Кэр, мой Кэр

- Господин рыцар, господин рыцар!       Лагерт обернулся, насколько позволила броня, остановил неторопливо бредущего Прорву, поджидая, пока запыхавшийся мальчишка добежит. Тот, глотая окончания слов, выпалил, что, мол, в деревне услыхали, что "господин рыцар" в округе шароебится, очень просят заехать, мол, дело есть. Ну да, дело есть, оно не может не есть, хмыкнул Лагерт, развернул Прорву и поехал за мальчишкой. Если ему там заплатят хотя бы продуктами и овсом для коня, будет хорошо. Было бы еще лучше, если бы заплатили деньгами, а то в доспехах паладин передвигался исключительно потому, что кроме доспехов и поддоспешных штанов и куртки, одежды у него не было. Такая вот непруха случилась - сперли все. - А в чем тут дело-то, уважаемые? - степенно поинтересовался паладин, завидев мявшегося на пороге дома старосту. Ну, у кого еще такое пузо будет? Только у старосты.       Не ошибся - мужик с пивным бочонком вместо живота оказался именно что старостой деревни. И обстоятельства, вынудившие людей зазвать к себе (прохиндея и бродягу - читалось в глазах старосты) "господина рыцаря", обсказал с превеликим тщанием. Если резюмировать его речь, все было так: на той стороне леска, узким языком протянувшегося по обе стороны реки Курвы (не смейтесь, она именно так и называлась!) давным-давно стояла башня страшного черного колдуна. Ну, страшный-то он страшный, а яйца, молоко и хлеб покупал исправно и платил полновесным серебром. Но - вот беда-то - два года назад помер. Старый был потому что. Да, в лича обращаться не захотел. Ну, помер и помер бы, но с полгода назад в окрестностях башни стала озоровать какая-то нечисть. То ли из подвалов башни сбегла, то ли сама завелась. - И вы хотите, выходит, чтобы я во славу Света и десяти золотых монет его изничтожил, это самое сбежавшее? - уточнил Лагерт.       В глазах старосты прохиндей и бродяга немедленно пал еще ниже, уподобившись королевскому мытарю, а то и жадному жрецу маленького храма в соседнем, побольше, селе. - Во славу Света, стал быть, и пяти монет, господин рыцар, а так да. - Десяти, - буркнул паладин. - У меня лошадь жрет, как четверо меня, не могу же я оставлять несчастную скотину голодной? - Мнэ-э-э, пять монет - и мешок овса, стал быть, - не согласился староста, неодобрительно поглядывая, как флегматичный Прорва тянется к сочным соцветиям мальв у крыльца. - Большой мешок овса, - уточнил Лагерт.       Староста почесал лысеющую голову и согласился, мысленно, должно быть, поливая проклятого паладина отборными сельскими матюками. Но, видно, припекло. Значит, и впрямь что-то такое некромантское в округе "озорует". - А теперь подробней, уважаемый. Что творит: крадет еду, ворует животных, воет по ночам, глазами светит?       Выяснилось, что неведомая тварюшка ворует и еду, и птицу иногда, недавно вот собака у мельника пропала, а на позатой неделе с окна самого старосты кухни тварь злонамеренно сперла целое блюдо пирогов, поставленных остывать. Что доказывало, по мнению старосты, что тварь не только ночная. - А выть, стал быть, не воет, господин рыцар. Тихое оно. И мелкое. И ноги, вроде как, на людские похожи, токо с когтями. - А на людей не кидается?       Староста замялся, пробурчал что-то, из чего следовало, что мужики с вилами и косами на чудище сами ходили, к башне-то, да еле ноги унесли. Скорее всего, ходили они не на чудище, а пограбить, если некромант платил за продукты серебром, денег у него было много, и остаться они могли. - Хорошо, берусь. Овес вперед. - Та вы бы лошадку туточки оставили? - засуетился староста. Видимо, думал, что тварь паладина прикончит, так хоть конь останется. - Не могу, он без меня никуда, как и я без него. Один друг.       Пришлось старосте приказывать кому-то из своих детей или внуков нести паладину мешок с овсом. Н-да, то ли у сельских и городских понятие "большой" отличалось, то ли жадность перевесила, но мешок был совсем даже небольшой. Средненький такой мешочек. - Ешь, Прорва. А на закуску - цветочки можешь сожрать, - шепотом сказал Лагерт в лошадиное ухо.       Конь, оправдывая свое имя, жрал, как не в себя. Ну, правда, ему и вес приходилось носить нешуточный. Гадил он тоже исключительно обильно. - Нажирайся, скотина, потом поедем на охоту. Посмотрим, что некромант такое оставил после себя. Может, заодно, и помародерствуем, то есть, исключительно на полезные дела пустим все награб... добытое.       Пожрать самому паладину никто не предложил. Жлобы! Ну, не беда, получит деньги, купит еды. Пока и есть не особо хочется, да и в лесу наверняка хоть гриб да сыщется.       Прорва умял полмешка овса, закусил-таки мальвами, после чего Лагерт уточнил направление на башню некроманта и неспешно отправился к броду через Курву. Некромантья тварь, говорите? Ну-ну, неизвестно еще, что там такое вообще. Может, ученик одичавший. Лесок был светлый, за два года все темные эманации, если они там и были, повыветрились. Тепло, в доспехах - скотство какое - жарко, птички поют, комары, вот уж кто точно твари-кровопийцы, в морду норовят цапнуть, латной перчаткой не больно-то поотмашешься, а сквозь забрало они пролетают, потом под шлемом жужжат. - Раздеться, что ли... Ух, искупаться бы.       Курва оказалась довольно широкой, но мелкой речушкой, моста через нее никто не ставил - в самом глубоком месте вода едва доходила по шею подростку. Так что искупаться с каждой минутой хотелось все больше, и зудящие укусы комаров, раздраженные потом под стегаными поддоспешными одежками, это желание только подстегивали. Лагерт не выдержал, остановил коня, с бранью и лязгом стащил доспехи - зачарованные-то зачарованные, но тяжести никто не отменял. - Прорва, сторожи! - и с шумом обрушился в теплую, как парное молоко, воду, подняв тучу брызг.       Было так хорошо выкупаться, смыть пот, грязь, освежиться. Поддоспешное бы постирать, но некогда. Сушить его долго, дня два, если на солнышке. А так бы он да... Что - да, Лагерт не додумал, вынырнув и обнаружив возле своего коня и доспехов какую-то чернявую девочку. Судя по росточку, комплекции и длине волосьев - не то мавку, не то другую мелкую лесную-речную нечисть. Мавка пихала в морду Прорвы горсть клевера с яркими розовыми головками, тот фыркал, отводил голову, но нападать не спешил, хотя и был обучен. - Эй, нечисть лесная, не пихай, на ладони протяни, - весело посоветовал паладин. - Он сам возьмет.       Мавка развернулась, выгнувшись, как испуганная кошка. Да не девкой оказалась, а парнем. Сквозь спутанную черную гриву сверкали яркие глаза необычного цвета - как сирень по весне. - Не бойся, лесное создание, - Лагерт вышел на траву. - Я такую мелочь не обижаю. Покорми Прорву, он порадуется.       Нечистик не сводил с него настороженного взгляда, отступая за конский бок. Уже оттуда все же протянул руку под морду Прорвы, конь аккуратно взял "угощение" с узкой ладошки. Лагерт рассмотрел тонкие длинные пальцы с острыми темными коготками вместо ногтей. Рассмотрел и следы нечистика на влажном песке у берега - маленькие отпечатки аккуратных ступней с отметинами коготков рядом с пальцами. Совсем неглубокие - существо было легким. - Это ты, что ли, из башни некроманта выполз?       Шелестнуло - нечистик нырнул в кусты и был таков. То ли испугался, то ли не пожелал общаться с паладином. Прорва фыркнул, переступил широченными копытами по траве, отмахиваясь хвостом от слепней и кося глазом на хозяина, словно спрашивая, не желает ли тот и верного скакуна покупать. - Идем, коняга, тоже окунешься, - поманил его паладин. - Посвежеешь-похорошеешь, а то весь сивый от пыли, как последний мерин.       Пока купал коня, думал, что странно вообще-то: сельские-то, кажется, именно этого нечистика боялись. Не вязались россказни старосты про мужиков с вилами и косами, которых некромантский выродок побил у башни. Вот это дите? Да не смешите Прорвины подковы! Он же как одуванчик - дунь и отлетит. - Ну идем сохнуть, друг мой верный.       Поедая остатки черствого хлеба и заветрившийся кусочек сала, паладин раздумывал, не попались ли мужики в ловушки, установленные некромантом у башни? А что? Вполне возможно и даже логично... Было бы, не теряй ловушки силу со смертью мастера, их ставившего. Это касалось только некросов, так что профессия была не самая популярная. Хотя и востребованная - обычно некроманты работали в городах, сотрудничали с городской стражей и дознавателями. Проще ж поднять труп, расспросить духа, чем рыть носом землю, расследуя убийство в грязной подворотне. Но надо найти этого нечистика. Да и башню обследовать не помешало бы. Вдруг тот какие эксперименты запрещенные проводил? Книги перебрать, подвалы осмотреть.       Он доел, заседлал просохшего Прорву, с отвращением натянул заскорузлые от пота стеганку и штаны, нацепил латы, мысленно помолившись о долгом веке и здоровье мастеру, их зачаровывавшему. Иначе в одиночку эту тяжесть он ни снять, ни надеть бы не смог. - Ну, поехали к башне, коняга, - вздохнул он. - Счастливый ты. Покормили. Искупали.       Конь фыркнул, словно говоря, что теперь ему снова копыта бить по лесным корням и везти на себе груду железа на глупом двуногом, немилостью богов - его хозяине. - Не фыркай. Поехали уже.       Башня доверия не внушала: черная глухая свеча. Паладин спешился, вытащил меч. Мало ли, что тут может еще водиться, подвалы могут быть глубокими. Ловушек в округе не было, вернее, ямы с кольями он видел, но иллюзии, их скрывавшие, давно рассеялись, сами ямы оплыли, колья попадали. Из одной такой несло падалью, заглядывать туда Лагерт не стал. Он целенаправленно шел к воротам, ощетинившимся короткими бронзовыми зубьями, набитыми на дубовые доски. Ворота раскрылись послушно от одного удара. - Так, проверим, - паладин коснулся амулета, долженствующего указать на источники черной магии.       Амулет показывал что-то странное: вроде бы, был один, но временами исчезал, чтобы появиться в другом месте. По серебристому полю амулета металась темная точка. - Странно. Ладно, - Лагерт пошел по лестнице наверх, решив сперва осмотреть верхние этажи. Подвалы можно почистить и попозже. Ступени на пятой что-то чувствительно толкнуло его в грудь, кованый металл нагрудника аж загудел. - Хм? - сам себя спросил Лагерт. - Видимо, ловчую нить порвал.       Он сделал еще шаг и ощутил куда более весомый удар. Если бы не ухватился за каменные перила - летел бы вниз спиной вперед. - Да что такое, а? - паладин сделал еще шаг и врезал на упреждение одновременно с этим.       Не помогло - его все же столкнули с лестницы. Через решетку забрала он не видел ничего, что могло бы сделать это. И никого. Лестница была пуста. Хотя лежавшему внизу паладину было как-то наплевать на причину - Лагерт пытался подсчитать количество переломанных костей, спешно залечиваемых амулетом, и тихо подвывал от боли. Все становилось не столь простым и радужным. Да, в башне явно кто-то водился, и вряд ли это та малявка. Ну ладно, паладин от крестьянина отличается сильно.       Лагерт поднялся, снова отправившись вверх по лестнице, прогнав по той волну Света. Попрыгай, корчась, темная тварь. Очередной удар столкнул его снова - уже на ступень выше. Затормозить падение удалось мечом, который едва не сломался, застряв в перилах. Лагерт рассвирепел, накрыл ладонью амулет, затем все пространство перед ним пронизали золотые молнии. Продвижение слегка замедлилось из-за концентрации, но это того стоило, любопытно было, кого поджарит. Не учел он только одного: тварь может быть и на потолке. Поэтому очередной удар едва не сломал ему шею. Паладин рванул по лестнице вперед, бросив концентрироваться, амулет все равно погас, став всего лишь красивым камнем. Старая вещь, а сегодня и так уже спасла жизнь. Когда его повело в какой-то карусели, заставляя потерять ориентацию, закрутило и швырнуло вниз, только уже через перила, он понял, что неведомый противник тоже разозлен вторжением. - Свет... - только и сказал паладин, хотя света уже не видел.       Амулет отчаянно искрил в бесплодной попытке вдохнуть немного жизни в разбитое тело. Было даже обидно - столько лет по стране ездил, тварей мерзких мочил, а тут даже не увидел, кто... И стыдно немного умирать за пять золотых и мешок овса. По доспехам заскрежетали чьи-то когти. "Вот интересно, доберется-сожрет или нет?" - было последней мыслью паладина.