Питомец

Так прошел почти весь день, я сидел в углу, периодически ко мне пытались подвалить под бок питомцы, зачем-то выпрашивая ласку, которую вполне себе получали и от неков, стоило им подойти к прутьям. Я же туда подошел только, когда заприметил врача, достающего из кармана такого же, как на мне, белого халата булку в упаковке. Взяв угощение с руки, не стал уходить обратно, а уселся там же, позволяя потрепать себя по голове и медленно пережевывая сдобу. - Что-то ты захандрил… – поцокал языком врач, видя мою апатию на все происходящее. – Ничего, скоро у тебя появится заботливый хозяин, который станет заботиться о тебе. Нашел, блин, чем обрадовать. От подобных мыслей мне и вовсе жить не хотелось. Как только выберусь отсюда, первым делом разузнаю, как живут «дикие», и сбегу в те степи, а может и вовсе отшельником жить буду, если тут климат позволит, а то, боюсь, в одном халате зиму не переживешь, а выжить охотой и прочей мутью просто не смогу – не знаю как. Могу читать и писать, а вот как выделывать шкуры – нет, хотя на местном я тоже не могу ни читать, ни писать… «Что меня ждет? Как жить дальше? Подставлять свою тушку и задницу под неков? Трахать самок для разведения потомства? Жрать с пола, полупереваренные сопли под названием "Питательная смесь"?» Раздумывая над своей судьбой, не сразу понял, что пальцы зарылись в волосы и не в очередного прижавшегося питомца, а врача! При этом то, что я протянул руку и сейчас трепал его за кошачьим ухом, его несколько ошарашило, а меня – смутило. Вот, блядь, и погладил Мурзика… - Сплошные тайны… – по-доброму рассмеялся нек, – жаль, ты еще и разговаривать не умеешь… - Ручной? – перебил врача подошедший жирный нек, протягивая лапу в мою сторону. - Да. Совершенно не агрессивный. Я с этим утверждением был несогласен и от руки отшатнулся, но когда она продолжила тянуться в мою сторону своими пальцами-колбасками, не выдержал и шлепнул ладонью. - Ну-ну… Ручной… – хмыкнул жирдяй, зло оскалившись в мою сторону. - Странно, ни к кому из персонала подобного негатива раньше не проявилось, – спокойно ответил врач, а после, подмигнув мне, в полголоса добавил: – Такому только аквариумных рыбок доверить, да и то жалко… - Эм… Извините… Помогите мне, – послышался робкий голосок за спиной врача, который на него оглянулся, отвлекаясь от меня. – Я ищу блонда, желательно половозрелого или подходящего к этому возрасту. Ой… – говорящий наконец заметил меня, а я смог рассмотреть высокого, худого нека в очках в тонкой золотистой оправе на носу, растянутом свитере и мешковатых джинсах. – Вот это да… - Гигант, правда? – улыбнулся доктор, он вообще какой-то до противного положительный тип, тоже оглядываясь на меня. – А вот блонды у нас крайне редки. Они ж все породные и чаще уже все в том возврасте, когда их усыпляют, чтобы не мучились – лет двадцать, двадцать пять или взбесившиеся и неадекватные. Гены у них вообще слабоватые, часто бывают психические расстройства… - А этот? – с каким-то трепетом и придыханием спросим нек. - А этот вообще исключение. Дрессирован, приучен к отхожему месту, ест твердую пищу, прирожденный лидер. Явно умнее остальных! «А вот тут бы я поспорил, не явно, а определенно умнее!» – вставил я свои пять копеек, но мысленно. - А его можно потрогать? - Вот этого не знаю, – снова улыбнулся врач. – Попробуй. Наблюдая за чуть подрагивающей когтистой пятерней, решил, что лучше уж с таким заморышем сосуществовать – он точно на меня не полезет, потому даже голову на решетку облокотил, чтобы меня удобней было «потрогать». А мысленно, как мантру, повторял: «Давай, возьми меня к себе! Будем соседями! Ты не трогаешь и кормишь меня, а я не мешаю тебе!!!» - А он послушный? - Скорее своевольный, – чуть подумав, ответил врач. - У меня дома самочка блонди. Мне рассказывали, что они могут сбиться в пару и начать дичать… – в голосе очкарика проскользнуло сомнение. - Бывает, но это если человеки ее образуют, а хозяин пытается кого-то брать в постель. Люди в основном полигамны, но бывают и исключения, как правило они и дичают, переставая слушаться хозяина, или если в постели им отдают ведущую роль, например во время гона. Я внимательно слушал и запоминал, жаль только, что такое «гон» не объяснили. - Пап, смотри какой огромный! – мимо прошла девочка за руку с мужчиной и, громко комментируя, ткнула в меня пальцем. - Мы ищем маленькую самочку, нам такой не подойдет… – что еще ответил мужчина я не расслышал, но зачем конкретно ему самочка догадаться было несложно. В моем мире подобное и вовсе назвали бы зоофилией, извращенцы гребанные! - А он стерилизован? – продолжил расспросы очкарик, проигнорировав прошедших. - Что Вы! Такого производителя кастрировать кощунство! Мы уже и заводчикам его фотографии и данные разослали, но пока все безрезультатно, но это и понятно – все на работе, а вот вечером посмотрят, и уже завтра его будет ждать новый дом, – с гордостью за оперативность, признался врач. «Знаем, блядь, мы его фотографии и параметры, не зря он мою сраку снимал!» - У меня брат заводчик. Можно его немного придержать? Я мигом, только позвоню! – с волнением спросил нек, просяще смотря на врача. - Так его еще никто и не выбрал! Большой, а это определенные риски, – развел тот в ответ руками. К моему сожалению, с концом разговора закончилась и моя булка, а жрать все еще хотелось. И пить тоже. Что такое взрослому парню два куска мяса по размеру меньше трехсот граммов и две булки? Вообще ни о чем! - Ну-ну… Брат у него заводчик, такой элементарщины не знать… Тоже мне хозяин блонди, – недовольно пробубнил врач. В чем-то я его понимал, в нем чувствовался фанат своего дела, и говорил он о людях, хоть и как о животных, но все же не без удовольствия. – Дилетант зеленый какой-нибудь, завел себе парочку питомцев и сношает из удовольствия, а потом продает потомство… Я уже собирался вернуться в свой угол, когда вернулся очкарик и радостно сообщил, что его брат уже едет сюда. И его очень заинтересовало мое описание. Выслушав это радостное щебетание, у меня засосало под ложечкой от неприятного предчувствия. Стараясь себя морально успокоить, я снова посмотрел на очкарика, ну не может же быть его брат больше этого?! Мне, в общем-то, и без разницы с каким дрищом сосуществовать, пока, как выразился врач, «в постель не тянут», а там видно будет. Вернувшись в свой угол, снова решил подремать, все равно больше занять себя нечем. Да и надоело уже, что меня лапают все кому не лень. Стоило закрыть глаза, как принесли еду и мне снова пришлось подходить и смотреть, что в корыте, а потом давать «добро» на жратву остальным. Порадовался, что вместе с кормежкой принесли и ведро, куда я и поспешил отлить, а то ссать раз в сутки уже осточертело. Наевшись, пацаны заинтересовались новым предметом в вольере и стали на него коситься, а кто посмелее даже заглядывать внутрь и принюхиваться, но поразил меня самый мелкий, который туда еще и пальцы опустил, а после потянул в рот, пробуя на вкус мою мочу. Чтобы не блевануть, отвернулся и закрыл глаза. «Бли-а-адь…!!!» – прокомментировал я только что увиденное и передернул плечами, стараясь прогнать толпу холодных мурашек, пробежавших по спине. «Вот пусть только попробуют это ведро опро…» – не успел я подумать, как послышался характерный звук переворачиваемого ведра, а на полу быстро разрослась огромная лужа. Первый же наступивший в нее питомец поскользнулся и, проехав полметра, шлепнулся на задницу на мокрый пол, несколько удивленно смотря вперед, а потом что-то гукнул, поднялся и снова наступил в лужу, уже специально поскальзываясь и проезжая полметра. Эту забаву быстро подхватили и другие, полностью перемазавшись в моче, а стоило одному из них попробовать подсесть ко мне, так я зарычал так, что сам себя испугался, хотя еще сильнее я передрейфил, что ЭТО начнет жаться ко мне!!! Намек поняли и больше ко мне никто не пытался подойти, а я мысленно принялся себя жалеть и биться головой об стену. Я уже почти задремал, когда услышал уверенное «Беру!» рядом с решеткой моего вольера. Ради интереса приоткрыл глаза и сразу увидел непонятное белое пятно, которое через секунду начало принимать форму белоснежного нека: белые, как седые, волосы, белые кошачьи уши, белая шерстка на открытых плечах, белый плащ из легкой кожи, белая майка, белые штаны… Даже губы и те бледно-розовые! Зато глазюки разноцветные: один желтый, другой синий. Не знаю, как другие неки на него реагировали, а я впервые испытал отвращение от одного взгляда на внешность: моль! Просто бледная моль! - Я хочу этого гиганта, где мне оформить документы!? – разноцветные глазюки не отрываясь смотрели на меня, а руки сжимали прутья решетки. «Вот, бляяя, мне повезло…»