Самые сокровенные мечты могут стать реальностью

Оливия сидела в своем излюбленном кожаном кресле и смотрела в окно. За ним моросил легкий дождь, под стать ее настроению. Казалось, что все, что происходило вокруг, только вгоняло ее в депрессию, хотя нет, это слишком громкое слово для ее состояния — просто небольшая тоска и грусть. Она тосковала по съемкам одного фильма, он не был ее коронным или многообещающим, просто там была очень уютная для нее атмосфера. Нет, роль стриптизерши-проститутки не приносила ей удовольствия, но было в этом что-то интересное и новое. К тому же, весь актерский состав пришелся ей по душе — веселые и талантливые ребята, которые не против посмеяться на съемочной площадке, испортив всю сцену. Такие моменты она очень любила, потому что, пересматривая пленку, все заливались смехом, после этого оставалось много приятных воспоминаний, которые всегда грели душу, но не этим вечером — сегодня от них становилось только тоскливее. По телевизору мелькали яркие картинки какого-то фильма, который Оливия очень любила пересматривать в детстве. Каждую неделю, по пятницам, они с отцом и мамой садились у экрана и включали кассету, уютно примостившись на диване. Уайлд и сейчас была не прочь пересмотреть его, но она никак не могла откинуть мысли, чтобы просто сесть и смотреть, вникая в какой-то сюжет. Перед глазами, то и дело, мелькали разные моменты из ее жизни, они вспышками появлялись в ее сознании, заполоняя весь разум. От тоски хотелось кричать и так громко, чтобы все услышали, как ей больно, но она не могла. Ведь, по сути, всем все равно на ее чувства, главное в актрисе и модели — улыбаться почаще или оголять свое тело в фильмах, за это любят люди. «Оливия Уайлд — восходящая звезда шоу-бизнеса, скоро она превзойдет каждую актрису современности, я вас уверяю» — говорил какой-то парень в ТВ-шоу о звездах. Конечно, приятно слышать такие слова, но, когда ты знаменита, в твоем мире не существует личной жизни, а это ужасно. Еще сильнее огорчало то, что ее уже давно никто не называл по-настоящему, ее именем, которое ей дали при рождении — Оливия Джейн Коуберн. Да, псевдоним она взяла самостоятельно, но многие ее фанаты даже не догадываются о ее реальном имени, это сильно огорчало ее, и она сама не понимала, почему так. Оливия тяжело вздохнула и укуталась в теплый плед. Сложно было сказать, что эта та самая женщина, которая ходит по красным ковровым дорожкам с глубоким декольте и широкой улыбкой. Сейчас она была почти не накрашена — легкий макияж остался после похода в кафетерий со своими друзьями, волосы собраны в неаккуратный пучок на затылке, а одета она в длинную свободную футболку с пятнами, которые уже и не отстирываются. Действительно, нельзя представить, что эта та самая знаменитая Оливия Уайлд, но звезды тоже должны отдыхать, верно? Она тяжело вздохнула и горько улыбнулась, снова вспоминая очередной момент из своей жизни. Вдруг раздался прерывистый стук в дверь. Уайлд вздрогнула и спустила ноги на холодный пол. Она не ждала гостей в третьем часу ночи, да и вообще сегодня она никого не ждала. Гадая, кто же к ней пожаловал, она подошла к двери. Пресса — точно нет, так как они не знают о том, что она сняла номер в отеле, притом всего на одну ночь — чтобы отдохнуть от журналистов, Оливия была очень осторожна, поэтому они точно не могли узнать об этом. Взглянув в глазок, она была ошарашена. Кого-кого, а эту особу она уж точно не ожидала увидеть. Хотела, но не ожидала. Она вытерла осыпавшуюся тушь и, глянув в зеркало напротив, улыбнулась, открывая дверь. — Эшли? — удивленно произнесла Оливия. — Что ты… нет, как ты меня нашла? — Так и будешь держать меня в проходе? — ухмыльнулась Грин, делая шаг на порог квартиры бывшей коллеги. Оливия отошла в сторону, пропуская Эшли в квартиру. Она вся промокла и дрожала, как осиный лист. — Как дела? — спросила она, снимая с себя черную кожаную куртку. — Я… — Оливия все еще была немного шокирована появлением подруги, даже скорее тем, насколько смелой и наглой она стала. Они не виделись около полутора года, за это время люди так сильно меняться не могут, но судя по Эшли, могут, да еще как. — Нормально, — наконец, собравшись с мыслями, произнесла она, — но ты не ответила на мой вопрос. Какого черта, Грин? — возмущенно, повышая голос, спросила Оливия. — Ты не рада меня видеть? — фыркнула Эшли. — Мы не виделись полтора года, ты могла хотя бы позвонить там, или что еще делают в таких ситуациях. — Вот и я не знаю, поэтому просто пришла, — пожала плечами шатенка. — Я увидела тебя в баре внизу и подумала, что ты здесь. Подошла к регистратуре, работница меня узнала и тут же сказала, что ты назвалась Брук Свинковски, и сказала мне твой номер. Это имя мне кого-то напоминает. Оливия лишь усмехнулась и последовала к своему креслу. Она не знала, о чем можно поговорить с давней приятельницей. Когда она думала о ней, когда она ей снилась, то времени для разговора у них как-то не хватало. Однако в реальности такие события Эшли может неправильно расценить, хотя как их можно расценить правильно? Оливия взглянула на нее — растрепанные волосы, потекшая тушь и все еще детская ухмылка. Эта девушка всегда влекла к себе, у нее были удивительно красивые черты лица, несравнимые ни с кем, кого встречала Оливия, но одновременно с этим, Эшли была слишком неприметной. Сложно сочетать два этих качества. Она из тех, кто, меняя свой наряд или прическу, становится абсолютно другим человеком, поэтому ей так легко удается избегать навязчивых папарацци, от которых у Уайлд никогда не получалось укрываться. Взять хотя бы в пример сегодняшний поход в кафетерий с друзьями — фотографии уже осветили весь интернет-простор. В начале пути ей казалось, что слава и всемирная известность — это очень здорово, но с годами начинало надоедать, что для нее не существует личного пространство, так как в нем постоянно мелькают вспышки фотокамер. Для общества ей приходилось быть примерной женой, а теперь все такой же примерной девушкой для Джейсона. Любовь у них давненько прошла, а вчера они и вовсе разругались и, кажется, снова не сойдутся. Возвращаясь снова к Эшли, Оливия не могла поверить, что та сидит у нее на диване и изучающее смотрит на ее ноги. Стоп. Что? Уайлд опустила взгляд вниз и вспомнила о том, что она сейчас только в футболке, которая еле прикрывает ее бедра, обтянутые тонкой тканью кружевных трусиков. Она поджала губы и уже собралась искать шорты, но Эшли остановила ее, будто прочитав мысли: — Нет-нет, не торопись. Я уже видела тебя в таком виде, помнишь? — В таком, — она раскинула руки, показывая грязную футболку, которая когда-то была чисто белой, — не думаю. Ну да ладно. Я успокоюсь, если только в твоей сумке нет фотоаппарата, — пошутила Оливия. — Можешь не беспокоиться. Присядешь? — Это мой номер, ты не можешь приглашать меня сесть. — Ты такая нервная, — протянула Эшли, раскинув руки по спинке дивана. — Если бы я выпила столько же, сколько ты, мне бы было легче. — Так в чем проблема? — усмехнулась Грин и достала из сумки бутылку непочатого дорогого виски. — Видишь ли, фотоаппарат не поместился. Оливия кивнула и села рядом, вырывая из рук девушки бутылку. Она быстро ее открыла и отхлебнула немного для храбрости. Горячая жидкость приятно разлилась по всему ее телу, придавая смелости к последующему разговору, но ей показалось этого мало. Она сделала еще глоток. Вот, теперь достаточно для первого раза. Главное — не переборщить. — Так, и зачем ты пожаловала? — Неужели ты не рада меня видеть? — насупилась Грин. — Рада, просто это немного неожиданно. — Пожалуй, да. Тебе идет блонд. — Вовремя, — себе под нос буркнула Оливия. — Спасибо. Так что насчет… — Просто хотела поговорить, — перебила ее Эшли. Последующий диалог лился очень плавно. Девушки обсуждали абсолютно все, что произошло с ними за это время, ничего не скрывая. Между ними на съемках фильма появилась какая-то странная связь, которую нельзя было назвать дружеской, это было нечто большее. Смех заполнил апартаменты Оливии. Обе вспоминали моменты, проведенные на съемочной площадке, как им было весело вместе и… жарко. В то время все казалось таким простым, но рамки дозволенного все равно не позволяли оголять свои чувства так, как им того хотелось. Это было сложно, но обе справились, а после этого разъехались — кто куда. И вот, они сидят в одной комнате, уже достаточно пьяные. — Я помню, — улыбалась Оливия, подтверждая слова Эшли. — Да-а, было дело. А ведь не только твоя героиня пыталась быть крутой и развратной рядом с моей. Ты тоже пыталась меня соблазнить, это было тогда, в спальне Кейтлин. Мы отыгрывали, наверно, раз десятый сцену с поцелуем, а когда у нас, наконец, вышло, и все ушли, мы зачем-то остались, а ты полезла с поцелуем, убеждая меня в том, что мы неправдоподобно сыграли. И не смей отрицать, что такого не было! Повисла тяжелая тишина. В комнате стало в разы жарче, хотя форточка и была открыта. Казалось, что Оливия сказала что-то лишнее, так оно и было. У обеих была тяга друг другу, да такая, что можно было бы назвать любовью. Грин смотрела в упор на Уайлд, пытаясь понять, чего она хочет, а у той весь разум был затуманен алкоголем и желанием, которое она уже из последних сил сдерживала. — Хэй, хочешь сыграть в правду или риск? — усмехнулась Эшли, понадеявшись разрядить обстановку, но вышло у нее не очень хорошо. — К черту, — буркнула Оливия и впилась губами в губы Эшли. Та сначала немного опешила, но после поддалась навстречу собеседнице и ответила на поцелуй. Он получился страстным и долгожданным. Обе хотели взять первенство — их поцелуй был похож на танец, в котором каждый из партнеров хочет вести, но никто не может взять вверх. Оливия неаккуратно толкнула Эшли на подушки дивана, на миг разрывая поцелуй, после чего снова жадно впиваясь в ее губы. Грин пролезла руками под футболку Оливии, исследуя ее стройное подкачанное тело, которое все напряглось и покрылось мурашками от прикосновения холодных, словно лед, ладошек Эшли. Тем временем, Уайлд уже стянула с подруги ее майку и начала покрывать влажными поцелуями ее шею. Остановившись возле уха, она что-то прошептала и укусила ее за мочку уха. У Эшли затряслись руки, и она откинула голову назад, издавая сладостный стон. Оливия хищно улыбнулась и продолжила дальше исследовать нежную кожу своей подруги. Кто бы мог подумать, что через полтора года у них, наконец, получится то, чего они так хотели, но не было возможности. Эшли предприняла попытки стянуть с Оливии ее футболку, но та запуталась, поэтому Уайлд пришлось ей помочь. Откинув футболку в сторону, она принялась целовать ключицы Эшли, местами посасывая их, ее руки забрались под спину девушки и расстегнули черный кружевной лифчик, который так выгодно подчеркивал грудь шатенки. Избавившись от раздражающего элемента одежды, она ладошками накрыла грудь и бережно смяла, перебирая пальцами, чтобы доставить партнерше как можно больше удовольствия. Эшли извивалась в руках Оливии, казалось, она была достаточно подкована в этих делах, хотя за ней не было славы дамской угодницы. — Ты опытна, — ухмыльнулась Грин, выловив момент между всхлипами. — Часто приходилось играть, — торопливо ответила Оливия, снова прикасаясь губами к ее шее. Оставив одну руку на груди Эшли, вторую она спустила ниже, выводя незамысловатые узоры на ее плоском животе, но на нем она надолго не задержалась, опуская руку все ниже, пробираясь к самому сокровенном месту. Она нежно провела по внутренней стороне бедра кистью и положила ладошку на половые губы партнерши. От мягкого прикосновения Эшли вздрогнула и громко выдохнула. Все тело напряглось. Она уже сгорала от желания, которое концентрировалось внизу живота, превращаясь в тянущий узел. Она тяжело и быстро дышала, прерывисто хватая воздух ртом, чтобы не задохнуться, она хотела почувствовать ее внутри себя, ощутить ее власть. Оливия тоже была уже в изнеможении, поначалу она играла с Эшли, заставляя все ее эрогенные зоны напрячься, а ее саму желать так, как никого не желала, но эта игра стала и для нее небольшой пыткой. Она хотела почувствовать обволакивающее тепло Грин, которое она дарит ей. Оливия прижалась еще ближе к ней и, отодвинув ткань трусиков, аккуратно ввела в нее два пальца. Она осторожно начала проталкивать их вперед, стараясь не причинять боли своей партнерше. Эшли застонала, конечно, она пыталась сдерживать крики, но когда Оливия добавила еще один палец, она была не в силах. Ноги показались ей ватными, а мыслей не было абсолютно. Она чувствовала, как тонкие пальцы Оливии исследовали ее изнутри, как она осторожно двигала ими вперед-назад, останавливаясь лишь на секунду, чтобы Грин привыкала к ощущением. Уже через некоторое время Оливия начала набирать темп, доставляя Эшли еще больше удовольствия, что та, запрокинув голову, кричала так, что чуть ли не срывала связки. Ей хотелось большего, она желала чувствовать Оливию каждой частичкой своего тела, чтобы она согревала ее, и не только этой ночью. Все, что происходило, казалось Грин сном, прекрасным, расчудесным сном, и единственным минусом было то, что сны имеют свойство прерываться на самых интересных местах, но пока этого не произошло, она могла делать все чего желает душа, а душа желает — Оливию. Уайлд вытащила свои пальцы и обмякла, опустившись на упругое тело Грин. Та же не собиралась останавливаться, она перевернула обеих, но совсем забыла о том, что размеры дивана катастрофически малы, поэтому они свалились на мягкий ворсистый ковер. Оливия не почувствовала удара, она была полностью поглощена чувствами, которые захлестнули ее с новой волной. Она с вожделением взглянула на Эшли, та сидела на ней и довольно ухмылялась, все еще пытаясь привести дыхание в норму, но это было невозможно. — Теперь моя очередь, верно? — улыбнулась Эшли и прильнула к губам Оливии, исследуя ее пылающую кожу руками. Они обе забыли о том, что существует завтра, что они все еще находятся в том мире, где в любой момент могут ворваться люди с камерами, а уже через день их роман станет всеобщим достоянием, о котором будет говорить каждый третий прохожий на улице. И сейчас, в данную минуту, их все это не волновало. Неважно, что будет завтра, неважно, что скажут люди, самое главное — это то, что два человека нашли друг друга, и они делают то, что они хотят, а не то, чего желает пресса и требует слава, хотя, кажется, желтые газетенки не будут против такой новости.