NC-21 - реален!

Таня начала приходить в себя, чувствуя слабость, ее мысли по-прежнему были размыты из-за той чашки чая. Она смутно поняла, что находится в хорошо освещенной круглой комнате, полной металлических предметов, в которых все отлично отражалось. Она попыталась пошевелить головой, но, к своему удивлению, не смогла. В считанные мгновения ее охватила паника, и она быстро пришла в чувство. Ее очень удивила невозможность двигать ногами и руками за исключением левой. Такое чувство, будто ее веки подцепили крючками и удерживали глаза открытыми. У нее было стойкий металлический привкус во рту, так как ее рот был открыт чем-то вроде стального цилидра. Ее язык находился внутри и свободно перемещался, чем она воспользовалась для изучения внутренности объекта. Он не был твердым внутри, скорее это была какая-то рамка основной цилиндрической формы, но, как она не пыталась, снять ее она не могла. Попытки подвигать телом не привели ни к чему, кроме того, что-то,не считая оков на ногах и шее, удерживало ее посередине туловища. Понимая, что самой ей не выбраться, она как смогла осмотрела комнату. Первое, что она увидела – странную машину: скопище металлического оружия, колес и различных инструментов, тянущихся от центральной черной коробки. Таня заметила, что это все располагалось на рельсах, ведущих к ней, но она не видела, где они кончаются. Она не могла понять назначение машины, поэтому быстро потеряла к ней интерес. Наконец, в нескольких метрах правее машины, она заметила Дашу, закованную так же, как и она сама. То есть ее ноги были прикреплены к полу металлическими зажимами, а вокруг туловища натянут кожаный ремень, цепями привязанный к потолку. К тому же на ней не было одежды, что дало Тане понять — на себе она ее тоже не чувствует. В добавок ко всему, вокруг Даши была стеклянная стена, и она находилась в центре огромного стеклянного цилиндра. Казалось, что вся эта конструкция поднималась несколькими цепями, соединенными с верхом цилиндра, и почти достигала потолка. Даша также заметила несколько трубок и шлангов, присоединенных к цилиндру, но она не видела, чтобы они из него выходили. Пока. Ее глаза причудливыми металлическими зажимами были зафиксированы. У нее ничего не было во рту, и Даша не думала, что та вообще очнулась. Глаза Тани медленно начали высыхать, но прежде чем это стало невыносимым, на них капнула какая-то жидкость, увлажняя их. Таня вздрогнула в попытке понять, кто мог ее запереть в этом ужасном устройстве, но сумела сохранить спокойствие. В конце концов, она могла просто отравиться, и это было высокотехнологичным медицинским учреждением. Она не верила себе, но эта мысль удерживала ее от желания закричать. Мысль и эта странная штука во рту. В этот же момент очнулась Даша, которая, по-видимому, не отличалась спокойствием хотя бы на уровне Тани… Она сразу же начала кричать при осознании того, что находится внутри стеклянного шара, пока ее взгляд не упал на Таню в нескольких метрах от нее. «Таня! Что происходит, где мы? Вытащи меня отсюда!» — кричала она. Таня попыталась ответить, но ее «Ыыыыххаа! Оооытайса усакоитса!» мало утешило Дашу. «Проснулись наконец» — послышался спокойный голос, сопровождаемый топотом ног, и в комнату вошла Сара. Даша сразу же начала просить еще о помощи, но это не сильно привлекло ее внимание. Казалось, ее больше интересовала Таня и машина посередине. «Ну что, начнем?» — она прошла между двух девочек и потянула за рычаг на правой стороне машины. Устройство ожило, маленькие огоньки осветили все вокруг, и металлическое оружие качнулось и двинулось на место. Сара подошла к Тане, пришедшей от всего этого в ужас, и прошептала на ухо: «Вы не представляете, сколько переодеваний и примерок вам придется пройти там! Хотя, сами увидите…» «Шоо ыы иеете у ыыуу?» — в недоумении спросила девочка, но Сара просто кивнула и отошла назад. «О, и если ты сможешь пошевелить ногой, найди кнопку… просто нажми ее и держи, если почувствуешь, что с тебя хватит. Но предупреждаю, твоей подруге это не понравится» — по-девичьи хихикая произнесла Сара. Смущенная и одновременно напуганная, Таня пыталась взглядом проследить за своей однокласницей, но та быстро скрылась из ее узкого поля зрения. Ее внимание было привлечено странным устройством в центре комнаты, которое поехало к ней. Поначалу она просто смотрела в недоумении, пока не заметила, что по ходу приближения манипулятор иглы выравнивался на один уровень с ее левым глазом. Если бы ее веки не сдерживали зажимы, ее глаза бы выскочили от страха, когда она поняла, что должно произойти. «Ооытэ! Ээ эайэ эооо! Аэтэ ээ уэты!» — ее слова становились все более неразборчивы. Таня видела, как игла приближается к ее глазу, и пыталась освободиться. Девочка опять пришла к тому же выводу, что и до этого: ей это не удастся. Она уже собиралась начать паниковать, но тут же вспомнила слова Сары. Прощупав пол левой рукой она обнаружила выпирающую область: кнопка! Она без промедления нажала ее, и игла немедленно остановилась примерно в пяти сантиметрах от ее лица. Она с облегчением вздохнула, потому что это было намного проще, чем ожидалось. Может быть Сара просто подготовила испытание, и она прошла его… Ей так и не удалось закончить свою мысль, потому что ее прервал ужасный крик Даши. Смотря правым глазом мимо машины, Таня перевела взгляд на стеклянный резервуар, в котором находилась Даша. В него текла какая-то прозрачная жидкость, медленно заливая пол. Таня обратила внимание на связь между нажатием кнопки, вызвавшим остановку машины, и заливанием жидкости в колбу, но, учитывая риск потерять глаз, она решила, что Даша может немножко промокнуть. Даша, похоже, не была с этим согласна и ужасно вопила: «Таня! Помоги, вытащи меня отсюда!» Таня посмотрела на нее (насколько это было возможно). В любом случае, как она могла ей помочь? Таня поняла свою ошибку, когда уровень «воды» в резервуаре поднялся до ног Даши. Она с ужасом наблюдала, как ее подруга кричала от боли, пока вещество разъедало ее плоть, смешиваясь с кровью. То, что Таня приняла за воду оказалось кислотой, и она с уверенностью могла сказать, что Даша поняла это еще сто лет назад. Едкое вещество продолжало литься в стеклянный шар, почти полностью отделив несколько кусков плоти от ног Даши. Кости быстро оголились, и Таня кричала и просила Сару или Дашу (на самом деле, кого угодно) остановить это. «Нравится? Это вещество использую для очистки каркасов, ну знаешь… скелетов, которых показывают в классе» — Таня услышала за спиной голос своей однокласницы. Она неохотно посмотрела на висящую перед собой иглу и сделала глубокий вдох. Собрав все свое мужество и прослезившись, Таня медленно убрала руку с кнопки. В мгновение ока машина ожила, а в резервуар перестала поступать кислота. Даша еще немного покричала, прежде чем зарыдать, когда последний кусок ее плоти, соприкоснувшийся с кислотой, отделился от кости и испарился. На пару сантиметров выше ее ног ничего не было, лишь торчали кости, и с изуродованного и обожженного мяса кровь капала в жидкость. Плавающие в ужасной жидкости алые пятна быстро исчезали, так же не устойчивые к разложению. Губы Тани задрожали, когда иголка начала приближаться к ней, все больше заполняя поле зрения. Казалось, прошла вечность, пока она достигла цели. На секунду девочка почувствовала нарастающее давление, а затем игла проткнула глаз, вызывая приступ невыносимой боли. Она издала непонятный, искаженный крик, ее болевые рецепторы бомбили разум сигналами о беде, но она была не в силах ничего изменить. Ее левый глаз сначала покраснел, а затем потух навсегда. Таня забыла о боли, когда наконец осознала, как ценно для нее зрение. Раньше она никогда об этом не задумывалась. Агония снова накрыла ее, когда из иголки выскочили два крошечных крючка, закрепившись в ее глазу. Иголка начала вращаться, и Таню чуть не вырвало, потому что ее глаз начал вращаться вместе с ней. Ее хриплый крик эхом отразился по комнате, пока устройство крутилось все быстрее, скручивая ее оптические нервы, как скучающий ребенок веревку. Болевые рецепторы девочки были перегружены, и к боли добавился стыд, когда она потеряла контроль над мочевым пузырем. Игла вдруг отступила, хватая ее за глаз, и она почувствовала стекающую по щеке кровь. Ей хотелось кричать и приложить копыто к дырке в глазу, но ее живот настолько взбунтовался, что ей нужно было собрать всю свою волю, чтобы не извергнуть на себя его содержимое. К тому же, она все равно не смогла бы достать до глаза даже свободной рукой. Девочка тяжело дышала через металлический цилиндр, пот капал с ее тела, а машина подняла глаз, когда-то принадлежавший Тане, словно трофей. Затем Таня заметила Дашу, глядящую на нее из-за стекла, и та выглядела еще хуже, чем чувствовала себя Таня. Но в девук и были не только страх и отчаяние: в них также виднелись надежда и благодарность. Она напомнила себе, что ее страдания могут спасти подругу, и возможно Сали даст ей уйти. Она выстроила в себе железную крепость решительности, которая растаяла как лед под солнцем при виде снова приближающейся машины. Теперь вместо руки с иглой были четыре лезвия, соединяющиеся в конце и образующие некое подобие дрели. Угрожающая штуковина начала быстро вращаться, сопровождаемая низким жужжанием по мере приближения. У нее не заняло много времени определить, что эта штука не была направленна на ее оставшийся глаз, хотя, с одним глазом было довольно сложно определить ее траекторию. Она сглотнула, когда наконец поняла назначение цилиндра у себя во рту. Еще секунду она колебалась, но как только лезвие вошло ей в рот, еще раз нажала кнопку. Она сразу же услышала крик Даши, потому что нескольких капель кислоты хватило, чтобы повысить ее общий уровень в резервуаре и соприкоснуться с плотью Даши, возобновляя ее страдания. «Таня! Таня!» — кричала она, от боли неспособная придумать ничего получше. Из правого глаза Тани текли слезы, а из отверстия в левом – кровь. «Ооиыы... ооиыы...» — ее трясло от отвращения к собственной трусости. Но пока плоть Даши медленно растворялась в жидкости, стало понятно, что у Сали есть еще несколько трюков в рукаве. Со стуком из не использованных пока труб выкатились и упали в кислоту четыре небольших, но тяжелых шарика. Обманчиво безопасные, они разбрызгали жидкость вокруг себя, и брызни попали на Дашу. Маленькие капли упали ей на спину, прожигая небольшие дырочки, похожие на кратеры, и это стало похоже на нелепый лунный пейзаж. В тоже время большая волна обрушилась на ее правый бок. Она также быстро почувствовала брызги на левом плече, но самым ужасным был всплеск, попавший ей на лицо. Она завизжала, словно сирена воздушной тревоги, когда жидкость начала разъедать ее правую щеку, оголяя мышцы и кости, и открывая вид внутрь рта. Тут же она из милой девочки превратилась в монстра, правой части ее лица больше не существовало, а остальное тело было покрыто волдырями, язвами и ожогами, которые делали ее очень похожей на зомби. Кроме того, кислота все еще разъедала ее ноги, почти добравшись до колен. руку с кнопки, пообещав себе, что больше ее не нажмет, чего бы ей это не стоило. Она сглотнула страх, и вращающиеся лезвия снова двинулись к ней. Она думала, что Сара догадывалась об этом, и она не сомневалась, что это была какая-то сумасшедшая шутка. Она только не могла понять, что движет ее однокласницей, и через несколько секунд она никогда уже не сможет ее спросить. «Ооээмуу?!?» — попыталась выкрикнуть она, но вместо ответа к ее губам приблизились лезвия. Водоворот ножей обрушился на ее язык и начал кромсать его… Горячая кровь заполняла рот, лилась в горло и по подбородку, вместо крика изо рта вырвалось противное бульканье, от которого разболелось горло. Ее тело трясло, единственный глаз закатился, а лезвия продолжали свою кровавую работу. Они продвигались медленно, продлевая боль Спун, по сравнению с которой потеря глаза показалась ей пустяком. Постепенно ножи почти полностью измельчили ее язык, и она старалась держать его остатки подальше от них, но ничего не получалось. Вдруг машина остановилась и отъехала назад, успев сделать фарш из остатка языка. Острые лезвия впивались в её рот, превращаясь в интенсивную, но монотонную боль, прерываемую лишь приятным вкусом, исходящим из того места, где только что был её язык. Даже в ее ошеломленном и ужасном состоянии она ощутила резкую нехватку кислорода, пока кровь заливалась ей в горло, грозя утопить ее. Отчаяние придало ей сил, и, откашлявшись, она смогла перенаправить поток крови из горла в пищевод, образуя своеобразный водопад. Таня едва могла думать, учитывая острую колющую боль в глазнице и колотящую боль во рту. Она чувствовала себя так, будто в мире не было ничего, кроме боли. Она попыталась заговорить, но изо рта вырвался какой-то низкий гортанный звук, ничтожности которого позавидовала бы даже Даша с ее рыданиями и нытьем. Сали заметила отсутствие сопротивления у Тани и расстроилась. Конечно, крики и прочие звуки развлекали ее, но это было не то, что она ожидала. Она выключила машину и пошла в комнату за инструментами, оставленными там на всякий случай. Как бы хорошо она не откалибровала машину, Сали все равно на нее не рассчитывала: и теперь, наконец, она сможет сама закончить работу. Она взяла молоток с зубилом и положила их рядом с Таней, которая находилась в почти бессознательном состоянии. Сали приставила резец к стопе, после чего взяла молоток. Она расположила долото у ноги девочки, прямо над местом, где металлическое кольцо держало ее правую ногу. Она с сильного замаха вогнала зубило в ее ногу. Таня, до сих пор безучастно плавающая в море боли, пронзительно (мягко говоря) вскрикнула, широко раскрыв целый глаз. Еще больше крови полилось на пол, и державшая молоток Сали довольно ухмыльнулась. Это место над пяткой у людей очень чувствительно. Она снова занесла молоток и била снова и снова, вгоняя зубило все глубже. Вопли и крики возбуждали ее все больше, поэтому ей трудно было удерживать молоток дрожащей рукой. С последним сильным ударом долото показалось с другой стороны ноги бедняжки, хныкающей от боли. Ее кровь разливалась по всему полу. В порыве вдохновения Сали еще раз ударила по резцу, но не по толстой шляпке, а просто по боковой стороне, и инструмент застрял в ноге девочки в горизонтальном положении. девочка издала булькающий крик, ее глаз закатился, а потом она вдруг замолчала. Нахмурившись, Сали положила молоток и наклонилась над Таней. Маленькая негодница потеряла сознание. «О, ну давай же, только не сейчас! Веселье только началось» — закричала она в отчаянии и ударила девочку по лицу. Не последовало никакой реакции. Она быстро открыла все оковы, сдерживающие Таню, и та грохнулась в лужу собственной крови. Сали схватила ее за волосы и потащила в комнату, оставляя за жертвой огромный кровавый след. Часть пола здесь была занижена, и на полу был небольшой вдавленный круг, который она до сих пор не видела. Она небрежно бросила туда девочку, не особо заботясь о ее комфортной посадке. Та упала в мятую кучу в центре и не шевелилась, не считая рефлекторных движений грудью при дыхании. Затем Сара направилась к стеклянному резервуару, и взглянув на Дашу она не была уверена, что та видит что-либо правым глазом, так как эта сторона ее лица сильно пострадала от кислоты. «Вы… по-пп-позволите… м-мне.. уйти?» — прохрипела выбившаяся из сил девочка. Сали по-доброму улыбнулась. «Ну конечно я отпущу тебя… и Таню тоже… если ты сможешь до нее добраться». Ее лицо расплылось в улыбке. Она подошла к стеклянному цилиндру и опустила рычаг. Тут же жидкость стала сливаться из резервуара через открывшиеся в полу отверстия. Когда большинство кислоты вытекло, она другим рычагом подняла конструкцию настолько, что она могла пройти даже на ногах. Сдерживающие девочку оковы открылись, и она упала на пол. Ее ноги ниже колен представляли собой лишь кости, от падения они разошлись в разные стороны, и от них откололось несколько острых кусочков. Как назло она упала на один из таких осколков, и разрывалась между болью от осколка и болью в ногах. Как только она упала, не удержавшись на ногах (точнее на том, что от них осталось), остатки кислоты начали прожигать ее живот, но это было такой мелочью по сравнению с ее предыдущими страданиями, что она не обратила на это внимания, пытаясь подавить агонию, в которой сейчас находилась. «Теперь просто доберись до подруги, и вы обе будете свободны. Кто знает, возможно, врачи – смогут вас вылечить?» — одноклассница злобно усмехнулась. Даша попыталась встать, но под давлением на кости ног на них накатывался острейший приступ боли, от которого она падала и дышала чаще, чем при родах. Даже если бы они не болели, ей трудно было бы на них удержаться. Она подумала отказаться от этой затеи, но сразу вспомнила храбрость подруги, которая не удерживала кнопку долго в ущерб себе. Она должна хотя бы попытаться. Она была всего в нескольких метрах, поэтому попыталась ползти. С каждым движением она была все ближе к обмороку, но упорно ползла, ради спасения подруги. Сара с волнением наблюдала за этим, дразня ее на каждом шагу. «Эй, ты почти добралась! Что так долго, давай, в темпе» — смеялась она. Даша игнорировала ее как могла, и, наконец, достигла той самой ямы. Она осторожно попыталась спуститься, но поскользнулась и упала на бок, еще сильнее вогнав туда осколок. Она вздрогнула и застонала, затем подползла к центру круга и неуклюже обняла Таню. «О, Таня…» — едва успела сказать она. «ыыыша? ?» — прошептала серая кобылка, медленно открывая глаз. Та попыталась ей улыбнуться, но результат был, мягко говоря, нелепым. «М-мы… б… будем в… в поряд-д-ке… она… позв… позволит нам у-уйти… я… я добралась до тебя.» «А, ты об этом» — послышался холодный голос Сары, опускающей еще один рычаг. «Я солгала». Обе девочки, услышав шум в трубе наверху, подняли взгляды, и увидели знакомую прозрачную жидкость, и поняли, что это последнее, что они видят в жизни.