"Холодное сердце"

Стоял солнечный день на дворе. Все тело изнывало от жары и жажды. Была выпита целая бутыль воды, а легче не становилось. По-прежнему головная боль не давала покоя. Парень с прической «ежик» опустошил очередную бутылочку воды и приложил следующую ледяную бутылку на лоб. «Это же надо было уснуть в доме свидетельницы. Надеюсь, она меня не видела» - крутились мысли в голове Морозова. На горизонте появился знакомый силуэт Андрея. Андрюха широко улыбнулся, увидев помятого Морозова, и присел на скамейку: - Вижу ночка хорошо прошла. - Еще бы – буркнул Макс – Ордер у тебя? Андрей протянул нужную бумагу. - Пойдем, пора заканчивать с этим делом – Морозов встал и направился к особняку Беловых. Несколько звонков в дверь, и на пороге появилась знакомая домработница. - Здравствуйте! Мы бы хотели увидеть Викторию Сергеевну – сказал Максим, показывая свое удостоверение. Лариса Николаевна хмыкнула, недовольно посмотрела на Морозова и продолжила уборку в доме: - Ее нет. Она в больнице. - А что с ней? – удивился следователь. - Ни стыда, ни совести. Ладно, она молодая и глупая, но Вы же взрослый и опытный человек, прекрасно знали, что она замужем. Неужели Вы не понимали, чем это могло закончится? Похоже, Вас настолько закрутила страсть, что Вы потеряли голову. Бедная девочка! – всплеснула руками Лариса. - Это о чем она говорит? Ты с ней того…?– удивленно покосился Андрей на окаменевшего напарника. - Да, откуда я могу знать? Быть этого не может! – протестовал брюнет. - Все может. Может – с укором посмотрела она на него – А теперь она в больнице, по вашей вине. - Как так? – ошеломленно он спрашивал домработницу. - Знаете что, разбирайтесь сами в своем треугольнике, а я увольняюсь – Лариса сняла передник, бросив следователю, и вышла из дома. Андрей присвистнул от удивления: - Мороз, вот это номер! Сознавайся, что совершил? - Это ты во всем виноват! Зачем ты меня повез к ней? – Морозов в растерянных чувствах схватился за больную голову. - Я? Да ты сам меня вчера умолял отвезти тебя к ней, чтобы ты извинился. Мы приехали, и ты еще больше ее оскорбил и устроил дебош в ее доме. Потом ты уснул, и я оставил вас вдвоем. Что было дальше, сам вспоминай – защищался Андрей. - Я ничего не помню. Дурак! Больше ни капли – хлопнул себя по лбу Максим и пытался вспомнить вчерашний вечер, но он помнил одно: бар, такси и больше ничего – Что же я наделал? А если я ее изнасиловал? Если это я виноват, что она попала в больницу? Паника и ужас охватила Морозова. Еще никогда ему так не было страшно. - Подожди, не паникуй! Конечно, ты когда выпьешь, становишься дурным, но не до такой же степени. Тебе нужно поехать к ней и все узнать – предложил друг. - Нет, я не смогу – боязливо сказал парень. Теперь он просто ужасно боялся встречи с Беловой – Давай ты это сделаешь? - И как ты это себе представляешь? Виктория, а Вы не помните было ли у Вас вчера что-нибудь с моим напарником? Мой друг очень волнуется и переживает. Нет, Макс, ты эту кашу заварил, ты ее и расхлебывай – серьезно сказал свой вердикт его напарник. - Спасибо, друг! – поморщился Максим и сделал снова глоток воды из бутылки. Вода охладила его разум, и он отчетливо вспомнил один момент. - О, нет! Только не это! Моя рука на ее груди. Я вспомнил, как моя рука прикасалась к ее груди – Морозов уставился на свою руку, которая задрожала от нахлынувших воспоминаний. Стало очень стыдно и неудобно. Получается, он нарушил свою профессиональную этику. Максим всегда щепетильно относился к связям на работе. Закрутить интрижку на службе, это было для него табу. - Вот это, да! Приплыли – Андрей был шокирован речью Морозова. - Нет! Нет! Нет! – вскрикнул испуганно Максим и бросился к своему авто. - Погоди, Мороз! Ты куда? – кричал ему вслед напарник. Черное авто исчезло из виду. «Это единственный верный выход» - думал про себя следователь, стоя возле кабинета. Морозов постучался, дверь открылась, и он зашел в кабинет. - Здравствуйте! Вот, это Вам – Максим положил лист бумаги на стол, тяжело сглотнул и стал ждать реакцию своего начальника. Олег Николаевич – пожилой, импозантный мужчина взял лист бумаги и стал читать. Усы дергались, глаза часто моргали, но читали каждую строчку. Прочитав важное заявление, мужчина встал из-за стола, и взяв лист бумаги, разорвал на мелкие клочки: - Это что за детский сад, Морозов? – раздался ор начальника. - Пожалуйста, я не хочу вести это дело. Поручите его кому-нибудь другому, а мне дайте сложное, серьезное – с надеждой посмотрел на шефа следователь. - Вот именно, дело пустяковое. Здесь все шито белыми нитками. Ясно, что убийца – муж, а тебе остается только надавить на жену, она даст показания, и мы его посадим. Так чего ты медлишь? – не понимал начальник. - Я не могу – занервничал Морозов – У нас с ней сложные отношения. Мы не можем найти друг с другом контакт – промямлим брюнет. - Что? – это еще больше разозлило шефа – Что с тобой происходит? Ты же у нас кремень. Ты – мастер своего дела. Тебя никогда не волновало, есть контакт или нет. Соберись, немедленно! Просто выполняй свою работу – наставлял начальник на важный путь – Так, где свидетельница? - Она в больнице. - И что ты здесь делаешь? Марш, в больницу! – рявкнул Олег Николаевич, подергивая своими усами. - Но… - запротестовал Морозов. - Никаких но… Хороший следователь может выполнить любое дело: хоть простое, хоть сложное. - Хорошо. Слушаюсь! – нехотя буркнул Максим и вышел из кабинета. Черное авто остановилось возле Боткинской больницы. Мужчина, надев солнцезащитные очки, скрывая свои глаза от стыда, подошел к медсестре: - Добрый день! Я бы хотел увидеть Белову Викторию Сергеевну. Можно узнать, что с ней? Зрелая дама обратила на него внимание и посмотрела сквозь очки. - Да, бедная девочка! Сотрясение мозга, множество ушибов и колотые раны. Разбить стеклянный стол, это ведь не шутки. Мужчина, а Вы кем ей приходитесь? Если Вы из полиции или муж, то Вам вход в ее палату строго запрещен. Это просьба пациентки. «Да, ну и поворот! – подумал про себя Морозов – Нет, это точно был не я. Ну не мог я с ней такое сотворить. А в палату к ней пробраться нужно. Шеф с меня три шкуры сдерет, если не увидит отчета о том, что я был у Беловой. Да и извиниться перед ней все равно не помешает. Что же делать? Как к ней пробраться?» Максим не ответил на вопрос, а вышел из больницы. На глаза ему попалась милая пара, которая сидела на скамейке и о чем-то разговаривала. Она держала в руках букет цветов и смотрела заворожено на молодого человека. И тут Максиму пришла идея! Прошло несколько минут, и он снова стоял перед взором медсестры, но уже с букетом ромашек и с пакетом в руках. - Вы к кому? – строго спросила медсестра. - К Беловой. Я ее любовник – улыбнулся Максим. - Что? – от неслыханной наглости, женщина сняла очки. - Ну да, понимаете, мы с Викой вместе встречаемся, а тут вдруг пришел муж, нас застукал, и Викуле попало. Вот такие дела! К ней можно? – солгал, не краснея Морозов. Медсестра все еще была в оцепенении от услышанной речи и лишь могла сказать только одно: - Ну и молодежь! Ладно, все равно никто кроме Вас ее даже навестить не пришел. Постарайтесь ее не волновать. Ждите у дверей! Морозов кивнул и стал ждать. Хрупкое тело изнывало от боли. Не было сил даже открыть глаза, не то, что встать. Голова раскалывалась и кружилась, словно на карусели. Было тяжело и плохо. Она услышала, как открылась дверь и женский голос сказал: - Виктория Сергеевна, к Вам тут любовник пришел – замялась медсестра. - Кто? Какой еще любовник? – ее словно снова ударили по голове. Возможно, Петя настолько вышиб ей мозги, что она никак не могла вспомнить о наличии любовника. - Ну, я откуда знаю? Вам виднее – сказала медсестра и удалилась. - Пить, воды – еле слышно произносила девушка. Вскоре, она почувствовала, что ее голову кто-то приподнял и дал вожделенный напиток. Голова ее снова опустилась на подушку и она, наконец, открыв глаза, смогла разглядеть и вспомнить своего «любовника». - Опять Вы! Что Вам надо от меня? – мучительно сказала девушка. - Виктория Сергеевна, я пришел попросить у Вас прощение за вчерашнее. Вот, это Вам! – он протянул цветы, коробку конфет и фрукты. - Я Вас прощаю. Оставьте все на столе. Можете идти – у нее не было сил поднимать руки. Она закрыла глаза, показывая всем видом, что разговор окончен. Мужчина поставил цветы в вазу, фрукты и конфеты оставил на столе. Он не собирался уходить, его волновал важный вопрос: - Я спросить хотел, понимаете, обычно со мной такое не бывает, в общем, я не совсем помню, что было вчера. Мы с Вами были ночью – Морозов от тяжелого разговора покрылся испариной и нервно застучал пальцами по столу, пытаясь подобрать нужные слова. - Прекратите! – не выдержала Белова, слегка поморщившись. Этот стук ее раздражал – Не было у нас с Вами ничего. Не было! Мы просто разговаривали и все, а потом я заснула. Утром нас увидела домработница, а позже и Петя все узнал. - Фух! – выдохнул Морозов и улыбнулся – Как хорошо! Прямо от сердца отлегло. Больше пить точно не буду, а то вдруг глупостей наделаю. Но Белову реакция Максима не устроила: - А что, я по-вашему такой ужасный человек, что со мной невозможно быть? – от нахлынувших эмоций у Виктории показались слезы. - Нет, я этого не говорил – встал со стула Максим, и нервничая заходил по всей палате – Дело в том, что между нами ничего не может быть. Вы – свидетельница, я – следователь. Мы совершенно разные люди. Так, давайте перейдем к делу – Морозов снова сел на стул и взяв папку, начал писать и спрашивать – Почему Вы попали в больницу? Брюнетка посмотрела на следователя с глубокой обидой и слезы нещадно текли по ее щекам: - Знаете что, нет в Вас ничего человеческого. Как Вы можете? Мне так плохо, тяжело. У меня все болит. Вам только звездочки и грамоты нужны, пришли тут со своими бумажками. Вы даже не поинтересовались, как я себя чувствую. Уходите! – она отбросила его папку на пол и зарыдала. Морозов тяжело вздохнул, поднял папку с пола и снова сел на стул. Ее безмятежное тело, слезы, что-то ломали в его душе. Разумеется, ему было ее очень жаль. Настолько сильно жаль, что он хотел даже ее обнять, но холодный разум, сердце заставляло его четко следовать своему Уставу, принципам. Только здравый рассудок сможет ему помочь завершить это дело. - Что тут спрашивать? И так все видно. Скажите: это он, да? Это из-за него Вы попали в больницу? - Нет – брюнетка вспоминала пережитый ужас и кивала головой. По ее реакции он понял все без слов. Брюнет стал отчаянно писать что-то в папку. Это заняло несколько минут и он снова обратился к ней: - Значит так, все что от тебя требуется: подписать вот это заявление и этот кошмар закончится. Это заявление на твоего мужа, что он поднимал на тебя руку. Я постарался написать от твоих слов. Просто подпиши его – он протянул ей ручку и смотрел умоляюще в глаза. - Нет, я не буду ничего подписывать – кивнула головой в знак отказа Вика, вспоминая об угрозах зловещего мужа – Это не он. Я прибиралась дома, встала на стул, вдруг у меня закружилась голова и я упала на стеклянный стол. Петя здесь не виноват. - Может хватит его выгораживать, а? Перестань его защищать! Ты понимаешь, что в следующий раз он тебя убьет? – крикнул Максим, кровь закипала от злости. - Почему Вы на меня все кричите и кричите? У меня голова раскалывается, а Вы на меня постоянно кричите. Вы – бесчувственный человек! Уходите, и цветочки забирайте свои, фрукты. Не хочу Вас здесь видеть! Оставьте меня все в покое! – зарыдала в истерике девушка. Она бросала в него фрукты, цветы и держалась за больную голову. От услышанных криков прибежала медсестра: - Что случилось? Что за крики? Я же просила Вас ее не волновать – она злобно посмотрела на Максима. Следователь стоял и удивленно смотрел, как девушка бьется в истерике. - Что Вы стоите? Помогите мне, ей надо сделать успокаивающий укол – говорила медсестра, набирая в шприц лекарство – Подержите ее руку! Она отчаянно вырывалась, но сильная мужская рука держала ее руку. Медсестра поставила укол и попросила выйти Максима из палаты. Следователь понимал, что из больницы Вика сразу же попадет в руки Петра и неизвестно, может быть он сейчас, склонившись над ней, видит это милое, но заплаканное личико девушки в последний раз. Нет, этого он не допустит. Отбросив все сомнения, он был вынужден пойти на крайние меры: - Слушаем меня, внимательно: разговор наш не окончен. Сразу же из больницы, я жду Вас у себя в отделении. - Я поеду домой – пропищала беспомощно брюнетка. Скоро зеленые глаза Виктории закроются и нужно сделать последний рывок. Максим набрал воздух в свои легкие, и наклонившись к брюнетке закричал, что есть мочи: - Я сказал, сразу же ко мне в отделение, иначе я засажу Вас на трое суток за дачу ложных показаний! Все понятно? Брюнетка сразу же перестала биться в истерике и плакать. Она испуганно посмотрела в его глаза и произнесла едва слышно, кивнув головой: - Да. - Вот и отлично! – Максим был удовлетворен ее ответом. Тон стал спокойным и доброжелательным – Всего доброго, Виктория Сергеевна! Отдыхайте, поправляйтесь! До выписки я Вас беспокоить не буду. - Вот, хам какой! Чтобы ноги твоей здесь не было! – ругалась медсестра. Морозов не обращая ни на кого внимания, собрал апельсины, положил на столик, а цветы оставил в дверях. Только когда он вышел из палаты, Максим вспомнил вчерашнюю ночь. Как он утопал в ее объятиях, как она нежно называла его «Максим», их разговоры при луне под покровом темной ночи. Только тогда он понял, как ему было хорошо и так спокойно.