никто из футболистов не вызывал в нем ни малейшего желания трахнуться. Вот Кас — другое дело. В нем нет ни раздражающего размаха плеч больше Диновых, ни привычки гоготать над идиотскими шутками. От него не несет потом на весь квартал и он не рыгает. «Боже, я становлюсь снобом», — Дину стало тошно от себя самого. А еще ему пришла в голову идея, где найти похожих на Каса — ухоженных и воспитанных. Поэтому на следующий же день Дин проходил за Джо хвостом весь день, канюча: — Ну сходи со мной в гей-клуб. Не могу же я один там появиться. — А в компании с бывшей девушкой — без проблем, да? — звонко ответила Джо. Парень, сидящий перед ними, отвлекся от лектора и оглянулся на нее с легкой надеждой в глазах. — Нет, — закатила она, — тебе ничего не светит, Уильям. Тот, вздохнув, послушно отвернулся обратно, отказавшись от всех притязаний. — Я куплю тебе коктейль, — попробовал подкупить ее Дин. — Касу коктейль купи. — Я выполню все, что ты скажешь. Пожалуйста, Джо, давай сходим. Мне это нужно. Мрачно глянув на него, Джо пошла на уступки: — Ладно. В субботу. Не больше чем на два часа. И с того моменты ты — мой должник, Дин Винчестер, — припечатала она. — Не вздумай отвертеться, когда я что-нибудь попрошу. — Только скажи — и я твой! — обрадовался Дин. — Да зачем ты мне сдался теперь со своими новыми заскоками, — завредничала она. — А я-то думала, наконец-то нашла нормального парня… Недостатков за Джо Дин практически не замечал, а в разряд абсолютных достоинств возводил, в первую очередь, ее умение держать слово. Она, даже не попытавшись увильнуть, сама в субботу придирчиво выбрала для него одежду и гелем поставила волосы торчком. — Может, глаза тебе подвести? — задумалась она. — С ума сошла, — окрысился Дин. — Я тебе не педик какой-нибудь. — Так ты хочешь в гей-клубе лесбух поискать? Дин махнул лишь рукой: что с нее взять. Язва! Вот хороший буч из нее вышел бы. Ментальным яйцам Джо позавидовал бы любой раздутый от тестостерона качок. Коктейль все-таки пришлось покупать: Джо, особенно хорошенькая с завитыми кудрями и в крошечном серебристом платье, сразу же уселась за стойку и, закинув ногу на ногу, потребовала у Дина обеспечить ее всем, чтобы она не заскучала, пока он ищет приключений на задницу в самом что ни на есть буквальном смысле. Несмотря на гуляющий в карманах ветер, Дин наскреб пару баксов, и Джо тут же выхватила их у него из рук, повернувшись к барной стойке. Оглядевшись, он оставил Джо в покое и пошел мимо стойки. Парней было много. И все они словно уже были парочками — стояли рядом, кричали друг другу что-то в ухо. Особенно активные не кричали, а вылизывали ушные раковины. Затея начала казаться Дину зряшной: он ничего не понимал в этих гейских подкатах. Побродив возле столиков, он двинулся на танцпол. Сделав вид, будто ищет кого-то, он протолкался к противоположной стене. Дрыгаться под ритмичную музыку не было ни малейшего желания. Взглянув на часы, Дин вздохнул. Он протянул здесь полчаса, и, похоже, пришла пора сматываться. Ловить здесь нечего. Он уже развернулся, как кто-то тронул его за плечо. Дин обернулся. Парень, отлепившийся от столба и подошедший к нему, устраивал всем. В первую очередь — голодным взглядом. Во вторую и последнюю — хрупким телосложением и темно-русыми волосами. К тому же он, представившись Стэном, клеился к нему так беззастенчиво, что не возникало никаких сомнений в его намерениях. Слово за слово, и Дин отправился с ним в мужской туалет. Там, после неловкого поцелуя, Стэн полез к нему в штаны. Дин закрыл глаза, но даже пришедший на помощь образ Каса не помог: разум прекрасно осознавал, что они закрылись в заплеванной кабинке. Музыка с танцпола глухо отдавалась в висках, Стэн тискал его за член и яйца и мокро целовал шею и подбородок. Открыв глаза, Дин отстранил его за плечо. — Извини, — неловко отвел он глаза. — У меня кое-кто есть, и, в общем, это была плохая идея… Выскользнув из кабинки, он услышал вслед оскорбленное: — Ушлепок. Да, это определенно не то, за чем Дин шел в этот клуб. Он бы больше обрадовался, если бы Стэн позавидовал тому незнакомцу, которому Дин остался верен. Пожалуй, Кас и не представляет, как ему повезло. Перед Джо на барной стойке уже стояло шесть выпитых шотов, и она вовсю трепалась с угловатой брюнеткой. В любой другой день Дин бы с удовольствием посмотрел, как далеко зашел бы этот разговор, но сегодня ему было так тошно, что он, схватив Джо за локоть, кисло заявил, что им пора, и потянул ее прочь. — Пока, подруга! — Джо послала брюнетке воздушный поцелуй и безо всякого сожаления пошла за ним, приобняв за талию, чтобы ее не оттеснило толпой. Выйдя на улицу, Джо чересчур громко спросила, все еще не отойдя от громкой музыки: — Ну как, удачно? — Более чем! Теперь я точно знаю, что мне нужен только Кас. Осчастливлю его этим. — Заранее ему сочувствую. — Что? — возмутился Дин. — О чем ты? Я — вишенка на торте! — Ты — косточка в этой самой вишенке, о которую можно зуб расколоть! Джо заливисто засмеялась. Говорить с ней сейчас было бесполезно: слишком много доставшегося на халяву алкоголя бесновалось в ее крови. Обняв Джо за плечи, Дин повел ее в общагу. Она протестовала и хотела веселиться, и под конец припомнила, что Дин ей обещал оказать любую услугу. Ее желанием оказалась бутылка виски и коктейльный зонтик. — Увы, не справлюсь, — вздохнул Дин, — все магазины уже закрыты. Алкоголь не продадут. Джо огорчилась. Дин утешил ее тем, что она не продолбала свое право на любое желание в алкогольной горячке и отправил в душ. Из-за двери раздавался смех и звук падения — слишком тихий, чтобы это была Джо. Видимо, она уронила шампунь. Дин посмотрел на себя в зеркало. Несмотря на неудачный поход, он все еще выглядел круто — Джо на славу постаралась над его сегодняшним прикидом и прической. Такое точно не должно пропадать. Больше не сомневаясь, Дин закрыл комнату на ключ, чтобы Джо никуда не сбежала, и пошел в общагу Каса. * Никакого плана и хотя бы примерного начала беседы у Дина не было. Ведь, как полагал он, мастерство экспромта у Винчестеров в крови, и он не может унижать себя подготовкой. Поэтому в дверь Каса он забарабанил без малейшего промедления, а когда ему не открыли в течение трех секунд, еще и прикрикнул: — Чак, открывай, я знаю, что ты никогда не выходишь из комнаты! За дверью послышалось шевеление, щелкнул замок, и в проеме действительно показалось угрюмое лицо Чака. — Между прочим, я выхожу каждый день на пары. Подвинув его, Дин заглянул в комнату. Кас в наушниках сидел за столом спиной к нему. — Чем это он занят? — Дин вытянул шею, пытаясь разглядеть изображение в мониторе ноутбука Каса. — Работает, — гордо ответил Чак и тут же пояснил причину своей гордости: — Я научил его копирайтить. Теперь он пишет зазывающие тексты для продажи навоза. Как раз по будущей специальности. — Серьезно, — оценил Дин. Его самого необходимость заработка не беспокоила: в семье всегда были деньги, и отец был так рад, что Дин пошел учиться, а не вступил сдуру в армию, что оплатил колледж на год вперед и еще с собой сунул наличных. Правда, они закончились с неделю назад, но Дин не расстраивался. — Ладно, — сориентировался Дин. — Ты погуляй пока, развейся, а я тут посижу. Чак посмотрел на него снизу вверх. Не выдержав сражения с прямым взглядом Дина, он сбросил махровый халат и полез в тумбочку за рубашкой. Под его монотонный бубнеж и обещания, что все это в последний раз, Дин приблизился к Касу, поражаясь качеству его наушников, раз он даже ухом не повел на весь шум. Чак, еще раз громко повторив: — В последний раз! — ушел. И только тогда Дин похлопал Каса по плечу. Тот, вздрогнув, снял наушники, резко крутнулся на стуле и уже открыл было рот, но тут же его захлопнул. В глазах мелькнул гнев. Дин никак не мог позволить себе облажаться. В прошлый раз его подвели именно разговоры, поэтому он решил избавиться от них. Склонившись, он взял лицо Каса в ладони и поцеловал его. Кас замер. Нежно поглаживая его кончиками указательных пальцев за ушами, Дин подтолкнул его, чтобы Кас глубже сел на стул, и уперся бедром между его ногами для устойчивости. Колесики стула поехали назад, и пластиковая спинка стукнулась о стол. Дин, чудом сохранив равновесие, потерял терпение и забрался к Касу на колени. Он так и не разорвал поцелуя — скользил нежно по губам Каса, гладил его ладонью по шее. Кас, размякнув в объятиях, безропотно снес придавившего его Дина. Стул жалобно скрипнул. Памятуя о столике, разрушенном в прошлый раз, Дин искренне старался быть аккуратным и не совершать лишних телодвижений. Но от одной близости Каса его унесло, от поцелуя вставило так, как ничто не могло бы завести. И это даже без языка! Дин заставил Каса приоткрыть рот, исправляя это упущение. Кас, издав легкий, чуть слышный стон, стиснул его талию, прижимая к себе. Дин придвинулся, ощущая его возбуждение, потерся о живот Каса вставшим членом. Стул заскрипел еще жалобней. Кас оттолкнулся от стола одной рукой, забираясь второй под рубашку Дина, но стул подвел: катнувшись вперед, он перевернулся, и Дин шлепнулся на спину. Воздух из легких выбило от рухнувшего на него Каса. От стула, в качестве последнего аккорда, тоже прилетело. — Один — один, — шепнул улыбающемуся Касу Дин. Все честно. Он в прошлый раз придавил Каса, чуть не сломав ему ребра, и справедливо получил в отместку сегодня. — Я всего лишь хотел подкатиться поближе к кровати. Обхватив его голову пальцами, Кас прижался на секунду лбом к его лбу и в следующую же потянул на постель — ту самую, в которой Дин впервые понял, что всегда хотел быть только с Касом. Они раздевались неторопливо, наслаждаясь каждым мгновением, каждым дюймом обнажившейся кожи. Дин вновь потерялся в Касе — растворился в нем, как в первый раз. Он лег на него сверху, устроившись между ног, провел ладонью от шеи до живота, наслаждаясь ощущениями. Кас глядел на него во все глаза — влюбленно, с восхищением. И Дин поражался: как он не догадался целовать его каждый миг, что они знакомы? Коснувшись его губ, Дин скользнул ладонью между их телами. Он потерся пахом о живот Каса и обхватил ладонью его член. Кас, подавшись навстречу, разорвал поцелуй, запрокинув голову назад, и Дин опустил губы на его шею. Кас потянулся куда-то вбок, и Дин уловил его движение — Кас пытался дотянуться до стола. Чуть приподнявшись, Дин дождался, пока он завершит маневр. В руке Кас сжимал смазку и презерватив. Позволит?.. В себя?.. Дин распахнул глаза шире и снова поцеловал Каса — страстно, яростно, сразу же запихнув ему в рот язык, словно пытаясь вылизать его изнутри. Застонав ему в губы, Кас кинул смазку куда-то на кровать, схватил Дина за ягодицы, притягивая к себе и проезжаясь по его бедру влажной головкой члена. — Так хочу тебя, — выдохнул Кас, когда Дин наконец отстранился, чтобы глотнуть воздуха. — Я… — Дин неожиданно для себя самого смутился. — Даже порно не смотрел… В глазах Каса мелькнули смешинки. Он выдавил смазку себе на ладонь, согнул ноги в коленях и сжал бедрами талию Дина. Дин телом почувствовал, как Кас потянулся вниз и скользнул пальцами в себя. Прикусив губу, он неотрывно смотрел Дину в глаза. — О, нет, — прошептал Дин. — Такое я не могу пропустить. Он сел на пятки между ног Каса, завел одну повыше, прижимая к касовой груди, чтобы было лучше видно. Длинные влажные пальцы Каса легко проникали в него. Дин зачарованно смотрел, как он добавляет третий палец, и мышечное кольцо обхватывает и его… Дин лизнул Каса под колено, подавшись порыву, и схватил смазку, выдавливая себе на ладонь. Кас убрал руку и развел ноги шире. Дин провел подушечкой пальца между его ягодиц, надавил на отверстие… Кас ждал, затаив дыхание. Тогда Дин погрузил в него два пальца, скользнул в гладкое узкое отверстие. Он чуть изменил угол, внимательно следя за реакцией Каса. Ему потребовалась еще пара секунд, чтобы найти бугорок и надавить. Кас, с легким стоном изогнувшись, подался к нему. Разработав его, Дин торопливо раскатал по члену презерватив. Он толкнулся в Каса головкой, и ее плотно сомкнули мышцы. Он медленно двинулся дальше, готовый остановиться в любой момент. Но Кас, чуть слышно зарычав, потянул его за бедра на себя, и Дин вошел на всю длину, в одно движение закидывая ноги Каса себе на плечи. Он замер в этом умопомрачительном ощущении тесноты и тепла на мгновение, а потом начал двигаться. Кас схватил его за плечи, крепко впился пальцами, будто специально, чтобы оставить синяки. Дин не протестовал — ему нравилась эта яркая грубость. Он опустился на локтях ниже, зажимая член Каса между их животами. Он все равно кончил первым: сорвался от того, как Кас застонал, прижавшись к его губам. Мокро проведя языком по его щеке, Дин взорвался с силой водородной бомбы. Он рухнул на Каса сверху, весь влажный от пота. Выйдя из него, Дин стащил презерватив и бросил под кровать. Перекатившись на бок, он потянул Каса к себе, и тот лег лицом к нему. Взяв Каса за шею, Дин уткнулся носом ему в лоб, пытаясь отдышаться. Кас, придвинувшись чуть ближе, обхватил свой член и, уткнувшись головкой Дину в живот, быстро задвигал рукой. Оставляя на его коже полосы смазки, Кас словно торопился скорее его нагнать, и у него это получилось — он залил его пресс спермой. Это было так возбуждающе грязно, что Дин вновь почувствовал желание. Размазав сперму по животу, он коснулся лица Каса той же ладонью, пачкая его щеку, и поцеловал. Сон не шел. — Ты сегодня особенно красивый, — произнес Кас. — А… за это Джо спасибо, — растерянно ответил Дин. — Знаешь, — в порыве искренности выпалил он, — я ведь попытался понять, что чувствую к тебе, и потащил Джо в гей-клуб, но, Кас, ты не представляешь, когда случайный парень попытался мне отдрочить, я просто сбежал. Кас, до того лежащий расслабленно, окаменел, а в следующий миг подскочил с кровати и указал на дверь: — Выметайся. — За что? — возмутился Дин, поднимаясь. — Я же… — Не удалось потрахаться с кем-то левым и ты решил прийти ко мне? — Кас, наклонившись, подобрал его джинсы и со злостью кинул Дину в грудь. — Хорошее решение. Я ведь не откажу, да? Дин, даже не собираясь одеваться, возразил: — Я и не собирался! В смысле, собирался, я хотел проверить, вдруг ты прав, но это было от отчаяния… Кас! Да хватит кидаться! — Дин поймал рубашку. — Неужели ты не понимаешь! Я так занят мыслями о тебе, что не могу подумать ни о ком другом! Я специально туда пошел, чтобы понять… Теперь я все обдумал, и… — Пошел вон! — Кас бросил ему скомканные трусы и замахнулся кедами, тесня его к двери. — Кас! — в отчаянии позвал Дин. — Я все равно ведь приполз к тебе. — Потому что других вариантов не осталось. Пихнув ему в руки кеды, Кас толкнул его в плечи за порог и захлопнул дверь. Нет, каким было правильным решение — помалкивать! И зачем надо было ему изменить… В следующий раз Дин и слова не скажет. — Кас! — позвал он, побарабанив в дверь. — Да задрали уже! — рявкнул какой-то потрепанный парень, выглянув из комнаты напротив и, смерив Дина взглядом, скрылся. Задница начала подмерзать. Вздохнув, Дин бросил кеды на пол. Надо одеваться. * Это стало уже дурной привычкой: увидеть Джо и горестно завыть: — Я облажался! Застонав, заспанная Джо выглянула из-под одеяла: — Пошел ты! У меня только вертолеты закончились, и я заснула, а тут ты опять со своей драмой. — Но зато я отхватил бутылку вина. — Иди сюда, пожалею, — тут же сменила Джо гнев на милость. Дин двинулся к ней, как она вновь рассердилась: — Штопор-то захвати! …Уложив голову к ней на колени, Дин уставился в одну точку перед собой. Джо, перебирая его волосы, вздохнула: — Бедняжка. Что на этот раз? Дин нехотя сказал, что все было прекрасно, пока он не проболтался о гей-клубе, который ему совсем не понравился. Покачав головой, Джо поднесла бутылку к его губам. Сделав глоток вина, Дин вопросил: — Что мне теперь сделать, чтобы он поверил, что для меня это всерьез? Почему он ждет от меня самого худшего? — Как тебе сказать… — протянула Джо. — Я не слишком хорошо его знаю, но, спорим, если бы не пагубная дружба с тобой, он бы не научился ни пить, ни курить, а остался бы тихим и скромным круглым отличником? — Именно! — воскликнул Дин. — Представляешь, какой скучной была бы его жизнь без меня? — А еще он бы не прозябал в этой дыре, если бы не любил тебя. Все его чувства к тебе давно сводят его в самую бездну. Дин, приняв сидячее положение, отнял у нее бутылку. — Тебе достаточно, — заключил он, заглядывая в окосевшие и сонные глаза Джо. — Поговорим, когда перестанешь выдавать пафосные фразы. — Мир ждет своего часа, чтобы рухнуть в бездну, — зловеще заявила Джо, и Дин закатил глаза. — Прекрати цитировать эту долбанную игрушку, — он укрыл Джо одеялом с головой. — Уши оторву Чарли за то, что она тебя на нее подсадила. — Я рассказала тебе еще не все хитросплетения сюжета, — невнятно донеслось от подушки, но Джо, похоже, и без возмущений Дина поняла, что публика перед ней неблагодарная, и лучше поспать, чем тратить силы на недостойных. Дин допил вино, мрачно листая фотографии Каса на фейсбуке. Он помнил почти все эти моменты — они фотографировались вместе, фотографировали друг друга… Проводили вместе все каникулы. А теперь в жизни Дина возник вакуум, который точно никто не заполнит, кроме Каса. Другого такого друга, жертвенного и верного, он не найдет. Значит, надо приложить все усилия, чтобы вернуть этого. * Экзамены и тесты причиняли Дину бесконечную боль и страдания, но он удачно подтапливал их в алкоголе. Смекнув, что для счастья всего-то надо заходить в магазин пораньше и покупать бутылку чего-нибудь крепкого, Дин приводил себя в доброе расположение духа почти каждый вечер. Дин неожиданно понял, что Кас однажды нашел в «битлах». Джо, вздыхая и качая головой, укрывала его одеялом, когда он засыпал на диване, пуская слюну на подлокотник, и выключала плеер, вытаскивая у него из ушей бусины наушников. Потом она перестала это делать и вовсю пользовалась его беспамятством, чтобы привести Чарли и начать с ней самозабвенно трындеть о своих выдуманных героях. Видимо, в нем все-таки проявлялись материнские гены: он учил все поверхностно и невнимательно, но нужная информация все равно оседала в голове, и он кое-как сдавал все с минимумом подготовки. Джо, забеспокоившись ко второй неделе запоя Дина, начала пилить его, но он отмахивался: она ему не жена, чтобы указывать. Кас ясно изложил желание порвать с ним всяческие отношения, и пошел он к черту. Дин вполне сможет утопить свою печаль. До Рождества и поездки домой оставалось два дня… Джо уезжала раньше. Собрав дорожную сумку, она настояла, чтобы Дин помог донести ее до автобусной остановки, и ему ничего не оставалось, кроме как поднять себя с дивана и, пятерней причесав волосы, выполнить обязанности носильщика. Он бы и рад отказаться, но Джо припомнила, что за ним еще со времен похода в гей-клуб должок. Целуя его в щеку на прощание, она поморщилась: — Ну от тебя и воняет. Прекращай пить. — Не хочу, — буркнул Дин. — Вот ты тряпка, — поразилась Джо и вскочила на подножку автобуса, без труда закинув сумку на плечо. И зачем, спрашивается, ей требовалась помощь?.. Возвращаясь в кампус, Дин шарахался от радостных студентов. Примерно половина бегала в шапках Санта-Клауса. Жуть как оригинально… Дин заметил, что посреди двора уже взгромоздили искусственную елку, и две девчонки развешивают на ней шарики. А гирляндой ее обматывал, забравшись на стремянку, Кас. Дин отошел в сторону, разглядывая его. Он не выглядел несчастным. Рассердившись, Дин сунул руки в карманы, ссутулился и быстро направился в свою комнату, по пути расталкивая всех плечами. Раз Кас не горюет, то и он не будет. Тем более что праздник дома — это прекрасный повод помириться. Они с давних пор делят индейку с семьей Каса, и вряд ли на этот год изменят сложившейся традиции. И, господи-боже, как Кас может отказать ему в этот светлый праздник? Но где-то внутри, за вспыхнувшей бравадой, Дин все равно тоскливо понимал: ничто не будет так просто. * Дину хотелось бы сказать, что дома его окружили заботой и вниманием, но на самом деле его засыпали вопросами, потом послали в магазин, а под конец заставили разгребать снег. Поэтому двадцать пятого декабря в обеденное время он бродил по двору с лопатой, отпыхиваясь и утирая перчаткой вспотевший лоб, и злился. Останавливаясь, он поглядывал на дома Каса, стоявший через дорогу. Интересно, его отец вообще дома?.. Сколько Дин ни видел этого мужчину — так и не понял, что тот за человек. Вечно витает мыслями где-то далеко и едва ли помнит, что у него есть сын. Кас всегда был гиперответственным. Работал и учился, а все свободное время отдавал Дину. Он часто оставался у Винчестеров на ночь. Сэм спал на верхнем ярусе кровати, а Дин с Касом ютились внизу чуть ли не в обнимку. И ведь ни разу не екнуло внутри, все воспринималось как само собой разумеющееся… Выругавшись, Дин плюнул на то, что половина двора так и осталась нерасчищенной, и пошел домой, волоча за собой лопату. Хватит с него. Скоро все соберутся за столом, и каждый оденется с иголочки, только он будет вонять потом и источать злобу. Так что обилие снега домашние как-нибудь переживут, а он — прямиком в душ. …После душа ему тоже нашли дело. Сервируя стол и таская тарелки с кухни, Дин бурчал: — Как только вы без меня тут справлялись. Дин то, Дин се… Мама, улыбнувшись, поцеловала его в макушку. Увернувшись, Дин поставил последнюю тарелку и пошел к Сэму. Тот сидел за ноутбуком в их комнате. Обустроив ее по своему вкусу, он явно не рассчитывал, что старший брат когда-нибудь снова тут будет жить. Похлопав Сэма по плечу, Дин склонился к экрану. — Что за страсти? — хмыкнул он. — Привидения? Когда ты увлекся хоррором, Сэмми? — Отвали, Дин, — фыркнул Сэм и захлопнул ноутбук. — Почему, пока я работал, ты отдыхал? — возмутился Дин, опомнившись. — Потому что я работал все месяцы, что тебя не было. — Может, я тоже работал. В колледже вообще-то учатся. — Знаю я, как ты учишься, — усмехнулся Сэм. — Если бы не Кас, то ты бы уже вернулся, не выдержав. — С чего бы это… — пробормотал Дин. Сэм был прав. Он бы уже давно нашел работу в Лоуренсе, не означай это отдаление от Каса. Вскоре в дверь зазвонили. Отец Каса уехал на поиски себя, и Дин подумал, что никогда не свяжется с писателями: они исчезают даже на семейные праздники и совсем не интересуются своими детьми. Под большим вопросом было и то, заметил ли Касов отец, что от него ушла жена. Вместо него Кас привел двоюродного брата. Бальтазар всегда изрядно раздражал Дина. Но одного у него не отнять: он был замечательным собутыльником. Ко всему прочему он был старше их на пять лет и покупал им с Касом пиво, пока Дин не раздался в плечах достаточно для того, чтобы продавцы перестали спрашивать у него документы. Кас приветливо поздоровался сразу со всеми и спрятал глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Прежде чем все сели за стол, он удачно избегал Дина, то болтая с Сэмом, который, похоже, обрадовался ему больше, чем родному брату, то прячась за Бальтом. В конце концов, все уселись за стол, и Бальт в привычной манере перехватил все внимание на себя, ухитрившись заинтересовать своими историями об изнанке кинематографа всех. Даже Дину пришлось признать, что он слушал его с открытым ртом, жалея, что не догадался поступить на оператора или звукорежиссера. Но, как бы плавно и тихо не тек вечер, Дин все равно перебрал — просто потому, что ему хотелось напиться. Ему казалось, что он опустошал свой стакан незаметно, но все равно напоролся на тяжелый взгляд отца. Дин смело посмотрел на него, чуть пожав плечами, словно говоря — да, пью. Так надо. Отец, похоже, его понял. А может, решил, что сын уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно контролировать свою дозу. К полуночи Дин все-таки обнаружил себя в зале за спиной Каса, стоявшего перед елкой. Все вывалили во двор, присоединяясь к гуляющим соседям, и только они двое остались дома. — Я передумал, — вдруг сказал Кас. — Правда? — дрогнул Дин. Он подошел к Касу ближе, положил руки на плечи. — Насчет учебы, — пояснил Кас, дернув плечом. Но Дин его не отпустил. — Все эти экологи… они разводят компостные кучи и думают, что помогают миру! — раздраженно произнес Кас. — Считают это возвращением к истокам. Либо экология никому не нужна, либо на моем курсе собрались клинические идиоты. Видимо, они остались на уровне хипповатых шестиклассников. Я уже перерос это. Он замолк. Дин, даже пьяным, все равно его понял. — Скучал по нашим разговорам, да? — угадал он, легко массируя плечи Каса. — Я тоже. — Мне не с кем поделиться всем этим, — признался Кас. Его мышцы, поначалу напряженные, расслабились. — Не с Чаком же… — Ты бросаешь колледж? — Доучусь этот год… не пропадать же гранту. Подкоплю денег. Уеду в Нью-Йорк и поступлю в медицинский. — Нью-Йорк, значит… Дин спрятал поглубже обиду от того, что Кас принял решение, не обмолвившись с ним ни словом. Он попытался успокоить себя тем, что сейчас Кас все-таки ему сказал, но получилось не слишком хорошо: сердце все равно ныло. Гирлянда на елке перемигивалась желтыми и красными огоньками, отблескивающими на боках игрушек. — Ты не поедешь со мной, Дин, — без труда угадал его мысли Кас. Проглотив горький комок, Дин спросил: — И кем же ты хочешь стать? — Кардиохирургом. Дин присвистнул. — Сколько еще в тебе секретов, Кас? — голос зазвучал печальнее, чем хотелось бы. Дин положил подбородок Касу на плечо и обвил его талию руками. — Сможешь сохранить еще один? — Попробую. Кас спрятал ладони в карманы джинсов, как будто боялся, что не удержится и обхватит руки Дина своими. Дин прижался к нему так близко, что чувствовал биение сердца. — Я думаю о тебе почти постоянно. Засыпаю, напившись, под одну и ту же песню, потому что она напоминает мне о тебе. — Знаю, — Кас все-таки положил одну руку поверх его рук. — Джо мне сказала. — Когда вы успели сдружиться? — встрепенулся Дин. — Мы не сдружились. Она всего один раз зашла, потому что переживала за тебя. — И что ты ей сказал? — Дин замер, надеясь на откровенность. — Я согласился с тем, что ты ведешь себя как придурок и что через какое-то время ты остынешь. — А вот и нет. Кас, — Дин поцеловал его в шею, — неужели ты ничего не чувствуешь? Я приполз к тебе в прошлый раз, потому что не мог и помыслить о ком-то другом. — Я чувствую к тебе слишком много. И у меня было достаточно времени, чтобы научиться с этим жить. Дин, касаясь губами его нежной шеи, спустился поцелуями ниже, к вороту свитера. — Не надо, — шепнул Кас, выпутываясь из его рук. — Я уже дважды совершил ошибку. Я обещал себе, — он обернулся, наконец-то посмотрев Дину в глаза, — что это больше не повторится. — Почему? — Дин порывисто шагнул к нему, поймав его ладонь и сжав в своих руках. — Почему, Кас? Я хочу быть с тобой, ты тоже этого хочешь. Что тебе мешает? — То, что для тебя все это быстро пройдет, а для меня останется кровоточащей раной. Наши чувства не равноценны, — Кас смотрел на него с черной тоской. — Пожалуйста, Дин. Экспериментируй с кем-нибудь другим. — Это не эксперимент. — Тогда, — Кас прищурился, — ты сможешь, не отпуская мою руку, дождаться родителей и сказать им, что ты больше не по девочкам? Сможешь целовать меня в кампусе, где толпится сотня человек? Тебе хватит смелости? Дин хотел выдохнуть «да», но что-то помешало. — Видишь, — горько произнес Кас. — Я говорю именно об этом. Я не для того терпел в школе все обзывательства и тумаки, чтобы теперь прятаться. Не усложняй все еще больше, Дин. Помолчав, Дин глухо спросил: — Хотя бы друзьями мы можем остаться? — Мы и не переставали ими быть, — сказал Кас, и Дин не понял, чего в его голосе больше: нежности или боли. Они спали, обнявшись, на диване. И — Дин был в этом уверен — Кас точно так же, как он сам, ненавидел его в этот момент и проклинал все, что поставило их в такую ситуацию. Но и разойтись по разным кроватям, пожертвовав этой короткой близостью, никто из них не мог. Если нельзя получить все, то хоть немного… Кому нужно это пресловутое «ничего»? * Возвращение в Сиэтл его ни разу не обрадовало, но сама дорога оказалась более чем приятной. Отец все-таки исполнил давнее обещание и отдал ему Импалу, и Дин погнал в колледж своим ходом, захватив Каса. Тот сидел рядом, на переднем сидении, и Дин думал, что Импала — машина мечты, с ее-то диваном! Дорога заняла два дня вместе со всеми остановками, и неловкость, поначалу царившая между ними, пропала. Кас, так и не дождавшись от Дина приставаний, расслабился. И Дин подумал: это тоже правильно. Он с самого начала совершил ошибку и шел неверным путем, не понимая, что же делает не так, зато теперь осознал: ничего хорошего не получится из отношений, стартовавших с дрочки под травой и алкоголем. Кас был прав. Зато теперь Дин все исправит. Разумеется, вопрос о дружбе он задал Касу в Рождество лишь потому, что это подходило моменту. Он не собирался размениваться на мелочи. Он уже поставил себе цель и шел к ней, и ничто его не остановит. Кас тоже скоро поймет, что они должны быть вместе. …Новый учебный семестр начался легче предыдущего. Поняв правила колледжа, Дин без особых проблем посещал одни пары и пропускал другие. Возможно, причиной легкости было осознание, что ему все это больше не нужно. Из обязательной программы пары превратились в развлечение. Дин уже мысленно готовился к еще одному переезду: Кас не может ему запретить поехать в Нью-Йорк вместе с ним. Джо все-таки раскололась и сказала, что тайком переписывается с Касом. Сугубо для того, чтобы быть в курсе, сколько еще Дину придется страдать. Поразившись ее вероломству, он, дождавшись, пока она уйдет в душ и оставит ноутбук незапароленным, удалил ее дурацкую игрушку. Вернувшись, Джо накинулась на него с кулаками, успев в гневе навешать приличных тумаков, и Дин капитулировал, признавшись, что скинул на флэшку все ее сейвы. Поутихнув, Джо прошипела, что надеется, что у него ничего не получится с Касом. А потом, отойдя, вздыхала и подливала ему колу в виски, всячески сочувствуя. Все вернулось на круги своя. Более того, их дружба с Касом была восстановлена. Он тоже перестал грузиться по поводу учебы и сконцентрировался на своем копирайтерстве. У него появилось больше свободного времени, и Дин познакомился с разношерстной компанией Каса. Собираясь иногда по выходным, они быстро пьянели и наперебой горланили песни, отнимая друг у друга гитару — все, как на подбор, оказались творческими личностями и тонко чувствующими натурами. Кас, поглядывая на его недовольное лицо, украдкой улыбался, и Дин видел в этом обещание. Он попробовал переманить Каса на свою сторону и позвал его после очередной игры со своей командой в бар, но футболисты не произвели на Каса ни малейшего впечатления. Он был безукоризненно вежлив и смеялся над их шутками в положенных местах, но Дин ясно видел, что он не в своей тарелке. Он уже собирался уходить, чтобы больше не мучить Каса, однако Гордон поймал его и, отведя в сторону, спросил, как у него дела с Джо. — Прекрасно, — мигом сориентировался Дин. Не хватало еще, чтобы этот грубиян начал подкатывать к ней свои шары. — Даже на других смотреть не хочется. Разочарованно хмыкнув, Гордон крепко потрепал его по плечу и сказал: — Она часто гуляет без тебя. Не боишься, что налево ходит? — Я ей доверяю, — Дина начал утомлять этот разговор. — А то смотри… — Гордон многозначительно подмигнул. — Поможем проучить. — Не надо, — взвился Дин. — Не лезь в наши отношения. — Не кипятись, — Гордон похлопал его по плечу и отошел. Оглянувшись, Дин понял, что Кас все это время следил за ними и слышал каждое слово. Они ушли из бара. Фонари светили ярко, откуда-то доносилась ругань. Кас молчал. Подняв воротник и прячась от ветра, он шагал вперед. Его недовольство было осязаемо. — Я защищал ее, — неловко сказал Дин. — Сам понимаешь… — Понимаю, — кивнул Кас. — Еще понимаю, что ты ни за что бы не сказал своим друзьям, что перешел на парней. — Они мне не друзья… — Но ты проводишь с ними каждую пятницу. Так они и вернулись в кампус — переругиваясь и парируя. Обоих эта перепалка вымотала, и Кас на прощание только махнул ему рукой — мол, иди уже, и без тебя тошно. …Как будто он не смог бы защитить Джо, пригрозив Гордону грубой силой… Дина замутило от того, с каким пренебрежением он говорил о его подруге. А на следующей неделе выяснилось, что Кас, похоже, принял определенное решение после их разговора, и решение отнюдь не в пользу Дина: он снова стал встречаться с ненавистным Дину Мердоком. И, наверно, это был тот самый поворот, который никак нельзя пропустить. Тот самый момент, когда пора уже выбрать, кто они друг другу: лучшие друзья или больше. * Дин выбрался из душа под крик Каса: — Где он?! Джо! Где это животное? Нечто такое Дин и предполагал, только не ожидал, что Кас ворвется к ним с воплем так быстро. Он попросил Джо прикрыть его, потому что… черт, ладно, это было не совсем в его духе, но по-другому не получилось. Он ведь видел, что этот придурок не подходит Касу. Он слюнтяй и мямля, он один из тех экологов, который строят компостные ямы, один из тех людей, которых Кас не любит. Дин вытирался полотенцем, прислушиваясь к происходящему за стенкой. Джо неуверенно отнекивалась, но быстро сдалась и направила Каса в ванную. Дин едва успел намотать полотенце на бедра. Защелкнуться он не успел: Кас уже влетел внутрь, с грохотом захлопнув дверь, и закрыл ее на задвижку сам. — Как ты посмел? — налетел он на Дина, впечатывая его в стену лопатками. — Ты сидел рядом с нами и улыбался, глядя мне в глаза! Схватив Дина за руку, он с ненавистью уставился на его сбитые костяшки. Подняв взгляд, Кас прошипел: — Я не ожидал от тебя такой низости. Целый месяц у меня было все хорошо, но надо было тебе испортить это! Он теперь не хочет даже разговаривать со мной, добавил везде в черный список и сбрасывает звонки! — Видимо, я его запугал, — невинно предположил Дин. Он всего-то засветил Мердоку в глаз и сказал пару ласковых, а Кас устраивает такой скандал, как будто Дин ему все ребра переломал. Толкнув его, Кас отвернулся. Он оперся о раковину, шумно дыша. Плечи его вздымались и опускались. — Я постоянно на грани, Кас, — Дин шагнул к нему. — На грани из-за того, что каждый раз, когда вижу тебя, хочу поцеловать. Я постоянно рискую сорваться. Сегодня удержать себя в руках не вышло. — Мне нет до этого дела! — вспылил Кас, вновь повернувшись к нему и столкнулся грудью в грудь. — И это точно не проблема Мердока! — То есть ты сейчас такой возбужденный лишь из-за того, что я один раз заехал ему по лицу. А не из-за того, что я перед тобой голый. Кас ошарашенно посмотрел на него. Его зрачки заполнили всю радужку. Он раскраснелся от гнева, облизал пересохшие губы, стоял в миллиметре, дышал в лицо… От него, такого страстного, сносило голову. Дин тронул узел на полотенце, и оно упало на пол. Кас зачарованно опустил взгляд. Усмехнувшись, Дин притянул его одной рукой за пояс джинсов к себе, а другой сжал член. — Так что, — шепнул он, приблизив губы к уху Каса, — он встал только из-за злости? Кас, все еще не обретя дар речи, вскинул на него полный ярости взгляд. Дин резко склонился, кусая его за губу, и развернулся лицом к стене, упершись об нее локтями. — Давай, — он чуть выгнулся, отставляя задницу. — Я только что играл с собой пальцами, думая о тебе. Шумно выдохнув через нос, Кас молниеносно схватил с полки крем Джо и, выдавив его на руку, протолкнул в Дина два пальца, другой рукой вжикая «молнией» на джинсах. Вжавшись грудью во влажный и холодный кафель, Дин усмехался. Он снова победил. Кас быстро растянул его — это не заняло много времени, потому что Дин еще в самом начале учебы понял благодаря Джо, что пальцы в заднице могут доставить море удовольствия. Стиснув его бок пальцами, Кас прицельно долбил по простате, вжавшись лбом ему в плечо. Дин чуть согнул колени. Член встал на раз, хоть он и кончил в душе несколькими минутами раньше. По крайней мере, он не врал Касу, говоря, что думал о нем… Адреналин после короткой драки с Мердоком еще не схлынул из крови, а теперь и вовсе зашкаливал. Кас быстро спустил джинсы до колен и приставил головку к его анусу, оттянув в сторону ягодицу. — Я первый? — прорычал он, схватив Дина за волосы на затылке. — Первый, — Дин изогнул шею, ловя губы Каса. Зло поцеловав его, Кас вошел на всю длину. Дин сдавленно выдохнул. Уловив это, Кас прижался грудью к его спине, начал гладить ладонями по животу, обхватил член, легко подрачивая. — Расслабься, — прошептал он. — Я прекращу, если ты скажешь. — А ты сможешь? — криво усмехнулся Дин — он чувствовал дрожь Каса и его бешеное желание. Кас мазнул поцелуем по его шее. — Я не зверь какой-нибудь… в отличие от тебя, — не преминул он уколоть. — Трахни меня уже! — рявкнул Дин. И Кас, куснув его за плечо, качнул бедрами. Дин привык. Кас двигался быстро, каждый раз задевая простату, и Дин прикладывал все усилия, чтобы не застонать в голос. Кас словно чувствовал его. Он целовал и лизал его спину, трогал соски и скользил измазанной в креме ладонью по члену в идеальном ритме. Кас вбил его в стену еще одним движением особенно удачно, и у Дина звезды из глаз посыпались. А от следующего движения он весь разлетелся на миллиарды ослепительных сверхновых, судорожно ловя воздух ртом. Сжимаясь вокруг Каса, он едва сознавал, что кончает ему в руку, а Кас кончает в него. Это словно взорвало его снова, и Дин ударил кулаком в стену, разбивая костяшки еще больше. Остановившись, Кас навалился на него, прижимаясь к потной спине. Проведя ладонью по боку Дина от подмышки до бедра, он медленно отстранился, вынув член. Дин обернулся к нему и прислонился к стене. Кас, натянув джинсы, застегивал ширинку. — Это было круче, чем я могу представить, — хрипло сказал Дин и протянул руку, чтобы убрать прилипшую ко лбу Каса темную прядь, но тот неожиданно отбил его руку. — Я не собираюсь тебя прощать, — отрезал он и ударил дверь ногой. Выругавшись, Кас вспомнил про щеколду, отодвинул ее и вышел уже не так эффектно. Дин проводил его взглядом. Хотелось бы, чтобы больше всего его сейчас угнетала перспектива опять лезть в душ и мыться. * Джо, качая головой, подала ему стакан с колой. — Виски где? — буркнул Дин. Расстроившись, что ее уловка оказалась неудачной, она протянула ему припрятанную под диваном бутылку. — Не понимаю, что я делаю не так, — пожаловался Дин. Он сидел на диване, заворачиваясь в одеяло, как в кокон, а Джо устроилась на так и лежащем на полу стеклянном столике. Подтянув носочки с помпонами повыше, она предположила: — Не самая вероятная причина, но все же: ты по-прежнему не вышел из шкафа. — Я жопу под член подставил, что еще надо? — возмутился Дин. — Хм… — задумалась Джо. — Например, перестать избивать его любовников. — Да Кас для этого ушлепка как раз и был экспериментом! — вскипел Дин. — Я с ним месяц толкался и пытался понять, действительно ли для Каса это серьезно. А потом выяснил, что этот говнюк встречается одновременно с девкой, и причем уже третий год! И когда я его поймал и сообщил, что знаю обо всем, он начал увиливать и лить на Каса дерьмо. Почему, думаешь, я ему засветил? Потому что ревновал? Ха, ха и еще раз ха. — Ты в этом уверен? — нахмурилась Джо. — А то нет, — взвился Дин. — Я два месяца тусовался с этими долбанутыми творческими! И с этим Мердоком тоже! — Прости, дорогой, — Джо села рядом с ним и обняла за плечи. — Может быть, все-таки не судьба? На одном Касе клином свет не сошелся. — Да мне плевать уже, — Дин сделал глоток. — Вот совершенно плевать. Задница ноет, сердце болит, я натерпелся. Все, надоело. Джо положила его голову к себе на плечо. — Все пройдет, Дин. Все твои волны и бури. Хочешь, создадим с тобой воина и защитим город от свихнувшейся сучки?.. — Нет! — Тогда, может, сделаем мага и поддержим восстание? — Господи, — простонал Дин, — Джо! Не усугубляй! Дай я просто напьюсь. Джо хихикнула. Однако, несмотря на внешнее возмущение, Дин все равно чуть повеселел благодаря ей. * Дин потерял счет дням, в течение которых они не то что не перебросились с Касом словом, но даже не встретились взглядами при случайных встречах в кампусе. Все это вымотало, но принесло вместо страдания чувство опустошения. Дин не искал встреч с Касом и не следил, с кем он встречается. Ему хватало вечеров в компании Джо и бутылки. Но, поняв, что каждый раз, напившись, он держит в руках телефон и думает о том, чтобы позвонить Касу, Дин стал ограничиваться пивом по выходным. И его каждый раз посещала мысль: интересно, а Кас хоть раз думал о том, чтобы звякнуть ему? Даже футбол его перестал радовать. Главным образом тем, что вся его команда как с цепи сорвалась: обсуждала девушек и гоготала. Один из них, бледный и тощий Адам, то и дело жаловался на несчастную любовь, и все ему сочувствовали, хлопая по плечам. Дин тоже хотел бы пожаловаться, но… Кас, похоже, прав: ему смелости не хватит. Во время очередной игры Дин так вымотал себя, что понял: сил притворяться, что у него все в порядке, не хватит. Он попрощался со всеми и побрел из раздевалки обратно на поле, освещаемое лишь фонарями. Остановившись возле перегородки, отделявшей зрительные места, Дин привалился к ней и запрокинул голову, уставившись в небо. Звезд не было видно. Луна пряталась за проплывающими тучками. Услышав позади себя шаги, Дин обернулся. К нему шел Гордон. — Ты мне соврал, — обвинил он. — М? — Дин приподнял бровь. В последнее время им владело такое безразличие, что слова Гордона, нависшего над ним с грозным видом, ничуть не взволновали. — Мне сказали, что ты порвал с Джо еще полгода назад. — А она тебе нравится? — Дин оттолкнулся от изгороди, понемногу оттаивая и приходя в себя. — Она горячая штучка. — Знаешь… — Дин доверительно склонился к нему. — Ты не в ее вкусе. — Почему? — набычился Гордон. — Если ты все еще сам потрахиваешь ее… — Нет, — поморщился Дин. — Выбирай выражения. Гордон нахмурился, придирчиво глядя на него. — Не понимаю, что за чертовщина, Винчестер, — выругался он. — Был свойским парнем… — А теперь у меня великая гейская драма, Гордон, — Дин развел руками. — Так бывает, когда влюбляешься в парня. Гордон выглядел так, словно ждал сигнала от Дина, когда можно смеяться. — Так ты теперь заднеприводный? — все-таки уточнил он. — Угу. А от Джо отвали. Она слишком умная для такого мудака, как ты. Гордон больше не разменивался на слова: врезал по челюсти с такой силой, что Дин отшатнулся. Схватившись за подбородок, он засмеялся. — Я попал в точку, да? Или ты сам понимал, что недостаточно хорош для нее, и поэтому не подступался? — Заткнись, пидор! — взревел Гордон, сопровождая свои слова серией ударов — в грудь, в живот, снова по лицу, и на этот раз, похоже, ломая нос… Дин рухнул на спину и засмеялся, булькая кровью. Внутри что-то разгорелось, и на этот раз — не пламенная страсть, а нечто гораздо более низменное и физиологичное. — Так дело, — задыхаясь, крикнул он, — дело все-таки во мне! Гордон ногами врезал ему по ребрам, снова по лицу и опять по ребрам. По животу — особенно сильно, так, что показалось, что в животе что-то разорвалось. Кашляя, Дин не пытался увернуться. Удары прекратились. Дин перекатился на бок, подтянул колени к груди. Внутри все полыхало от боли. Сплюнув кровью, он снова закашлялся. — Твою мать, — выдохнул он. — Я обломок своего зуба выплюнул. И снова засмеялся. Гордон присел рядом с ним и потрогал за плечо. — Ты нормальный вообще, Винчестер? — осторожно спросил он. — Да. Нет. Спасибо, — вполне искренне ответил Дин. — Кажется… — он кашлянул и содрогнулся от боли, проехавшейся по нутру. — Кажется, мне давно нужно было получить хорошую трепку, чтобы перебеситься. — Обращайся в любое время, — оскалился Гордон и, протянув руку, помог ему подняться. — Ох… — Дин, схватившись за ребра, согнулся. — Так что, — Гордон закинул его руку себе на плечо, уводя со стадиона, — я выбил из тебя эти гейские порывы? — Нет, — покачал головой Дин. — Ты, наверно, неплохой парень. Но Джо съездит тебе по лицу, если услышит, как ты о ней отзываешься. Она хорошая девушка. Если подкатишь к ней — начищу рожу. — Смешно. — Нет, правда. Гордон глянул на него с неожиданным пониманием. — Помочь? — вполголоса спросил он, остановившись у входа в кампус. — Ты мне ребра сломал, чем ты мне теперь поможешь? — буркнул Дин. — До встречи. Он поковылял к общежитию Каса. Все выкристаллизовалось так ясно. С трудом поднявшись на третий этаж, он привалился к стене. Боль колыхалась в нем океаном огня — нет, не ребра, похоже, Гордон отбил ему внутренние органы. Но зато сердце не ныло. Завтра вся команда будет знать, что он не по девочкам, а после такого каминг-аута он, пожалуй, и семье скажет, что вступил под радужные знамена. Только ребра сначала срастит и узнает, не ампутируют ли ему селезенку. Так что, по большому счету, он уже сделал все шаги к душевному равновесию. Осталось закрыть последний вопрос. Добравшись до комнаты Каса, Дин постучал. Дверь долго не открывали, и он решил, что это — тоже ответ. Мироздание дает ему знак. Развернувшись, Дин пошел обратно. Ему точно нужно попасть к врачу. Но спустя пару шагов дверь все же открылась. Он обернулся. В проеме, щурясь от яркого света, стоял заспанный Кас. — Дин? — удивился он хриплым со сна голосом. Потерев глаза, он присмотрелся и испуганно ахнул: — Это кровь? — Да… ерунда. Кас, однако, так не посчитал. Быстро подойдя к Дину, он обнял его одной рукой и потащил в комнату. Поморщившись, Дин отодвинул его — Кас надавил ему на болящие ребра. Войдя в комнату, он опустился на пол, прижавшись спиной к кровати Каса, машинально отметив, что Чака, к счастью, нет. Кас включил свет и приблизился к нему, сел рядом на колени. — Я звоню 911, — заволновался он, невесомо касаясь избитого лица Дина. — Не… погоди, — Дин поймал его за запястье. — Кто это сделал? — Кас уже вертел головой в поисках телефона. — Гордон… снова спрашивал о Джо. Я сказал, что он ей не подходит. Но избил он меня потому, — Дин проследил, как Кас тянется на стол за айфоном, — потому что я сказал ему, что я гей. — Зачем ты это сделал? — рассердился Кас, снимая блокировку. Дин вырвал у него телефон и швырнул по полу подальше. От резкого движения потемнело в глазах. — Дин! — Кас взбешенно уставился на него. — Тебе нужна помощь! — Так помоги мне. Я больше не буду тебе мешать. Я не знаю, чувствуешь ли ты то же, что и я… Я и сам не всегда знаю, что чувствую. Но если твое сердце еще открыто… Если ты хочешь, мы можем быть вместе. Кас глянул в сторону айфона. Дин поднял руку, морщась от вспыхнувшей боли, и схватил его за подбородок, заставляя повернуться к себе. Страдальчески посмотрев на него, Кас произнес: — Поедем вместе в Нью-Йорк. Хорошо. Только, пожалуйста, позволь мне вызвать врачей. Ты бледный и весь в крови, и, Дин, это может быть серьезно, вдруг внутреннее кровотечение… Дин про себя усмехнулся: похоже, это именно что серьезно. Кас все-таки отцепил от себя его руку и набрал 911. Коротко переговорив с диспетчером, он опять повернулся к Дину. — Ляг, — попросил он. Дин осторожно опустился сначала на бок, а потом на спину, не отпуская руку Каса. — Ты же хочешь стать врачом. Так вылечи меня. — Если бы это было так просто… Кас лег рядом с ним, оперся на локоть и провел ладонью по лбу. Хорошо, что челюсть не сломана. Губы разбиты, а челюсть цела. Потому что было бы обидно, если бы Дин так и не смог всего этого сказать. Кас наклонился к нему и осторожно, чтобы не причинить еще больше боли, поцеловал. …В Нью-Йорк они уезжали вместе. КОНЕЦ