Навсегда юность

Потерпи еще, Будь проще и сильней Каждый юный день. © Mujuice

Горе порой сковывает людей намного крепче, чем многолетняя дружба или искренняя и взаимная, на первый взгляд, любовь. Оно связывает подобно дьявольским силкам. В такой момент только и остается, что ждать света. Что-то подобное случилось и с ними, но не по их воле. Если бы не сложившиеся обстоятельства, судьба вряд ли бы когда-нибудь примирила давних врагов. Все что у них осталось – это послевоенная юность, полная непрекращающихся похорон, редких известий о поимке беглых Пожирателей и болезненных воспоминаний. Никто из них двоих уже и не помнил, когда спал спокойно, без вечных спутников ночи – кошмаров. Зелье Сна – Без – Сновидений надолго прописалось в их вечернем рационе. Они были так молоды для того, чтобы принять главный бой в своей жизни. Бой с собственными страхами. - Если бы у тебя была возможность, кого бы ты тогда вернул к жизни? – спросила как-то Грейнджер во время их очередной встречи. Они частенько собирались в случайных классах замка. Вот так. Обсуждали навалившиеся трудности, вспоминали глупые склоки, выпивали, помогали друг другу с выпускными экзаменами и, изредка, занимались ничем не обязывающим сексом. Сегодня был именно тот случай, когда каждый из них хлебнул слишком много дерьма в течение недели, и в расписании неожиданно возник быстрых трах на неудобной парте в старом классе Чар. - Мать, - не раздумывая ответил Драко. - Почему не Люциуса? – поинтересовалась Гермиона, чисто машинально называя отца Малфоя по имени. Так, что, последующие действия ее собеседника не заставили себя ждать и были достаточно предсказуемы. - Следи за своим блядским ртом, грязнокровка, - отчеканил блондин, занося руку в пощечине и с каким-то садистским удовольствием наблюдая за тем, как голова старосты Гриффиндора метнулась вправо, а кудрявая челка в точности повторила ее движение. - Я не нанималась быть твоей личной грушей для битья, хорек, - холодно отозвалась шатенка, убирая длинные пряди с лица и стирая тонкую дорожку крови, бегущую от уголка рта. - Ты знаешь, что это за дело, Грейнджер, - неприятно ухмыльнулся тот. - Тогда, в следующий раз, будешь корчиться в знакомых твоей тети, муках, - отрезала девушка, безупречно копирую усмешку молодого человека. Умница с львиного факультета была хорошей ученицей. – А теперь ответь мне: почему отец? - Моим подарком на Рождество стала бы известная тебе Авада, - лениво пояснил молодой человек, зачесывая белесые волосы назад привычным жестом. - По какому поводу такая щедрость от главы семьи? - Из-за тебя, из-за этого, - Драко резко обвел рукой окружающее их пространство, саму Гермиону и разбросанные около стола вещи. – Нарцисса бы поняла мое состояние, но только не Люциус. Чистота крови и рода превыше всего. Да и что может нас связывать? - Как ты соизволил выразиться – «это», - горько хмыкнула шатенка, прислоняясь к ближайшей парте и складывая руки на груди. - А ты? – грубо спросил блондин, отворачиваясь к окну и вглядываясь в нечеткие силуэты древних деревьев сквозь поток затянувшегося ливня. - Что я? – усталый голос в ответ. - Кого бы ты вернула? - Никого. - Как это? - А это как с воскрешающим камнем из сказки о «Трех Братьях». Они сошли бы с ума, видя наши ежедневные страдания и битвы с собственными призраками. Что осталось после них? Разрушенные семьи, одинокие матери и осиротевшие дети. Оглянись, Малфой. Война никого не обошла стороной. Вам, аристократам, казалось, что она помилует вас. Освободит общество от гнили. - Ты ничего не знаешь, - прорычал Драко, внутренне, прекрасно ощущая свою слабость и безысходность рядом с грязнокровкой. Галлеоны, шлюхи с кровавыми губами с Лютного или метка на левом предплечье не сделали реальность лучше. Удаче не нужны деньги, продажные женщины или знаки мнимой власти. Все это у нее в достатке. Так что осталось у него, у наследника прославленного рода? Ничего. Ну, может только, поддержка девчонки - маглы. Все остальное поглощено лавиной послевоенных преобразований. Приговоренный к казни отец, сразу же после слушания в Министерстве. Увядшая от горя Нарцисса, покончившая собой. Близкий ему по духу, декан змеиного факультета, положивший свою жизнь на алтарь Победы. Сгоревшие конюшни Люциуса и сад матери. А ведь как все было хорошо. Буквально пару лет назад. Уроки, одобрительные возгласы «друзей», очередь из молоденьких студенток в его постель, привычное пожатие руки от отца в начале учебного года и тайный поцелуй в щеку от мамы. В голове словно промоталась тусклая запись кинопленки и воспоминания, одно за другим, вставали перед глазами, и от этого было трудно дышать. Хотелось громко звать о помощи и плакать, навзрыд, совсем как однажды в детстве, после первого падения с лошади. И помощь пришла. Не совсем от нужного, но теперь близкого, человека. Он мог вдыхать запах бергамота, запутавшийся в ее волосах, сжимать худощавое девичье тело до боли в пальцах и суставах, оставлять длинные борозды от ногтей на светлой коже. В такие моменты умница Грейнджер позволяла ему много. - Давай еще раз, грязнокровка, - предложил Малфой, оскаливаясь развязным подобием улыбки. - У меня еще эссе для Слизнорта, - спокойно отозвалась та, отстраняясь от его тисков и подхватывая туфли двумя пальцами. - Ну же, - протянул блондин, посылая сигналы s.o.s в самое ухо. – Тебе это надо не меньше моего, - ледяные ладони незамедлительно пробрались под факультетский свитер и мастерски расправились с застежкой простенького бюстгальтера. Когда же острый ноготь очертил край затвердевшего соска, последние предостережения покинули мысли старосты Гриффиндора. Нормальные люди вряд ли могли назвать их секс традиционным. Гермионе, как и Драко, приходилось иногда днями сводить последствия их встреч. Порой стоило забывать о паре расстегнутых пуговиц на рубашке, потому что вся шея могла быть усеяна следами от засосов или укусов. Соседки по комнате часто видели дорожки от ссадин на выпирающих коленках, отметины от пальцев на внутренних сторонах бедер и тонкой талии. Парвати как-то вскользь заметила, что не позволила бы своему «парню» так с собой обращаться. Шатенка тогда только хмыкнула. Драко явно не ее Слизеринский Принц. Малфой не был сторонником долгих прелюдий и чувственных ласк. Хотя, может он оставлял их для чистокровных красавиц или будущей супруги из какой-нибудь другой параллельной вселенной. Девушке же доставались жадные проявления мучительного желания, граничащего с безумством. Но, когда блондин в очередной раз до боли сжал мягкие бедра, она поняла, что все еще существует, что Война не развеяла память о ней. Что там, за стенами замка, все еще есть будущее, прохожие бегут по узким улочкам, стремятся вперед. И молодой человек, вколачивающий хрупкое тело в согретую поверхность стола и шепчущий проклятья сквозь сжатые зубы, лишний раз доказывал эту теорию. Сдавленный стон любовника куда-то в шею и ее собственный, застрявший где-то между ребер, окончательно развеял наваждение, и размытое пятно перед глазами вновь обрело знакомые черты. - Как ты? – привычно бросил Драко, собираясь обратно в подземелья. - Нормально, - последовал незамедлительный ответ. - Ты всегда так говоришь, но зачастую выглядишь паршиво. Как сейчас, например. - Мы родились в Англии, а тут не принято обсуждать свои проблемы после пятичасового чая или позднего секса, - объяснила она, беззлобно усмехаясь в конце. - Выспись в выходные, - просто посетовал блондин, наверное, впервые возвращая ей усмешку. Не приятельскую. Нет. Усмешку новых партнеров. – Я уйду первым. Увидимся в понедельник, Грейнджер. Они были так молоды, чтобы сражаться против Непростительных и Темного Лорда. Но юность навсегда осталась с ними и подарила шанс переписать историю и начать все с чистого листа. Она будет рядом до самого конца, пока чувство потери не отступит, а старые раны не затянутся. Осталось только дождаться света.