***
Временами Фенрис, лёжа на берегу, в шутку раздумывал: а что было бы, родись Гаррет русалом? Наверняка он был бы завидно красивым русалом, с чешуёй, отливающей благородным чёрным жемчугом, таким дорогим и редким, что за три жемчужины можно было бы скупить целый подводный город. Да, Фенрис так и представлял, как под водой бы переливалась крупная чешуя Гаррета. Не то, что его мелкая, зеленоватая, словно водоросли. И хвост бы у Гаррета был мощный, крепкий, с широким плавником, как у кита. И не было бы этих безобразных колючек и лишних косточек. Одна гармоничная обтекаемость, как у хищных рыб. Фенрис думал, что они встретились бы во время его поисков жемчуга. Гаррет случайно бы набрёл на поляну, на которой встречались самые лучшие жемчужины, ровные и идеально-круглые. Они бы рассорились из-за места в пух и прах и уплыли каждый по своим делам, а потом случайно пересеклись в городе. Гаррет наверняка приплыл бы из соседнего города и совершенно не ориентировался в этом, поэтому искал помощи. И Фенрис помог бы ему, в обмен предложив забыть тому путь к заветной поляне. Они бы весь день плавали по городу и окрестностям, и Фенрис бы рассказывал и показывал русалу местность. А потом бы пустил переночевать к себе. Пока тот не освоится. Наверняка, Хоук, такой же охотник до жемчуга, попросил бы Фенриса вновь показать ту поляну, на которую он случайно набрёл, и тот дал бы согласие. Они вместе начали бы собирать жемчуг, и дела быстро пошли на лад, ведь у Фенриса умелые руки, он умеет делать чудесные вещи из маленьких круглых жемчужин. И Гаррет помогал бы ему, показав удивительную усидчивость и сноровку. Так бы они бок о бок прожили довольно долго и неизбежно свыклись с обществом друг друга. Фенрис знал, что первый шаг сделал бы Гаррет. Наверняка это случилось бы в самый долгий день, когда ворота города остаются открыты почти на всю ночь, ибо ночные твари не смеют выплыть из своих нор. На поляне как раз зацвели бы актинии, а жемчуг сам вываливался из раковин. Именно тогда, в ту безмятежную пору они бы невольно открылись друг другу. И до самого утра, опьянённые счастьем, резвились бы, играя в тёплом течении, познавая друг друга, любя друг друга, как никто. А потом наткнулись бы, совершенно случайно нашли тайное место, в котором есть чёрный жемчуг невиданной красоты. И Фенрис бы, принеся его домой, сплёл себе и Гаррету браслеты, перемежая жемчужины с алой лентой, выкупленной у торговцев из дальних городов. Обязательно алой. Чтобы все видели, что они принадлежат друг другу, и не смели мешать их счастью. Он знал, что каждое утро встречал бы зов утренней трубы в объятиях Гаррета. И не было бы никого, счастливее их.Если бы
24 мая 2015 г. в 19:06
Иногда Гаррет представлял себе, каково было бы, если бы Фенрис родился кентавром. Наверняка, он был бы белой масти, словно первый снег, выпавший слишком рано. И пах бы, верно, так же – морозным утром и хрустящей свежестью. Волосы у него были бы длинные-длинные, как у матери Гаррета, до самых копыт. И обязательно заплетённые в свободную косу с пропущенной меж прядей лентой. Алой. Гаррет не знал, почему алой. Просто так хотелось. Чтобы было ярко. Заметно. Чтобы так и кричало: «Мой».
Хоук был уверен, что познакомились бы они во время нападения людей. Гаррет бы, как и пристало вожаку, разогнал бы ублюдков и спас Фенриса. А потом привёл в табун, выхаживать. Лиандра бы долго хлопотала над раненым, а потом обязательно бы полюбила. Как можно его не любить? Бетани бы тоже души не чаяла в Фенрисе и принялась учить его плести игрушки. Ведь Фенрис любит делать руками всякие вещи. А вот Карвер наверняка ворчал бы долго, мол, зачем лишний рот и всё такое, но Гаррет быстро бы нашёл на него управу, и в конце концов младший смирился бы и нашёл общий язык с Фенрисом.
Он был уверен, Фенрис бы быстро освоился и выздоровел. Они вместе бы обходили территорию, вместе стояли в дозоре, присматривали за резвящимися жеребятами. Вот тогда бы Фенрис увидел, что Гаррет – достойный вожак и лучший в табуне. Тогда бы понял, что за ним он будет как за каменной стеной. И никакие люди не посмеют обидеть его.
И они бы сошлись. Это обязательно произошло бы весной, в ту пору, когда всё новое просыпается, и когда табун возвращается на самые сытные и богатые пастбища. Гаррет помнил отличное место, найденное ещё его отцом. Огромный луг, окружённый сплошь лиственным лесом. Там были самые вкусные дикие яблоки и обильные ягодники, а ручьи не переставали петь и несли в себе вкуснейшую воду. Там прошло детство Гаррета. Там родились близнецы. Там отец встретил его мать. И именно там бы он начал новый виток своей жизни.
Они бы ходили с Фенрисом по лесу, выискивая на земле спелые паданцы. Яблоки истекали бы медовым соком и хрустели на зубах свежо и бодро. Гаррет был уверен: Фенрис обязательно бы полюбил дикие ягоды. Красные, сочные, но такие маленькие, растущие только на земле. Они прятались под листьями, скрывая свою красоту и сладость. Чтобы найти такие, нужно наклониться, поджав передние ноги, и лишь тогда увидишь их. Они сладкие, тают во рту и дарят чудесное блаженство. Гаррет помнил, как объедался ягодами, и мама журила его, хотя у самой пальцы были в красном соке, а красные губы расплывались в ласковой улыбке.
Гаррет показал бы Фенрису своё секретное место, о котором не знали даже младшие: небольшой пруд, расположенный глубоко в лесу. Там было очень красиво и прохладно даже в самый жаркий день. Они бы резвились в воде, брызгая друг в друга. Фенрис, конечно, ворчал бы, но обязательно улыбался. Ведь нельзя не веселиться, видя хрустальные брызги и ощущая их на своей коже.
Там бы они поцеловались и признались в своих чувствах. И солнце дарило бы им свои тёплые ласковые лучи, благословляя.
Там бы они познали друг друга.
Лиандра приняла бы Фенриса за своего сына. Она была бы рада выбору старшего. А Бетани бы сделала красивую куклу для Фенриса. Гаррет видел её, как наяву: стоящую на дыбах соломенную фигурку с белыми льняными волосами до копыт, развевающимися от ветра.
Табун бушевал бы, празднуя радостное событие. Жеребцы бы, шутя, носились за кобылками, а те разбегались бы в рассыпную с весёлым визгом. Гаррет так и видел там свою сестрёнку, черноволосую и светлоокую, с пушистой косой и хвостом-метёлкой. Кентавры бы не спали всю ночь, распевая песни и выстукивая копытами ритм. С ночи до утра на поляне раздавался бы смех и гомон, жеребята носились бы, предоставленные самим себе, с утра до рассвета.
И Гаррет бы подарил Фенрису липовое кольцо с янтарём в знак верности.
Они были бы счастливы.