Чужое письмо

Шум дождя так умиротворяет и так будоражит, пробуждая в душе какие-то неясные чувства. Он замер у огромного окна, глядя на затянутое чёрными грозовыми тучами небо. Крупные капли ударяются о стекло, скатываясь по нему, словно слёзы. Всё вокруг будто окутано серой пеленой, даже намокшие камни замка выглядят в этот день как-то особенно уныло. Непогода разыгралась не на шутку, – дождь зарядил сильнее и не собирается прекращаться. И хочется раствориться в этой сизой пелене, слиться с холодными струями дождя, чтобы не думать, не знать, не чувствовать. Мысли куда-то уносятся прочь. Время течёт так медленно, что даже секунды кажутся бесконечными. Лёгкий стук в дверь нарушает эту идиллию. - Канаме, тебе письмо. Ичиджо, как всегда, слишком тактичен: известив о своём присутствии, ожидает приглашения, чтобы войти. Но, кажется, в этот раз он не в меру деликатен. С чего бы? - Канаме, я оставлю его здесь. Неохотно оторвавшись от созерцания печального пейзажа за окном, он подошёл к небольшому журнальному столику, на котором на начищенном до зеркального блеска небольшом прямоугольном подносе лежит бледно-розовый конверт. Первый неосознанный порыв был – тут же бросить его в корзину для мусора, не вскрывая. И он уже собирался так и поступить, небрежно взяв двумя пальцами, но что-то его остановило. Он замер на мгновение, услышав едва ощутимый терпкий аромат, исходящий от бледно-розовой бумаги. Его рука с зажатым в ней письмом застыла в воздухе. На лицевой стороне аккуратным почерком было выведено: «Моему единственному». Что это? Чья-то глупая шутка? Он снова попытался выбросить конверт, но опять что-то не позволило ему это сделать. Раздражение, может быть, злость или дурное настроение, навеянное тоскливой погодой, или эта внезапно накрывшая его десятибалльной шквальной волной меланхолия? Нарочито медленно он подошёл к письменному столу и взял нож для резки бумаги. На миг в его взгляде мелькнуло мстительное торжество и даже злорадство. Что с ним не так? На какую-то долю секунды его уверенность в правильности поступка поколебалась, но он отогнал это чувство прочь, одним движением вскрыв конверт, из которого выскользнул сложенный вдвое листок. И тоже розовый! Какая досада… Губы непроизвольно сложились в тонкую линию, глаза прищурились, сверкнув недобрым блеском, пальцы уже комкают несчастное послание, как в третий раз что-то помешало ему избавиться от письма. Отойдя от стола, он опустился на чёрный кожаный диван, разгладив листок на колене. Отчего-то затаив дыхание, он развернул его, пробежав беглым взглядом по строчкам. Ещё раз… И ещё… И вот он уже не в силах оторваться от сотканной, будто кружево, чернильной вязи. «Прости меня. Я знаю, я так виновата перед тобой. Целой жизни будет мало, чтобы вымолить у тебя прощение. Но я всё же не теряю надежды однажды вновь увидеть твою улыбку и услышать твой серебристый смех. Любовь моя, прошу, подари мне всего краткий миг, Я хочу провести его с тобой так, словно нам осталось жить лишь день, но у нас с тобой на двоих ещё целая вечность. Будто всё, что мы должны сказать друг другу, мы можем сказать только здесь и сейчас. Нет вчера – оно осталось в прошлом, нет завтра – мы существуем лишь в настоящем. Представь, что будущего нет. Его нет для нас. Страшно, горько, но это наш с тобой единственный шанс». Вечность? Он горько усмехнулся. Что она знает про вечность? Пустая, глупая кукла, избалованная барышня, воспитанная на любовных романах и романтических стихах. Что может знать она?! Кто тот несчастный, кому было адресовано письмо? Возможно, он сделал ему огромное одолжение, вскрыв ненароком чужое послание. Он снова взял в руки конверт, внимательно рассмотрев его с обеих сторон: кроме той одной-единственной фразы на нём больше ничего нет – ни адреса адресата, ни обратного адреса. Как письмо умудрилось попасть в его замок?.. - Такума, кто доставил конверт? – Канаме вышел из кабинета и едва не столкнулся с молодым человеком – как предсказуемо… - Не знаю. Его подбросили к нам на крыльцо. Только чудом оно уцелело от дождя. - «Вижу, ты заинтригован», - читалось в лукавом взгляде зелёных глаз, но вслух он ничего не сказал. Канаме вернулся в кабинет и в задумчивости перечитал ещё на раз послание. Скука ли тому виной, но он неожиданно даже для самого себя решил ответить, ни на мгновение не задумавшись, куда же собирается отправлять письмо. «Сударыня, что можете вы знать о вечности, что тянется, как затянувшаяся череда бесконечных кошмаров? Влачить нескончаемое жалкое существование, мечтая лишь о том сладостном миге, когда ваша жизнь подойдёт к концу и милосердный, благостный сон подарит вам наконец покой. Что может значить миг – он слишком быстротечен. Чего стоят слова – их так легко пускают на ветер. Оставьте свои стремления вымолить прощение – это ни к чему. Живите, если подобное вам в радость, не пытаясь остановить или умолить время. Любви не существует, впрочем, как и единственного шанса». На что он надеется, глупец! Затеял какую-то невероятную игру, даже самому противно. Нужно лишь выбросить листок с уже написанным ответом в мусор и позабыть об этой истории. Его рука порывисто сжимает письмо, и вот мятый комок бумаги уже летит в сторону корзины, но, ударившись о её стенку, отскакивает в сторону, но он этого не заметил. - Канаме? Ты спишь?.. – Ичиджо, не дождавшись отклика, заглядывает в дверь. Его друг, растянувшись на диване, забылся неспокойным сном. Его рука крепко сжимает бледно-розовый помятый листок. Розовый конверт так и остался лежать на письменном столе. Уже собираясь уходить, парень замечает на полу что-то белое – скомканное письмо? Ухмыльнувшись краешком губ, он удаляется, унося с собой неотправленный ответ. ***** Дождь наконец-то прекратился, хотя на улице по-прежнему серо и пасмурно. Ветер качает кроны высоких деревьев, клоня их к земле. Картина за окном не радует. Он снова смотрит на своё отражение на заплаканном стекле, держа в руке адресованное не ему послание. Зачем? - Канаме. – Негромкий стук в дверь, и сквозь щель скользит очередной розовый конверт. Почему его сердце пропустило один удар и так внезапно замерло? Почему он смотрит расширившимися зрачками на бледно-розовое пятно на полу? Откуда эта дрожь? Всё тело будто сковало льдом. На непослушных ногах он приблизился к лежащему возле двери конверту. «Ничто не в силах изменить тот факт, что я люблю тебя». Ну почему он не может просто выбросить его? Вся эта чушь о любви лишь пустая болтовня. Как же низко он пал, если позволяет себе читать чужие письма, но он ловит себя на том, что уже направляется к столу, и рука сама тянется к ножу, чтобы вскрыть послание. «Не говори так, молю. Сердце разрывается от щемящей боли, когда я читаю написанные твоей рукой строки. Любовь моя, как же ты, должно быть, страдаешь, если твоя вера настолько поколебалась и готова вот-вот погаснуть, подобно затухающему огоньку свечи. Сгораю от вины, чувствуя, ощущая кожей то невыносимое одиночество, добровольным узником которого ты стал. Но душа моя ликует – ведь надежда до сих пор не умерла, раз ты прочёл моё письмо и даже отослал мне ответ. Мой единственный возлюбленный, прошу, не замыкайся в себе, не запечатывай своё сердце тысячью печатей. Позволь себе поверить – пусть лишь на миг, на час, на день. Отпусти на волю свою птицу надежды, и пусть она возвратит тебе утерянные мечты». Его глаза гневно сверкнули. Игра зашла слишком далеко. Что за насмешка? Он ведь выбросил своё письмо, так почему опять получил ответ? Кто она, что играет с ним, словно кошка с мышью? Это не столь ранит его гордость, сколько самолюбие. Он обязательно должен выяснить, что за забаву здесь затеяли и кто та, что отправляет ему свои послания. «Сударыня, я должен принести вам свои глубочайшие извинения за то, что невольно ввёл вас в заблуждение, ответив на не мне адресованное письмо. Возможно, вы почувствуете себя оскорблённой таким дерзким проступком, о чём я искренне сожалею. Но вера ваша в свои слова меня поразила до глубины души. Кто тот счастливец, что зародил в вашем сердце подобные чувства? Впрочем, я снова пытаюсь вмешиваться в дела, меня совершенно не касающиеся. Примите мои заверения, что более я не потревожу вас. Желаю вам достучаться до того единственного, кому были предназначены ваши послания, и да снизойдёт на него озарение». Вот теперь всё. Но почему же ему так не хочется расставаться с этой злосчастной розовой бумагой?! В сердцах он запустил тяжёлое стеклянное пресс-папье во входную дверь. С глухим звоном оно ударилось о деревянную створку и разлетелось на куски, разбившись вдребезги. - Шалишь, - с хитрой улыбкой на пороге возник Такума. – Что тебя так разозлило? - Узнай, кто посылает мне эти письма, - вместо ответа произнёс Канаме. - Слушаюсь и повинуюсь. - Чуть насмешливая улыбка тронула губы Ичиджо. А через несколько дней… «Любовь моя, прошу – позволь вернуться, дабы утешить твою печаль и растопить лёд недопонимания между нами. Обещаю, что смогу загладить свою вину. Я готова взять себе всю твою боль, всё твоё разочарование. Душа твоя нуждается в моём тепле, я знаю. Моё сердце изголодалось по твоему ласковому голосу, окутывающему подобно мягкому бархату, по твоим нежным прикосновениям, дарящим такую желанную муку. Не томи меня, мой единственный возлюбленный. Молю, услышь мой зов». Растерянность, смущение, замешательство… Разве не этого добивалась та, что так настойчиво продолжает писать ему, даже будучи уже уведомлена, что её послания попадают не в те руки. Что ей нужно? Чего она хочет? Кто эта «она»? Очередная мнимая невеста, дочь какого-то аристократа, который спит и видит, чтобы женить его на своём чаде, а точнее заполучить его положение в обществе. «Сударыня, это уже не смешно. Шутка зашла слишком далеко. Обещаю забыть вашу дерзость в обмен на ваше слово оставить меня в покое. Поверьте, мы не созданы друг для друга. Моей душе слишком мило уединение, чтобы делить своё общество с кем-либо ещё. Оставьте ваши игры – они ни к чему хорошему не приведут. Ваши слова о любви всего лишь пустой звук, и лишь эхо верит им, вторя за вами. Прощайте же и позабудьте это происшествие, словно это был всего лишь дурной сон». Он разочарован? Нет, это слишком мягко сказано. Он вне себя от ярости. Слишком резкими движениями он рвёт послания, написанные на розовой бумаге, на мелкие куски, и вот уже обрывками усеян весь пол под ногами. Обессилено он падает на диван и закрывает глаза рукой, будто спасаясь от вот-вот настигнущей его боли. О чём он только думал, позволив так легко попасться на крючок. Неужели он настолько изголодался по теплу и вниманию - искреннему и бескорыстному, - что позволил себе увлечься этой игрой, погнавшись за иллюзией. Это так на него не похоже. ***** Кажется, погода решила смилостивиться над ним. Из-за серых туч робко выглянуло солнышко. Пейзаж за окном повеселел. Призывно шуршит листва за окном под ласковыми прикосновениями шаловливого ветра. С тихим шорохом что-то опустилось на ковер. Даже не глядя, он уже знает, что это. Он больше не испытывает ни злости, ни разочарования – лишь слишком сильную усталость. Хочется закрыть глаза и утонуть в бесконечном мутном сне. «Любовь моя, никакие сокровища мира, ни даже сияние тысячи звёзд не смогут заменить мне тебя. Слова твои полны яда, они жалят тем больнее, что ты разучился верить. Пусть же мои глаза скажут за меня. Я буду ждать тебя, пока ты не придёшь. На том самом месте - нашем месте». И что, чёрт побери, это должно значить?.. Но он уже срывается и мчится прочь, направившись к выходу. Вечер только-только вступает в свои права. Нежная заря окрашивает небо алыми всполохами. Тени опускаются на замок, пряча его под густой вуалью. - Канаме, куда ты? – окликает его Такума. И правда, куда? Но он не останавливается, не замедляет свой шаг. Скорее, скорее – отбивает такт его сердце. Нужно спешить – бьётся в его голове. Вот и замок остался позади. Быстро он идёт по старинной аллее, не глядя по сторонам, устремив свой взор лишь вперёд. Куда он идёт? Что движет им? Вот уже целая вечность, как он вернулся в свой родовой замок. Он пытался жить иначе, пытался всё изменить, но все вокруг продолжают видеть в нём лишь Главу могущественного клана, от связи с которым можно получить наибольшую выгоду. Лишь несколько быстротечных лет он был счастлив, когда мог хотя бы на время поверить в иллюзию, побыть как все, ощутить себя простым смертным. Всего лишь несколько лет, проведённых в стенах Академии. Он выторговал у судьбы для себя небольшую передышку, но всё закончилось точно так же, как и началось. Он вновь вернулся к тому, с чего начал. Единственный сын четы Куран, наследник древнего рода, обречённый всегда находиться в кругу всеобщего внимания и оставаться в одиночестве. Он окружён улыбающимися лицами, но какие же все они искусственные - эти улыбки, слова, жесты! Он так устал от всего этого… Последний лучик заходящего солнца неожиданно выглянул из-за туч и ослепил его на миг своим красноватым светом. Он машинально поднёс руку к лицу, спасаясь от ослепляющей вспышки. На миг в этом сиянии ему почудилась до боли знакомая улыбка. Где же он мог её видеть?.. Эта не те наигранные улыбки, что всегда так раздражали его. Та улыбка была настолько открытой и искренней, вот только бы вспомнить… Кому же она принадлежала..? В памяти возник чей-то неясный образ, и вот уже он видит наяву этот всплывший из прошлого силуэт. - Я знала, что ты обязательно придёшь! – чистый, звонкий девичий голосок неожиданно потревожил тишину парка. Кто она? Всего лишь человек, чья жизнь так быстротечна и подобна краткому мигу… Как она может ТАК улыбаться? Как может продолжать быть столь беспечной? Неужели она его совсем не боится или не знает, кем он является на самом деле?.. Он замер, глядя на это беспечное создание, не сводя глаз с лучащегося радостью лица. Её голос звучит, словно серебристые колокольчики. Она что-то продолжает говорить, не умолкая ни на секунду, но он не слышит ни слова из того, что она сказала, лишь следя за движением её губ. - Эй, ты слушаешь меня? Он вздрогнул от прикосновения тёплой ладони к своей руке и непроизвольно отпрянул назад. В огромных, устремлённых на него карих глазах он прочёл немой вопрос. Что-то всколыхнулось в его памяти, причинив резкую боль, которая моментально отразилась на его лице. Теперь в её взгляде читался испуг: она что-то сделала не так? Обидела его?.. Он вспомнил – он знал её раньше… Когда-то давно… В те времена, когда ещё мог позволить себе быть счастливым и строить несбыточные мечты. И однажды он запретил себе вспоминать то время, разуверившись и заставив себя забыть о ней. Выбросить те воспоминания из своей памяти, тем самым утратив очень важную часть самого себя. Канаме силился вспомнить, почему так произошло? Зачем они расстались? Ведь всё могло бы сложиться иначе. Он точно привозил её сюда, в этот парк, на эту аллею. Они часами разговаривали… Или это только ему всё кажется и не было ничего… Может быть, это всего лишь его воображение сыграло с ним злую шутку?.. - Прости… - Девушка вдруг подошла к нему вплотную, уткнувшись лицом ему в грудь и схватившись руками за ткань его рубашки. За что она просит прощения?.. Нет, нет… она слишком близко! Но почему же у него нет сил даже просто оттолкнуть её от себя? Ведь он её даже не знает… Или не помнит… Ведь прошло столько времени… Или это было совсем недавно? Как же он мог забыть? А забывал ли? Может быть, это всего лишь очередной сон… - Я так виновата… Прости… - шепчет она, крепче прижимаясь к нему. – В тот раз… Тогда я испугалась. Ты поверил мне, открыл свою душу, а я… Прости… Прости, что убежала в тот день и так долго пряталась. Сможешь ли ты снова поверить? Он невольно ловит её робкий взгляд, не в силах отвести глаза. И снова что-то всколыхнулось в его душе, боль прожгла сердце насквозь. Перед его внутренним взором замелькали картинки из прошлого. - Юки, я так сильно люблю тебя! – Он держит в своих руках её руку, прижимая к своему сердцу. - Я тоже тебя люблю! – Она смотрит на него светящимся нежностью взглядом. - Останешься ли ты со мной навсегда? Моё сердце, моя душа, моё тело, этот замок – всё это принадлежит тебе! – От волнения у него перехватывает дыхание. Неужели это всё происходит с ним, наяву? Он так счастлив! - Да… - шепчет она, опустив от смущения глаза. А через некоторое время… - Вампир?! – Её глаза расширены от ужаса. – Нет, нет, нет… Этого не может быть… Ты… ты убьёшь меня? Тебе нужна была всего лишь моя кровь?.. – Она медленно пятится от него, её лицо белее мела. - Юки, нет! Я люблю тебя! Ты всё не так поняла. Прошу, выслушай меня! Тебе не обязательно становиться вампиром, я смогу защитить тебя… - Его глаза полны отчаяния и муки. - Нееет!! – Сорвавшись с места, она мчится прочь, не разбирая дороги. Он написал ей письмо. «Юки, прости, я не хотел тебя пугать. Давай встретимся и поговорим. Я люблю тебя и не могу жить без тебя. Прошу, дай мне ещё один шанс!» «Ты обманул меня! Нам больше не о чем разговаривать! Забудь меня!!» Его накрыло будто снежной лавиной. Теперь он всё вспомнил. Так вот почему она просила прощения. Он обессилено упал на колени, уронив голову на грудь. Воспоминания причиняют такую невыносимую боль, что ни его душа, ни тело уже не могут выносить этого. Зачем она вернулась? Зачем напомнила ему о себе? Ведь он уже смирился и кое-как привык существовать без неё, а теперь… Что теперь ему делать?! - Канаме. – Она опустилась на землю рядом с ним, взяв его лицо в свои руки и подняв так, чтобы можно было видеть его глаза. Но его взгляд словно выцвел, стал безжизненным и тусклым. Он безвольно позволял прикасаться к себе, перестав что-либо ощущать. - Отойди от него! – Будто ураган, на неё налетел светловолосый молодой человек, сверкая яростным недружелюбным взглядом ярко-синих глаз. – Канаме-сама! Канаме-сама! Что ты сделала?! - Я… Я больше никогда не откажусь от него. Больше никогда не оставлю! – Словно бросая вызов, девушка смело встретила направленный на неё уничижающий взгляд. – Пока Канаме сам меня не попросит уйти, я останусь с ним. - Да как ты смеешь! - Тише, тише, - раздаётся внезапно полушутливый голос Ичиджо. – Ханабуса, успокойся. Возвращайся обратно, а здесь я разберусь. - Но!.. – Но под властным взглядом вдруг неожиданно ставших серьёзными зелёных глаз он вынужден подчиниться. - Канаме, давай я тебе помогу. Поднимайся. – Такума перекинул руку друга через своё плечо, помогая ему встать. – Вот так, обопрись на меня. – И, обернувшись к Юки, снова переходя на чуть насмешливый тон: - А вы, юная леди, следуйте за нами. ***** «Где я?.. Что произошло? Мне приснился сон? Он был настолько реалистичен… Моё прошлое…» - Канаме, ты очнулся! – Встревоженный и одновременно радостный голос раздался неожиданно где-то рядом. Нет, нет! Этого не может быть! Почему она до сих пор здесь? И почему он..? Он в своей комнате? Не в кабинете… - Пожалуйста! Прошу, выслушай меня! – Маленькие ладони крепко сжимают его руку. Глаза с мольбой смотрят на него. Разве не об этом он мечтал? Так что же мешает ему поверить? Что не даёт снова впустить её в своё сердце? - Зачем ты здесь… Юки?.. – Её имя ему даётся с трудом, хотя голос звучит тихо и ровно. Хоть частично ему удалось взять себя в руки. - Я пыталась забыть тебя, пыталась встречаться с другими, пыталась начать всё заново… но я… Я не представляю жизнь без тебя. Я испугалась тогда, прости. Знаю, мне нет прощения за все перенесённые тобой страдания. Я очень долго не решалась прийти, наблюдая со стороны. Я очень часто приезжала сюда, но мне не хватало смелости подойти. Ты выглядел таким… таким потерянным и одиноким, когда думал, что тебя никто не видит. Я хочу загладить свою вину, хочу, чтобы ты снова научился верить. Я даже готова… - Юки, хватит… - Каждое её слово отдаётся болью в его сердце. Он так хочет вновь обнять её, как прежде, но вернувшиеся воспоминания об утрате пугают. - Прошу, подари мне лишь краткий миг… - вдруг, закрыв глаза и всё ещё не выпуская его руки из своих рук, прошептала она. – Я хочу провести его с тобой так, словно нам осталось жить лишь день, но у нас с тобой на двоих ещё целая вечность. Будто всё, что мы должны сказать друг другу, мы можем сказать только здесь и сейчас. Нет прошлого, нет будущего... только этот единственный краткий миг… «Что со мной? Почему я хочу верить ей? Почему всё остальное сейчас стало не важным?» В его глазах вдруг неожиданно вспыхнула надежда. Все его страхи отступили прочь, уступая место крошечным росткам пробивающейся веры. Ну почему она имеет такую власть над ним? Почему он не в силах ей сопротивляться? - Сможешь ли ты простить меня когда-нибудь? Вместо ответа он привлёк её к себе, крепко прижав к груди. ***** Много лет спустя… - Юки-сама… - сквозь зубы обронил Айдо, в почтении склонив голову перед молодой женщиной. - Ты так и не простил меня, несмотря на то, что Канаме принял меня? Ты верный друг, спасибо тебе. От этих слов светловолосый мужчина вдруг покраснел, в смущении отвернувшись в сторону – не хватало ещё, чтобы ОНА видела его таким! Откуда-то раздаётся топот маленьких ножек, а следом весёлый смех. - Папа! Крошечный малыш взлетает вверх, подброшенный молодым мужчиной, задорно хохоча, а затем приземляется, пойманный крепкими руками любящего отца. Лицо Канаме светится от счастья. Глядя на них на губах Юки тоже появляется улыбка. Всё позади. Все печали, переживания – всё в прошлом. Теперь у них впереди целая вечность. И почему ей раньше казалось, что такая любовь невозможна? Он смог простить, хотя иногда, лишь временами она ловит в глубине его глаз появляющийся на краткий миг страх. Возможно, где-то в глубине души он до сих пор боится, что всё это лишь сон, и он может проснуться в любой момент и обнаружить, что ничего этого не было. В такие моменты она нежно обнимает его, ласково касаясь его щеки и шепчет: - Любовь моя, никакие сокровища мира, ни даже сияние тысячи звёзд не смогут заменить мне тебя. Я хочу провести с тобой целую вечность. И пусть каждый день будет прожит так, словно нам на двоих остался всего лишь краткий миг, и я хочу разделить этот миг лишь с тобой…