***
— Пит, надеть куртку, — я сжимаю кулаки, чтобы не заорать. Беру одну из курток, напяливаю её на себя, а Китнисс куда-то уходит. Я сажусь прямо на пол и вздыхаю. Нет, я больше не хочу детей. Ибо во время беременности девушка становится невыносима. — Что ты её на себя напялил, там же жарко! — я закрываю лицо ладонями. — Китнисс, мне двадцать пять лет, я думаю я в состоянии решить, надевать мне её или нет, — наконец, взрываюсь я, стягивая куртку. — Всё? Ты собралась? Идём! Засунув руки в карманы, я выхожу на улицу. Девушка осторожно выходит вслед за мной и обнимает за талию. — Прости, — тихо говорит Китнисс, когда я обнимаю её в ответ. — Всё хорошо, — я вздыхаю, приходя в себя. Целую девушку в губы и делаю шаг в направлении дома. Не хочу я никуда ехать, Том с Прим у Хейтмича, на втором этаже есть прекрасная спальня. — Мы так никуда не дойдем, — Китнисс прикладывается палец к моими губам. Все планы идут крахом, а я вздыхаю. — Не делай такой лицо, мы же не на вечность уезжаем, — девушка берёт меня за руку и идёт в сторону перрона.***
— Китнисс, ты затащила меня сюда, чтобы сходить к Делли, а не пялится в камеру на сцене! — шиплю я за кулисами. — Пит, прости. Просто мне предложили, я согласилась, ещё и Делли заболела, — извиняющимся голосом выговаривает Китнисс. Ну, зато я разобрался, почему она решила ехать в Капитолий. Вздыхаю и прислоняюсь к стене, пока девушка о чём-то радостно болтает с ведущим на сцене. Прихожу в себя только тогда, когда слышу свое имя: — Пит Мелларк. Наклеиваю на лицо улыбочку и выхожу на сцену. Притворяться я умею, а дальше всё должны быть хорошо. На пару вопросов я отвечаю без труда. А вот следующий заставляет меня задуматься: — Зачем ты поёшь? — А я уже не пою. Я хлебушек пеку, — пытаюсь отмазаться я, но не получается. — Зачем ты пел? Я закатываю глаза. Пел я для Китнисс, когда мы ссорились, пел, потому что было надо, потому что мне это нравится, в конце концов. Но Китнисс… — Ну, — протягиваю я. — Почти всегда для того, чтобы затащить Китнисс в постель, — я с победной улыбкой смотрю на то, как девушка медленно становится пунцовой. — Иногда чтобы выплеснуть эмоции, — Китнисс становится легче, но глаза говорят, что как только мы останемся вдвоем, она меня удушит. — Но, в основном, первое, — я улыбаюсь. Ещё несколько вопросов, и вся эта дребедень заканчивается. — Мелларк, я тебе убью всеми известными способами, — зло говорит девушка, хотя на её лице милая улыбка. — Я тоже тебя люблю, — чмокаю её в губы и обнимаю за талию.***
— А какого это с самим Питом Мелларком? — задаёт очередной вопрос Делли. Я стону в голос, прислоняясь спиной к двери. Уже второй час Картрайт вместе с Китнисс обсуждают в палате меня и мои достоинства. Нет, вру, только одно достоинство. — Боже, — по голосу слышу, что девушка смущается. — Вообще-то, круто, — сдаётся она и смеётся. Я ей сейчас покажу крутые виражи, пускай только выйдет оттуда! — А, ну… Какой у него по размеру? — выговаривает, смущаясь, Делли. — О, — протягивает девушка, смеясь. — Нет, я не знаю, я не мерила. Я с разгона стукаюсь головой об дверь. Чёрт, чёрт, чёрт! Но немного подумав, я улыбаюсь. Прекрасно.***
— Так, Том, давай, макушку в подушку и спать, — я улыбаюсь, трепля сына по голове. — А ты? — спрашивает сын, заставляя меня улыбнуться. — А я буду строить чертежи, — я кручу в руках линейку, которую взял у Прим. — Потом покажешь, — с этими словами Том переворачивается на бок и закрывает глаза. Я еле удерживаюсь, чтобы откровенно не заржать. Выключаю свет и выхожу за дверь. На лестнице встречаюсь с Китнисс. — Как раз ты мне и нужна! Я смеюсь и затаскиваю её в спальню. Прижимаю девушку к стене, целуя в губы и проникая языком в рот. — Пит, — чуть слышно стонет она, отвечая на мой поцелуй. Быстро стягиваю халатик, который был одет на Китнисс. Одной рукой провожу по её телу, а во второй всё ещё зажата линейка. Девушка тоже стягивает с меня всю одежду. Она закусывает губу, чтобы хоть как-то заглушить звуки, но сдаётся, и у Китнисс вырывается громкий стон. Она уже тянет меня на кровать, когда я вспоминаю. — Стой, подожди, — я ухмыляюсь, останавливая удивлённую девушку. — Как же ты можешь не знать точный размер? — я неодобрительно цокаю языком. Китнисс хватает пары секунд, чтобы сообразить, что к чему. — Пит, ты же шутишь? — осторожно спрашивает она. — И, вообще, подслушивать это не хорошо. — Вы трындели на всю больницу о моем хозяйстве, а я не могу подслушивать? — я делаю злое лицо. Девушка краснеет, но забирает у меня линейку. Становится коленями на пол, а я издаю стон. Отсюда она выглядит слишком неприлично. Губы Китнисс складываются в букву «о». Она выпрямляется и отдаёт мне линейку. — Пит, двадцать четыре с половиной, — она ухмыляется, вновь целуя меня в губы. — Вот видишь, в следующий раз, так и скажи Делли. А теперь перейдём к главному, — линейка летит в сторону, а я утягиваю девушку на кровать, не думая ни о чём кроме неё.