Брачная ночь

Лиза была изумительно прекрасна. С распущенными волосами, в тонком пеньюаре. Она явно ждала эту ночь. Брачную ночь. Гости разошлись, отправив новобрачных по комнатам. Барон и баронесса Корф удалились в свое поместье. Миша судорожно вздохнул, не решаясь приблизиться. - Миша, иди сюда, - Лиза улыбнулась, протягивая руку к нему, словно ребенок. А Репнин не мог сделать ни шага к ней. - Конечно. Я… я сейчас. Миша развернулся, почти вылетел из спальни. Подхватил пиджак, выскочил на крыльцо поместья. Прохладный ночной воздух словно остудил, тут же стало стыдно за свое бегство. Но возвращаться сейчас Репнин не собирался. Он старался себя убедить, что просто устал после свадьбы, нужно отдохнуть, расслабиться. И вовсе ему не противна собственная жена. Миша шел, глядя только себе под ноги, и старался не думать вовсе, слишком хорошо понимал, куда сейчас унесут мысли. - Миша? – совершенно негромкий голос Владимира в ночной тишине показался оглушительным. Репнин вздрогнул, поднял голову. Сам того не ожидая, он пришел к поместью Корфов. Владимир стоял у крыльца и смотрел на друга, чуть щурясь. - Володя? Ты что здесь делаешь? – удивленно отозвался Репнин. – У тебя же сейчас брачная ночь… - У тебя тоже, - резко перебил его Корф. – И я могу задать тебе тот же вопрос. Миша отвел взгляд, чувствуя, как вспыхнули щеки. Нужно было признаться хотя бы самому себе – оставаться с Лизой ему не хотелось. Гораздо с большим удовольствием он бы сейчас провел время с Владимиром. Как назвать то, что между ними происходит, Миша не знал. Да они никогда и не пытались найти определение этому. Репнина просто тянуло к Корфу, все время хотелось быть рядом. А когда однажды Миша, совершенно потеряв контроль над собой после нескольких бутылок вина, решился поцеловать друга, оказалось, что это взаимно. И тогда Владимир его не вызвал на дуэль, даже не оттолкнул. Тогда оба словно полностью открылись, познавая друг друга и самого себя. А сейчас оба женаты. Лиза прекрасная, изумительная девушка. Миша искренне считал, что таких больше нет. Но он сомневался, что кто-нибудь когда-нибудь сможет заменить Владимира. - Миша? – тихо повторил Корф, подходя ближе. Репнин судорожно вздохнул и отозвался еще тише: - Не хочется… Соврать бы не получилось. Они ни разу не говорили, что будет с ними после свадьбы. Владимир никак не показывал своего отношения, а Миша и не смел спрашивать. Но сейчас Корф был здесь, рядом, а не в спальне с Анной. - Почему ты здесь? – Репнин резко вскинул голову. В темноте взгляд Владимира было не разглядеть, но света луны и звезд хватало, чтобы рассмотреть лицо. Корф, кажется, вздрогнул, развернулся вполоборота. Мише жутко хотелось, чтобы он вот сейчас высказал все то, что было на душе у самого Репнина, чтобы между ними снова не осталось недомолвок. Но Владимир молчал. Тишина висела несколько минут. Корф заговорил медленно, словно задумчиво: - Устроим пикник? - Что? – Репнин даже растерялся, не понимая, при чем здесь это. – Да, конечно, можно как-нибудь… Владимир кивнул: - Прямо сейчас, - он сделал еще шаг, взял Мишу за руку, потянул в дом, не переставая говорить. – Только не шуми, не хочу, чтобы меня кто-нибудь видел. - Что ты делаешь? – Репнин почти машинально перехватил пальцы удобнее, не сопротивляясь, но не понимал. Корф отпустил ладонь на кухне. Свет из окон едва разгонял мрак. Владимир на ощупь нашел свечу, зажег далеко не сразу. - Володя, - тихо окликнул Миша. – У тебя в доме наверняка кто-то еще празднует твою же свадьбу. Нас увидят. - Не увидят. Подожди немного… Корф со свечой в одной руке нашел небольшую плетеную корзину, из погреба достал бутылку вина, задумчиво покачал головой и положил две чайные чашки, добавил, кажется, сыр. - Все, пойдем отсюда. Только тихо… Он снова взял друга за руку, так спокойно, уверенно. Из поместья вышли, не попавшись никому на глаза. - Что ты задумал? – спросил Репнин, когда они спустились с крыльца. Вопрос уже был риторическим, но удержаться он не смог. - Пикник, конечно. Почему бы нет? Идем, что ты стоишь? Он не оглядывался, шел в лес. Но и руки не отпускал, Миша вздрогнул, ощутив легкое поглаживание. Вышли они на какую-то поляну. - Извини, плед не догадался взять. Возможно, будет холодно. Хочешь, костер разведем? У меня есть чем. Миша уже не пытался понять мотивы Корфа, только кивнул: - Хочу. Он уже направился в сторону, собирать попавшийся под ноги хворост. Огонь занялся быстро, совсем скоро они уже сидели на упавшем дереве рядом, глядя на костер. Владимир достал бутылку вина, разлил по кружкам. - Бокалов бы я все равно не нашел. Придется пить так. Забудем про этикет? – Корф слабо улыбнулся, и в свете костра он сейчас казался таким уставшим и словно больным. А может костер и ни при чем. Миша засмотрелся, даже не ответил, только взял кружку из рук Владимира, отпил глоток. В тишине сидели пару минут, Репнин как-то нервно фыркнул: - Хороша брачная ночь… - Мне кажется, просто прекрасна, - отозвался Корф. Миша вскинул голову, глядя на него: - Ты серьезно? - Серьезно, - Корф на него не смотрел. Репнин, потерявшийся в собственных мыслях, замолчал. Владимир произнес тихо: - Я не смог. Думал только о тебе. О том, что ты сейчас с Лизой. Миша, умоляю, скажи, что ты здесь по той же причине… Голос у него надломился, сорвался. Михаил, совершенно ошарашенный, поднял голову, взглянул на друга. Корф сидел, судорожно сжимая уже пустую кружку так, что побелели костяшки пальцев. Репнин медленно протянул руку, по одному разжал его пальцы, вытянул кружку, бросил в траву. Прошелся по костяшкам ладонью, не поднимая взгляда. Отозвался тихо: - И я не смог. Она… она хорошая, прекрасная просто. Но ты лучше. Миша обессилено уткнулся лбом в плечо Владимиру, шепнул совсем тихо: - Зачем мы это сделали? - Не знаю, - после паузы произнес Володя, осторожно обнимая друга свободной рукой. - Так неправильно, да? - Наверное, неправильно. Мише думалось, что нужно встать, уйти, вернуться к Лизе. Но отпустить сейчас Владимира было невозможно. - Миша, - тихо позвал Корф. – Я тебя попрошу… Только ты не говори ничего, сначала дослушай. Голос у него как-то странно дрожал, Миша прислушался. - У нас с тобой сегодня брачная ночь. Настоящая, одна на двоих. Будь со мной, прошу. Сегодня… Они никогда это не обсуждали. Никогда не пробовали. Репнин думал об этом, знал, что это такое. Но не решался спросить даже. - Володя, это то, о чем я думаю? Ты действительно этого хочешь? Корф резко развернулся к Мише, обнял за плечи: - Хочу, до безумия хочу… Миша, если ты против, так и скажи. - Нет-нет. Я не против, - у Репнина в голове не укладывалось. - Миша, хороший мой… Мне это нужно. Необходимо. Хотя бы одну ночь, позволь мне. У Репнина не осталось слов, он судорожно вздохнул, осторожно коснулся кончиками пальцев щеки Владимира, поцеловал в губы мягко, с нежностью. Отстранился нескоро, улыбнулся слабо. -Ты необыкновенный. И ты мне нужен. Они никуда не ушли, остались прямо здесь, у костра. На брошенном в траву пиджаке. Михаил мучительно краснел, чувствуя собственную неловкость. И все равно первым потянул Володю на себя. Рубашки были откинуты в сторону. Трава щекотала плечи. Миша зябко поежился, шепнул тихо: - Холодно… - Неужели? – словно насмешливо выдохнул Володя, коснулся губами губ. И тут же пропал и холод, и страх. Репнин чувствовал необыкновенный отклик Владимира. Словно совпадали все желания, они понимали друг друга без слов. Прикосновениями, поцелуями. Ладони Корфа были холодными, а потом вдруг стали обжигать. Владимир уже не касался, а все тело горело. Миша словно плавился в этих руках. Они забыли про неудобство, про отсутствие опыта. Казалось, даже забыли про себя, теряясь друг в друге. Сдерживать себя было невозможно. Хриплые стоны, тихий шепот, сдавленный, болезненный вздох и тут же снова стон… Самый большой страх – все испортить – теперь казался таким смешным. И уже затихнув на плече у Владимира, прижимаясь к нему теснее, Миша тихо шепнул: - Я люблю тебя. И не хочу отдавать тебя Анне. - Тшш… я твой. А ты мой. И я тоже тебя люблю, родной. Солнце уже давно поднялось, когда Репнин вернулся в дом, откровенно зевающий. Лиза встретила в дверях спальни. - Где ты был? А как же брачная ночь? Наша брачная ночь? - Все потом, Лиза… Потом, - не задумываясь, произнес Миша, падая в кровать. У него уже была самая лучшая брачная ночь.