Санта-барбара куска и души.

Что задумал Отец? Эх! Если бы Он сам знал! Но мысли в последнее время были слишком запутаны, отрывочны, хаотичны, чтобы выстроиться в разумный, рациональный ход. Он не понимал сам себя. Он сомневался. Смешно до слёз, он, тот, кого боялись, как Сильнейшего в этом океане, совершенно не знал, что делать. А ведь все ждали, в том числе и Марко. Тяжёлый груз давил, делая невозможными итак нелёгкий выбор. Чувства, что он в себе заглушил, и что являлись лишь кошмарами в краткие моменты постыдной слабости, снова обуревали, даря… Страх и надежду… Прошлое или Настоящее? Он так давно начал свой путь в этом океане, что уже не помнил, с чего всё началось. Или помнил? И изменился ли он? Или остался таким же? И будь он по-настоящему сильным, терзали бы его такие сомнения? А как бы поступил Роджер? Вряд ли этого удивительного человека обуревали сомнения хоть когда-нибудь! -Чем больше сомневаешься, тем труднее сделать шаг вперёд! – хохоча, сказал Роджер как-то эту совершенно не смешную истину. Возможно, поэтому этот беспечный дурак умер так рано, оставив глубокий след в сердцах многих пиратов. Возможно, именно поэтому он и был Королём Пиратов! Великим Человеком, создавшим Эпоху! А что создал он, Белоус? Что вечно должен греться в золотых лучах немеркнущей славы этого давно почившего прохвоста. - Нет, я… у меня под защитой… Чёрт, что я несу… Перед кем оправдываюсь? – хрипел он, совершенно не понимая, какие мыслительные дебри вдруг завели его к этому вечно раздражающему наглецу. Он ведь никогда не мечтал о славе или о том, чтобы увековечить своё имя. Он просто… Просто хотел семью… Он снова и снова окунался с головой в прошлое, ища ответы на так никогда неразрешённые вопросы. Вопросы жизни, увы, иногда не имеют ответов. Особенно для тех, кто боится взглянуть правде в глаза. Пора бы, наконец, осмелиться ответить на них хотя бы себе! Белый свет! Он начал своё плаванье именно потому, что искал их! НЕТ!!! Было множество причин, чтобы начать это длинное путешествие. И началось оно не только по этой одной причине. Он никогда не был настолько целеустремлён до плоскости, чтобы, как сметающий всё на своём пути ураган, идти к одной цели. Ему всегда требовалось большее… Более эфемерное и недостижимое, как… Как любовь, как семья… Белый свет лишь непомерно большой крест, что он виновато волок, тихонечко озираясь, есть ли надежда… Но надежды не было нигде! Ни на родине, ни здесь, на Гранд Лайне. Более чем за двадцать лет плаванья, чёрт знает где, он не нашёл ни одной зацепки. И Белый свет из непомерной вины с болью со временем стал лишь ночным кошмаром, короткой слабостью, что его теперь непомерно гордая натура еле сносила, гневно выплёскивая наружу. Он почти смирился, почти поверил, что мог бы начать сначала со своей новой семьей. Как случилось непредвиденное… Рок! Если у Роджера была Великая Судьба, то у него Трагичный Рок! Тич! Проклятый Тич!!! Чернобородый стал орудием этого рока! И вот, он снова терял семью… Сначала Татч, потом за Эйса больное сердце не на шутку беспокоилось, а теперь и ещё и этот загадочный предатель… -ЧЁРТ ВОЗЬМИ!!! ЧЁРТ ВОЗЬМИ!!! ЧЁРТ ВОЗЬМИ!!! – всё что он сейчас мог так это проклинать себя и врагов, да ждать пока ещё один подонок, затесавшийся в лоно семьи, сделает свой ход. Ожидание сводило с ума, также как и беспокойство за одного веснушчатого сына-бестолоча. А тут ещё Они, пришедшие из бередящего старые раны Белого света. - Но, ничего. Мы ещё повоюем, - со злой усмешкой шептал Белоус. Он схватит предателя за руку, когда тот сделает свой решающий ход! Глупо с его (предателя) стороны было думать, что с одним из Йонко вот так легко справиться. Ему, Белоусу, просто нужно успокоиться и не подпустить гадюку слишком близко к сердцу. Но при этом не отдалить свою Семью ещё дальше, иначе… Он чувствовал, что при таком раскладе может потерять их всех! Потерять ещё раз дорогих сердцу людей! Этого он просто не переживёт! Они - его сила, они - его воздух! ЕГО ЖИЗНЬ!!! И ПУСТЬ ХОТЬ ОДИН УБЛЮДОК ТОЛЬКО ПОПРОБУЕТ ЗАИКНУТЬСЯ, ЧТО ЭТО СЛАБОСТЬ: ИМЕТЬ ТАКИЕ УЗЫ!!! И ему было непередаваемо больно ощущать душой предательство, как уже свершившееся, так и только свершаемое. Намного больней, чем ворошить давно затравленную рану далёкого прошлого, где он был ещё зелёным новичком. Возможно, поэтому он с таким упоением теперь цеплялся за тот проклятый ночной кошмар, чтобы просто не думать о настоящем?! И всё равно он знал, что надо идти вперёд! Даже если против всего мира! Даже переступая через себя! Этому научили нелёгкие времена, и он будет идти! Потому что, увы, не умел (да и не хотел) по-другому. Потому что он – Белоус! Тот, чьим именем пугают детей! И он не остановится, как бы об этом не мечтали все его враги! Но что-то он увлёкся, и его мысли вновь понеслись не в ту степь. Белоус, усмехнувшись над собой, стал медленно цедить из огромного глиняного кувшина. И судя по небольшому румянцу, вскоре окрасившему его щёки, это что-то явно не понравилось бы Эмили-чан. Однако старшей медсестры сейчас не было рядом, что весьма радовало его. Не хватало ещё вновь выслушивать от этой малявки поучительно глупое жужжание над ухом. Выпивка, видите ли, вредит здоровью! Где это видано, чтобы хорошая выпивка могла чем-то навредить?! Тем более ему! Наоборот она, если действительно хороша, отлично помогает расслабиться и поймать гениальную мысль, теряющуюся в трезвом состоянии. Он ещё с полчаса муторно ходил вокруг да около этих потрясающе познавательных размышлений о пользе выпивки прежде, чем заметил, что эти раздумья вновь завели его куда-то не туда, прочь от ускользающей гениальной мысли. Взглянуть, наконец, правде в глаза! Белоус вновь приложился к горлышку и попытался привести в трезвый порядок (ага, при пьяной башке) совершенно расползшиеся мысли. Выходит, он малодушно использовал столь болезненную память о прошлом, лишь бы не помнить трагедию в настоящем. Выглядит, как-то жалко. НЕТ!!! Вспоминая свои чувства до встречи с этими чужаками, он мог точно сказать, что не укрывался ни от прошлого, ни от настоящего! Просто одна похожая боль вызывала память о другой, давно отжившей. Вызывала и накладывалась, принося новые муки. И тогда он уходил, чтобы не мучить этой болью дорогую семью. Так всё и было, пока кошмар вновь не стал реальностью, и из него не вышли Они. Чужаки привнесли ещё больший раздрай его итак неспокойной душе. Он, в отличие от Марко, внимательно вслушивался в их разговоры-переругивания между собой и действительно поверил, что они из другого мира. Во-первых, они не лгали, их реакция была безумной, но искренней. И это заставляло с собой считаться. Ведь иногда правда бывает подчас безумней самой смешной выдумки – эту истину он хорошо выучил, плавая в этом безумном океане. Во-вторых…. Во-вторых, это вновь зажгло искорку, казалось бы, отжившей давным-давно надежды. А вдруг… Вдруг живы! Просто попали в другой мир, оттого и не осталось от них никаких следов в этом. Эта мысль терзала похлеще размышлений о предателе. Предателя-то можно было вычислить, а в этом случае ничего поделать было нельзя, лишь маяться от надежды о несбыточном. Да! Он не мог перенестись в тот мир, так как эта троица посеяла реликвию, которая их и переместила, осталась в том мире, навсегда забросив этих бедняг. Другого же способа он не знал. За те долгие два десятилетия он перепробовал всё! Искал везде, даже один раз чуть на Рафтель не поплыл, пойдя против Роджера. Конечно, он не искал целенаправленно портал в иной мир, но всё-таки о таких вот перемещениях он, обнюхавший всё вдоль и поперёк, слышал впервые. И всё же… И всё же огонёк надежды было не затушить. И Белоус уже намётывал белыми нитками свои дальнейшие действия, вновь лихорадочно прокладывал мысленный маршрут по самым загадочно-опасным местам в Новом Мире. Он теперь знал, что искать! По крайней мере, надеялся, что знает. Возможно, Белый Свет из его воспоминаний не имеет никакого отношения к случившемуся явлению недавно. Возможно, но для Белоуса маловероятно. Он чуял, что не ошибается. Или, по крайней мере, надеялся, что чует! Или просто не хотел признаваться в том, что вновь хватается за тоненькую соломинку. Белоус боялся. Боялся ошибиться, потому и не расспрашивал подробнее иномирцев. Вдруг врут! И при его допросе он подловит их на не состыковках. Но ещё больше страшился, что всё, на что он надеялся и что предполагал, окажется правдой. Ведь тогда он вновь помчится за миражом прошлого, упуская настоящее. Однако, чем больше он боялся, тем больше и желал этого допроса. А вдруг… Вдруг они знают их?! Видели в том мире дорогих ему и давно похороненных в мыслях людей! Он разрывался, продолжая сомневаться! И он в своих сомнениях уже дошёл до того, чтобы просто отпустить этих иномирцев. Отпустить с миром последнюю эту соломинку! Жить настоящим! В окружении своей настоящей любящей семьи. Ведь у них итак сейчас проблем хватало, нежели гоняться за призрачным прошлым. А иномирцы пусть сами ищут себе место в этом мире. Хорошее же решение! В конце концов, они могли иметь отношение к давным-давно пропавшим в этом мире лишь косвенно, иначе они бы знали, куда попали и кто перед ними предстал. Мир же, из которого они пришли, вряд ли состоял только из этих троих с половиной (он, наверно, про собаку или про Кагуру) персон. Однако то, что они появились из Белого Света, всё же даровало надежду. Чужой мир вряд ли двухмерен и столь малонаселён, но, судя по потрясению этой троицы, путешествие между мирами тоже выходит за рамки обычной такой прогулки. Единичный случай. Точнее второй. Один раз в белом свете люди пропали, другой же - принёс людей. То есть вероятность того, что эти два случая связаны, велика именно из-за редкости произошедшего. Это лишь пустая надежда… Но, возможно, эти иномирцы связаны с дорогими ему людьми. Может лишь косвенно, шапочным знакомством, или же чьим-то хитроумным планом, но связаны! Он не хотел терять эту веру! И даже, если в другом мире миллиарды людей и нелюдей! Он будет продолжать упрямо верить в чудо! В то, что они связаны, хотя бы крепкими нитями судьбы! Именно поэтому, не в силах отказаться от этой слепой веры, он решил устроить им подробный допрос на днях. Три дня было ему в срок. Но страх и сомнения, описанные выше, всё одолевали его, впиваясь в душу. В итоге он не расспросил их в первый день. А новость о предателе совершенно подкосила его в тот вечер. Тогда же у него вырвалась из уст эта идея про их вмешательство в столь серьёзное и сложное дело, как выявление предателя. Белоус и сам не понимал почему… Хотя нет, сейчас наедине с кувшином рома он мог честно признаться себе в этом. Сделаться приманкой и под шумок этой троицы спровоцировать предателя – этот план показался ему гениальным. Но не только… Он хотел, чтобы они остались, а это дело (выявление предателя) в короткий трёхдневный срок явно не укладывалось. Он чуть ли не прямым текстом приказал Марко задержать их всеми средствами. И вот, в итоге, что получилось: Марко, не понимая действий капитана, в конец запутался и разозлился. Любимый сын не понимал его и требовал объяснений, а он не мог ничего рассказать, так как не был уверен, что вообще готов ворошить прошлое. Эта его нерешительность вновь воздвигала стены вокруг, причём настолько плотные, что Белоус мог кожей ощущать их. Столь невидимые, сколь и непреодолимые. Белоус сделал ещё несколько жадных глотков. И посмотрел на еле выделяющуюся от линии горизонта землю. Эта троица. Вначале он думал о них, как о соломинке… Нет, и сейчас его мнение не изменилось, просто узнав их получше… Он видел, как они всего за пару дней совершили невозможное! Его команда, подавленная и опечаленная, словно получила второе дыхание. Он не был глухим слепцом. Он прекрасно видел еле заметную улыбку Марко и слышал еле доносящуюся увлечённую нотку. Эта троица, несмотря на своё раздражающее разрушительно наглое поведение, нравилась сыну своей искренностью. И в действительности он тоже хотел видеть эту троицу под их флагом. Поэтому Белоус не сомневался, что его старпом приложит все усилия, чтобы оставить их здесь. И всё же они уплыли… И корабль снова заволокла тревожная тишина, будто солнце зашло за тучи. Меланхолия вновь брала своё. И Белоус начинал понимать, что, пусть он и общался с ними лишь пару раз, ему их будет не хватать. Странно… Хотя, чтобы встретить близких по духу и заскучать по ним особо времени много не нужно. Было весело. Переодевание и кривляния при первой встречи, вечеринка с тортом, драка с малюткой, внезапное нападение уже двух детишек с идиотской угрозой. Как говорит старик Лоурел, чтобы запустить остановившееся сердце, нужна шоковая терапия. Они, сами того не понимая, стали шоковой терапией для их команды. Однако, похоже, одного разряда было мало. Они были нужны команде! А вот ему? - Отец, объясни, наконец, к чему всё это? – в который раз услышал от своего любимого сына этот вопрос Белоус. - Нет, никогда! Чем больше сомневаешься, тем труднее сделать шаг вперёд! – хохоча, сказал Роджер как-то эту совершенно не смешную истину. -Да, ладно, никогда не поверю, чтобы у тебя не было сомнений в своих решениях! Ты ж – взрослый человек! – фыркнул когда-то давно Белоус Роджеру. - Взрослый? – искренне поразился тот, а потом просто-таки разразился хохотом. С проступившими на лбу желваками Белоус дождался, пока этот вечно раздражающий тип отсмеётся. - Закончил? – спокойно осведомился Эдвард, поднимая уже на тот момент огромнейший кулак. Роджер лишь примирительно замахал руками. - Прости! Даже как-то лестно! Меня ещё так никто так не называл. Рейли даже считает, что это состояние невозможно для моего мозга. Интересно, чтобы это значит? – легко прощебетал будущий Король Пиратов. - Ладно, просто забудь, что я у тебя спрашивал! Просто сотри из памяти эту встречу, понял?! – угрожающе навис над ним Эдвард. - Как это? Забыть, что сам Великий и Непобедимый Ньюгейт приходил за советом! Ну, уж нет! Я этот день своим внукам буду пересказывать! – продолжал шутливо подначивать Роджер. - Я точно убью тебя! – совершено серьёзно пообещал будущий Сильнеший на Гранд Лайне. - Эй-эй! Постой! У меня нет желания драться с тобой… сегодня, по крайней мере… Вот, завтра… Да, давая завтра! – вновь начал нести нервирующий бред этот раздражающе развязный тип. Белоус и сам не понимал, почему его тянуло к этому человеку. Ведь каждый раз, когда тот открывал рот или что-то делал в его присутствии, его хотелось убить, причём с особой жестокостью. - Ишь раскомандывался! Поди забыл, что я не в его команде - поддёргивая бровью, подумал Белоус. - Всегда хотел спросить, почему… - с серьёзной миной начал Роджер (с такой серьезной, что Белоус даже прислушался), - … почему твои усы так изгибаются? - ВСЁ!!! Я УБЬЮ ТЕБЯ!!! – взорвался, наконец, Белоус. Ловко уходя от быстрых и ужасающих по своей силе ударов, Роджер продолжал выводить из себя Белоуса: - Я ж никому не скажу! Честно! Хочу просто также отпустить и завить! Используешь гель? Или ещё какие женские штучки! Ну что, тебе жалко?! Ну, поделись секретиком! А я скажу, что делаю, когда сомневаюсь! Белоус тут же опустил кулак, уже готовый со всей силы смертельно обрушиться прямо на грудь будущему Королю Пиратов. - Не врёшь? Ладно, но сначала ты! – вновь угрожающе навис над Роджером Белоус (с его-то ростом ему было раз плюнуть, хоть по сто раз на дню нависать над этим наглецом). - Ну… Я, просто, плыву по течению… Знаю, это как-то не мужественно и вообще выглядит, будто бы не в моих правилах. Однако, когда возникает то, что от тебя не зависит, это просто нужно принять. Как этот мир… Как океан… Как бурю в нём… Ты ничего не можешь поделать с её возникновением, однако… Однако это не значит, что нужно паниковать или, сложа руки, ждать смерти. Просто нужно подловить момент и хорошую волну. Понимаешь, о чём я? Иногда нужно подождать немного, чтобы решение нашлось, а не травить себя за отсутствие хорошей волны, - проникновенно разглагольствовал Роджер. - Понятно, - коротко кивнул Белоус, ничем не выдав своих чувств. - Ну, что я тебе помог?! Эх, каков я! Умён и вообще просто красавчик! Вали свои рецепт завивки усов! – напыщенно воскликнул Роджер. - Понятно… Что ты – хреновый моряк! Ждать подходящей волны в шторм?! Да, какой идиот так будет поступать! Хрен тебе, а не мой рецепт! – показав дулю, Белоус быстро покинул грязно ругающего Роджера. - Просто жду нужной волны, сынок, - тихо прокряхтел Белоус, - Просто жду подходящей волны. Да, он медлил с допросом. Однако, если поглядеть с другой стороны, он просто не торопил итак стремительно развивающиеся события. Решение обязательно придёт, причём тогда, когда его уже не ждёшь! Можно ведь не проводить подобострастий допрос, который ни к чему хорошему (кроме испорченных отношений) не приведёт, а просто послушать на очередной гулянке байки этих иномирцев. Возможно, в них и промелькнет случайно то, что ему нужно. А пока для его плана нужен лишь один простой фактор: присутствие этих иномирцев на корабле. Чему, в принципе, он и сам был не против! А это легко было провернуть, точнее ему даже проворачивать ничего не надо… И тогда ему лишь нужно набираться мужества, чтобы не упустить свою волну! - Отец! – вновь позвал его несколько разозлённый Марко. - А? – очнулся, наконец, от своих размышлений Белоус. - Зачем? – чётко и озлобленно повторил вопрос Марко. - Почто злишься? Разве сам в тайне не желаешь, чтобы они вернулись? – задорно ухмыльнувшись, спросил Белоус. Марко лишь устало передёрнул плечами: - Отец, не начинай, а? Я знаю, что это лишь моя самонадеянность привела к полному провалу. Они ушли и теперь вряд ли помогут в поисках предателя. Так что, чтобы ты ни задумал, планы придётся менять. И вообще, ты меня, конечно, прости, но я нисколько не жалею об их уходе. Скатертью дорога, йои! Вновь раздался громоподобный смех, сбивающий с толку весь гневный настрой Феникса. - А что мордашка так опечалено косится в ту сторону? ( Марко хотел вспылить, но Белоус жестом остановил его). Менять планы я не собираюсь, а тебе, сынок, вскоре придется отбросить гнев и посмотреть себе в душу. Ужели ты не видел, как они влияют на команду и тебя в том числе? – всё также загадочно ухмыляясь, говорил Белоус. - Они- большая проблема! Вот и всё! С ними одна морока! – всё-таки вспылил Марко. За эту дерзость копьё предостерегающе громогласно ударилось об палубу. - Не перебивай, сынок! Да с ними трудно управиться. Они как бушующая стихия. В неумелых руках либо парус порвётся, либо трос выскользнет, - осторожно наставлял Отец Феникса. Упрямый Марко в ответ лишь что-то нечленораздельно промычал, а потом только соизволил недовольно, но чётко пробурчать: - А с каких это пор я неумелый? - Умелый-умелый! Ты подпадаешь под другую категорию людей, что сами идут в самую гущу бури, наслаждаясь ею. Ты, напяливая лицемерно-постную мину, просто не хочешь себе признаться в том, что веселился вместе со всеми эти три дня, - не глядя на Марко спокойно произнёс Отец. - Ха? Сам? – и тут Марко зашёлся в безумном приступе хохота. Белоус знал, что за этим приступом последует яростная вспышка отрицания и негодования, и терпеливо дожидался, когда она пройдёт у непокорного сына. - Скажи, сынок, а давно ты так отдалился от семьи, что перестал замечать её нужды и печали? Неужели действительно не видишь, что в полный штиль они принесли свежий глоток ветра? Ты же был с ними всё это время. Неужто не замечал, как изменяются окружающие тебя родные лица со скорбных на любопытные и весёлые? Не ощущал того единения вчера на гулянке, когда они испекли торт. Было же весело, чёрт возьми! Да, сильный ветер порой сбивает с ног, но на то мы и вышли в море, чтобы вдыхать его полной грудью! А они, несмотря на свои недостатки, хорошие и искренние ребята. Разве этого мало, чтобы позвать их с собой? У нас ведь на корабле никогда не было важно, каковы твои недостатки. Семья большая, и у каждого свои заморочки, но всё равно мы – одно целое. Понимаешь Марко? – тихий тон отца должен был успокоить Марко. Однако Марко вновь лишь протестующее хмыкнул, сунул руки в карманы и, недослушав лекцию Отца (в карцер его! в карцер!), пошёл прочь. Белоус не стал останавливать его (или сажать в карцер), предоставляя время разобраться в себе. *** Марко без дела и без мыслей болтался по верхней палубе. В пустой голове вновь и вновь раздавались разные столь обидные реплики Отца. Конечно, Белоус не хотел никого обидеть, и было глупо все советы принимать в штыки из-за разошедшихся точек зрения. И всё же… - Отдалился от команды? А кто, чёрт возьми, витал в облаках после смерти Татча, предоставив мне всё разгребать? И я же отдалился! Я-то не знаю, в чём нуждается наша семья? – не в силах скрывать чувства внутри, тихо проворчал Марко. Да! Он, чёрт возьми, из кожи лез! А в итоге услышал такие слова! Что ещё хуже от самого близкого и родного человека, Отца. Любой бы ощутил боль смертельной обиды. Боль, затмевающую всю разумность остальных утверждений. Хотя какую, к дьяволу, разумность?! Он прекрасно видел, что, кроме праздного любопытства и раздрая в итак разрушающейся из-за подлюги Тича команде, это трио ничего не даёт! Только мороку, разрушения и лишнюю головную боль! Они были лишними и ничего не могли иного принести – лишь ещё больший хаос! Почему-то в этот миг промелькнуло воспоминание о прошлом вечере, где они на его улыбку ответили чертовски обаятельными по искренне тёплыми лыбами. А потом, как они весело кутили до утра. - И всё же утро вместе с похмельем наступило, а день развеял последние остатки очарования, вновь выставляя напоказ всё неприглядные стороны, - почти как поэт, пробурчал под нос меланхолично настроенный Марко. Они – чужаки! Лишние! Будто бы окончательно в этом уверившись, Марко устало вздохнул и присел в укромный закуток между рубкой и фальшбортом. - Нужно успокоиться, - пробормотал он, теребя свой ирокез. - Эх-хех, они-таки уплыли. Даже немного жаль, здесь снова стало тихо и мрачно, как на похоронах, - послышался голос совсем рядом. - А те чё нужны волшебная радуга, пони и передвижной цирк каждый день, а Дирк? Хотя, да, с ними даже как-то забывался весь этот кошмар с Тичем, - прохрипел другой голос. Марко поднял голову на двух пиратов, расположившихся спиной к нему. Между ними стояла ополовиненная бутыль рома, к которой они поочередно прикладывались. Марко хорошо знал их. Сэм и Дирк достаточно давно плавали с ними, чтобы даже первый комдив называл их старыми морскими волками. И хоть они и не обладали достаточной силой, чтобы занимать командирские должности (да, они и сами не рвались), однако к ним часто приходили за жизненным советом даже молодые комдивы. - Да уж, если бы мне пару месяцев назад сказали, что Тич убьёт Татча, я бы послал того хорошенько проспаться. Этот урод подложил нам такую свинью, что жопой чую, мы ещё не раз столкнемся с долгоиграющими последствиями. Ощущения, будто наш дом разваливается, - горько покачал головой Дирк, вновь прикладываясь к бутыли. - Эй-эй, оставь хоть немного! И вообще тебе же сейчас в караул в смотровую! – возмутился Сэм. Дирк лишь отмахнулся, началась кратковременная пьяная потасовка, в результате которой злополучная бутыль опрокинулась и разбилась. Горлышко подкатилось прямо к ногам затаившегося Феникса. Взгляды дерущихся естественно, проследовав по пути осколков, тоже наткнулись на командира первой дивизии. - Йои! Вот, к чему приводит жадность, - покачал головой Марко, которому было уже не укрыться. - Эм, я, пожалуй, пойду на пост, - неловко крякнул Дирк и поспешно удалился. Сэм тоже хотел тихонечко улизнуть, чтобы безнаказанно оставить палубу пропитываться алкоголем до ежедневной утренней уборки младшего состава, но Марко жестом остановил его. - Эээ, я уберу, - виновато промямлил головорез. Пристыженный взгляд и виноватый румянец (хотя румянец скорее от недавно выпитого алкоголя) никак не вязались с шрамированной бандитской мордой, что Марко не сдержал еле заметной улыбки. - Да ладно, забей. Слушай об этих чужаках... Ты действительно считаешь, что они здесь не лишние, что они помогут... – не закончив вопрос, замолк Марко. - Я не знаю. Скажу одно: чудиков повидал много, и эти из числа самых сумасшедших. И вообще не нам, тебе и мне, и даже не им это решать. Решит Йонко, от Отца так просто не уйдёшь, не зря же он носит этот титул, - со значением ухмыльнулся Сэм. И будто в подтверждении его слов горизонт озарился золотым светом. Солнце только что опустилось в океан с совершенно с другой стороны, поэтому ничего не понимающий (но уже предчувствующий нехорошее) Марко удивлённо оглянулся на горящий горизонт. - ЗЕМЛЯ ГОРИТ!!! ОСТРОВ ПАРФЕ В ОГНЕ!!! – огласил тишину голос Дирка из смотровой. - Чёрт возьми! – совершенно уверенно, кому нужно адресовать все ругательства, рыкнул Марко. - Гу-ра-ра! А они быстро. - Отец как всегда вырос за спиной совершенно неожиданно. - Это... Ты ... это всё спланировал? - еле выговорил Марко. - Нет, конечно. Просто знал, что они вряд ли будут паиньками, и их выпрут через день. Но такой размах разрушений за такой короткий срок! Гу-ра-ра! Даже предположить не мог, - беспечно пожал плечами Белоус, потом повернулся к выскочившему Джозу: - Прости, Джоз. Джоз, быстро взяв себя в руки, лишь пожал плечами в ответ: - Зная моих, они наверняка успели все эвакуироваться. - Отец, это сделали те самые сорвиголовы? – сказал выступивший из-за спины Белоуса Бламенко. - Ага, - кивнул Белоус. - Интересно, - почёсывая карманы на подбородке, произнёс командир шестой дивизии. - Об этом позже. Ты здесь для того, чтобы уточнить курс для второго корабля. Отправляемся по курсу, что проложен единственно уцелевшим Лог Посом. Уточнишь в рубке. Но сначала дождёмся этих сорвиголов, - деловито сообщил Белоус. Бламенко молча выслушал, кивнул карманами и удалился. - Я также хорошо знаю родню Джоза. Они-то спаслись, но спасать разрушителей собственного дома, точно не будут, - как можно хладнокровней выговорил Марко. - Думаю, выживут, - хмыкнул Отец и, хитро подмигнув, лукаво добавил: - Но, если так за них печешься, можешь помочь. Ты ж у нас единственный, кто за краткий срок может предоставить немедленную помощь на отдалённом расстоянии. Марко его так и не дослушал. Он, полностью обратившись, уже на всех порах спешил к пылающему острову. - Хех, а говорил, что плевать на них хотел, - хмыкнул Белоус вслед быстро удаляющейся переменчивой огненно-синей птице. Марко и сам не знал, почему вдруг рванул. Просто подчинился первому порыву, и, лишь когда уже подлетал к пытающему острову, подумал о причинах такого безрассудства. - Не, ну они, йои, конечно, полные придурки, но это не значит, что можно вот так просто бросить их умирать! Я просто очень добрый! Йои! И великодушный! – решил для себя упёртый Феникс. И пока он для себя определялся с жизненным отношением к собственным деяниям, параллельно он успевал ужасаться тем пылающим адом, в который превратился этот ещё недавно потрясающе красивый летне-тропический остров. - Чёрт! И где же их искать?! Нет не единого клочка земли, не охваченного пламенем, - нарезая круги над островом, напряжённо думал Феникс. От дыма и гари начинали слезиться глаза. С таким количеством угарного газа даже его практически мгновенное исцеление не справлялось. Как следствие, начинались головные боли и головокружение, что конкретно мешало поискам, сбивая концентрацию, нужную для использования Воли Наблюдения. Нет, он, конечно, использовал её, но радиус покрытия был в разы меньше и уменьшался с каждым мигом, проведённым в дыму. К тому же он чувствовал, если пробудет здесь ещё немного, то он от бешеной концентрации потеряет сознание, что в этой ситуации грозило летальным исходом уже ему. - ААА! К дьяволу! - не уточняя к какому, прохрипел Марко, поднимаясь выше дымных облаков. Отдышавшись и позволив фрукту полностью исцелить себя, Марко окинул безнадёжным взглядом огромное чернильное облако, нависшее над всем островом. Сейчас он находился на расстоянии более двух километров, что хоть и не являлось пределом в использовании его Воли Наблюдения, но также было слишком существенно, чтобы ощутить четыре крошечные точки в этом также превратившимся в точку пылающем острове. - Чёрт, больше шансов найти их, если просто броситься в пекло и проорать их имена, - неутешительно размышлял он, вспоминая слова Отца, что он, Марко, всегда беспечно бросается в самую бурю. И всё же он не оставил поисков и, набрав в лёгкие побольше воздуха, вновь спустился вниз, чтобы уже с большей концентрацией прощупать Волей остров. Увы, но, кроме новых головных болей, это ничего не дало. Даже более того, от усердия он начал терять сознания, частично утрачивая форму. - Я должен… - еле сохраняя крылья, Марко уже не понимал, что именно должен. Он был на грани, не в состоянии поддерживать ясность собственного разума не то, что искать кого-то с помощью Воли. Точнее мозг просто не мог адекватно распознать поток информации, что приносила эта Сила. И тогда даже постоянно регенерирующий организм, вероятно, не смог выносить такого издевательства над собой и сам отключил эту столь изматывающую (при данных обстоятельствах совершенно лишнюю нагрузку на мозг) способность. - Хм? Живая гора? – последнее, что успел проанализировать Феникс. И был не далёк от истины, ведь стремительно несущийся на него монстр по размерам ничуть не уступал горе. Будь он в хорошей форме… Черт возьми, просто соображай он хоть что-нибудь, он бы уклонился. Но все эти сожаления и стыд за собственную беспечность пришли чуть позже. А в тот миг он легко дал этому монстру захлопнуть пасть над собой… Непривычная, резкая боль где-то в икре правой ноги вдруг прорезалась в неожиданно просветлевшем разуме. Марко тут же открыл глаза и потянулся к источнику. Его окружала бы кромешная тьма, если бы не всполохи от синего огня собственного тела. - П*здец, - горько констатировал внешне спокойный Марко, оценивая в какую задницу он попал. Точнее не задницу, а с анатомической точки зрения он застрял ровно в противоположном отверстии (имеется в виду рот). Ровный ряд огромных клыков закрылся неплотно, видимо, из-за застрявшей там ноги Феникса. Вероятно чудище ещё не успело наглотаться дыма, что и вернуло Марко способность трезво мыслить. Огорчало лишь одно: всё бы ничего, если бы монстр оторвал ногу полностью, тогда бы он мог с помощью своего пламени «воскресить» потерянную конечность (хоть в его состоянии это и трудно), однако два клыка этой твари вошли ровно посередине икры и плотно застряли в кровоточащей плоти. И всё что он мог сделать - это обезболить и постоянно залечивать рану во избежание полной потери крови. Так он и поступил. Когда же боль перестала давить на мозг, к нему пришла вообще гениальная идея о том, чтобы мощным ударом свободной ноги попытаться выбить зубы, а потом, мгновенно обратившись, вылететь на свободу. Это был безумный план, но вечно быть недожёванной соринкой в чьём-то рту, Марко не собирался! Однако судьба (или кто-то иной) не дала претворить в жизнь эту идею. Внезапно огромный рот открылся в громогласном вопле (бедный оглохший Феникс), потом чудище стало стремительно терять высоту, то бишь падать. Всё это: дёрганье раны и рёв - доставило массу «приятных» ощущений, хоть Феникс, целиком обратившись, полностью обезболил повреждения. Но самое «приятное» ждало нашу птичку уже после падения. Видать звёзды от известного на весь мир пирата по кличке Феникс совершенно отвернулись, когда он повстречался с этой подрывной группкой. По-другому объяснить своё невезение он не мог! Чудище упало прямо на морское побережье, ртом в воду, похоронив последнюю надежду столь знаменитого светила на пиратском небосклоне. Морская вода нещадно ворвалась в темницу, обращая Феникса в простого человека. Точнее в ослабленного, раненного и теперь совершенно обездвиженного мужчину, которому только и оставалось, что доживать последние секунды. И ведь самое обидное состояло в том, что слой воды, полностью скрывший лежавшего Марко, составлял лишь несколько сантиметров! Каких-то пару дурацких сантиметров! Захлебнуться в луже! Даже на пороге смерти Марко не мог поверить в весь бред только что произошедшего. Он попытался дёрнуться, но единый физический закон для всех фруктовиков уже вступил в силу. НО!!! Неужели ему, чьё имя гремит на весь мир, суждено так глупо умереть?! НЕТ!!! Он обязательно… Что именно обязательного он придумает, его вновь помутневшее от недостатка кислорода сознание сгенерировать не могло. - Вот и всё! Это была весёлая жизнь! - подумалось ему напоследок меркнущим сознанием. - Ну, ни фига себе! Кагура, глянь, как твой небольшой пожарик разросся! – приглушённо воскликнул чей-то до боли знакомый голос. - Ару! Это всё наша подставка для очков виновата, зачем было обливать какой-то гадостью вход в пещеру, где обитало это чудище? Можно было обойтись простым дымным вытравливанием, - также приглушённо возмутился до боли знакомый уже девчачий голосок. - Мой план был безупречен, если бы ты не полезла в рукопашную с этим монстром, то он вряд ли решился пойти прямо на огонь, раскидывая его по всему острову, - приглушённо заистерил очкарик. - Я ж не думала, что он такой шустрый! - недовольно проворчала Кагура, находящаяся где-то совершенно рядом. Эта злосчастная троица! Они здесь! Они могут помочь! Отбросив ненужную гордость (какая уж там гордость, когда тонешь в луже!), Марко попытался подать голос. Увы, вышло лишь несчастное тихое бульканье. - В итоге, нас чуть снова не сожрали! Хотя должен признать, в этот раз старый добрый план Four D Brothers (см. вторую главу) прошёл без эксцессов. Мы верно рассчитали силу, и обошлись без жертв, - громче Кагуры хвастливо хмыкнул Гинтоки. - КАКОЕ ТАМ: БЕЗ ЖЕРТВ! А ЭТИ СИНЯКИ И ШИШКИ?! А МОЙ ОБГОРЕЛЫЙ ЗАД?! И ЕСЛИ БЫ ПЫЛАЮЩАЯ ПАЛЬМА НИ СМЯГЧИЛА ПАДЕНИЕ, МНЕ БЫ ПРИШЁЛ КОНЕЦ! К-О-Н-Е-Ц!!! Я БЫ РАЗБИЛСЯ! ЭЙ! НЕ ДЕЛАЙТЕ ВИД, ЧТО НЕ СЛЫШИТЕ МЕНЯ! В ПЕРВЫЙ И ПОСЛЕДНИЙ РАЗ Я СОГЛАШАЮСЬ НА ЭТУ ДУРОСТЬ, ПОНЯЛИ?! – громче всех заистерил Шинпачи. В повисшую неловкую паузу из последних сил Марко попытался привлечь внимание. На этот последний предсмертный раз фортуна всё же сжалилась над ним и подарила ещё один крошечный шанс борьбы за свою жизнь. Чудище заколотилось в предсмертных судорогах, и лицо Марко от этих колебаний несколько раз оказывалось на поверхности. Всего лишь на несколько мгновений, но пирату этого было достаточно. - Г-ха! АААА! Помо г-хы…. Кха! АААА! – захлёбываясь, заорал он со всей дури. В эти драгоценные секунды он мог бы набрать побольше воздуха отсрочить свой конец на несколько мгновений, однако не таков был Марко Феникс, чтобы трусливо отпускать столь щедрые подарки судьбы! Он в который раз поставил на кон собственную жизнь! Доверился этой троице. К сожалению, у фортуны бывают крайне нехорошие развлечения и, подарив надежду, она тут же её отняла. От судорог эта громадная туша быстро стала скатываться всё дальше в морскую пучину. С ухнувшем сердцем задыхающемуся пирату оставались лишь какие-то мгновения, в этот раз он даже в мыслях пафосно не успел попрощаться с жизнью! В этот раз его обуял дикий, первородный страх. Нужна железная выдержка, чтобы со спокойной улыбкой встретить смерть. Во второй раз, после неожиданно засветившей и столь же внезапно померкнувшей надежды, у Марко не хватило ни времени ни сил, чтобы собрать волю в кулак, и бесстрашно посмотреть в лицо собственной смерти. - Не хочу! Не хочу! Не хочу! – панически билась лишь эта бессвязная мысль в пустой от предсмертного ужаса голове. Он даже не заметил, как кто-то усиленно дёргает его застрявшую ногу. Только, когда её освободили, а тело повело куда-то в сторону. Он заметил два тёмных силуэта, в которых угадывались очкарик с мечником. Они упорно тащили его против бурно прибывающей воды. - Вы… - удивлённо прохрипел, наконец, вынырнувший из воды Марко. Они рисковали своими жизнями ради него?! Малознакомого бандита, что так грубо вытурил их с корабля?! - Прости, но не в наших правилах оставлять, просящих о помо-гхы… - Поток воды грубо хлестнул по физиономии очкарика, неосмотрительно начавшему пафосную речь в ещё опасном месте. - Эй! Не болтай! Не хватало мне двоих тащить отсюда! Одного точно брошу, так что молчок! – неожиданно серьёзно рявкнул Гинтоки и сам закашлялся от воды. - АРУ! Быстрей!!! Я долго не протяну! – заголосила Кагура. - Тяф-тяф, - вторил ей Садахару. Только тогда Марко обратил внимание на край пасти, их спасение. Там, посинев от натуги, и стояла оставшаяся парочка от подрывной группки. Садахару и Кагура наперекор бушующему потоку держали огромную пасть уже мёртвого чудища открытой. - Потерпи-гхи… - попытался приободрить её Гинтоки, но вода уже достигла такого уровня, что с лёгкостью достигала его рта. Ещё несколько мгновений и они, все, будут погребены под водной гладью в пасти этого чудовища! Но в последний миг они всё же успели! Выплыли на берег и уже там, всё ещё не веря в собственное везение, некоторое время пялились на уже угасающее пламя. Пока из состояния шока их не вывела головная боль от ещё не успевшего совсем разойтись дыма. Марко хотел было поблагодарить, но Гинтоки остановил его рукой и качанием головы. -Я же говорил, что мы поможем выбраться из той ямы, в которую сами и загоним, - с невесёлой ухмылкой напомнил ему речь перед тортом Гинтоки. Марко в ответ лишь также невесело ухмыльнулся. - Кхм, я позову помощь, - предложил уже подлечивший себя Марко. - Ты уже в порядке? – для проформы спросил мечник. - Способности фрукта, - объяснил, ничего не объясняя, Марко, но Гинтоки лишь коротко кивнул, остальная же парочка озадаченно переглянулись. Пауза затягивалась, но вместо того, чтобы улететь за только что обещанной помощью Марко продолжал греть пятую точку на песке. Он просто хотел ещё немного спокойно посидеть в хорошей компании. - А ты, Кагура, как погляжу, всё же не фруктовик. Потрясающая физическая сила, что это? Тренировки и усиление Волей? - чтобы как-то заполнить тишину спросил Кагуру Марко. - Чё? Фруктовик? Не, я люблю вяленое мясо, рис или на худой конец сукомбу, - совершенно не поняв его, поведала о своих вкусовых предпочтениях Кагура и тут же задумчиво добавила: - Но не думаю, что от них я такая сильная. Это многие едят. А волевые тренировки - это типа драки, да? С этими вечно во всё влипающими идиотами я часто их прохожу. А так не тренируюсь. И вообще я ж – Ято! Последняя фраза, судя по интонации девочки, должна была ему что-то объяснить, но она, увы, ничего не проясняла. Почему-то в этот миг Марко даже был склонен поверить, что они из другого мира. Но миг прошёл, и он раздражённо тряхнул головой. Хватит расслабляться! Взяв себя в руки, он медленно поднялся и, стряхнув песок, решительным шагом направился к неподалёку расположенному отвесному склону, вполне подходящему для хорошего взлёта. Он, конечно, и отсюда мог взлететь, но голова ещё немного кружилась, и Марко не без оснований опасался утонуть (наткнуться на шальную высокую волну), так и не набрав высоту. Однако его потуги были напрасными, так как, дойдя до склона, он увидел быстро приближающеюся шлюпку. Похоже, Отца всё же волновало их длительное отсутствие. Вскоре, они в полном составе вернулись на Моби Дик и тут же предстали перед почему-то неимоверно злым капитаном. Вся его поза не предвещала ничего хорошего: ноги широко расставлены, руки сложены на груды, от злобно-угрюмого лица исходила угрожающе чёрная убийственная аура. После такой «дружелюбной встречи» от Йонко любой бы хлопнулся, если не в обморок, то на колени, моля о пощаде. Последнее же одновременно и сделала подрывная группка с уже вполне оправданной мольбой: - Не вели казнить, вели миловать! Хлопнулись, правда, они от страха крайне неуклюже. Садахару задел Кагуру, та повалилась на Шимпачи, очкарик же упал на мечника, тот же от неожиданности прокатился прямо между ног Белоуса. И ничего капитально важного не задев, Гинтоки со всего размаху втемяшился в стоящую позади мачту. Всё бы ничего, но мачта вдруг стала издавать подозрительный скрип и через мгновение уже валилась прямо на спину безмолвного укора в виде Йонко. Со всех сторон раздался удивлённый панический вскрик от собравшихся вокруг толпы пиратов, однако Белоус даже не дрогнул, лишь молниеносно быстро обеими руками поймал падающею угрозу проломить корабль до основания. Несколько просел под тяжестью, скрипнул зубами, но всё же без «великого превозмогания» (со стороны смотрелось, будто он остановил её вообще без усилий) аккуратно поставил мачту рядом с собой. Марко же после падения мачты пробрал тик и истеричное хихиканье (с ума, бедняга, сходит!). После такого показательного представления мощи во плоти, судя по лицам провинившихся, они были готовы на всё, лишь вымолить прощение и смыться живыми с глаз долой этого ужасающего монстра, по ошибке принявшего человеческий облик. Что было и нужно Отцу! - ВЫ! – угрожающе прогрохотал он, театрально разгневанно стукнув вместо копья об палубу обломком мачты. У побелевшей и рассыпавшейся от ужаса Йорозии при таком нагнетании обстановки вскоре могло не остаться даже мокрого следа. Отец это тоже, кажется, понял и несколько ослабил напряжение, тяжело вздохнув. - Я получил воинственно написанное послание от племени Парфе (троица хотела что-то растолковать, Белоус лишь предостерегающе покачал мачтой)! Не перебивать! Чтобы вы не сказали в своё оправдание про незнание или неудачу, но вам было выделено целое письмо, растолковывающее их обычаи (троица лишь виновато переглянулась). Потеряли, да? Всё равно это не повод, чтобы сжигать целый остров! (троица вновь хотела что-то возразить, но, взглянув на опасно накренившуюся в руке Белоуса мачту, разумно промолчала). А ведь это была единственная в своём роде островная фабрика по производству самого вкусного на этом свете парфе! А вы, мало того, что разрушили её, но и убили ведущую самку. Единственную, что достигла нужного возраста! Теперь у них остался лишь молодняк, что выращивать придется ещё не одно десятилетие. Где?! Вот на этой выжженной земле?! – гневно громыхал Белоус. Он бы продолжил, но заметил, что мечник вдруг забился в истерическом припадке. - КАК ПАРФЕ!? Этого просто не может быть!!! Они же все ходили с угрюмыми лицами! Слишком угрюмыми для мороженщиков! Мы даже думали, что они каннибалы, не иначе! – заорал он, что есть мочи. Даже Белоус сбился со своего гневно-обличительного тона: - Ну, у них просто ярко выраженные родовые признаки. Столько лет в изоляции хранить секрет самого вкусного мороженного. Тут любой станет параноиком. А меж тем Гинтоки и не думал униматься: - Не может быть! ЭТОГО ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! Выходит я своими руками Гхы… уничтожил свои Рай и убил свою БОГИНЮ (он про корову, наверно)!!! АААА!!! Этот визг был настолько пронзительно отчаянным, что Кагура с Шинпачи, преодолев свой страх перед живым воплощением гнева, бросились к своему шефу. Однако тот, завидев приближающуюся парочку, вовсе не обрадовался. Скорее наоборот… - ЭТО ВСЁ ТЫ!!! – завизжал он. – И твоя дебильная книжонка про попаданство виновата! Он бросился душить и трясти Шинпачи, который через несколько секунд уже посинел. Спас парнишку лишь во время опомнившийся Отец. Удар мачты потряс палубу, вышибая равновесие из многих крепко стоящих на ногах пиратов. Потерял равновесие и Гинтоки. - А НУ, ПРЕКРАТИТЬ БАЛАГАН!!! – взревел Отец. Мечник тут же отпустил очкарика, и все трое вновь бухнулись на колени со словами: - Не вели казнить, вели миловать! Белоус страдальчески закатил глаза, похоже, начиная понимать, что балаган у них в крови. И всё же он решил продолжить и, стукнув для отстраски по бедной палубе ещё раз, прогрохотал: - Мне пришлось выложить кругленькую сумму в четыреста миллионов белли, чтобы хоть как-то унять их гнев. Однако деньги-пустяк (от таких заявлений у всех троих глаза округлились до размеров чайных блюдцев), главное - навсегда утраченное доверие дорогих друзей! Джоза даже отлучили из родной семьи ( Отец как-то забыл упомянуть, что его отлучили давным-давно, когда он, вопреки заветам кровной семьи отправился по Гранд Лайну в свободное плаванье)! Перед ним вы виноваты вообще безмерно! Йорозия виновато потупила глазки и проблеяла: - Простите! Но Белоус на их извинения не обратил ровно никакого внимания: - Учитывая то, что вы безнаказанно нагло громили мой корабль в течение трёх суток, вы передо мной в неоплатном долгу! И этот долг может исправить лишь одно… Вновь повисла угрожающая пауза, лицо Отца было слишком решительно угрюмо, чтобы предполагать нечто иное, чем самый худший вариант. Сейчас даже эта троица сдержала свой порыв вновь рухнуть на колени, прекрасно понимая, что теперь это не поможет. Время, выделенное для шуток, закончено! Они, судорожно сглотнув, побелели и, дрожа всем телом, ожидали смертельного приговора. Неожиданно (для них) Отец лишь тяжело вздохнул и вновь сбавил пол тона: - Эх, оплатите мне всё в четырёхкратном размере. И деньги на восстановление корабля и за остров, и, не знаю ещё как, но за утраченную репутацию тоже заплатите. И лишь тогда можете свалить по-тихому. И чтоб потом никто не узнал, что вы, сеятели разрушения и хаоса, пришли из нашей семьи. Вся Йорозия (включая Садахару), радостно услышав столь «мягкий» приговор, поспешила кивнуть, фактически обрекая этим себя на добровольное рабство одному коварному старикану. - ВСЁ!!! А теперь с глаз долой! - не давая всё хорошенько обдумать и возразить, выгнал их Белоус. Впрочем, натерпевшаяся страху Йорозия на всех порах понеслась подальше от этого вселяющего беспросветный ужас старикана. - А не слишком ли ты переиграл? – тихонечко спросил у Отца Марко. - Сынок, с ними по-другому нельзя. Сядут на шею да ножки свесят. Тем более эти ребятки отходчивые, даже слишком. А я даже не знаю, смогу ли я закатить ещё одно такое представление, так что придётся их укрощать по-иному. Но это будет потом. Эх, как я устал! Лучше посмотри на этот обломок мачты, ничего интересного не замечаешь? – устало выдохнул Белоус. Марко внимательно посмотрел на мачту. - Подпилена с двух сторон, - потрясённо выдохнул Марко. - Похоже, твой предатель не дремлет, - горько усмехнулся Отец и, передавая Джозу обломок мачты, сказал: - Пойду-ка я прилягу. Однако, по привычке дойдя до своей ещё не отстроенной каюты, он вдруг вернулся к ним (Джозу с Марко). Задумчиво оглядев все принесённые Йорозией разрушения и озадаченно почесав затылок, он вымолвил: - Прости, сын, я, кажется, был не прав. Я тут прикинул… До того, как мы вычислим предателя, они на пару с ним безвозвратно разрушат Моби Дик! Так что, отправлю-ка я этих оболтусов к Винному Королю. - К Винному... Это слишком жестоко! Они ведь - неплохие ребятки, хоть не без недостатков! – не удержался от восклицания Марко. - Ого! А ты уже не скрываешь своей симпатии к ним. Что, скоро примкнёшь к этим обаятельным разрушителям и будешь с безумным хохотом крушить всё, что попадется на глаза? (Марко вспыхнул). Ладно, не злись. С этой бушующей стихией справиться будет невероятно сложно. На нашем корабле сейчас находиться лишь несколько таких людей. Во-первых, я. Но я не могу слишком давить на них или сближаться по собственным крайне личным обстоятельствам, так что я предпочту на этот раз остаться в стороне. Во-вторых, ты. Но ты стал питать слишком тёплые чувства к этим невероятно обаятельным оболтусам, а, значит, навряд ли сможешь предпринять что-то серьёзное в наказание. А они, как и в прошлые дни, будут этим пользоваться, что приведёт к полнейшему раздраю, как на корабле, так и у тебя в душе. В-третьих, Лоурел. Однако этот старый извращенец предпочитает воспитывать молоденьких «тян», вместо сильных санитаров. В-четвёртых, старуха Мейтанни. Но она слишком подавлена горем от утраты своего любимчика Татча, чтобы уследить за энергичными оболтусами. Остаётся лишь он. Особого выбора нет. Конечно, его методы воспитание не ахти. Но он тоже – часть команды Белоуса, и с этим тебе давно уже пора смириться, сынок. Тем более ты сам в молодости прошёл через его школу и вон каким стал, - достаточно ровно сказал Белоус, но Марко знал, что Отцу это решение тоже далось нелегко. В ответ Марко лишь поморщился, но промолчал. - Да, объявлю им об этом завтра с утра, сам. А пока пусть отдохнут, это был трудный день, - прокряхтел Белоус, направляясь ночевать в кают-компанию. А Марко ещё остался, наблюдая за догорающим островом и думая о том, какая жизнь – странная и сложная штука. Ведь ещё недавно думал, чтобы они никогда не возвращались. А теперь на душе стало весело и легко. Потому что кучу недостатков перекрыло одно важное достоинство: в беде они не предадут.