я надеялся ("Сорвиголова", Мэтт, Фогги)
4 мая 2016 г. в 20:02
- А ты?.. – неуверенно начинает Мэтт, но потом крепче сжимает свою трость и отворачивается.
Ему страшно об этом спрашивать, очень страшно, он и так разорван изнутри, еще раз, кажется, не выдержит.
Человек без страха, ну да.
Но Фогги не хочет просто так отпускать его, он отчаянно хочет хоть как-то задержать эти мгновения, и тянет время, глупый Фогги, ну зачем?
- Что? – спрашивает он с вызовом.
- А ты… Ну, ты хотел, чтобы я тебя убедил? – все же Мэтт произносит эти слова в слух, и готовится услышать ответ, который убьет его – теперь взаправду.
- В чем? – но Фогги знает, в чем, он просто не хочет говорить об этом, тоже не хочет, но теперь ведь глупо идти на попятный, когда сам разбередил старые раны.
- В том, чтобы дать «Нельсону и Мёрдоку» второй шанс, - Мэтт говорит ровно, будто бы ему нормально об этом говорить, будто бы не у него жизнь разрушилась и не он готов заплакать прямо здесь и сейчас.
- Ну, я надеялся, - говорит Фогги, и в его голосе столько боли, и Мэтту самому больно, черт, ему адски больно, он ведь мог повернуть назад, и все было бы почти по-старому. – Но теперь мне легче. Потому что мы оба это признали.
Только назад нельзя, никак, прошлое осталось в прошлом, и пора идти вперед, даже если прямо здесь и сейчас Мэтт хотел бы упасть на колени и просить у Фогги прощения, и плакать перед ним, и…
И нужно идти вперед одному, такая дорога не для Фогги, не для Карен, она только для него, он ее выдержит, он ведь знал, к чему придет, никогда ведь не было легко, правда?
Но почему внутри так болит, так жжется? Он ведь разорван, чему там болеть, пепел ведь не болит, куда еще больше, ну куда?
Ноги все еще держат Мэтта, когда он выходит из конторы, и даже когда переодевается в костюм, и даже когда спускается в катакомбы. Он идет вперед, и он один, и это то, чего он хотел.
Но пепел внутри все жжется и жжется не переставая. И человек без страха боится, что это, как смерть или как его слепота, - теперь навсегда.