Дети полураспада

Фуриоса замечает это ещё в первые секунды знакомства - у Рокатански взгляд загнанный, только что шерсть на холке не вздыблена. В детстве у неё в доме жил кот, и он делал точно также, ещё и шипел. Но люди ведь не звери. Поэтому она отдаёт машину, не встаёт на пути. Ну и потому, что он далеко без них не уедет, конечно. С ним цепляется ещё и это дитя полураспада - Накс весь в язвах, кожа белее молока. Два диких зверя путешествуют вместе с женщинами. И Фуриоса готова любому из них перегрызть глотку за своих девочек. Они смотрят на мужчин испуганно и дерзко - мол, если уж драться, то до смерти. Они боятся, что их могут не убить, нет, унизить. Но эти двое не такие. Они и сами боятся их. Странно, правда? Фуриоса держит ухо востро. А потом Рокатански засыпает. Напряжённая морщина между бровей разглаживается, на лице празднует торжество безмятежность. Он спокойный, а раз уж заснул - доверяет. И женщина тоже расслабляется. Прицепились они к ним, ну и пусть. К тому же, Накс оказался ещё и смышлёным, да и рыжая к нему прикипела. Но он резко просыпается, беспомощно вскрикивая и закрываясь ладонью - ему снятся кошмары. И, кажется, он кого-то потерял. Давно, иначе бы в его глазах не было столько усталости. Фуриоса понимает, что то был страх не за себя. Они едут дальше. И тогда она решается: - Я буду рада, если ты последуешь с нами. Она делает акцент на первом слове и неловко сжимает культю левой руки, спрятанную под накидкой. Рокатански молчит. Внутри девушки всё сжимается в комок, и она уже корит себя за неловкую фразу. Если твои надежды разбиваются, не стоит хвататься за кого-то, как за спасательный круг. Не в этом мире, не в этой жизни. Да и кому нужна калека? А над головой сияют звёзды, ярче и красивее которых она не видела ничего. Они едут обратно, потому что так правильнее, и уже он ведёт их вперёд. Снова жестокая схватка, и она старается вести машину ровно. Как вдруг с крыши срывается кто-то, а девушка на рефлексах ловит его - это Макс. Металлическая рука почти разжимается, когда ей в бок входит острый стилет. Она охает, но держится. Его нельзя бросать. Почему? Не знаю, говорит она сама себе. Ведь два дня назад я могла и убить его. А потом она чувствует, как веки тяжелеют, а тело слабеет. Она открывает глаза после недолгого отсутствия - вокруг другая машина, а то тут, то там слышны радостные вскрики. Они справились! Фуриоса силится вдохнуть, но ничего не получается. Воздух уходит куда-то не туда. И тут над ней нависает Рокатански. Она готова обнять его и никогда-никогда не отпускать. Она закрывает глаза, но он шепчет что-то вроде "нет-нет-нет". Фуриоса вздрагивает, а потом напоминает себе, что он просто отдаёт долг - ведь она не отпустила его тогда. И просит в ответ отвести её домой. Надеясь умереть по дороге, конечно. Больно влюбляться в тех, в кого нельзя. И Фуриоса не влюбляется. Лишь задыхается, когда видит, как неулыбчивый мужчина исчезает в толпе. Проходит месяц, потом другой. Жизнь налаживается, волосы понемногу отрастают, а на месте старого протеза - новый. Фуриоса почти глава Цитадели. А четыре девушки - её самые близкие друзья и помощники. Жизнь налаживается, телесные раны заживают, а душевные заносит песком. Жизнь налаживается, говорит себе каждый день Фуриоса, делая вид, что не понимает того странного ощущения в груди. А потом случается он. Фуриоса открывает глаза, сразу же зажмуриваясь от яркого солнца, и поворачивается на бок, натыкаясь на такой знакомый взгляд. Она прижимает ладонь ко рту, сморщиваясь, как маленькая девочка. И по щеке стекает слеза. Она не спрашивает, кто его пустил - кто угодно, девочки знают его. Она лишь давит рыдания, не в силах оторвать взгляда от такого реального Рокатански. Он ничего не говорит. Лишь улыбается - впервые улыбается. И Фуриоса рыдает ещё сильнее, уже не в силах сдерживаться. А он улыбается и обнимает её. Потому что не хочет потерять. Не хочет, чтобы в кошмарах ему являлся ещё один человек.