Помоги мне очнуться.

      Говорят, утро добрым не бывает? Еще как бывает. А еще, оно может быть по-настоящему странным, особенно если пробуждение приходит от ощущения настойчивого, пристального взгляда, что отдается легким покалыванием на коже. Припомнив, где заснула, Кагура не спешила открывать глаза, желая еще немного понежиться, насколько это было вообще возможно на достаточно коротком диванчике. — Доброе утро, Кагура. — Тихо произнес нукенин, сидящий на верстаке, заметив дрожь ресниц на лице куноичи. Вот уже как три часа Акасуна не двигался с места, всматриваясь в девушку, не зная зачем. Конечно, он мог бы сказать, что рассматривает ее как одну из своих будущих марионеток, но это было бы ложью. А себе мастер кукол не лгал никогда. А настоящие причины? Он не мог их назвать. Просто наблюдать за легко вздымающейся в такт дыханию грудью, спокойным, мягким выражением лица было действительно интересно. Иногда брови девушки хмурились, сходясь на переносице, очевидно, ей что-то снилось. В какой-то момент Сасори принес плед, накрывая ее и опять же без видимых причин. — Доброе, Сасори. — Потянулась пепельноволосая разминая каждую косточку в теле, и лениво открывая глаза, чтобы взглянуть на обладателя ласкающего слух голоса. Мужчина сидел на верстаке напротив нее, все еще пребывая в своем настоящем облике, что удивительно, ведь кукловод предпочитал проводить большую часть времени, пребывая в Хируко. Вспомнив о вчерашней работе, Кагура с интересом осведомилась. — Ты закончил работу? Ту, для которой были нужны печати. — Да. — Кивнул Акасуна, демонстрируя девушке свиток, в котором была запечатана измененная кукла третьего. Хотя, конечно в будущем возможны и другие изменения, но на данный момент мастер считал ее законченной. — Чем ты сегодня занята? — Неожиданно спросил кукловод, склоняя голову к плечу. — Ну, я обещала потренироваться с братом. — Припомнила девушка, вспоминая планы на день. — Потом к лидеру. — В голове внезапно всплыл, подслушанный недавно разговор и Кагура потрясла головой, не желая задумываться об услышанном раньше времени, хотя информация наверняка была ценна и требовала передачи в Суну. — Хотя знаешь, к лидеру зайду после. Сасори, не знаешь, а когда Итачи вернется с миссии, я хотела бы взять у него пару новых книжек. — Конечно, интересовали Мацураси вовсе не книги, а возможность обсудить с другом услышанное, и вообще, сложившуюся ситуацию. Да и скрывать от Итачи то, что она побывала в Суне, было бы не очень хорошо. — Понятно. — Ответил кукольник, не зная, что добавить к сказанному.- А Итачи, они с Кисаме должны вернуться к вечеру. — Спасибо, что напомнил о делах. Думаю, Нии-сан уже рвет и мечет, ожидая, когда я соизволю явиться на тренировку. — Улыбнувшись уголками губ, Кагура поднялась с диванчика и попыталась хоть немного привести плащ, смявшийся во время сна, в порядок. Осознав тщетность своих попыток, и пригладив гнездо на голове, девушка направилась к двери. — Спасибо за информацию, Сасори. И, ты же не против, если я сегодня останусь у Итачи? — Разумеется, нет. Смогу спокойно поработать. — Отозвался нукенин, почувствовав, что слова девушки неприятно царапнули что-то внутри. Отчего-то перспектива ночевки Мацураси в комнате Учихи не нравилась красноволосому, хотя это было и не впервой. «Может, какое-то нехорошее предчувствие? Да глупости, в конце концов Итачи последний, кто может причинить ей какой-либо вред. Скорее всего, это из-за тренировки девушки с ее безумным братцем. Все же язычник мог и покалечить и убить, а терять толкового помощника вовсе не хочется». — Сам перед собой оправдывался Акасуна, но все же отвлекся, чтобы успеть бросить в спину уходящей девушке.- Будь осторожна на тренировке.       Губы Кагуры расплылись в осторожной улыбке, едва дверь за ней захлопнулась. Удивительно, но, кажется, мастер марионеток за нее беспокоился. И даже не из-за задания, о нет, простой тренировки с аники. Настроение поднялось на планку выше, а щеки предательски заалели, выдавая смущение пепельноволосой от подобных мыслей. Постояв в коридоре еще немного, пока краска не сошла с лица, Мацураси направилась к выходу из убежища, где и договорилась встретиться с Хиданом. Открыв проход при помощи техники, завязанной на кольцо, девушка полной грудью вдохнула струи свежего воздуха.       Улица встретила проливным дождем, но в их нынешнем убежище в Аме, иного ждать и не приходилось. Шагнув из-под навеса, пепельноволосая подняла голову к небу, позволяя холодным каплям разбиваться о лицо и медленно стекать по щекам на шею, скрываясь под воротником плаща. Не то чтобы Кагуре нравилась подобная погода, но на тренировке так или иначе придется вымокнуть, а потому минутой раньше, минутой позже не имеет значения. А вот зрелище тяжелого, свинцового неба с невероятно пугающими завихрениями облаков, словно наложенных друг на друга, было завораживающим. Но долго заниматься пустым созерцанием не позволила просвистевшая рядом с головой коса, разбивая скальную породу позади нее. — Х*ли так долго? Деревяшка не научила тебя приходить вовремя? Я, бл*ть уже замерз. — Недовольно процедил нукенин, вырвав косу из скалы за стальной трос, и запустив механизм катушки, вернул ее назад. — Прости, прости, Нии-сан, я проспала. — Подняла руки кверху пепельноволосая, признавая свою вину. Руки потянулись к застежке плаща, неторопливо расстегивая форменную одежду. Сбросив плащ на землю, оставаясь в привычных штанах и жилете, девушка с хрустом размяла пальцы на руках и активировала фуин, распечатывая нагинату. — Ну что, начнем? Как раз и согреешься.       Решив, что повторное приглашение ему не требуется, Хидан бросил косу вперед, отмечая, как его сестра вскользь отводит удар нагинатой чуть в сторону от себя. Хмыкнув под нос, отступник задействовал катушку, придавая себе ускорение с ее помощью и нанося удар ногой сверху.Пепельноволосая резко разделила нагинату надвое, смягчая деревянной рукоятью удар аники по ее плечу, и не теряя времени, попыталась зацепить рубящим ударом снизу. По идее, если Хидан не выкрутится, то по инерции как раз напорется на ее удар. Вот только S-класс ему присвоили явно не за красивые глаза, потому как в следующую секунду коса была вырвана и точным броском направлена в ближайшее дерево, тем самым позволяя Мацураси старшему последовать за ней, избегая удара.       Собрав нагинату воедино, и воткнув в землю, Мацураси тут же распечатала несколько свитков с запечатанными внутри техники. Вот теперь-то держись братец, потому что с момента вступления в организацию в арсенале девушки появилось такооое. Разумеется, использовать самые мощные, а, следовательно, и самые ценные техники в тренировочном поединке было бы полной глупостью, но вот тот же огненный шар мог стать хорошим подспорьем. Собственно его девушка и использовала, развернув свиток в сторону аники и сложив печать активации.       Пусть всего лишь самым краем, но технике удалось задеть Хидана о чем свидетельствовал подпаленный плащ и небольшой ожог на левой щеке мужчины. «Похоже, что вечером кому-то придется отчитываться перед Какузу за испорченную форму, и этим кем-то явно буду не я». — Ехидно подумала зеленоглазая, предусмотрительно сняв собственный плащ во избежание подобных недоразумений.       Хидан громко выругался, верно, истолковал ухмылку имото. Опять этот старый х*р будет еб*ть мозг на тему трат, а все из-за какой-то тряпки. Облизав сухие губы, язычник внимательно всмотрелся в расстояние, отделяющее его от маленькой мерзавки, что так его подставила. Хотя тут была и косвенная вина Учихи, что снабдил ее арсенал подобной техникой. Заведя косу за спину и как следует размахнувшись, язычник запустил оружие за спину Кагуры, с удовлетворением отмечая, как-то воткнулось чуть в стороне от нее, облетев девушку по кругу. Намотав шнур на руку, язычник двинулся вперед, привычным способом придавая себе ускорение, и лишь в самый последний момент, пролетая мимо девушки, вытащил вторую руку из-под плаща, и взмахнул резко раздвинутым, металлическим клином. — Вот жеж ж…- Выругалась девушка, ощутив жжение в области переносицы и коснувшись источника дискомфорта, лишь убедилась в своих подозрениях. На пальцах размазалась небольшая капля крови, сообщая о небольшой царапине. Вот только не впервой ей тренироваться с аники, чтобы не понять, что это значит. — Бл*ть, да Кагура? — Продолжил за девушку язычник, самодовольно улыбаясь и уже зная, что победил. В конце концов, именно в его руках сейчас был клин, с каплей крови имото и они оба это знали. — Ты победил. — Примирительно подняла руки девушка, тем самым делая улыбку на лице братца только шире. Вздохнув и посетовав на свою бережливость, а виновата была именно она, ибо посмотрела бы Мацураси, как брат увернется от того же аматерасу, девушка запечатала нагинату в фуин и подняла с земли насквозь промокший плащ. Одевать его не хотелось, да смысл, если он не более сухой, чем она сама.       Холодные капли дождя приятно охлаждали разгоряченное тело, и нукенины не спешили возвращаться в убежище. Скосив взгляд зеленых глаз на аники, что беззаботно сел в корнях дерева, девушка решила последовать его примеру, согнув ноги в коленях и положив подбородок на сложенные поверх них руки. Говорить не хотелось, да и Хидан казалось, обнаружил что-то интересное, разглядывая грязь под своими ногтями. Новую форму жизни, наверное. Однако через полчаса или около того, он потерял к этому интерес, поднимаясь на ноги и одним жестом заглаживая растрепавшиеся из-за дождя пряди волос назад. Хотя, по мнению самой Кагуры, растрепанным он был куда милее и казался на пару лет моложе, нежели так. — Ты идешь или тут будешь жопу морозить? — Осведомился нукенин, оглядываясь на пепельноволосую. На вопрос, девушка лишь утвердительно кивнула. Прикрывая глаза. — Заболеешь, ебн*шко. — Пожал плечами язычник, тем не менее, не собираясь вмешиваться в решение имото. Хочет выплюнуть легкие, дело ее. — Все нормально, если что, Сасори поднимет меня на ноги. — Отмахнулась девушка, не открывая глаз. Дождь уже давно не приносил былого удовольствия. А тело начинало замерзать, но выглядеть слабой перед аники не хотелось. Не было конкретных причин скрывать подобные слабости. Просто не хотелось и все, а уж тем более, после сегодняшнего поражения. — Я вот не пойму, какого х*я ты нашла в этой деревяшке? Он же тебя даже тр*хнуть не может. — Развел руками нукенин, возвращаясь к больной теме. Вот не мог он понять, что держит его сестру подле Акасуны и все. Хотя, в голову тут же закралась интересная догадка, тут же вылившаяся в слова. — Или ты с Учихой спишь, а с Акасуной нам мозг еб*шь? — Что?! — Тут же вскочила на ноги Кагура, зло, сжимая руки в кулаки. — Сасори замечательный, и это все, что мне нужно. Я люблю в нем личность, не тело. А Учиха.… Как тебе вообще такое в голову пришло?! Впрочем, неважно! — Схватив мокрый плащ и накинув на плечи, девушка пустила к ногам чакры и побежала вперед, скрываясь в хитросплетениях Аме.       Пепельноволосая подняла голову и всмотрелась за окно. На деревню опускались сумерки, а значит и ей пора. Оглядев две пустые бутылки из-под саке, и горько скривив губы, девушка отсчитала необходимую сумму и, оставив на столе, покинула сие гостеприимное заведение. Да, зарекалась более не пить, но слишком уж погано было на душе от слов аники. Интересно, неужели вся организация думает о ней подобным образом? Впрочем, это неважно, решила девушка, понимая, что здесь не навсегда и приказ уходить мог поступить в любой момент.       Пошатываясь, она кое-как добрела до окраины деревни, как с кем-то столкнулась. На ощупь это оказалась грудь и стоило сказать весьма крепкая, с ощутимо перекатывающимися под одеждой мышцами. Шумно сглотнув от осознания, что в таком случае маловероятно сможет нормально сражаться, если возникнет конфликт, девушка малодушно зажмурила глаза, ощущая, как ее подобно котенку приподнимают над землей за воротник плаща. — Итачи-сан, смотрите-ка. И где мелкая умудрилась так набраться? — Обратился нукенин к напарнику, предъявляя его взгляду зажмурившуюся Мацураси. — Кагура? — Изумился нукенин, сморщив нос от запаха дешевого саке. Как можно было разгуливать в подобном состоянии, учитывая кто они, даже не соизволив снять плащ? А ведь в таком состоянии девушка была находкой для шпиона, и Учиха едва удержался от того, чтобы не хлопнуть ладонью по лицу. Раньше он всегда считал пепельноволосую весьма благоразумной особой, но вот сейчас, его уверенность пошатнулась. Тяжело вздохнув, обладатель шарингана протянул вперед руки. — Давай ее мне, Кисаме. — О, Итачи, Кисаме. — Выдала пепельноволосая, осторожно приоткрыв один глаз, услышав знакомые голоса. «Похоже, проблемы отменяются». — Решила девушка, пока акулий нукенин передавал ее в руки Учихи, в чью шею она тут же вцепилась. Вот только взглянув в глаза Итачи, захотелось оказаться очень очень далеко, потому что взгляд у него был такой… Говорящий. — Помолчи. — Посоветовал мужчина, устало закрывая глаза. Мало ему было задания, так и очередная проблема на голову свалилась в виде нетрезвой союзницы.       Прикинув свое положение и собственно все причины, заставившие ее так набраться, Мацураси обдумала ситуацию и благополучно затихла на руках брюнета, оставляя ее доставку в убежище на него. А все-таки хорошо, что она сказала Сасори, что ночует у Учихи, потому, что показываться в подобном состоянии кукловоду было очень стыдно. Оставалось надеяться, что он ее и не увидит до самого утра.       Доставив свою ношу в комнату и сгрузив на край кровати, брюнет стал над девушкой, сложив руки на груди, тем самым ассоциируясь в ее воображении с ангелом мщения, заставляя неосознанно искать спасения в тонком одеяле. — Рассказывай, что побудило тебя так надраться. Я надеюсь, что причины были серьезны, потому-что иначе, я в тебе разочаруюсь. — Брюнет сморщил нос от запаха алкоголя, с ужасом представляя, какое амбре будет в комнате на утро и покачал головой, ожидая объяснений. — Уверен, что хочешь слушать мою пьяную исповедь? — Приподнялась на локтях Кагура, пытливо разглядывая нукенина. Конечно, ей самой до жути хотелось выговориться хоть кому-то обо всем, что так беспокоило, но… — Абсолютно. — Утвердил брюнет, присаживаясь на край кровати, спиной к пепельноволосой. — Ну что же. Причины действительно были и их много. Недавно я была на миссии в Суне, думаю, ты знаешь, что я подменяла Сасори и виделась с Гаарой. Знаешь, я и не думала, что настолько сильно по ним скучаю. — Монотонный говор нарушил раздавшийся всхлип, и Мацураси с неудовольствием отметила, что он принадлежит ей самой. Таки она действительно тосковала по тем, кто был ее первой семьей, пусть и совсем недолго. — Сегодня Нии-сан выдвинул версию, что я сплю с тобой, прикрываясь Сасори. Это же ужасно, согласись? То есть, не то что бы с тобой ужасно, просто мы не созданы друг для друга. — Тут же исправилась девушка, не желая обидеть своего друга неосторожным словом. Все же, кто знает, как он воспримет подобное. — Твое счастье, что на миссии в Суну твоим напарником был Дейдара, иначе мы бы справляли по тебе панихиду. О чем ты думала, сунувшись к каге с напарником за спиной? Хотя, тогда ты, наверное, вообще не думала. — Высказал свое мнение брюнет касательно встречи с юным Собаку-Но. Хотя и понимал, что удержаться, находясь так близко, было трудно, все же такой соблазн и Кагура ему поддалась, не представляя, что прошлась по лезвию бритвы. И можно было сказать, что причина так набраться у нее действительно была. А вот вторая вызывала смех, да и только. Хотя могла бы стать хорошим прикрытием для их близких отношений, если бы не тяга пепельноволосой к кукловоду с которой нельзя было не считаться. Поэтому подобный вариант отметался без раздумий и нукенин успокаивающе погладил девушку по голове. — Хидан не слишком умен, уж без обид. А о его чувстве такта и говорить не стоит. Просто забудь. — Это еще не все. — Покачала головой девушка и прислонилась к дарящей незатейливую ласку руке щекой, ощущая необходимость в простом человеческом тепле. И Итачи мог его дать. — Недавно, я стала случайной свидетельницей разговора. Странный мужчина в маске приказывал нашему лидеру начать вторую часть плана. Пейн называл его Мадарой. Но я ничего не понимаю. Как кто-то может приказывать лидеру, что значит, вторая часть плана и о поимке каких зверей идет речь. Я просто не знаю что думать. — Что ты сказала?! — Развернулся нукенин, дернувшись слишком резко, из-за чего на его руке осталось достаточно большое количество пепельных волос, что он неосторожно вырвал. — Извини. — Без должного раскаяния произнес брюнет, да и стоило ли волноваться о таких мелочах, когда на кону висела жизнь его друга. — Я не знаю, как такое могло получиться, но ты не должна этого знать. Не понимаю, как ты еще жива. — Честно высказался мужчина, поднимаясь и меряя шагами комнату, в надежде найти выход. Если Кагура все еще жива, значит, лидер не читал ее мысли какое-то время, но мог сделать это в любой момент. Единственным вариантом было стереть эти знания из разума девушки, но без ее согласия сделать что-то подобное, было бы предательством их дружбы. Наконец прекратив метания, нукенин подошел к постели. — Я могу заблокировать это воспоминание при помощи шарингана, но мне нужно твое согласие. — Заблокировать? Но я не хочу. — Пальцы Мацураси лишь крепче сжали одеяло, а сама девушка не понимала, почему должна пойти на такой отчаянный шаг. Она ведь даже не успела передать эту информацию Гааре и если Итачи сделает то, о чем говорит, то больше и не сможет. Вот только, на нем лица не было, а это что-то да значило. И то удивление, что она еще жива, было искренним. Неужели, эта информация была настолько важна? — Если выяснится, что ты хоть что-то знаешь, а лидер выяснит, ты же понимаешь, то ты умрешь в тот же миг. И ни я, ни Сасори, ни Хидан ничем не сможем тебе помочь. Этот человек, он из Учих. Не знаю, действительно ли это Мадара, но он очень силен. Я не лишу тебя памяти на совсем, лишь заблокирую. Техника развеется с моей смертью. — Хорошо. — Согласилась девушка, опуская голову. Весьма некстати Итачи напомнил о собственном намерении умереть, что сделало настроение только хуже. Но они давно уговорились, что в эту часть его жизни, Мацураси никоим образом не будет вмешиваться и она дала ему слово. А перспектива собственной гибели, пусть и весьма гипотетическая, пугала до дрожи, заставляя согласиться со всеми его предложениями. Тем более, если подумать, Учиха весьма подсластил пилюлю, пообещав возвращение воспоминаний. Оставалось лишь надеяться, что не будет слишком поздно. — Посмотри мне в глаза. — С облегчением произнес брюнет, садясь напротив и активируя мангекье шаринган, на замену обычному. Кагура лишь послушно выполнила его просьбу, проваливаясь в мир иллюзий, и когда он закончил работать с ее воспоминаниями, с легкой руки отправил пепельноволосую в сон, решив, что после всего, той нужно как следует отдохнуть и отоспаться. Что-то подсказывало нукенину, что показываться в подобном виде Сасори ей вовсе не захочется. Оставалось только понадеяться, что сам кукловод не забьет тревогу, не дождавшись ее возвращения.