Помоги мне очнуться.

      Спустя две недели, Мацураси уже не считала свое назначение детской забавой, как представлялось вначале. Не последнюю роль в этом деле сыграл ученик Гая, представившийся, как Рок Ли. Все эти 14 дней он не давал пепельноволосой вздохнуть спокойно, требуя нескончаемых спаррингов. Нет, парень, конечно, был перспективным бойцом, но слишком уж охочим до тренировок и некой „силы юности“, и последнего куноичи решительно не понимала.       Кагура подняла голову и уставилась на горизонт, приставив над глазами ладонь, как козырек, на защиту от слепящих лучей солнца, восходящего на небосвод. Погода несомненно радовала, как и царившая вокруг тишина, ибо мало было желающих встать затемно, чтобы встретить рассвет. У пепельноволосой же, это давно вошло в привычку, что не желала исчезать и по сей день. -Красиво, правда? — Чуть отстраненно произнес шатен, рассмотрев на поляне сгорбившуюся фигурку.       Кагура тут же резко обернулась, выхватывая кунай, но внимательно оглядев нарушителя спокойствия, с тихим фырканьем вернула оружие в печать. — Красиво. — Согласилась зеленоглазая, чуть кивнув. — Что заставило тебя так рано встать, Неджи? — Клановые тренировки. — Пожал плечами парень, и присел в полуметре от девушки, дабы не повышать лишний раз голос, чтобы быть услышанным. -Да уж, ваш стиль это нечто. — Вздохнула пепельноволосая, вспоминая, как на прошлой неделе этот парень вышел победителем из спарринга. Только тогда куноичи осознала, что Хьюга неспроста один из великих кланов, а Гай не за красивые глаза назвал парня гением. Но кто мог знать, что простые касания кончиками пальцев, могут оказаться такой губительной атакой. -Наверное, мне стоит извиниться. — Задумчиво произнес парень, сорвав травинку и рассеяно прокрутив ту в руке. — Не стоит. Я недооценила тебя, и это стоило мне трех дней в больнице. — Фыркнула пепельноволосая, на подобное заявление. — К тому же, я смогла хоть немного передохнуть от Ли. Он у вас тот еще фрукт.       На поляне вновь воцарилась тишина, затянувшаяся на добрые полчаса. Солнце окончательно взошло и сейчас сияло над верхушками деревьев. — А где Узумаки? Обычно он крутится возле тебя. — Без особого интереса спросил Хьюга, чтобы развеять тишину. -Ушел с Джираей пару дней назад. Тренировки связанные с какой-то его техникой и стихией чакры. — Лаконично ответила зеленоглазая, не разменивая на пространственные пояснения. — Понятно. Значит он станет еще сильней. — Усмехнулся Хьюга и поднялся на ноги. — Я пошел, у меня еще много дел.       Девушка лишь пожала плечами, показывая, что ей в сущности все равно и проводила шатена чуть отстраненным взглядом. Кагура и сама не стала задерживаться на поляне слишком долго. Девушку грызло какое-то нехорошее предчувствие, не давая покоя, будто должно произойти что-то очень плохое. Что-то, что коснется ее лично. Но, это было почти невозможно. Все же ее жизнь в Конохе была очень спокойной, несмотря на тренировки, что она проводила для всех желающих, не делая различия в рангах.       „Ох, не рано ли я собралась на пенсию?“ — Мелькнула мысль, еще более омрачившая настроение. Пепельноволосая не спешила возвращаясь в деревню, предпочитая спокойный шаг, позволяющий подумать, любимому шиноби бегу. Кивнув на воротах охраннику, что на ее приближение лениво приоткрыл один глаз, вырываясь из объятий морфея, Мацураси покачала головой. Все таки охрана в Конохе явно не выполняла свои обязанности на должном уровне. „В Суне бы за такое… Впрочем, я же не в Суне“ — Провела небольшой мысленный диалог куноичи, и пнула небольшой камешек посреди дороги.       Деревня постепенно просыпалась, а широкие улицы наполнялись заспанными, но спешащими по своим делам, людьми. Кто-то бежал на пределе возможностей, боясь опоздать, а кто-то еле полз, как улитка, бросая на прохожих недовольные взгляды, будто завидуя их цветущему виду. Единственные, кто чувствовал себя превосходно в такую рань, были шиноби, снующие по крышам во всех направлениях.       Мацураси остановилась у небольшой лавки, предлагающей каждому желающему пищу для быстрого перекуса. Склонившись над витриной, Кагура осмотрела приличные с виду онигири и решительно распечатала кошелек. Да, и его девушка носила в печатях, жизнь с Какузу и не такому научит, но привычка в любом случае полезная.       Взяв любезно протянутые лавочником онигири, куноичи достала один и откусила кусочек. Ее путь к гостинице вновь лежал мимо ворот, но уже совсем вскользь. „Кстати, а где Котетсу и Изумо?“ — Мелькнула запоздалая мысль. Стоило только вспомнить, как упомянутые личности замаячили в воротах в весьма и весьма потасканном состоянии, в сопровождении с командой, называемой в деревне „ИноШикаЧо“. Двое из этой тройки были вполне ничего, а вот их негласный лидер и гений деревни, был в сходном с первыми двумя состоянии.       Тройка что-то бурно обсуждала с мрачными лицами и может, Кагура прошла бы мимо, не влезая в их проблемы, если бы не слово „Акацки“, с ненавистью сказанное блондинкой. Взвесив все за и против, пепельноволосая со вздохом бросила начатый онигири в мусор и неторопливо подошла к ребятам. -Я слышала, вы упомянули Акацки в вашем разговоре. Что-то произошло? — Тихо поинтересовалась куноичи, вклиниваясь в разговор.       Ино смерила незнакомку подозрительным взглядом и посмотрела на Шикамару, ожидая его решения, как лидера их группы. Все же гению виднее, стоило ли доверять такую информацию шиноби из другой деревни, пусть и союзной. Чоуджи поступил аналогичным образом, позволяя Наре решать сей вопрос. -Да, наш учитель был убит во время операции по устранению этих нукенинов. Собственно, я и сам собирался тебя найти, Кагура. — Непривычно быстро произнес Шикамару, изо всех сил сжимая в руке зажигалку, стоило картине их разгромного поражения вновь предстать перед глазами. — Информация? — Криво усмехнулась зеленоглазая, понимая, что в этой деревеньке о ее связи с Акацки не знает разве что глухонемой. А все почему? Да потому что Наруто просто не умел держать язык за зубами, за что получил свою долю подзатыльников от Сакуры. Как ни странно, в этом случае Харуно была на стороне пепельноволосой. — Да. — Напрямую высказался Нара. — Мне нужны сведения о Хидане и Какузу, так они себя назвали. — Что ты собираешься сделать с этой информацией, когда получишь ее? — Спросила девушка, порадовавшись, что ее голос не дрогнул, хотя сердце, казалось, пропустило пару ударов. — Использую, чтобы придумать план и уничтожить противника. -Ничуть ни кривил душой шатен, поджав губы. -Я дам тебе ее, но при одном условии. Ты сохранишь жизнь Хидану. -Что?! — Не выдержала стоящая возле шатена Ино, услышав подобное заявление. — Эта тварь убила Асуму-сенсея, он должен сдохнуть!       Кагура проигнорировала крик блондинки, ровно как и свое собственное желание, дать девице крепкую пощечину, за оскорбление брата, и выжидающе посмотрела на Шикамару. Все же в этой тройке именно он принимал решение. Парень тем временем достал сигарету и щелкнув зажигалкой, прикурил. Непривычно горький дым обжигал горло и заставлял глаза слезиться. — Ино права, он должен сдохнуть! — Мрачно отозвался парень, втягивая дым в легкие и наблюдая за едва заметными изменениями в мимике пепельноволосой, следующие действия которой, повергли всю команду в шок. Эта гордая девушка, встала перед ними на колени, склонив голову. -Я…Молю вас, сохранить ему жизнь. — Непривычные слова, казалось царапают горло. Еще никогда, девушке не приходилось так унижаться, никогда не приходилось прятать злые слезы, за завесой из волос. — Сохраните жизнь моему брату. — Уже прошептала девушка, вспоминая лицо этого беззаботного нукенина. Да, он был груб, несдержан, да и братом был не самым образцовым, но… Кровь не вода и этого не изменишь. Да и слишком много она ему была должна за свое предательство, слишком много. -Так ты сестра этого ублюдка?! — Воскликнула более эмоциональная Ино, прежде чем ее остановил Шикамару. — Погоди Ино. — Покачал головой гений, отбрасывая бычек в сторону. — Кагура, на что ты готова пойти, чтобы он выжил? — Спросил парень, присаживаясь на корточки и внимательно оглядывая окрестности, отмечая подслушивающих их разговор АНБУ. -На все. — Мрачно ответила Мацураси, понимая, что если понадобится, то она выступит против Конохи, чтобы сохранить родственника. Вновь станет нукенином, не имея возврата к нормальной жизни. Но она не клялась им в верности, только Гааре. А ему, она будет служить в любом амплуа. Пусть даже как преступница, устраняя неугодных ему людей. — Вы слышали. — Громко произнес Шикамару, за считанные секунды складывая печати теневого удержания, захватывая пепельноволосую в свою технику. — Думаю, пока мы не разберемся с проблемой в лице этих нукенинов, лучше держать девушку в камере. — Обратился парень к АНБУ, высыпавших с укрытий. — Я доложу хокаге о произошедшем.       Мацураси опалила шатена взглядом, полным неприкрытой ненависти, пока АНБУ надевали на ее запястье блокиратор чакры. Проклятая техника не давала пошевелиться и хоть как-то помешать происходящему, заставляя прогибаться под обстоятельства. Этот парень провел ее, как ребенка, дав глупую надежду, а после безжалостно вырвав из рук. „Не прощу!“ — Ясно мелькнула мысль, на периферии сознания. А ведь она перешагнула через себя, встав перед ними на колени. Она молила о пощаде, но все ее намерения просто втоптали в грязь.       Тем временем парень развеял технику, и едва обретя возможность двигаться, девушка метнулась в сторону обидчика, но была перехвачена АНБУ и уложена лицом в землю. С ней не нежничали, ни провожая в подвальные помещения, где располагались камеры, ни вталкивая в сырую, темную комнату. Но пепельноволосая не держала на них зла. АНБУ люди подневольные, и виноваты лишь в том, что выполняли свою работу. Да и профессиональная солидарность не позволяла их в чем-либо упрекать.       Нет, она злилась на Команду „ИноШикаЧо“, а ее лидер и вовсе вызывал у девушки слепую ярость. Но это состояние продлилось лишь до прихода хокаге. Женщина долго стояла напротив решетки, смотря на нее с жалостью и сочувствием, не слушая ни просьб, ни угроз. „Шикамару прав, тебе лучше пока побыть здесь, чтобы ты не натворила глупостей. Я напишу казекаге о своем решении.“- В конце-концов сообщила пятая и покинула подвал.       Мацураси села на деревянную лавку и попыталась активировать связной фуин, но попытка обернулась провалом. „Чтож, как я и думала, браслет хорошо справляется со своими функциями. Я совсем не чувствую чакры.“ — Мрачно размышляла девушка, потирая руку. Полоска метала плотно облегала запястье, не давая никакой возможности его снять. разве что с рукой. Но вот беда, ничего острого в камере не было, хотя она была готова пойти на подобную жертву.       Оставалось лишь сидеть и разглядывать стены, кое-где покрытые плесенью от влажности, парящей в воздухе. Единственным развлечением была только еда, которую исправно приносили трижды в день, позволяя таким образом отсчитывать время. Кагура сходила с ума с каждым прошедшим днем, будучи отрезанной от информации. Иногда, от безысходности пепельноволосая, подобно загнанному в ловушку зверю, бросалась на решетки, зарабатывая синяки и ссадины. Боль отрезвляла, помогая хоть немного придти в себя, и тогда девушка беззвучно роняла слезы, сжавшись в комок на деревянной скамье.       Это место погружало в отчаянье, возвращая воспоминания, которые так хотелось забыть. Вспоминалось сосредоточенное лицо Сасори, когда он работал над своими марионетками. Усталая, но такая теплая, улыбка Нагато. Подчас жестокие шутки Хидана. И обыденные разговоры с Итачи. Только сейчас пришло осознание, что все члены Акацки умрут, кто-то раньше, кто-то позже, но так случится. Сасори она убила своими руками. Взгляд девушки опустила на бледные ладони и на секунду, она увидела их такими же, как в тот день, в крови любимого человека. Голова пепельноволосой безвольно опустилась на грудь. Итачи собирался умереть от руки брата, о чем сам ей сообщил и просил не мешать. Возможно, сейчас, где-то умирает ее брат.Последняя мысль вновь вогнала куноичи в истерику, пока усталость не взяла свое и Кагура не заснула.       Дни сменяли друг друга, но Кагуре было все равно. Она перестала считать, сдалась, осознав, всю бесполезность своих попыток вырваться.Дверь тихо скрипнула, и усталый голос Ибики больно резанул по ушам, своим „Тебе разрешили выйти“.       Стоило подняться наверх и выйти наружу, как свежий воздух ворвался в легкие, вызывая головокружение. Глаза слезились, отвыкнув от яркого света. Но все это было неважно.Она уже собралась отправиться к пятой за информацию, как ее догнал Ибики и покачав головой, взял ее руку, чтобы расстегнуть чакроподавляющий браслет.       Едва ли эта грубая полоска металла покинула запястье Кагуры, как ее шею обожгла острая вспышка боли, вынося приговор. Спустя пять минут, пепельноволосая коснулась ожога на месте фуина, что связывал с братом. Еще одна мертвая метка прочно заняла место на ее теле, равносильно ране на сердце.       «А ведь я даже не успела сказать „прости“.»- Из горла девушки вырвался хрип, а руки с силой сжались в кулаки, раня ладони. Но одно Мацураси поняла наверняка. Она не сможет остаться в этой деревне, не сможет посмотреть на тех ребят, чтобы не сорваться. А это наверняка навредит Гааре, чего допускать нельзя.       Оставалось лишь уйти из деревни, по предоставленному ей праву и надеяться, что временное отсутствие поможет успокоиться и вернуть былое хладнокровие. В конце концов, шиноби она или кто?