Сержант Стилински не умрет!

Сержант Стилински просыпается в холодном поту и долго смотрит в потолок, по которому ползут первые солнечные лучи из незакрытого шторами окна. Почти месяц прошел с того момента, как руководство одобрило его прошение об отставке, и почти месяц Стайлза преследует один и тот же кошмар. Сон оказался таким же прилипчивым, как и кличка, данная сослуживцами взамен труднопроизносимого имени. К прозвищу Стилински привык, а вот к липкому ужасу по утрам – никак. Каждый вечер Стайлз как мог оттягивал момент, засыпая часа в три ночи, а то и позже, и, как от рывка, просыпался вместе с рассветом. Воспоминания о войне не давали покоя бывшему сержанту. Точнее, во сне приходило всего одно – раз за разом Стилински переживал собственную смерть. Как наяву, видел склонившегося над ним бородатого повстанца с автоматом в руке и жгучим безумием в глазах; видел свой собственный автомат, отлетевший далеко в сторону при падении; видел лежащего ничком товарища, которому повезло не так сильно, как ему, и которому прострелили не ногу, а голову; видел, как передергивается затвор и как дуло страшного оружия упирается в его собственную грудь. И будто во сне, видел кровь того самого повстанца, секундой позже стекающую с его формы; а вдалеке, будто сквозь пелену, проступала чья-то фигура со снайперской винтовкой наперевес. Каждый раз Стилински боится, что этот загадочный кто-то не успеет прицелиться, не успеет спустить курок, не успеет спасти его. Каждый раз Стайлз боится, что умрет. Капрал Хейл просыпается в холодном поту и долго смотрит в потолок, по которому ползут желтоватые блики, оставляемые фарами машин. Он не любит выходить на улицу днем, предпочитая спать при свете, а ночью бродить по городу. Обычно Хейл просыпается незадолго до прихода темноты, но иногда внутренние часы дают сбой, и тогда Дерека одолевают кошмары. Раз за разом он переживает всего один момент из своей довольно-таки богатой военной биографии. Раз за разом он видит, как двое мальчишек, вероятно, добровольцев, падают под автоматной очередью. Один падает замертво, второй, кажется, только ранен. Как наяву Хейл видит, как вражеский солдат склоняется над парнем, как автоматное дуло упирается в неровно вздымающуюся грудь. Будто через дымку, видит собственные дрожащие руки и чувствует нервные мурашки по спине. Каждый раз Дерек больше всего боится, что промахнется, не успеет спасти того парнишку. Каждый раз Дерек боится, что этот незнакомый парень умрет.