Хэй, Эванс!

      Джеймс лежал в комнате на своей кровати. После той сцены с Лили и Тиной, ему казалось, что он попал в один из бразильских сериалов. Все уже давно уснули, но он все никак не мог даже сомкнуть глаз. Как только он вот-вот собирался погружаться в сон, перед глазами являлся образ Лили. В голове творилась каша, все было настолько запутанно, что ему не удавалось даже состроить цепочку всех действий. Сначала Лили его ненавидит, потом избегает, а затем влюбляется… Вдоволь устав от своих мыслей, Джеймс решил хоть как то отвлечься и отправился бродить по замку.       Также неприятны ему были мысли о Тине. После того, как он побежал за плачущей Лили, вернувшись, он также побежал за ревевшей Тиной, которая, кажется, уже давно все поняла и теперь наотрез отказывалась с ним разговаривать. Он не знал, к кому пойти и что делать, голова шла кругом. Но лишь один ответ пришел в его голову: не идти ни к кому и разобраться сначала в себе. Конечно, Тина ему очень нравилась, она была невероятно милой. Её присутствие в его жизни словно бальзам на душу, после стольких лет терзаний о Лили. Но каждый день, когда он засыпал, он думал о зеленоглазой девушке. Джеймс ясно верил, что это всего лишь привычка и что это совсем ничего не значит. Так продолжалось и по сей день. Эти странные ощущения, каждый раз видеть рыжеволосую гриффиндорку, которая вызывала в нем трепет души. Но стоило лишь ему подумать о том, что он недостаточно остыл, он тут же карал себя за такие мысли и спокойно продолжал свои попытки влюбиться в Тину. А делал он это благодаря самовнушению. Мародерам он говорил, что давно забыл Лили и любит найпрекраснейшую Тину и иногда, ему все таки удавалось верить своим словам, а иногда нет…       Взяв мантию невидимку и Карту Мародеров, он тихо вышел из своей спальни. Будить друзей ему не хотелось, иначе они бы пошли с ним. Джеймс перешел рамки полной дамы и уже изучал карту. Рядом с ним не было никого, кто мог бы потревожить его ночную прогулку. Точка с именем Аргус Филч красовалась на втором этаже рядом с точкой полтергейста Пивза. То, что Филч и Пивз заклятые враги, знают абсолютно все обитатели замка. Хотя, что уж там, враждовали с Пивзом также школьники и профессора, которым осточертело терпеть огромные шалости и насмешки полтергейста. Но, почему то, директор не спешил прогонять его из замка. Джеймс решил, что будет лучше полностью изучить Карту, чтобы уж наверняка, и не важно, что на это уйдет уйма времени, он никуда не торопится.       Начав со своего этажа, он быстро-быстро прошел по этажам в поиске кого-нибудь из дежурных, но никого не нашел. Все учителя мирно спали в своих спальнях, чему Джеймс очень обрадовался. Только Дамблдор расхаживал по своему кабинету, верстая круг за кругом.       Дойдя до Больничного крыла, он заметил точку с именем Лили Эванс. Сердце сделало сальто и рухнуло куда-то вниз, глаза расширились, дыхание участилось. Встряхнув головой, надеясь, что ему все-таки показалось, он снова присмотрелся. И да, точка твердо стояла на месте. Рядом находилась Мадам Помфри, шагая туда-сюда по Больничному крылу. Сказать, что Джеймс испугался - словно не сказать ничего. В голове сразу же вспылил их последний разговор и состояние Эванс на тот момент. Надеясь, что это не последствия той сцены, Джеймс, не думая, поспешил к ней. По пути он настолько задумался, что не заметил лужу и поскользнулся об неё, чуть не врезавшись в рыцарские доспехи. Тут же встав, и ускоряя бег, он почувствовал резкую боль в колене. Дойдя, наконец, до заветной точки, он потянул на себя ручку. Слава Богу, в этот раз дверь не издала ни единого звука, и он остался незамеченным. На койке лежала бледная, как смерть, Лили, которая, видимо, была без сознания. Мадам Помфри продолжала ходить от зелья к зелью, от койки к шкафу. Лишь через некоторые минуты наблюдения, он смог расслышать тихий, взволнованный голос целительницы. — Бедная, бедная девочка… Говорила же, предупреждала же… - качая головой, шептала она.       Джеймс не выдержал и рывком побежал к Мадам Пофмри. Не заметив мальчишку, она продолжала рыться у себя в ящике. Джеймс подошел совсем близко. Белое личико покоилось на кровати, рыжие, словно огонь, волосы растрепались и теперь лежали почти на всей подушке. Дыхание было очень ровным, Джеймс заметил что она очень похудела, и теперь она, словно куколка, которую так и хочется прижать к себе и защищать от всего. Он стоял и любовался ею, каждой черточкой её лица, каждому вдоху и выдоху, абсолютно всем. На секунду он закрыл глаза, чтобы перевести дух. Сзади послышался голос и шаги, которые отвлекли Джеймса. — Мистер Поттер? Что вы здесь делаете? - грозно шептала от возмущения Помфри. Поттер обернулся на голос. Целительница держала в руках чашу с коричневой жидкостью, от которой шел пар. — Я всего лишь хотел навестить мисс Эванс. — А Вы в курсе, что уже время отбоя? - все также грозно говорила мадам. — Да, я в курсе, но… Не успел Джеймс договорить, как его перебили. Мадам подошла к кровати и поставила чашу на тумбу, которая находилась рядом. — Если вы уж оказались здесь, тогда помогите мне. Мне нужно смочить этим настоем тело Лили Эванс. Джеймсу показалось, что он ослышался. В другом случае, он бы не смутился, что ему нужно протирать тело девушки, а наоборот, обрадовало бы до невозможности. Но, к сожалению, не в этот раз. Сейчас он даже немного покраснел… — Тело? - по-мальчишески спросил он. — О, Мерлин, Поттер! Не будьте ребенком, Вы лишь будете её держать, ничего сложного. — Э-э-м, хорошо, ладно… - все также смущаясь, пробормотал он. Мадам Помфри постепенно начала расстегивать ночную рубашку Лили, от чего Джеймс пришел в еще большее смятение. Опустив глаза вниз и ковыряя носком в полу, он все также стоял на месте, пока целитель не обрушила на него все свое недовольство. — Поттер! Ну и чего вы стоите? Я ведь попросила помочь! — Да-да, иду.       Поттер подошел и получил приказ от целительницы держать её голову, пока она будет смазывать грудную клетку. Как только Лили раздели, и теперь она оставалась только в тоненькой короткой маечке, целитель попросила Джеймса отвернуться, за что был очень ей благодарен. А ведь до самого конца он думал, что Лили будут полностью оголять на его глазах. Как только с передней частью закончили, Джеймс опять таки, по приказу, приподнял Лили, обхватив её за талию и почти прижимая к себе, открывая доступ спины для мадам Помфри. В воздухе витал аромат лилий от Эвансовских духов, которые он подарил ей на пятом курсе, но они были едва заметны из-за настойки, которая теперь красовалась по всему телу. Эта близость, немного оголенная спина, грудь, которой она прижималась к нему, запах, что так ей подходил, волосы, в которые он зарылся с головой. Все это сводило его с ума и заставляло благоухать, чуть ли не пускать слюни, от такого удовольствия с удовлетворением. Он поддался дрожи из за возбуждения, моля Мерлина скорее закончить с этим и отпустить тело девушки, которая доводила его до такого состояние одним лишь своим видом. Как только целитель закончил, Джеймс с облегчением положил её в обратное положение и встал, чтобы уйти и немного успокоиться. — Поттер, Вы куда? Мы ведь еще не закончили, - сказала мадам и приподняла одеяло, показывая на ноги. Джеймс покачнулся, когда увидел, с чем ему придется работать. Он всегда любовался стройными ножками Эванс, но не так… открыто, да и не в таком положении. Голова сразу же начала искать нелепые отговорки, одна была хуже другой. В конце концов, он решил сказать правду, немного смягченную. — Извините, мадам, но мне очень неудобно… Надеюсь, Вы понимаете, - на этом он снова по-мальчишески опустил глаза вниз. Едва слышно она усмехнулась, но когда он смущенно посмотрел на неё, та оставалась невозмутимой. — Хорошо, Поттер, спасибо за помощь. Можете идти. Джеймс выдохнул и направился к выходу, как тут же вспомнил причину своего визита. Он снова подошел к Помфри и задал свой вопрос: — Извините, я забыл спросить, что с ней?       Сердце и разум ждали ответа, который очень мучил его. Подождав секунду, Мадам Помфри сжав губы и посмотрела на Лили тревожным взглядом. Джеймс начинал готовиться к самому худшему. — Девочка очень ослабила свой организм. Я не знаю, что произошло с прекрасной Лили, но то что с ней было ужасно, - слабым, мягким голосом говорила мадам. Можно было заметить, что она переживала не меньше Джеймса, но у нее нашлись силы говорить дальше. — У неё случился нервный срыв из-за недосыпа, постоянного стресса, истощения. Все это сыграло свою роль.       Джеймс с ужасом посмотрел на Лили; ему не хотелось верить в то, что с ней могло такое случиться. А еще в больший шок его привело, что возможно, виной всему он. Видимо, Помфри заметила мрачное лицо мальчишки и принялась его успокаивать. — Но вы не волнуйтесь, через несколько дней Лили поправится и будет даже лучше чем была когда-то! – по-матерински улыбаясь, сказала она.       Джеймс улыбнулся в ответ и побрел обратно в гостиную. По пути, из-за того, что было в Больничном крыле, он напрочь забыл о мантии невидимости и Карты Мародеров, от чего чуть было не попался местному завхозу. Еле-еле дойдя до гостиной, он назвал пароль и еле заметно подкрался к своей постели.

***

      Эти несколько дней, которые Лили провела в Больничном крыле, были невероятно холодными и серыми. Многие начали скучать в замке, и лишь компания Мародеров могла развеселить всех студентов замка своими шалостями, придавая Хогвартсу хорошое настроение. Джеймс, после нескольких попыток, даже не пытался снова заговорить с Тиной. А она же, тем временем, пожалев о том, что довольно жестко обращалась с Джеймсом, сама взяла инициативу в свои руки и теперь, как бы случайно постоянно оказывалась рядом, надеясь, что он все же снова попытается заговорить.       Джеймс решил, что лучше дождаться выздоровления Лили, а затем начать разговор, который все выяснит. Соваться в Больничное крыло ему не хотелось, так как он боялся усугубить состояние Лили. Зато, Джеймс передавал через её подруг гостинцы, веля не говорить, от кого они. Он ясно помнил все её любимые сладости, ведь неспроста он изучал её несколько лет.       Гриффиндорцы, а точнее господа Мародеры, решили устроить вечеринку в четверг. Как раз день, когда Лили выйдет из Больничного крыла. Абсолютно все гриффиндорцы ждали этого праздника, и лишь Джеймс едва заметно нервничал от предстоящего разговора. Когда Сириус и Джеймс решили сходить в Хогсмид, чтобы набрать всякого для той самой вечеринки, по пути им встретилась Тина со своими подругами. Столкнувшись взглядами с Джеймсом, она, состроив «милое личико», попросила Джеймса отойти и поговорить. Джеймс, долго думая, согласился, хотя сам он, вовсе этого не хотел. На прощанье, он кивнул Сириусу в знак того, чтобы он подождал. Отойдя на достаточное расстояние и встав у подоконника, Джеймс вопросительно посмотрел на Тину. — Я думаю, ты понимаешь, о чем я хочу поговорить, - достаточно резко сказала она, смотря Джеймсу прямо в глаза. — Надо же, - усмехнулся Джеймс, — А я думал, что ты не хочешь говорить со мной? Как ты там говорила?.. - Джеймс сделал вид что задумался, — Я - поганый кабель? Так ведь? — Любимый, давай не будем вспоминать, что было. Я была зла, ты был зол. - На этом она подошла к нему и стала теребить воротник его мантии. Джеймса затошнило от её жеста. Ему казалось, что все это выглядело отвратительно, дешево и очень не искренне. Он не понимал, откуда у него такое отвращение к Тине, ведь совсем недавно, он считал её самой-самой прекрасной! 
Отстранив её от себя, он спокойным тоном сказал: — Тина, мы расстаемся, забудь меня. Не увидев, как исказилось лицо Старк, не заметив то, как наполняются слезами её глаза, он поспешно удалился, не желая слышать больше ни слова от неё. А она так и осталась стоять в коридоре, и лишь тихие всхлипы были слышны. Дойдя до Сириуса, которого уже окружила толпа девушек, он дернул его за руку. — Пойдем, Бродяга, мы должны успеть. Тут же вся эта толпа начала гудеть, моля Сириуса еще на немного остаться. — Простите, милые дамы, но мне нужно удалиться. На прощанье он поцеловал руку самой хорошенькой и посмотрел в глаза своим фирменным взглядом, которым он обычно сводил с ума женщин. Остальным он подмигнул и поспешил за Джеймсом. — Сохатый, что с Тиной? Джеймс нахмурился, ему не хотелось никому говорить о таком разрыве с Тиной. — Ничего особенного, мы всего лишь расстались, - как можно равнодушней ответил он. — Расстались? - изумленно спросил Сириус. — Но зачем? Ведь ты говорил, что любишь её? — Не люблю я её, Бродяга. И не любил никогда. По грозному выражению лица, Сириус понял, что не стоит продолжать этот разговор. 
Дальше они шли в тишине и лишь дойдя до Хогсмида, они забыли о напряжении и, уже постоянно шутя, искали то, что было нужно для вечеринки.       Четверг оказался очень солнечным, хоть и все были невероятно нагружены уроками, настроения у них было, просто на высоте. С одной стороны, вечеринка самих Мародеров, а с другой стороны, прекрасная погода. Марлин и Алиса, казалось бы, сегодня улыбались до самых ушей, ожидая свою подругу. Вечер наступил очень быстро, Мародеров на ужине не было - они готовились к наступающему веселью. Джеймс нервничал еще больше, чем в предыдущие дни. Ладони потели, этот взгляд, который он бросал каждый раз, когда портрет Полной Дамы открывался, выдавал его. Конечно же, первый это заметил Римус, но не подавал никого знака, что и все остальные.       В восемь часов вечеринка началась. Пришли даже ребята с других факультетов. Мародеры молились на то, как бы остаться незамеченными профессорами. Время шло, а Лили все не было. Музыка играла почти на всю гостиную, гора сливочного пива и прочих алкогольных напитков была везде. Людей становилось все больше и больше, а выпивки все меньше и меньше. Сириус стоял с Марлин и они о чем-то напряженно разговаривали, Римус и Хвост сидели и медленно пили свое сливочное пиво, а Джеймс ежесекундно искал глазами рыжую макушку. Казалось, все веселились, кроме их самих. В самом разгаре, когда многие уже лежали без движения, к Поттеру подошла довольна красивая, высокая девушка. — Не скучаешь? - спросила она и подошла совсем близко, почти соприкасаясь своим лбом к нему. 
      Джеймс уже собирался ответить, как рама открылась, впуская Лили. Он, не думая, сразу же подбежал туда, оставив девушку которая подошла к нему. Сохатого, к его большому сожалению, опередили Марлин и Алиса. Они сразу же взяли Лили за руку и потащили в центр вечеринки, пихая в руки сливочное пиво. Она была настолько занята Марлин и Алисой, что не замечала ничего вокруг.       Лили заметно посвежела, тех кругов под глазами больше нет, а лицо украшало сияющие глаза и очень широкая улыбка. Боясь испортить момент, Джеймс решил подождать, пока Вуд и Маккиннон наконец-то дадут ей отдышаться. Казалось бы, прошла целая вечность, пока подруги оставили её в покое. Джеймс уже встал и направился в её сторону, как к ней снова подбежали и потянули с собой. Вздохнув, он снова принялся ждать. Лили болтала то с одними, то с другими, даже краешком глаза не смотря на него. Было видно, что она невероятно счастлива. Джеймс старался не упускать её из виду, чтобы потом снова не искать, а лучше совсем не терять. Он даже не замечал девушек, которые постоянно кружились вокруг него, дабы он обратил на них внимание. Но одной все-таки это удалось, пролив огневиски ему на штаны. Пока он терпел строящие ему глазки и заклинанием убирал пятно, Лили куда-то подевалась. Руганувшись про себя, он принялся её искать, то спрашивая у Марлин, то у однокурсниц, куда же она подевалась. И лишь Вуд смогла сказать, куда же она ушла: — Она минут пять назад вышла подышать, скоро должна вернуться, - сказала она, стоя в обнимку с Фрэнком.       Такой шанс Джеймс не мог упустить, сразу же побежав за ней следом, он начал бродить по этажу в поиске рыжей гриффиндорки. Нашел он её только через несколько минут. Она стояла возле открытого окна, облокотившись об подоконник. Поттер замялся и снова начал нервничать. Все что он готовил, все его репитирования словно выскользнули из головы. Но времени не было, либо сейчас, либо никогда. Решительным шагом он направился в её сторону. — А ты не боишься что простудишься? - начал он. Лили даже не шелохнулась на такое неожиданное появление. Казалось бы, она словно ждала его. — Нет, не боюсь, - все также стоя у окна, сказала она. Джеймс подошел и встал рядом с ней, также облокотившись о подоконник. Холодный воздух дул ему прямо в лицо, освежая его разум. Минуту они стояли молча, наслаждаясь холодным воздухом после душной гостиной. — Лили, - начал он, — мне очень жаль, что все так вышло. Прости меня, ты не должна была это видеть. Лили усмехнулась, но ничего не ответила. Джеймс ожидающе посмотрел на неё. — Ну? Чего молчишь? Лили выдохнула и скрестила лежащие на подоконнике руки в замок. — Джеймс, прости, но мне абсолютно нечего тебе сказать… Я поняла, что была глупа, - решительно заявила она. — Это твоя жизнь, ты можешь быть с кем хочешь и делать, что хочешь.       Эти слова больно кольнули в сердце. Он снова повернулся к ветру, наслаждаясь свежим воздухом. Снова тишина, в этот намного дольше предыдущий. Джеймс погрузился в свои мысли, не зная, что ответить на такое заявление. — Лили? - спросил он. — Да? — Что значит твой ответ? — Значит, что можешь не брать в голову мое поведение, - повернувшись к нему, ответила она. — Почему это? - спросил он, развернувшись навстречу. — Потому что все это глупо. Я обещаю, что больше не буду себя так эгоистично вести, - улыбнулась она. — Можешь быть дальше счастлив с Тиной, вы подходите друг к другу. Но мы можем остаться друзьями. - На этом Лили подмигнула ему и снова отвернулась. От удивления, брови Джеймса поползли вверх. Такое заявление окончательно пронзили его сердце. — Это больше ни к чему, мы больше не вместе, - напряженно ответил он. — Я понял, она - не моя единственная, с кем я хочу прожить всю свою жизнь. Теперь напряглась Лили, между бровями появилась складка. Но через несколько секунд её выражение лица снова приняло невозмутимость. — Ну, тогда не расстраивайся, ты еще встретишь такую девушку, — сказала она, развернувшись, чтобы уйти. «Уже встретил – это ты» - хотел ответить Джеймс. Он все также стоял у подоконника. Понимая всю безысходность ситуации, он решил не останавливать её. — И да, Поттер, спасибо за сладости, - сказала она, в пол-оборота посмотрев на него с улыбкой. Джеймс наконец-то повернулся в её сторону, все также облокачиваясь о подоконник. — Но, откуда ты знаешь, что это был я? — Думал, мои лучшие подруги не расскажут мне? - с ехидной улыбкой ответила она и ушла. А Джеймс лишь глупо улыбался ей вслед...