Тёма в тридевятом царстве

      Выйдя из библиотеки, мы на миг остановились, так как Ваня не мог сдвинуться с места, наблюдая за проносившимися мимо машинами, за чинно проплывающими автобусами и троллейбусами. Его глаза были настолько огромными, что казалось, заняли пол-лица. Его рот то открывался, то закрывался. Он попятился назад, готовый в любую минуту рвануть обратно, в библиотеку.              — Вань, идем, по дороге я тебе все расскажу и покажу. Не бойся, — попытался урезонить я юношу, но он только махал отрицательно головой, не желая двигаться.              Мне пришлось провести с ним лекцию на тему средств передвижения нашего мира. Он слушал внимательно, попутно наблюдая за автомобилями, за светофором, за спешащими по делам пешеходами. Но двигаться с места отказывался.              — В конце-то концов, ты принц или где? С драконами воевал, с Кощеем общий язык нашел, Бабу Ягу не испугался, Горыныча тоже, так какого, спрашивается, ты перед железным конем спасовал? А? Он же ничего тебе не сможет сделать по той простой причине, что им управляет обычный человек, — начал злиться я. Ваня тяжко вздохнул, на миг закрыл глаза, тряхнул головой и сделал первый робкий шаг навстречу новому миру.              С огромным трудом мы дошли до моей квартиры. А там меня ожидал еще один сюрприз. Включив ему телевизор, оставил в комнате, усадив в мягкое кресло, а сам решил приготовить ужин. Благо продуктов был полный холодильник. Супермаркета Ваня бы точно не перенес. Закинув все в мультиварку, задал режим и только собрался что-нибудь еще испечь, чтобы порадовать гостя, как услышал шум.              Вбежав в комнату, где оставил Ваню, застыл с открытым ртом. В этот момент я уже и не знал, плакать мне или смеяться. Мой гость лупил по телевизору, ругался и шипел, чтобы он отдал какую-то сволочь, для разборок. Что он трус, который спрятался в коробке, вместо того, чтобы выйти на честный бой. Ваня так увлекся, что зацепил ногой шнур от розетки, естественно телевизор выключился. Это разозлило Ваню еще больше, он запрыгал вокруг, подлез под него, заглянул за стенку, потрогал ее руками. А вот когда он собрался разбирать его, тут уж я больше не мог сдерживаться.              — Ванечка, что ты делаешь? — стараясь не повышать голос, спросил я, медленно подходя к нему, беря за руку, отводя его от телевизора. — Там никого нет. Это аппаратура.              — Подожди, мне надо достать его, — скрипя зубами, не унимался Ваня. — Он внутри, закрылся от меня, струсил и не хочет выходить.              — Да нет там никого, это запись. Смотри, — я снова включил телевизор, пощелкал по каналам. Мне попалась детская сказка. — О, а вот и сказка-фильм. Не вздумай ни на кого набрасываться, потому что сказка старая, снята давно, многих актеров уже и в живых нет, — предупредил я, после чего начал рассказывать технологию снятия фильмов.              Ваня сидел, открыв рот, и слушал внимательно. Только позже, поразмыслив и осознав — во всяком случае, именно так я подумал, — Ваня немного успокоился. А тут как раз и наш обед подоспел. На этот раз юноша удивился тому, что еда приготовилась сама. Пришлось вводить его в курс дела с технологиями. Я сразу показал и кофеварку, и мультиварку, и микроволновку, и плиту с духовкой, и холодильник. С горем пополам мы освоились со всеми бытовыми приборами. Теперь дело дошло до гаджетов. С этим оказалось сложнее.              От телефона Ваня шарахался каждый раз, когда тот звонил. Несколько раз даже отскакивал, едва не снося мебель. Я уже и звук отключал, и картинки с вызова друзей убрал, все равно он постоянно пугался, когда телефон начинал звонить.              — Вань, что ж ты так к телефону неравнодушен? — как-то спросил я спустя неделю нашего обустройства. Он уже разобрался с бытовой техникой, даже немного разобрался с ноутбуком, но по-прежнему шарахался телефона.              — Сам не понимаю, — удивлялся Ваня. — Вроде кажется, что привык, могу в руках его держать, а как только он начинает светиться, внутри словно все переворачивается, как ступор нападает. Как ни пытался взять себя в руки, не могу на него нормально реагировать. Бесовская техника. Да и исходит от нее что-то страшное.              — Ладно, может быть, со временем привыкнешь, — пожал я плечами. Но гаджет все же убрал подальше. Кому надо, на домашний позвонят, его, как ни странно, Ваня не боялся, даже несколько раз брал трубку.              Прошел месяц.              — Вань, скоро лето, махнем на море? — разбудив утром своего друга, — а жили мы с ним пока именно как друзья — спросил я. Тот только улыбнулся и кивнул в ответ.              Я заранее заказал путевку, с расчетом на то, чтобы наш домик на берегу моря находился в отдалении. Я решил, наконец, соблазнить Ваню, но чтобы это было красиво и... немного романтично. Раз он все-таки персонаж сказки, то захотелось преподнести ему эту сказку в моем, реальном мире. Никогда не был романтиком, а тут решил попробовать.              Сам же Ваня за все время даже намека не подавал на то, что я ему интересен больше, чем друг. Ни одного взгляда, полного желания, ни одного намека. Ничего. Ровное отношение, благодарность, искренняя радость от наших бесед. Никаких касаний или хотя бы полунамеков. Я даже расстраиваться начал. Потому и организовал этот отпуск, можно сказать, в раю. Надеюсь, там Ване понравится, и он примет мои ухаживания.       До места назначения летели самолетом. Я даже предположить не мог, сколько трудов у меня возникнет, чтобы уговорить Ваню взойти на борт лайнера. Он категорически отказывался лететь на железной птице. Еле-еле, уже на самой посадке, задерживая всех пассажиров, которые тоже были вовлечены в процесс уговоров, нам всем удалось убедить парня войти внутрь. Там, пристегнувшись, схватив меня за руку, при этом едва не переломав пальцы, он застыл, не мигая глядя в одну точку.       Все четыре с половиной часа полета он ни на минуту не расслабился. Ни о какой еде-питье и речи быть не могло. Его тело было натянуто как струна. Дыхание прерывистое, глаза навыкате. Я даже в какой-то момент стал опасаться за его рассудок. Но, наконец, объявили посадку, и юноша смог немного перевести дух.       Из самолета я его практически тащил на себе, удостоившись сочувствующего взгляда стюардессы.       Около здания аэропорта нас ждал микроавтобус, с табличкой названия отеля, в который мы направлялись. Пока ехали, Ваня прилип к окну, разглядывая равнины, апельсиновые аллеи, лесопосадочные полосы, мимо которых мерно катил автомобиль. Его глаза блестели лихорадочно: природа, как я заметил, его занимала куда больше, чем я. Обидно, однако. Но я надеялся все изменить.       Как я и просил, нам выделили самое дальнее бунгало, находящееся как бы обособленно от всех, скрытое деревьями и кустарниками от посторонних глаз. Домик, в котором нам предстояло жить, был одноэтажный, двухместный. На небольшой веранде стоял плетеный стол и такие же стулья. В десяти метрах от бунгало мерно плескались волны океана.       Пока я распаковывал сумки, наблюдал за Ваней, он даже в дом входить не стал, сразу помчавшись к воде. Присел около нее, потрогал рукой. Несколько минут поводил ладонью. Я засмотрелся. Не выдержав, оставил сумки на потом, на ходу разделся, не удосужился переодеть плавки, выскочил в трусах. Кого я тут любил? А Ваня меня и так в нижнем белье видел.       — Пошли купаться, — предложил я, глядя на парня, который смотрел на меня впервые с интересом. Наверное, место такое особенное.       — Я плавать не умею, — признался Ваня, тем не менее раздеваясь. Когда дело дошло до брюк, он замялся, посмотрел на меня с опаской.       — Научим, — весело пообещал я. — Ты чего мнешься? Раздевайся, тут все равно никого нет, — удивился я его заминке.       — У меня под брюками ничего нет, — выдавил тот из себя. Заметив мое вытягивающееся лицо, пояснил: — Не могу я привыкнуть к этим трусам, они мне жмут, яйца натирает, — высказался товарищ, рывком скидывая с себя брюки. А я чуть не поперхнулся от хозяйства, которое тут же оказалось свободным. Даже непроизвольно присвистнул.       — Вот это размер, — на эмоциях высказался я, поражаясь тому, как это вообще возможно. Даже в лежачем состоянии его член был толстым и длинным. Мне на миг стало страшно даже представить, какой он, когда встает, но еще страшнее оказалось примерить его на себя. Порвет... Как пить дать — порвет. Войдет через зад, выйдет через гланды.       — У всех такая реакция... была, — удрученно произнес Ваня, интуитивно прикрывая руками свое хозяйство. — Все пугались и убегали.       — Ты поэтому ко мне так равнодушен был? — вдруг спросил я, подходя ближе и отнимая его руки. На мой вопрос тот ответил согласным кивком. — Вот глупый, — пожурил я его. — Я тут себе уже напридумывал не бог весть что, а он всего лишь собственного размера стыдится.       — Но... Как... Тебя не пугает? — удивился юноша, обретая былую уверенность. При этом я впервые увидел его полный желания взгляд. А еще через несколько минут мне была дана возможность полюбоваться на это богатство в восставшем виде.       — О! Это нечто! — утаскивая Ваню в океан, восхитился я, сразу же решив на ощупь проверить как размеры, так и мягкость, нежность кожи.       Ваня больше не смущался. Притянув меня к себе, начал целовать, постанывая прямо в рот. Но поцелуя мне уже было мало, хотелось большего. К тому же я решил испытать то, о чем только читал, но не представлял, как такое возможно.       На миг отстранившись, облизнулся, посмотрел в затуманенные глаза юноши, после чего присел, набрав побольше воздуха в легкие, чтобы надольше хватило.       Под водой я сразу пытался заглотнуть побольше, но с таким размером мне только головка влезла в рот, ее и начал посасывать, постепенно стараясь расслабить горло, заглатывая все больше. Это оказалось отличной идеей. Необычно делать минет под водой. Сногсшибательные ощущения. Уверен, что не только для меня, но и для Вани тоже.       Надолго воздуха не хватило. Пришлось выныривать, чтобы пополнить запасы. Но нырнуть снова мне не дали. Придержав меня за плечи, Ваня скомандовал:       — Я хочу это видеть, — после чего, выйдя ближе к берегу, чтобы мне не пришлось находиться под водой, Ваня попросил повторить...       Все двенадцать дней отпуска прошли в познавании друг друга. Как я и предполагал, ощущения оказались феерическими. Правда, в первый раз он меня все-таки немного порвал. Я двое суток едва передвигался, мы ограничивались только минетами. А потом моя задница решила снова нарваться на такой кайф. Во второй раз было полегче.       Отдохнули мы на славу. Где только не занимались сексом. И в пещерах, и в горах, и даже в музее умудрились, правда там нас едва не застукали, мы успели и кончить, и сбежать. Но смеялись потом долго. Обратный перелет мы провели в туалете. Я помогал Ване снимать стресс.       Со дня возвращения наша жизнь изменилась. Теперь Ваня не волновался по поводу размера, стал более-менее привычным даже к телефону. Он почти освоился в моем мире. Теперь он всецело принадлежал и ему.       Все-таки полезно иногда любить сказки, какого принца можно себе найти!