Рубиновые огни

— Доброе утро! — Доброе, — протянула Ванда, сладко потягиваясь в постели и ещё больше заворачиваясь в одеяло. — Решила стать бабочкой? —  поинтересовался мужчина, присев на край кровати. — Бабочкой? — Ну да. Кокон себе соорудила, осталось только в анабиоз впасть, — он попытался развернуть этот рулет. — В анабиоз впадать не стану, кому тогда тебя оберегать, холить и лелеять? — она стала прятать лицо за край одеяла. — Холить и лелеять говоришь? — в ход пошло недавно открытое оружие — щекотка, самое грозное и беспощадное его оружие. — Не честно! Так не честно! — она всячески пыталась отпираться, делала вид, что пытается, хотя на самом деле была в восторге. — Мне нечем ответить, на тебя такое не действует. — Совсем нечем? — мужчина приподнял брови, заводя непокорной руки за голову и нависнув над той. Несомненно было чем. Но стоило только приблизиться, как путь был преграждён подушкой. Вижн полностью уткнулся в неё лицом. — Я зубы ещё не чистила. — Ты же знаешь, я не различаю вкуса. Мне всё равно. — А мне нет! Сверху голову накрыла ещё одна подушка, вышел вибраниевый бутерброд. Завтрак тем временем уже доставлен в номер. Вижн даже успел подогреть чуть остывший кофе, сделать пару оригами-салфеток, а ещё разложить столовый прибор. Лишь одну ложку пришлось поправить двенадцать раз. Но её всё ещё не было. В соседней комнате раздался удар об оконную раму. Не долго думая, андроид отреагировал на шум, пройдя сквозь стену. Нет, он мог не стучать, она бы всё равно не услышала, девушка находилась в ванной. Стремительный поток настежь распахнул стеклопакет, зацепившийся верхним углом за занавеску. После устранения недоразумения, мужчина направился к приоткрытой двери. Оттуда доносился лишь шум воды, больше ничего, никаких шорохов, движений или действий, ничего. Появилось странное беспокойство. «Но так нельзя!» — проскользнула мысль, когда рука опустилась на ручку двери. Он никак не мог подобным образом нарушать личное пространство. Даже ввиду своей обеспокоенности. Но можно было попытаться привлечь внимание. К сожалению, под рукой не нашлось бубна, а на улице не угоняли ни чей автомобиль. Может просто позвать её? Нет, нельзя, как тогда объяснить бесцеремонное проникновение в её комнату, тем более на кровати находилось нижнее бельё. Нужно что-то ещё. А может мобильный? Да, можно позвонить на него, это должно привлечь внимание. Но нет, не лучший план, у неё есть его номер, при использовании другого неизвестного она может начать волноваться. Однако, если взломать телефонную линию мобильного оператора, то можно выдать звонок за рекламу или прочий спам. У кого-то утро начинается с чашечки латте, а у кого-то со взлома целой сети данных и спутниковых коммуникаций. Будь Вижн просто человеком, то внёс бы в телефонную книгу подставкой номер. Минуточку… Собственно, так он и поступил. Взлом сети мог привлечь ненужное внимание. Хотя его естественно никак бы не отследили, ещё будучи Джарвисом он был блестящим шифровальщиком и хакером. Даже через минуту трезвона телефона не последовало никакой реакции. С учётом уровня шума воды, звонок определённо должен был дойти до ванной комнаты, тем более что громкость выставлена максимальная. Борясь с угрызениями совести, Вижн вошёл в следующую комнату, причём через дверь. И сразу же проблема. Занавеска в самой ванной была из плотной ткани, и что за ней неизвестно. Не касаясь земли, андроид подобрался ближе. И всё равно так нельзя! Пришлось уронить на пол тюбик пасты. Но и на это не последовало ответа. В голове возникло лишь два варианта: либо девушка снова уснула, либо… что-то пошло не так. И времени при таком раскладе может быть катастрофически мало, если не быть вообще. Голова прошла сквозь ткань занавески, высунувшись буквально на пару сантиметров. Вот она, тут, стоит под душем, уперевшись взглядом в стену. По отношению к глазам смотрящего, фигура находилась под оборотом в три четверти. Так что в основном это была её спина и часть… Девушка зашевелилась. Повернула голову, причём опустила её вниз. А после провела руками по волосам, показав чуть больше… чем ожидалось. Вижн чуть не потерял равновесие от быстроты момента, но рефлексы у него были на весьма чувствительном уровне, поэтому он бесшумно покинул ванную. — Ни разу не видела, чтобы так аккуратно доставляли завтрак в номер, — она уже успела несколько раз подглядеть за суетящимся андроидом пока одевалась. Вижн чуть двинул рукой, от чего злополучная ложка вновь перекосилась. Механический глаз практически задёргался. — Прости, что так долго, задумалась и зависла,  — она сама поправила столовый прибор, но после взяла его в руку. Он лишь улыбнулся, подложив кулаки под подбородок и внимательно смотря на девушку, время от времени отводя взгляд. — Если хочешь, можешь вернуться в свой привычный облик. — Тебя смущает этот? — он посмотрел себе под нос. — Нет, вовсе нет. Ты хорош что так, что так. И лицо на мой взгляд одно и то же. Просто я думала, что тебе так комфортнее. — Внешняя оболочка не доставляет неудобства моим системам. — Я говорила про ощущения, — ложка была отправлена в рот. — Ты чувствуешь себя одинаково в обеих формах? — Я не задумывался про ощущения. Но, полагаю, в этом облике я позиционируюсь более человечно, хотя я вовсе не… — Пусть мы были рождены разными, но каждый сам делает себя человеком. И поверь, — тонкие пальцы нарисовали в воздухе красный шар, — внешность тут не при чём. На десерт Вижн заказал шоколадный фондан. Воздушный, украшенный ягодами и с шариком пломбира. Ей должно понравиться. — Мне так жаль, что ты не распознаёшь вкуса. Десерт восхитительный, — вторая ложка обнажила жидкий центр. — Не совсем так. Я могу чувствовать твой вкус. — А сказал, что всё равно, — протянула девушка, закладывая очередную ложку шоколада в рот. — Я не совсем лгал. Мои рецепторы подсознательно окрашивают тебя, твои… прикосновения. — И какая же я на вкус? Собеседник пересел поближе. — Приятная. Но всегда разная. — Почему разная? — она перестала есть, заинтересовавшись вопросом. — Думаю, всё дело в настроении, зависит от ситуации или твоего настроя, от моих ассоциаций. — И что ты чувствовал в последний раз? — голова наклонилась так, как она обычно это делала при глубокой заинтересованности, игриво, интригующе, пристально смотрели глаза. — Не знаю, смогу ли верно истолковать словами, — он старался ловить каждое её выражение, — но я бы назвал это вкусом вишни, возможно даже черешни, с нотками карамели, возможно. — Ты ощущаешь меня как десерт? — Или как ты ощущаешь сахарную вату, — она усмехнулась, — но, я думаю, от еды нет таких эмоций, — их пальцы сплелись в шахматном порядке. —  Тепло, счастье, желание… Она первая не устояла и прильнула к его последнему выдыхаемому слову. Прежде их поцелуи были очень нежными, трепетными, наполнены изяществом и гармонией. Но это было маленькой сладкой ложью. Они держались. Они сдерживались. В этот раз она играла с ним. Придерживала губы, действовала настойчивее, заходила дальше, чем раньше. Но не доводила до финала. — А какой на вкус я? — шёпотом выдохнул мужчина после разорванного поцелуя. — Лучше всего, что я пробовала, — она закусила губу, — и даже того, что… Он не дал закончить, продолжив их беседу на уровне чувств. Этот поцелуй был совсем взрослым, более личным, более требовательным. Он ощущал, как её сердце заходится в бешеном ритме от каждого его прикосновения. Хотя, если бы и у него было такое сердце, с ним происходило бы то же самое. Она взяла паузу, отдышаться. Эти затуманенные потемневшие глаза, припухшие губы, вздымающиеся плечи, грудь. Она даже немного взмокла. Это затмевало сознание, порождало чувства, наполняло ими ещё больше. Дав немного времени, он снова приблизился к ней. Аккуратно, вежливо, водя руками по спине. Её руки в свою очередь обнимали его шею. Он менял угол наклона, поникал глубже, обволакивал её. Она первая сделала призыв, дала разрешение. Он ещё не пробовал подобного. Это было весьма требовательно, собственнически. Напоминало искусный танец. Но ей захотелось совсем выбить из колеи без того смущённого Вижена, и нежный танец перерос в захватывающий и всепоглощающий. Если бы это был конкурс исполнителей танго, они получили бы высший балл за яркий финал. — А что скажешь теперь? — спрашивала запыхавшаяся особа. — Теперь фондан — мой любимый десерт, — облизывая свои влажные от её прикосновений губы, прошептал андроид. — Мой тоже. Они бы ещё вечность могли смотреть друг на друга, но раздался стук в дверь. — Здравствуйте. Миссис Исон? —  спросил мужчина из обслуживающего персонала, на что Ванда утвердительно покачала головой. — Простите за столь долгое ожидание, вот Ваши вещи из химчистки. На бирке печатными буквами было выбито «Венди Исон, 312». После изучения бумаги, девушка поставила подпись. — Ещё раз извините, если я не вовремя, — парень успел оглядеть раскрасневшуюся и запыхавшуюся девушку и того мужчину в комнате, что смотрел то сквозь дверной проём, то в спину соседки по комнате, — всего доброго. День выдался солнечным и к обеду "сокамерники" вышли прогуляться по городу.  — Милый, всё хорошо? Мужчина выглядел уставшим и очень задумчивым. Глаза то и дело метались по сторонам. — Не могу избавиться от ощущения, что мы не одни. — Ну… мы на улице. Но если у тебя есть какие-то опасения, то мы можем уйти отсюда. — Пожалуй. Ванда коснулась кремовой руки, от чего её обладатель вздрогнул, снова оглядывая округу. — Не волнуйся. Нам можно держаться за руки. Как никак мы семья, мистер Исон. Он улыбнулся уголком рта, сжав руку в ответ, но продолжил оглядываться. Буквально через пару сотен метров чувство преследования испарилось. Зато внимание перешло на окружающих людей. Они смотрели. Кто-то косо, кто-то одобрительно. — Знаю, мне тоже немного не по себе от этого. Но на меня с братом раньше смотрели точно так же, — Максимофф зашагала ещё увереннее, а её слова приободряли. Они зашли в небольшую кофейню, заняв столик в дальнем углу. — Я бы хотел попросить провести сегодня сеанс. Если ты не против. — Я думала о том же. — Кто звонил утром? — По-моему, ты и так знаешь, — это читалось по его глазам. — Клинт сказал, что его дети занесли ветрянку и он теперь мучается вместе с ними. Так и не переболел в детстве. Ещё Стив возможно скоро объявится. — А Натаниель-Пьетро? — Вижн помнил, что этот малыш особенный для девушки. — Его отвезли к бабушке. Но даже если заболеет, то мальчишка крепкий, справится. В последний раз с трудом подняла на руки. Она с радостью в голосе описывала семью Бартона, но от этого у него на душе почему-то становилось грустно. На душе? Навряд ли он может применить к себе подобное. — Ваш счёт, — а вот и официант, — если хотите, могу посоветовать вам или вашей… компаньонше что-нибудь из обеденного меню. — Не стоит. Это моя жена, — голубые глаза не сходили с улыбающегося и немного смущённого лица. — Простите, мне не пришло в голову. Вам полагается скидка в пять процентов. Так и оставшись увлечённым видом девушки, Вижн покинул с ней заведение, отказавшись от сдачи. Ещё несколько часов они провели за прогулкой, и даже успели попасть в небольшую переделку. Один воришка-неудачник себе на зло пересёкся путями с тайными мстителями. Хотя за ним и без того гналось несколько полицейских и одна машина, делать в этот день патрульным было совсем нечего. И вышло всё в традиции лучших романтических комедий. Одной грамотно сделанной подножки андроида хватило, чтобы опрокинуть уже пожалевшего о своём проступке бедолагу прямо на полицейского. Вторым движением Вижн увлёк с собой Ванду, укрывшись в небольшом зазоре между домами. Не стоило привлекать внимания полицейских. — Ты даже не дал мне времени отреагировать, — возмутилась рыжеволосая. — Хотела вступить с ним в рукопашную? — она заулыбалась. — Я бы не позволил, — блондин приблизился, преградив любые пути отхода. — Я бы и не спрашивала, — она и не собиралась убегать, — мне не нужно разрешение. — Повтори ещё раз, — руки опустились на талию. — Мне не нужно… Его дыхание опалило кожу и она больше не могла продолжать. Поцелуй на фоне пробегающего мимо патруля, чуть в стороне от оживлённой улицы. Но в этот момент их перестало это волновать. Это было их личное пространство, отделённое от остального мира. К вечеру Вижн, следуя пунктуальности, явился в спальную комнату ровно в девять. — Куда мы сегодня? — Сама увидишь. Мужчина прилёг на кровать. Ванда, в ночной майке и шортах уже поджидала его. Повернувшись друг к другу, они сцепили руки. Тут же появились красные искры. Это была поляна, та самая, на которой они впервые ментально встретились. — Что тебя беспокоит? — спрашивала девушка, поглаживая светлые волосы лежавшего на коленях мужчины. — Иногда мне кажется, что ты можешь исчезнуть, окутанная рубиновыми огнями. Не во сне, как обычно, а в реальности. — Я никуда не денусь. И не стану исчезать. Даже во снах. Если хочешь, я буду оставаться до конца. Правда тогда я смогу видеть твои личные сны. — Я подумаю над этим, — мужчина приподнялся на локтях. — Ты красивая, Ванда. Очень красивая. Лежащая на его ногах девушка широко улыбнулась. Теперь она смотрела на него снизу вверх. Это было нормально для сна, плавная смена позиции, облика. — Спасибо, — она смущённо, едва ощутимо коснулась его губ, после перевернувшись на живот, и стала изучать полевые цветы. Вижн замер. Перед ним находилась девичья фигура, очерченная полупрозрачным платьем. Очень лёгкая, практически невесомая ткань василькового цвета трепетала от малейшего дуновения. Виднелись позвонки, чуть торчащие лопатки, ямки у копчика. Спускаться ниже стеснялись глаза, хотя мимолётом он успел заметить и остальное. Она повернулась обратно и стала всматриваться в предвечерний небосвод. От этого ракурса ещё больше захватывало дух. Тонкая талия, слегка выпирающие рёбра, очерченная ключица. И область декольте. Он успел её рассмотреть, ещё тогда, в душе, хоть и вовсе не собирался. — Мне кажется, ты как-то странно смотришь, — обратила на него внимание возлюбленная. — Изящная и аккурат…ные, очень аккуратные руки. — Мои руки? — она стала их рассматривать, — да вроде самые обыкновенные, как и всегда. — Как и всегда, — повторил он. Тогда она взяла его правую ладонь. У него были потрясающие длинные пальцы, да и сама ладонь была крупной по сравнению с её. Так и хотелось прижать к себе… — Знаешь, я могу ощущать тебя ментально, — возможно, это был тонкий намёк оппоненту, а может не такой и тонкий, — правда так и не могу определить, дело лишь в камне или лично в тебе. — Мне самому трудно разбираться с этим. Но в последнее время я всё больше ощущаю его, как что-то отдельное от меня, и всё больше теряю то чувство контроля, которое камень оказывал раньше не меня. Теперь первенство контроля стало переходить ко мне. — Но это же хорошо. Именно этого мы и хотели. — Да, но… надеюсь, я не заблуждаюсь, — андроид приподнялся, — пойдём со мной. Их окружила тьма. Максимофф перестала ощущать свою силу, перестала поддерживать происходящее мысленно, лишь в реальности она всё ещё навевала красноватую дымку. Это был его сон. Это помещение. Здесь они жили после событий в Заковии. Коридор, кухня, а дальше и её комната. Попеременно в разных местах мелькал облик Вижена. Сейчас она лишь наблюдатель, максимум небольшая часть сна. Это чистое подсознание, случайное, безучастное. Интересно, насколько он может его контролировать? Она зашла в свою комнату. Но это была вовсе не она. Небольшое помещение, впереди какой-то пульт управления, кресла. Кажется, это было что-то типа самолёта, только какого-то странного. С периферийного обзора была заметна небольшая панель, на которой было написано «Разбить стекло в случае праздника». Что это за место? За лобовым стеклом, в темноте, что-то забликовало. Словно радуга, небо, или что-то похожее, покрылось разноцветными огнями. С одного из кресел поднялся Вижн. Он не замечал Ванду, просто прошёл мимо. Обернувшись, девушка снова попала в полутьму. Постепенно стали различны некоторые очертания. Там кто-то был. Две высокие фигуры окружили кого-то. — А если это не то, что нужно? — голос был явно мужским, но не человеческим. — О нет, Корвус, именно тот, кого он ищет, — а этот был женским. Дальше шли шумы и какой-то непонятный диалект. -…я больше чем уверена, он скажет всё, что нужно, если мы попросим у неё. Женщина отступила и Ванда разглядела лежащего. Это была она сама. Слабая, полуживая. Инопланетянка приблизилась и с силой надавила на руку лежащей. От этого и настоящая Ванда ощутила боль, чуть не закричав, но сдержавшись. Но там уже не было её копии. На том месте лежал Вижн, но с оторванной рукой. — Проксима Миднайт, запомни моё имя. Ванда обернулась на чей-то стон. Там стоял ещё один Вижн. И этот был уже более настоящим, хотя имел человеческий облик. — Видишь, это проекция камня. В воздухе висела фигура, целиком из янтарного камня. И эта фигура имела очертания андроида. Но… — Я пытаюсь всмотреться в это лицо, — продолжал тот, подойдя ближе, — но не могу понять, что там. И с каждым разом всё больше перестаю видеть в нём себя. Приблизившись, Максимофф вгляделась в лицо. Но его не было. Чистый лист. Пустота. Лишь медовые блики покрывали поверхность. — Ты прав, — выдохнула девушка. Фигура открыла только что появившиеся глаза. Это был точно не Вижн! Она испугалась и хотела бежать, но глаза не отпускали, смотрели так, словно о чём-то просили. Со всех сторон полился свет, а когда он погас, оба уже находились в комнате отеля. — Что ты видел? — практически накинувшись на красную фигуру, требовательно спросила Ванда. — Лишь обрывки. Базу мстителей, какой-то корабль, другую солнечную систему. Ещё камень. — Ты об этом? — пальцы коснулись камня бесконечности. — Да. Там, во снах, я могу отчётливо отделять его от себя, иногда слушать его, прислушиваться. А что видела ты? — То же самое, — запыхавшаяся и взволнованная девушка плюхнулась на грудь андроиду. — Что тебя так напугало? — Я смотрела в глаза тому… — она указала на камень, — это не ты, точно не ты. Но они просили о помощи. А ещё те нелюди… — О ком ты? — Нет, ни о ком, просто какие-то тени, — дыхание чуть пришло в норму. — Порой я тоже вижу тени, — он обхватил девушку, уткнувшуюся ему в грудь. — Думаю, ты был рождён камнем бесконечности, но сейчас ты лишь его хранитель. Ты часть его, но он не часть тебя. — Думаешь? — мужчина поцеловал взмокший лоб. — Ты уникален, Виз. И ты в опасности. Девушка быстро уснула, а Вижн впервые остался с ней, всю ночь укрывая и обнимая. Ей снилось много снов, дурных, странных, приятных. Возможно, ему не следовало пускать её так глубоко к себе в сознание. Но, теперь его предположения подтвердились. Кто-то охотился за камнями бесконечности, а его камень скорее всего уже не хозяин этому телу. Но нельзя ни в чём быть уверенным на сто процентов. Только в одном. Его Ванда была ключом, больше, чем просто человек, чем чей-то эксперимент, она так же не являлась чьим-то замыслом, но являлась частью вселенской тайны. Весь следующий день девушка практически не отходила от андроида, проявляя жесты заботы и нежности. Она была обеспокоена увиденным. К вечеру пара вышла на улицу. — Нам будет лучше вернуться на базу мстителей, — это было предложение девушки. — Ты уверена? — Пусть я в международном розыске, но… Хотя бы ты должен сделать это. Нам не справиться в одиночку. — Я не оставлю тебя, — они остановились, по-прежнему держась за руки. — Ты согласна пойти со мной даже под угрозой заточения? — Я пойду за тобой куда угодно. Раньше я была глупа, очень глупа, когда убегала или делала тебе больно. — Но ты делала это из благих намерений. Это я заблуждался, полагая, что могу видеть дальше собственных глаз. — Мы все совершали ошибки, сейчас же нас определяет настоящее. — И мы что-нибудь придумаем, вместе. Они улыбались друг другу. Их обещания грели им душу, вселяли надежду. Она полагала, что и Вижн обладает душой, определённо, пусть и отличающейся от людской. А всякая душа имеет право на спасение. Скрываясь в тени городской тишины, за ними уже наблюдали. — Проксима Миднайт, запомни моё имя. Это был очередной вечер в Эдинбурге, но не тот вечер, что уходит бесследно. Рубиновые огни уже готовы вырваться и озарить тьму.